У России на фоне вынужденной структурной перестройки экономики вновь возникает «преимущество отсталости», считает руководитель направления в ЦМАКП Дмитрий Белоусов. Любой вызов — это возможности, уверен он

В условиях фундаментальной трансформации рыночных сил в мире в ближайшие десятилетия у России «второй раз в истории последних лет возникает преимущество отсталости», считает руководитель направления анализа и прогнозирования макроэкономических процессов ЦМАКП Дмитрий Белоусов. «Мы просто отлично сыграли на преимуществе отсталости в «цифре», когда мы в начале 90-х обнаружили, что отстаем от нормального мирового уровня на десять лет, но сейчас уже почти не отстаем», — сказал он на закрытом заседании Столыпинского клуба 17 декабря (у РБК есть тезисы его выступления; их подлинность подтвердил участник заседания).

По словам Белоусова, новые центры силы могут появляться и там, где раньше была отсталость. «В Турции, ценой высокой инфляции и прочего, возникла современная промышленность, которой не было лет 25–30 назад. Долго смеялись над Ираном, и вдруг обнаружилось, что иранцы построили себе высокотехнологичные секторы промышленности, в том числе оборонки, чтобы сломать которые (с неясным конечным эффектом), понадобилось вмешательство самого «большого брата», — заявил экономист ЦМАКП.

«Китай уже больше не всемирная фабрика по пошиву одежды, а скорее всемирный инжиниринговый центр и центр высокотехнологичного производства. У нас возникает Индия, причем, возможно, и как новый лидер, и — потенциально — как ключевой партнер США», — описал изменения в крупнейших развивающихся экономиках Белоусов.

«Стая лебедей»

Среди вызовов для российской экономики Белоусов назвал реиндустриализацию США, исчерпание возможностей извлечения природной ренты, восход новых мировых центров силы. Но «почти любой вызов — это возможности», убежден экономист ЦМАКП.

«Ближайшая пятилетка чревата прилетом целой «лебединой стаи» со всеми знаками этого прилета уже сейчас. Это реиндустриализация США, причем Штаты готовы играть на всех платформах, включая сырьевую. Нет у них никаких самоограничений, нет никаких либеральных слез, что у них тут будет нефтяная игла: «О, нефть отличный ресурс, классно», — отметил Белоусов.

«Природная рента перестает быть гарантом макроэкономической и социальной стабилизации. Мы окажемся в ситуации энергетического перехода, который в любом случае будет уменьшать спрос на наши энергоносители. Если к этому добавятся еще и санкции, которые нас выдавливают с рынков, то мы можем получить очень существенное падение сырьевого экспорта, сужение этого рентного ресурса, который мы можем использовать для развития», — заявил экономист.

Санкции против России, по мнению Белоусова, становятся формой «геоэкономического оружия», и они необязательно будут зависеть от результатов военной операции на Украине. «Не факт, что победа в СВО остановит санкционные войны, — наверное, на время смягчит, но... Но на месте СВО возникнут какие-нибудь поводы — условно, проблемы с экологически нечистым газом, еще с чем-нибудь. Что-нибудь да будет, потому что выяснилось, что санкции — это крутой, отличный способ конкурировать на мировом рынке», — сыронизировал Белоусов.

Однако санкции также являются стимулом для развития, в частности для создания замкнутых платежных систем расчетов, считает экономист ЦМАКП.

По его словам, Россия также может использовать возможности, возникающие в связи с восходом новых центров силы. «Перенос центра производства в Африку и так далее означает, что эти страны хотят создать свои центры роста, свои центры компетенций. Это требует технологий, а основные технологические страны, включая и Китай как технологическую страну, готовы поставлять только коробку. Мы одни из немногих, кто и политически, и культурно готов заниматься совместными НИРами (научно-исследовательскими работами. — РБК), развитием науки. А это означает, что мы сможем при правильной постановке вопроса часть трудоемких производств туда снести», — сказал Белоусов.