Что такое социализм?

В вопросе о том, что такое социализм, нет ясности не только между заведомыми врагами социализма, но и между теми, кто заявляет себя его сторонниками.

Есть два главных ошибочных представления о природе социализма. Согласно одному из них, социализм сводится всего лишь к сладкому и невнятному мечтанию о зажиточной жизни, гарантируемой пособиями по безработице, бесплатным образованию и здравоохранению и т.п. Именно так понимают социализм те, кто говорит, что социализм давно уже существует на Западе.

Однако полученные работниками Запада после 1945 г . различные социальные гарантии, вроде бесплатных образования и здравоохранения, не меняют того факта, что власть над условиями жизни этих работников принадлежала и принадлежит не самим работникам, а эксплуататорским классам. И на уступки работникам эксплуататорские классы пошли вовсе не по доброте душевной, но под давлением борьбы работников, пролетариев, из страха, чтобы эта борьба не переросла в революцию. Как только страх прошел, так эксплуататорские классы повсюду в мире стали отнимать назад данные ими прежде работникам уступки. Урезание и уничтожение социальных гарантий, усиление эксплуатации и нищеты пролетариев происходит, начиная с 1970-1980-х годов не только в странах бывшего СССР, но и во всем мире.

Согласно второму ошибочному представлению, социализм — это то, что было в СССР — строй с государственной собственностью на средства производства.

Всевозможные поклонники СССРовских порядков утверждают, будто государство в СССР было общенародным, а поэтому и собственность тоже являлась общенародной. На простой вопрос: почему народ позволил, чтобы у него отняли якобы его собственность, они начинают говорить что-то невнятное о кознях агентов ЦРУ Горбачева, Ельцина и т.д. Однако если несколько лиц по собственной воле изменили политический курс государства и осуществили приватизацию собственности, а народ присутствовал при этом только в качестве зрителя, то очевидно, что в данной стране народ был лишен власти и собственности, которые в действительности принадлежали новому правящему классу — номенклатуре или же государственной буржуазии.

Собственность не есть юридическая декларация, записанная на листке бумаге, называющимся «конституция». Собственность — это реальная власть над предметом, возможность им распоряжаться. Если бы в конституции было записано, что вы являетесь собственником звезды Альфа-Центавра со всеми ее богатствами, но реально вы ничего не могли бы с этой звездой делать, то очевидно, что ваша собственность на звезду Альфа-Центавра была бы лишь фикцией. Точно так же для народа обстояло дело и с якобы его собственностью в СССР.

В реальности собственность в СССР принадлежала не народу, а государству. А государство — это не некая абстракция, не бесплотный дух, заботящийся о народном благе, а материальный управленческий и карательный аппарат, состоящий из вполне плотских чиновников и ментов, думающих прежде всего о благе своем собственном.

Выдающийся ирландский революционер-социалист Джеймс Конноли писал в свое время:

«Государственная собственность и государственный контроль не обязательно являются социалистическими — если бы было бы по- другому, то офицеры армии и флота, полицейские, судьи, тюремщики, доносчики и палачи были бы первыми социалистическими работниками, потому что получают зарплату от государства. Но собственность государства на землю и средства производства в сочетании с контролем объединенных рабочих над этими землей и средствами производства была бы социалистической… Лозунгу буржуазных реформаторов «Передать то-то и то-то в собственность правительства» мы противопоставляем наш лозунг «Да, передать средства производства в собственность правительства, в той мере, в какой само правительство станет собственностью рабочих».

Что означают слова «сделать правительство собственностью рабочих»? Это означает, что объединенные пролетарии, рядовые работники физического и умственного труда уничтожат обособленный от народа государственный аппарат, сами, все вместе будут осуществлять функции общественного управления и принуждения. Это будет уничтожением государства как такового, заменой его республикой Советов, трудовой республикой.

В подобной трудовой республике власть будет принадлежать общим собраниям. Для решения конкретных практических задач будут избираться, там, где это необходимо, не депутаты, обладающие бесконтрольной властью, а делегаты, подконтрольные общим собраниям, отзываемые в любое время и обладающие жизненным уровнем не выше, чем жизненный уровень всего населения. 

Полицию, тесно сросшуюся с мафией, а потому не способную и не желающую бороться с нею, сменят народные дружины, организации вооруженных пролетариев, заинтересованных в безопасности для себя и своих близких, а потому не желающих давать мафии потачку. 

Школу рабства — армию, сменит всеобщее вооружение народа, народная милиция (с добавлением, быть может, профессиональных специализированных частей — авиация, ракетчики и т.п.) Подобная народная милиция куда лучше будет способна защищать республику Советов, чем принудительная армия. 

Другая школа рабства — тюрьма, ломающая человека и превращающая его в ничтожество или зверя, будет стерта с лица земли. Для случайных преступников вооруженная трудовая община найдет наказания, не превращающие их в инвалидов, а главари разных мафий будут отправлены туда, откуда нет возврата. 

Производство будет принадлежать не частным капиталистам и не государственной бюрократии, а системе общественного самоуправления, организации всех рядовых работников физического и умственного труда, которые будут решать на своих съездах, что и как производить. Мелкие частные собственники, не эксплуатирующие чужой труд, не будут подвергнуты принудительной экспроприации, однако едва ли кто будет сомневаться, что ушедшие некогда с развалившихся заводов рабочие или инженеры, ставшие мелкими торговцами, несчастными люмпен — буржуа, предпочтут вернуться на заводы, чем заниматься утомительным, безотрадным и даже бесприбыльным трудом по продаже сникерсов на морозе…

Подобный переходный строй еще не будет социализмом. Не будет он и некой гармонической идиллией. Будет происходить ожесточенная классовая борьба, ожесточенное сопротивление свергнутых эксплуататорских классов, которым на помощь придет вся мировая буржуазия. Самая широкая демократия для трудящихся будет одновременно бескомпромиссной диктатурой против эксплуататоров. Чтобы не повторять ошибок, загубивших революцию 1917 — 1921гг., нужно стараться, чтобы подавление эксплуататоров в как можно большей степени было делом не специализированных органов, а самоорганизованных вооруженных масс, делом общих собраний, Советов, фабзавкомов и Красной гвардии, а не ВЧК. Без специализированной организации, занимающейся разоблачением контрреволюционных заговоров и уголовных банд, не обойтись, однако подобная организация должна быть своего рода следственной и контрразведывательной комиссией при общих собраниях и Советах, а не бесконтрольным вершителем вопросов жизни и смерти.

Чтобы победить в ожесточенной классовой борьбе, чтобы разгромить всю ополчившуюся против нее мировую контрреволюцию, трудовая республика поднимет красное знамя мировой революции, всемирного освобождения всех угнетенных и обездоленных, призовет их подняться на восстание против своих господ. Современный капитализм — всемирная система, уничтожить ее можно только во всемирном масштабе. Современные производительные силы, силы созидания и разрушения, до такой степени переросли общественную систему, при которой эти силы, созданные трудом и творчеством всех поколений рода людского, принадлежат узкой кучке политиков и капиталистов, что, если род людской не свергнет власть этой кучки и не возьмет принадлежащие ему по праву силы производства и не покончит с силами разрушения, то эти последние сами уничтожат человечество. Если в ближайшие 100 лет не произойдет победоносная мировая коллективистская революция, капитализм угробит человечество — и не столь уж важно, погибнет ли оно мгновенно в огне империалистической войны, или же постепенно в серии экологических катастроф. Выбор один: либо человечество уничтожит капитализм, либо капитализм уничтожит человечество.

Социализм в одной стране в еще большей мере является реакционной утопией, чем был ею 80 лет назад. Капитализм объединил человечество в единую, насквозь противоречивую систему. Наша задача — не идти назад, к утопии национальной замкнутости и изолированности, а вперед, к превращению человеческого рода в единый товарищеский трудовой коллектив.

Было время, когда люди жили такими товарищескими трудовыми коллективами, жили при коммунизме — и это время занимает большую часть истории человечества. По сравнению с 35 тысячами лет первобытного коммунизма 5 тысяч лет эксплуататорской цивилизации выглядят лишь ничтожным и преходящим эпизодом.

Однако первобытный коммунизм имел своей подосновой подчинение человека природе, тогда как грядущий коммунизм возможен лишь при подчинении природы человеку. Слабый и беззащитный, не знавший ни охотничьих ружей, ни современной медицины первобытный человек был бы сразу раздавлен мощной и безжалостной природой, если бы ему пришла в голову странная фантазия противостоять ей в одиночку. Природе с ее могучими хищниками люди могли противостоять лишь вместе, коллективом.

Однако очень медленно и постепенно происходило развитие производительных сил. Мамонта можно было загонять лишь коллективом, а после перехода к земледелию лишь община могла выполнять трудную работу по очистке и выкорчевыванию древних лесов. Однако пахать землю можно было уже небольшими группами, семьями.

Одновременно с ростом техники происходил и рост численности населения общин. Все это означало усложнение общества, и усложнившимся обществом становилось все более невозможно управлять так же, как некогда управлялось небольшое племя — общим собранием всех соплеменников, вместе решавших, куда идти на охоту и как делить добычу. Образовывался слой управленцев, организаторов общественного производства — слой, ставший первым эксплуататорским классом. Именно он определял теперь, что и как производить и как распределять произведенное — и при распределении первую долю уделял себе.

Так возникла классовая эксплуататорская цивилизация — и с этого времени всякий прогресс в преобразовании природы достигался за счет деградации человека.

Однако развитие техники и усложнение общества продолжались. Крестьянин старых времен производил все, нужное для удовлетворения его потребностей, сам, и естественным образом все, изготовленное им (если не было помещика и чиновника) было его собственностью. По-другому обстоит дело в современном обществе. Та доля индивидуального труда, которую вносит каждый человек, ничтожна по сравнению с общей огромной массой всего общественного труда, «по справедливому» вычислить долю этого индивидуального труда просто невозможно. Вся современная техника, все богатства современного мира созданы коллективным трудом мускулов и мозга многих поколений людей, созданы трудом всего общества. Именно поэтому власть над всеми этими богатствами, власть над современными производительными силами должна принадлежать бесклассовому обществу, т.е. организованным работникам.

Этому препятствуют те, кому принадлежит власть над созданным общим трудом всех людей современным миром, — капиталисты и чиновники. Как можно было многое множество раз убедиться, распоряжаются они этими созданными коллективной работой человечества производительными силами, исходя из интересов своей собственной убогой корысти, по принципу «после нас — хоть потом» и «успеть наворовать — а там хоть трава не расти». И они не могут действовать по другому, ведь современные производительные силы для правильного использования нуждаются в общем управлении всех людей ради их общих интересов, тогда как распоряжающаяся ими часть общества, часть, ставшая господином всего общества — т.е. те же капиталисты и чиновники могут действовать только в своих частных интересах. Из-за этого производительные силы превращаются в разрушительные силы, огромная часть общественного труда и материальных ресурсов тратится на производство вещей ненужных и прямо вредных — от оружия до побрякушек паразитической роскоши. На все это расходуются невосстановимые природные ресурсы, взаимоотношения общества с природой строятся не согласно продуманному плану преобразования природы в соответствии с нуждами человечества, а путем хищнических набегов, которые ведут к непредвиденным последствиям. Рано или поздно все это кончится катастрофой.

Капитализм обречен. Его уничтожат либо живые силы социальной революции, либо мертвые стихийные силы природы. Беда в том, что в последнем случае капитализм потянет за собой в могилу и весь род людской. Чтобы этого не произошло, есть лишь один путь — путь социальной революции, революции, в которой пролетарии, рядовые работники физического и умственного труда, свергнут власть капиталистов и чиновников и овладеют всеми богатствами мирами, всеми овеществленными в производительных силах достижениями человеческого труда и человеческой мысли.

Власть бесклассового человечества над условиями своей собственной жизни, то есть коллективная власть бесклассового человечества над природой и над техникой — это и будет социализм, — общество без частной собственности, классов, государства, наемного труда, денег и товарного производства, общество не конкурентной борьбы всех против всех, а товарищеского сотрудничества.