"Это рай, а вы слепы к нему" : слова ин­дий­ца после 5 лет про­жи­ва­ния в Рос­сий­ской глу­бин­ке

«Мне пле­вать на ваши небо­скре­бы и тор­го­вые цен­тры. Я обрел здесь то, что не ку­пишь ни за какие день­ги» – ска­зал он, при­щу­рив­шись от яр­ко­го солн­ца, бью­ще­го в окно де­ре­вян­но­го дома.

И что-​то в его взгля­де за­ста­ви­ло меня по­ве­рить – этот че­ло­век дей­стви­тель­но обрел свое сча­стье там, куда боль­шин­ство рос­сий­ских го­род­ских жи­те­лей даже не взгля­ну­ло бы два­жды.

Мы сидим на ве­ран­де неболь­шо­го дома в де­ревне Ниж­нее Бе­ре­зо­во, рас­по­ло­жен­ной в 400 ки­ло­мет­рах от Моск­вы.

Пе­ре­до мной Ашок Па­тель, 34-​летний про­грам­мист из Мум­баи, пять лет назад сде­лав­ший то, что мно­гим по­ка­за­лось бы безу­ми­ем – пе­ре­ехав­ший из мно­го­мил­ли­он­но­го ин­дий­ско­го ме­га­по­ли­са в рос­сий­скую де­рев­ню с на­се­ле­ни­ем чуть боль­ше 500 че­ло­век.

Побег из «кры­си­ных бегов»

— Ты когда-​нибудь чув­ство­вал, что твоя жизнь пре­вра­ти­лась в ко­ле­со для хо­мя­ка? — спра­ши­ва­ет Ашок, раз­ли­вая чай из пу­за­то­го са­мо­ва­ра. — В Мум­баи я за­ра­ба­ты­вал хо­ро­шие день­ги, но время слов­но уте­ка­ло сквозь паль­цы. Про­сы­па­ешь­ся, два часа в проб­ке, ра­бо­та, снова проб­ка, ужин, сон... И так до бес­ко­неч­но­сти.

Его ис­то­рия на­ча­лась в 2019 году, когда он впер­вые при­е­хал в Рос­сию в ка­че­стве кон­суль­тан­та для IT-​проекта. Про­ра­бо­тав несколь­ко ме­ся­цев в Москве, Ашок по­лу­чил неожи­дан­ное при­гла­ше­ние от рос­сий­ско­го кол­ле­ги про­ве­сти вы­ход­ные в де­ревне.

— Сна­ча­ла я думал, что это будет про­стая ту­ри­сти­че­ская по­езд­ка. Ну, по­ни­ма­е­те, фо­то­гра­фии для Ин­ста­гра­ма, ти­пич­ные за­ба­вы го­род­ско­го жи­те­ля на при­ро­де, — Ашок улы­ба­ет­ся, вспо­ми­ная свои пер­вые впе­чат­ле­ния. — А потом что-​то щелк­ну­ло. Ти­ши­на. На­сто­я­щая ти­ши­на! Я не слы­шал ее го­да­ми. В Мум­баи даже ночью шумно. А тут — толь­ко ветер в де­ре­вьях и ино­гда лай со­ба­ки вда­ле­ке.

То, что на­чи­на­лось как про­стое лю­бо­пыт­ство, пре­вра­ти­лось в на­сто­я­щее от­кро­ве­ние. После воз­вра­ще­ния в Мум­баи Ашок понял, что не может вы­бро­сить из го­ло­вы вос­по­ми­на­ния о рос­сий­ской де­ревне. Через пол­го­да он при­нял ре­ше­ние, ко­то­рое шо­ки­ро­ва­ло его семью и дру­зей – уво­лил­ся с пре­стиж­ной ра­бо­ты и купил билет в один конец до Моск­вы.

«Меня счи­та­ли су­ма­сшед­шим»

— Ро­ди­те­ли ду­ма­ли, что я тро­нул­ся умом, — сме­ет­ся Ашок. — Мой отец по­вто­рял: «Ты что, с дуба рух­нул? Ехать из Индии в Рос­сию? Там же хо­лод­но!» В его по­ни­ма­нии пе­ре­езд в дру­гую стра­ну имеет смысл толь­ко если это Аме­ри­ка, или на­ко­нец, Ев­ро­па. А Рос­сия? Да еще и де­рев­ня? В их гла­зах это было рав­но­силь­но концу света.

Дру­зья от­нес­лись не лучше. «Ты со­би­ра­ешь­ся ме­нять ше­сти­знач­ную зар­пла­ту и пер­спек­ти­вы ка­рьер­но­го роста на ого­род и коров?» — спра­ши­ва­ли они с нескры­ва­е­мым недо­уме­ни­ем. Никто не по­ни­мал, по­че­му успеш­ный IT-​специалист доб­ро­воль­но от­ка­зы­ва­ет­ся от ком­форт­ной жизни в поль­зу неиз­вест­но­сти.

— А ведь я сам не до конца по­ни­мал, что меня так тянет сюда, — при­зна­ет­ся Ашок. — Это было по­хо­же на зов, ко­то­рый невоз­мож­но иг­но­ри­ро­вать. Будто часть меня все­гда знала, что на­сто­я­щий дом где-​то там, в рус­ской глу­бин­ке.

Пер­вые ме­ся­цы ока­за­лись на­сто­я­щим ис­пы­та­ни­ем. Язы­ко­вой ба­рьер, куль­тур­ные раз­ли­чия, бы­то­вые труд­но­сти – все это сва­ли­лось на Ашока од­но­вре­мен­но. Мест­ные жи­те­ли сна­ча­ла смот­ре­ли на него с по­до­зре­ни­ем: ино­стра­нец, да еще и ин­ди­ец, в их де­ревне был яв­ле­ни­ем неви­дан­ным.

— Помню, как впер­вые пошел в мест­ный ма­га­зин. Про­дав­щи­ца Нина Пет­ров­на уста­ви­лась на меня так, слов­но уви­де­ла ино­пла­не­тя­ни­на. А потом ска­за­ла ко­рон­ную фразу: «Го­луб­чик, да ты, никак, за­блу­дил­ся?» — вспо­ми­на­ет Ашок с улыб­кой. — Я тогда еще плохо го­во­рил по-​русски, но понял, что меня при­ни­ма­ют за по­те­ряв­ше­го­ся ту­ри­ста.

От­кры­тие на­сто­я­щей Рос­сии

Со вре­ме­нем лед недо­ве­рия начал таять. Мест­ные жи­те­ли, из­на­чаль­но на­сто­ро­жен­ные, стали при­вы­кать к необыч­но­му со­се­ду. А Ашок с го­ло­вой по­гру­зил­ся в изу­че­ние рус­ско­го языка и куль­ту­ры.

- Рус­ские люди как мат­реш­ки, — об­раз­но объ­яс­ня­ет он. — Сна­ру­жи может быть су­ро­вая обо­лоч­ка, но стоит про­бить­ся через нее – и от­кры­ва­ют­ся все новые и новые слои теп­ло­ты и ду­шев­но­сти. Ни­ко­гда не за­бу­ду, как сосед Иван Ми­хай­ло­вич, ко­то­рый по­на­ча­лу даже не здо­ро­вал­ся со мной, од­на­жды про­сто при­шел и молча помог чи­нить крышу. А потом мы до утра си­де­ли, пили чай и раз­го­ва­ри­ва­ли о жизни.

По сло­вам Ашока, имен­но в рос­сий­ской глу­бин­ке он нашел то, чего так не хва­та­ло в со­вре­мен­ном мире – под­лин­ность че­ло­ве­че­ских от­но­ше­ний.

— В ме­га­по­ли­се все вза­и­мо­дей­ствия людей про­пи­та­ны какой-​то фаль­шью. Ты улы­ба­ешь­ся кол­ле­ге не по­то­му, что ис­кренне рад его ви­деть, а по­то­му, что так при­ня­то. Ты де­ла­ешь ком­пли­мен­ты, чтобы по­лу­чить что-​то вза­мен. Здесь же все по-​другому. Если де­ре­вен­ский жи­тель тебе улы­ба­ет­ся – зна­чит, он дей­стви­тель­но рад. Если по­мо­га­ет – то де­ла­ет это от души, а не из вы­го­ды.

Пер­вое время Ашок про­дол­жал ра­бо­тать уда­лен­но на ин­дий­ские ком­па­нии, но по­сте­пен­но пе­ре­шел к более про­сто­му об­ра­зу жизни. Сей­час он кон­суль­ти­ру­ет несколь­ко рос­сий­ских IT-​проектов, но боль­шую часть вре­ме­ни по­свя­ща­ет сво­е­му хо­зяй­ству и во­лон­тер­ской ра­бо­те – по­мо­га­ет мест­ным детям осва­и­вать ком­пью­тер­ную гра­мот­ность.

— У меня те­перь есть ого­род, несколь­ко кур и даже коза по имени Зорь­ка, — с гор­до­стью рас­ска­зы­ва­ет он. — По­ве­ри­те ли, но я, вы­рос­ший в ка­мен­ных джун­глях ме­га­по­ли­са, на­учил­ся де­лать свой соб­ствен­ный сыр! Пер­вые по­пыт­ки, ко­неч­но, были так себе. Со­сед­ка Мария Сте­па­нов­на по­шу­ти­ла, что таким сыром толь­ко крыс тра­вить. Но те­перь даже она при­зна­ет, что мой сыр «вполне себе ни­че­го».

Фи­нан­со­вая сво­бо­да по-​русски

Что осо­бен­но уди­ви­тель­но – Ашок счи­та­ет, что в рос­сий­ской де­ревне обрел на­сто­я­щую фи­нан­со­вую сво­бо­ду, хотя его доход зна­чи­тель­но умень­шил­ся по срав­не­нию с преж­ни­ми вре­ме­на­ми.

— Па­ра­докс со­вре­мен­но­го мира в том, что чем боль­ше ты за­ра­ба­ты­ва­ешь, тем боль­ше тебе нужно, — рас­суж­да­ет он. — В Мум­баи я по­лу­чал в де­сять раз боль­ше, но по­сто­ян­но чув­ство­вал, что денег не хва­та­ет. Пре­стиж­ное жилье, мод­ная одеж­да, ре­сто­ра­ны, га­д­же­ты – этот спи­сок бес­ко­не­чен. Здесь же мои по­треб­но­сти со­кра­ти­лись, а удо­вле­тво­рен­ность жиз­нью вы­рос­ла в разы.

По дан­ным ис­сле­до­ва­ния Выс­шей школы эко­но­ми­ки, рос­си­яне, жи­ву­щие в сель­ской мест­но­сти, дей­стви­тель­но часто со­об­ща­ют о более вы­со­ком уровне субъ­ек­тив­но­го бла­го­по­лу­чия, несмот­ря на более низ­кие до­хо­ды по срав­не­нию с го­род­ски­ми жи­те­ля­ми. Это яв­ле­ние пси­хо­ло­ги на­зы­ва­ют «па­ра­док­сом удо­вле­тво­рен­но­сти жиз­нью».

— Здесь я трачу при­мер­но 15-20 тысяч руб­лей в месяц на все необ­хо­ди­мое, вклю­чая ком­му­наль­ные пла­те­жи, — объ­яс­ня­ет Ашок. — Это в разы мень­ше того, что ухо­ди­ло на жизнь в Мум­баи. При этом ка­че­ство жизни несрав­ни­мо выше. У меня свой дом, чи­стый воз­дух, на­ту­раль­ные про­дук­ты, и самое глав­ное – сво­бо­да рас­по­ря­жать­ся своим вре­ме­нем.

Эта сво­бо­да, по его сло­вам, яв­ля­ет­ся на­сто­я­щим бо­гат­ством, ко­то­рое невоз­мож­но из­ме­рить день­га­ми.

— Вы ви­де­ли когда-​нибудь звезд­ное небо в де­ревне? — спра­ши­ва­ет он. — Не ту блед­ную па­ро­дию, ко­то­рую можно за­ме­тить в го­ро­де, а на­сто­я­щий кос­мос над го­ло­вой? Это зре­ли­ще стоит всех денег мира. А воз­мож­ность проснуть­ся и ре­шить, что се­го­дня ты про­сто бу­дешь си­деть у реки и на­блю­дать за те­че­ни­ем воды, если душа того про­сит? Разве это не рос­кошь?

«Вы не по­ни­ма­е­те сво­е­го сча­стья»

Самое уди­ви­тель­ное в ис­то­рии Ашока – его ис­крен­нее недо­уме­ние по по­во­ду того, что мно­гие рос­си­яне не ценят то, что имеют.

— Ино­гда я слышу от мест­ных жи­те­лей фразы вроде «Вот в Ев­ро­пе...» или «А в Аме­ри­ке...». И меня это по­ра­жа­ет, — го­во­рит он. — Они срав­ни­ва­ют свою жизнь с глян­це­вой кар­тин­кой из ин­тер­не­та, не по­ни­мая, что у них под носом на­сто­я­щий рай.

По сло­вам Ашока, имен­но взгляд со сто­ро­ны поз­во­ля­ет ему ви­деть то, что для мно­гих рос­си­ян стало неза­мет­ным из-за при­выч­ки.

— В Рос­сии есть про­бле­мы, как и в любой дру­гой стране. Но есть и нечто осо­бен­ное, что я не встре­чал боль­ше нигде. Эта спо­соб­ность ра­до­вать­ся ма­ло­му, эта глу­би­на ду­шев­ных раз­го­во­ров, это уме­ние жить на­сто­я­щим мо­мен­том... Как го­во­рят рус­ские, «Что имеем – не хра­ним, по­те­ряв­ши – пла­чем».

Осо­бен­но Ашока по­ра­жа­ет от­но­ше­ние к при­ро­де и земле.

— В Индии земля – дра­го­цен­ность. За ма­лень­кий кло­чок почвы люди го­то­вы от­дать целое со­сто­я­ние. А здесь столь­ко пло­до­род­ных зе­мель пу­сту­ет! — удив­ля­ет­ся он. — Я видел за­бро­шен­ные сады, где яб­ло­ки про­сто па­да­ют и гниют. Для меня это было как удар по го­ло­ве – такое бо­гат­ство, и ни­ко­му не нужно!

За пять лет в рос­сий­ской глу­бин­ке Ашок со­здал не толь­ко свой ма­лень­кий рай, но и сумел вдох­но­вить неко­то­рых мест­ных жи­те­лей взгля­нуть на свою жизнь по-​новому.

— Бла­го­да­ря Ашоку я стала це­нить то, что рань­ше ка­за­лось само собой ра­зу­ме­ю­щим­ся, — рас­ска­зы­ва­ет мест­ная жи­тель­ни­ца Елена, учи­тель­ни­ца мест­ной школы. — Когда че­ло­век с дру­го­го конца света при­ез­жа­ет в твою де­рев­ню и го­во­рит, что это луч­шее место на земле, по­не­во­ле на­чи­на­ешь смот­реть во­круг дру­ги­ми гла­за­ми.

Буду ли я воз­вра­щать­ся?

На во­прос о воз­мож­ном воз­вра­ще­нии в Индию Ашок от­ве­ча­ет не за­ду­мы­ва­ясь:

— Я дома. Зачем мне воз­вра­щать­ся туда, где я был чужим даже среди своих? Здесь я нашел то, что искал всю жизнь – гар­мо­нию с собой и миром во­круг.

Его ис­то­рия – яркий при­мер того, как че­ло­век может найти сча­стье, от­ка­зав­шись от об­ще­при­ня­тых пред­став­ле­ний об успе­хе и бла­го­по­лу­чии. В мире, где ста­тус часто опре­де­ля­ет­ся раз­ме­ром зар­пла­ты и пре­сти­жем долж­но­сти, выбор Ашока ка­жет­ся ре­во­лю­ци­он­ным.

— Я по­ни­маю, что мой путь – не для всех, — за­клю­ча­ет он. — Но каж­до­му стоит хотя бы за­ду­мать­ся: что для вас дей­стви­тель­но важно? Что сде­ла­ет вас по-​настоящему счаст­ли­вы­ми? Может быть, ответ го­раз­до ближе, чем вы ду­ма­е­те.

Мы вы­хо­дим во двор, и Ашок по­ка­зы­ва­ет мне свой ого­род. Гряд­ки с ово­ща­ми ров­ные, ухо­жен­ные. Видно, что в них вло­же­но много труда и любви.

— Когда ты сам вы­ра­щи­ва­ешь свою еду, она имеет со­всем дру­гой вкус, — го­во­рит он, сры­вая спе­лый по­ми­дор и про­тя­ги­вая мне. — По­про­буй­те. В этом плоде — солн­це, земля, вода и ча­стич­ка моей души.

По­ми­дор дей­стви­тель­но ока­зы­ва­ет­ся необык­но­вен­но вкус­ным. Или, может быть, осо­бен­ной яв­ля­ет­ся сама ат­мо­сфе­ра этого места – угол­ка на­сто­я­ще­го че­ло­ве­че­ско­го сча­стья по­сре­ди рос­сий­ской глу­бин­ки, най­ден­но­го че­ло­ве­ком, ко­то­рый пре­одо­лел ты­ся­чи ки­ло­мет­ров в по­ис­ках сво­е­го рая.

До­ро­гие дру­зья! Эта ис­то­рия за­ста­ви­ла меня пе­ре­осмыс­лить мно­гое в соб­ствен­ной жизни. А что ду­ма­е­те вы? Воз­мож­но ли найти сча­стье там, где дру­гие видят толь­ко труд­но­сти и огра­ни­че­ния?