Великая Щаранская Революция под угрозой: Наследники Солженицина пишут жалобы на АфтерШок

Знаю вот этого мудня - наследника

Стёпа - достойный сын папы.

Якшается с макинзи. Вместе с ними разрушают российскую энергетику у Вексельберга. 

Сам он туповат, но Маки используют его как чучело. Типа смотрите у нас есть сын Солженицына.

Когда же это семейство тварей перестанет из России <соки пить>???

Есть фотография как объект авторского права фотографа. В данном случае речь не о нём.

Есть фотография как изображение какого-либо человека, чьё согласие нужно иметь прежде, чем начать коммерческое использование данного изображения. Регламентируется этот момент законодательством о защите личной жизни. Если Вы не хотите (условно), чтобы лицо Вашей дочери было напечатано на раздаваемой у метро рекламе клиники абортов, или лицезреть изображение любимой тёщи на китайских ёршиках для унитаза, то Вы, несомненно, сможете понять для чего принимался этот закон. 

Дело тут даже не в гешефтике, а в статье 152.2 ГК РФ:

Неприятно, наверное, если после твоей смерти тебя поднимают на знамёна твои идеологические противники. Или когда тобой прикрываются какие-то сетевые юмористы. Это что касается действий детей Солженицына вне зависимости от политических и сексуальных пристрастий членов этого семейства. Поэтому вроде как тут всё логично.

В любом случае, полагаю, что лично Лев Натанович Щаранский и его авторская группа смогут найти выход из сложившейся ситуации без репутационного ущерба, а сетевая братия - поглумиться над данным инфоповодом.

 

Строжайший контроль над легитимностью использования информаций, с обрезанием неполиткорректных интерпретаций — предмет насущной необходимости.

А, чорд, меня опередили!..

Ракурс неправильный. Не надо было поганить "Красный Вымпел" этой скотиной.

Могу напомнить цитату из некролога ЕБН (в версии К. Крылова):

Латынь в России не в моде, но по особенным случаям её всё-таки вспоминают. Вот, к примеру, сейчас резко возросла цитируемость одного латинского изречения. Знатоки приводят его на языке квиритов — «de mortuis aut bene, aut nihil». Люди попроще удовлетворяются переводом: «о мёртвых либо хорошо, либо ничего».
Впрочем, приписывается фразочка не римлянам, а древнегреческому мудрецу Хилону и восходит, судя по всему, к архаике, к культу предков. Мёртвых почитали и боялись — ну и, соответственно, старались не будить лихо.
В наше просвещённое время aut bene, aut nihil обычно играет роль последнего прибежища негодяя. Когда испускает дух какая-то особенная гадина, хор гадов поменьше дисциплинированно заводит козлиную песнь о высоком таинстве смерти, недопустимости плясок на костях и плевков на могилку, о хороших манерах и скотстве толпы. Попутно желая мучительной смерти всем тем, кто честно называет покойника мразью и поминает всё то зло, которое он успел совершить, пока поганил землю своим присутствием. «Как же можно, вы звери, господа, поучитесь сдержанности у античных образцов».
Ну, античные образцы мы знаем. Те же латиняне не скупились на хулу в адрес покойников, особенно высокопоставленных. Полезно в этом смысле почитать хотя бы «Жизнь двенадцати цезарей» Светония, который кое-где и Проханову даст фору. Для людей же со вкусом порекомендую сенековский «Apocolocyntosis», или «Отыквление» — злюшую сатиру, написанную в адрес свежепреставившегося императора Клавдия, не отличавшегося особыми достоинствами, но по политическим причинам обожествлённого.
Сейчас в России готовится обожествление «первого президента» Эрефии. Разумеется, под истерические вопли — aut bene! aut nihil! aut nihil! aut nihil! Уж оченно запомнился покойный своими деяниями.

изречение de mortuis aut bene aut nihil (о мертвых либо молчать, либо говорить хорошее)///

///Филологи настаивают, что в оригинале до всех позднейших переделок эта фраза звучала так: "О мертвых либо ничего, либо ПРАВДУ!" Кстати, логично, правдой никого нельзя оскорбить.