Великий, могучий и хрупкий СССР! Интервью шестое

Журнал Беском продолжает серию интервью, посвященную тридцатилетию развала СССР и падению первого в мире рабоче-крестьянского государства. Оценку событий тех лет дают рядовые граждане - очевидцы, которые не по своей воле остались без страны, где родились.

Именно в этих числах декабря, 30 лет назад, главы союзных республик Ельцин (РСФСР), Кравчук (УССР), Шушкевич (БССР) подписали Беловежское соглашение, в котором заявили о прекращении деятельности СССР и создании Содружества Независимых Государств (СНГ), а Верховные Советы республик большинством голосов ратифицировали данную инициативу, пустив под откос судьбы миллионов человек!

Воспоминаниями о событиях 91-го года и стыке времен с читателями делится наш респондент из бывшей братской Украины, писатель-марксист Константин Дымов.


Каким Вы помните СССР и себя в СССР (образование, должность, зарплата, цены, быт и т. п.)?

На момент распада СССР я учился в институте. Так что советским – в полной мере, до того как уже развернулись процессы деградации и распада, – у меня было только счастливое детство. И оно действительно было счастливым, однако понял я это со всею полнотой только тогда, когда стал взрослым, пожив при капитализме.

Помню, у нас в школьной столовке полный обед – первое, второе, салатик и компот – стоил 20 копеек. Но я почему-то брезговал столовской пищей и кушал там очень редко. А потом пожалел: надо было наперёд наедаться столь дешёвой пищей! Впрочем, в институтской столовой шикарными обедами – с двойным вторым (я же фанатично спортом занимался!) – за один всего лишь рубль я ещё успел насладиться.

А ещё я навсегда запомнил, как с друзьями-одноклассниками после уроков пил квас из бочки – очень вкусный, свежий и настоящий, за 6 копеечек пол-литра.

Но, конечно же, главное не в этом, не в пресловутой «дешёвой колбасе». Моё советское детство потому было счастливым, что я жил богатой умственной жизнью. Научившись читать где-то в пять лет, я был погружён в прекрасные книги (спасибо моей маме: она покупала книги в невероятных количествах, и чтобы перечитать всю ту библиотеку, что она насобирала, мне и двух жизней не хватит!). Я вырастал на замечательной «Детской Энциклопедии», которую и сегодня с удовольствием порой почитываю. Моя семья выписывала целую гору газет и журналов. Мы получали «Известия», «Комсомольскую правду», «Советский спорт», «Аргументы и факты», «Литературную газету»; «Науку и жизнь», «Науку и религию», «Здоровье». Лично для меня всегда выписывались «Пионерская правда», «Техника молодёжи», «Юный техник», «Юный натуралист». Разумеется, читались у нас и литературные журналы: «Роман-газета», «Новый мир», «Юность», «Аврора». Этой любовью к знаниям, к книге, привитой мне тогда, в советском детстве, я живу и по сей день. Нынешним же детям буржуазный строй может дать только дебилизм и одичание из смартфона!

Первые «ласточки» грядущей катастрофы – замечали ли Вы их? Может, замечали другие?

Я понял, что Советский Союз обречён, примерно летом 1990 года. Мне ещё не было 19-ти, у меня ещё дул ветер в голове, я не слишком интересовался политикой и был малосведущ в общественных науках, но мне уже всё стало предельно ясно. Да какие там «ласточки»? ВСЁ начинало уже валиться! Однако вы удивитесь: на меня по молодости особенно гнетущее впечатление произвёл провал сборной СССР на чемпионате мира по футболу 1990 года. Это сегодня к футбольным неудачам России все давно привыкли, но тогда – после успешных выступлений советской дружины в 1986–88 годах – полное фиаско казалось чем-то невероятным и дико удручающим. Я-то верил, что советский спорт – лучший в мире, но процессы кризиса мало-помалу захватывали все сферы общественной жизни, проявляясь везде, решительно во всём.

Единственно вот что: в 1990 году я предполагал, что распад Советского Союза состоится где-то лет через пять или семь. А рухнуло всё уже всего лишь через год...

Где и как Вы встретили известие о развале СССР? Ваша реакция и реакция окружающих?

Встретил дома, на Украине. Реакция была разной. У меня семья была вполне советская, а вот, скажем, мои товарищи по институту пребывали в эйфории: скоро, дескать, заживём как во Франции! Но я лично ничего хорошего впереди не ждал.

В 1990 году я себе представлял сценарий развала СССР следующим образом. В Киеве к власти приходят националисты и объявляют о выходе из Союза. В ответ на это Донбасс и Крым (именно так!) отделяются от Украины, и вспыхивает война. Но 1 декабря 1991 года Украина проголосовала на референдуме за независимость, всё прошло тихо и спокойно. Небо, как я ожидал, не землю не упало. И я решил, что мой прогноз не оправдался. Однако он всё-таки сбылся – но только спустя 25 лет!

Кстати, с самого начала, ещё с 1991 года, я всегда говорил своим знакомым, что среди всех республик СССР Украина взорвётся последней – но зато сильнее всех! Я же по жизни прорицатель, прям как Ванга! Только, к сожалению, покамест сбываются исключительно самые мрачные и катастрофические мои пророчества...

Считали ли Вы подписание Беловежских соглашений точкой невозврата? Или теплилась надежда на восстановление СССР? Когда надежда угасла окончательно?

Точкой невозврата стал уже ГКЧП. Сегодня я слышу такое: что нужно было арестовать этих трёх деятелей в Пуще – и можно бы было спасти страну. Я полагаю, это не так. Украина ещё с августа вышла из-под всякого контроля Центра. Поэтому арест Кравчука её бы в Союз точно не вернул – а без Украины Советский Союз был бы невозможен. И дело вовсе не только в том, что украинские политические элиты – вчерашние «коммунисты», объединившиеся с руховцами, – уверенно взяли курс на самостийное правление, предвкушая грядущий «дерибан» госсобственности. И не в том даже дело, что военные на Украине, исключая разве что Черноморский флот, были готовы с охотой и радостью поменять присягу, – ибо они верили, что условия жизни и службы на Украине будут лучшими, чем в «холодной и нищей России». По сравнению с 17 марта 1991 года и в массах настроения очень сильно переменились. Защищать Союз никто б и не вышел: даже те, кто сожалел о его распаде, в массе своей испытывали безразличие или были деморализованы. Нужно понимать ещё вот что: многие из тех, кто проголосовал на референдуме за независимость, искренне верили, что самостоятельное существование Украины не отразится на привычных дружеских и родственных связях с Россией, что в этом смысле ничего не изменится – сохранится, так сказать, некий «духовный Союз». С другой стороны, потенциал для Майдана уже тогда имелся немалый, о чём свидетельствовали студенческие волнения 1990 года, известные как «революция на граните». Причём, заметьте, тогда на Украине находилось полным-полно ядерного оружия – и чем это было б чревато?

«Лихие 90-е». Какие изменения они принесли в Вашу жизнь (нарушились ли планы, карьера, открылись ли новые возможности)?

Я пытался заниматься наукой, учился в аспирантуре. Но работа продвигалась крайне туго, условий для занятий наукой не было. В какой-то момент я понял, что бумажка эта мне совершенно не нужна, – и диссертацию до защиты так и не довёл.

Жизнь в 90-е была непростой, после окончания аспирантуры жил случайными заработками. Но вовсе не голодал и даже выезжал летом отдыхать на море. Скорее, моральное состояние моё было очень тяжёлым – и это отпечаталось на всю жизнь.

Ещё интересный момент: я тренировался в спортзале с известной в городе «братвой» и даже был для этих ребят в какой-то мере своим. Хотя, естественно, в их дела не лез. Поэтому мне довелось наблюдать процессы криминализации общества, но они меня обошли стороной, никак не затронули – и, как говорится, слава богу!

Что касается открывшихся возможностей – разве что это касалось поездок за границу. У меня были два периода в жизни – в начале 90-х и в середине 2000-х – когда я немножко попутешествовал по Европе. Мне это было очень интересно, но некоторый первоначальный юношески-незрелый восторг от Запада у меня быстро сошёл на нет. Я смог выработать в себе критический взгляд на существующий мир.

В обывательском смысле, наверное, всё же 90-е годы меня сломали, сделали меня «лузером». Но, может быть, оно даже и к лучшему: благодаря этому я избежал превращения в самодовольно-успешного мелкого буржуа, я стал тем, кем я стал, написал то, что написал. Я, вообще, в последнее время всё более склоняюсь к той мысли, что судьба, на которую я когда-то обижался, всё делает правильно: именно жизненные неудачи открывают для меня новые возможности, вызывают «подъёмы духа». Поэтому об упущенных в молодости карьерных возможностях я не жалею.

Многие люди искренне считают, что сегодня жизнь в стране стала лучше, приводят цифры, свои воспоминания из 80-х. Прожжённые либералы боготворят 90-е. Что выбираете Вы: поздний социализм или капитализм (90-х, 2000-х и пр.)?

Жизнь тогда и сейчас – в чисто материальном плане – сравнивать трудно. С тех пор появилось множество новых благ, без которых мы уже не можем представить себе свою жизнь. Так, компьютер и мобильный телефон давно перестали являться атрибутами богачей и даже «среднего класса»; теперь «мобильник» чуть ли не у каждого бомжа есть! Но, наверное, глупо было бы говорить, что при Союзе жилось хуже, потому что тогда компьютера не было! Стоит отметить то, как несоизмеримо выросла автомобилизация общества – лично я не вижу в этом особого прогресса, но формально это один из лучших показателей сугубо материального достатка. Однако по некоторым направлениям наблюдается явный регресс. Прежде всего – в качестве продуктов питания. Сегодня, наверное, ни один даже самый махровый антисоветчик не осмелится оспаривать утверждение, что советские продукты были куда вкуснее, натуральнее, здоровее теперешних. Да и согласно официальной статистике, если я не ошибаюсь, сегодня в России и на Украине среднедушевое потребление мяса, рыбы, молочных продуктов остаётся до сих пор ниже, чем в советские времена. Хотя тогда вроде бы это всё было трудно достать. Однако ж доставали... и уплетали за обе щеки!

Хочу обратить внимание ещё на один аспект, на который никто почему-то не обращает внимания. Сейчас можно услышать, что в СССР у людей якобы не было возможностей прилично одеваться, будто бы люди чуть ли не в ватниках по улицам ходили. Как человек, хоть чуть-чуть заставший жизнь в СССР, ответственно могу заявить, что как раз тогда люди одевались лучше и интереснее, чем в наши дни. Для девушек нормой было носить юбки, платья, туфли на каблуках – т. е. было желание выглядеть женственно, романтично, элегантно. Многие мужчины надевали на работу или, скажем, в театр, костюм и галстук, а кое-кто и шляпу. Было распространено такое явление: пошив одежды у частников-портных – под заказ, по выкройкам из всевозможных модных журналов. А сегодня все – «что мужики, что бабы», – ходят в одинаковых затёртых джинсах и занюханных футболках, зачастую ещё и купленных в секонд-хенде. Редко можно встретить хорошо одетую женщину, ну а мужики, те зачастую вообще как бомжи выглядят! Хорошо одеваться теперь – привилегия «звёзд» и всякой буржуазной «тусни». А для простого народа – безвкусное тряпьё.

Когда Вы стали задумываться, если задумывались, о причинах развала СССР? К каким выводам Вы пришли, если говорить о них вкратце?

Задумываться стал, как только взялся за серьёзные книжки и изучение наук. Вопрос о причинах развала СССР чудовищно сложен. Скажу одно: я не разделяю мнение, что «во всём виноват Горбачёв», что крушение социализма и СССР стало следствием каких-то субъективных причин и факторов. Я думаю, что возможность реставрации капитализма заложена в объективных противоречиях социализма, в том, что при нём сохраняется товарная форма благ, товарное производство. В СССР об этом особо не задумывались, все баюкали себя мыслью о том, что социализм победил «раз и навсегда», что обратно к капитализму возврат невозможен и путь только вперёд – к коммунизму. В СССР ведь вообще к марксизму отношение было формальное, его творческое развитие было прекращено, и анализом противоречий советской экономической и политической системы никто и не стал бы заниматься.

Нужно понимать, что те же Хрущёв, Горбачёв, Шеварднадзе, Ельцин и проч. не могли появиться «просто так» – они тоже были продуктами советской системы. А значит, в советской политической системе, которую многие коммунисты склонны и поныне идеализировать и превозносить, тоже имелись очень существенные изъяны.

Стоит ли перед человечеством (пролетариатом) задача перехода к социализму? Или опыт бывших социалистических стран доказал нежизнеспособность марксистского проекта, и нужно искать новый путь?

Задача, безусловно, стоит, но никаких перспектив для решения её в не очень отдалённом будущем я, увы, пока не вижу. Та «волна» глобальной реакции, которая нахлынула в 1991 году, не только не остановилась, но продолжает набирать мощь. Кризис коммунистического и левого движения ни в малейшей мере не преодолён. В какой-то момент появилась надежда на «левый поворот» в Латинской Америке. Но мы видим, что тамошние левые правительства не пошли дальше умеренных реформ, не затрагивающих по-настоящему капиталистические устои; хуже того, они изрядно погрязли в коррупции и прочих безобразиях, разочаровывая массы сторонников. Это подтверждает то положение, что нельзя завладеть буржуазной государственной машиной, чтоб использовать её в своих целях и интересах, – нет, её нужно сломать!

У меня есть такое очень нехорошее мнение, что «встряхнуть» человечество, «прочистив мозги» и пробудив в пролетариате и всех порядочных людях энергию борьбы, способна только лишь Война (как это произошло в 1914–18 годах), – но её-то, конечно, очень не хотелось бы. Хотя, не исключено, что только Война поставит вопрос ребром: социализм или смерть? Это – взаправду чудовищный сценарий, несущий запредельные риски, но, как принято ныне говорить, лучше ужасный конец, чем бесконечный ужас. А ужас-то, в самом деле, уже становится нескончаемым...

Возможно, перечисленные вопросы не коснулись чего-то важного, на Ваш взгляд, что бы Вы хотели добавить, досказать тем, кто не застал первое в мире социалистическое государство?

На днях читал результаты опроса россиян, проведённого ВЦИОМ к 30-летию гибели СССР. Они меня поразили. С одной стороны, лишь для примерно 5 % людей СССР ассоциируется с ГУЛАГом, очередями, дефицитом и проч. У подавляющего большинства опрошенных отношение позитивное. Однако, с другой стороны, почти половина респондентов не смогла правильно расшифровать аббревиатуру СССР! Очень немногие способны перечислить все 15 республик, входивших в Союз. Ясное дело, процент тех, кто знает что-то о Советском Союзе, меньше среди молодёжи. В «комменте» к материалу один читатель в этой связи заметил, что для сегодняшнего молодого человека в России 15 республик СССР – всё равно что 50 штатов США: вы же 50 американских штатов перечислить тоже не сможете? То есть, невежество масс, особенно среди молодёжи, просто удручающее! А без наличия элементарных знаний бессмысленно даже вести с кем-либо какие-то дискуссии, спорить о том, что было в СССР хорошего или плохого. Вот этот вот упадок образованности, книжной культуры – это и есть самый ужасающий результат процессов прошедших 30 лет.

Поэтому я хочу ещё «досказать» следующее: нужно, несмотря ни на что, не обращая внимания на всё это торжествующее одичание, учиться, учиться и учиться, читать, читать и читать. Дружить с Книгой. Только так можно остаться Человеком.

К. Дымов, Украина, 50 лет