Орда: Почему ни в коем случае необходимо выдавливать иностранные социальные сети из Рунета

На волнах Орды чуть подлиннее рубрика «Почему ни в коем случае необходимо выдавливать иностранные социальные сети из Рунета», добрый день, дорогие друзья, в заголовке нет опечатки.

И сегодня опять будем учиться плохому. 

Как вы, возможно уже слышали, вчера председатель Совета Федерации нашей с вами Федерации Валентина Ивановна Матвиенко заявила, что Россия не пойдёт на блокировку (иностранных) социальных сетей на территории страны, назвав процедуру нереалистичной и бессмысленной. 

Валентина Ивановна, Вам микрофон: «Убеждена, это не наш путь. Невозможно поставить «электронную стену» вдоль всей границы, лишить граждан привычных возможностей пользоваться необходимым объёмом информации и так далее». 

Спасибо, Валентина Ивановна. 

Дорогие друзья, как известно, спикер Совета Федерации – это третье лицо в стране после президента и премьер-министра, поэтому мы испытываем лёгкий дискомфорт оттого, что вот-вот не согласимся с заявлением Валентины Ивановны буквально от и до. Но в этот сырой московский четверг пепел тяжёлого охранительства стучится в наши сердца – и мы не можем не внимать его требовательному зову. 

Поэтому погнали разматывать по порядку. 

Во-первых, что касается невозможности установки электронной стены вдоль всей границы – это не так. Список стран, которые технически блокировали (и в отдельных случаях продолжают блокировать) иностранные социальные платформы электронной стеной достаточно длинный. И входят в него куда менее боеспособные и самостоятельные в цифровом плане государства, чем Россия (если не брать КНР). Такие, как, например, Саудовская Аравия, Турция, Иран, Бангладеш, Сирия, Тунис, Вьетнам, Мьянма/Бирма, Эритрея, Туркменистан и КНДР.

Блокировать домены, напомним, задача не очень сложная, Роскомнадзор с ней регулярно успешно справляется. В конце концов, это не за телеграмом гоняться, который активно айпишники с помощью облачных сервисов меняет (хотя вопрос, насколько в принципе серьёзно РФ хотела завалить телеграм до сих пор остаётся открытым).  

С этой частью, будем считать, разобрались: установить электронную стену вдоль всей границы возможно. Пусть это и не означает, что информация извне совсем не будет попадать на отдельно взятую «закрытую» территорию и не будет утекать с неё обратно, можно с уверенностью говорить, что в случае электронной стены присутствие иностранных социальных платформ на внутреннем рынке государства будет сведено к минимуму.  

Но это скучный момент, поэтому перейдём к «во-вторых». 

Гораздо интересней история с заявленной Валентиной Ивановной необходимостью современника пользоваться «привычным объёмом информации».

Тут смотрите, какое дело. 

После появления первых айфонов (случилось примерно 14 лет назад) количество публикуемого в интернете контента начало расти в геометрической прогрессии. Любой условный Иммануил получил возможность самотранслироваться в общее интернет-пространство, беспорядочно оставляя в нём следы своих чрезвычайно важных мнений по любому вопросу. Или транслировать своё лицо. Или свою собаку. Или завтрак. Или детский рисунок – просто потому, что Иммануил такой человек, ему захотелось, и он может в любой момент явить вам свой быт во всей его нехитрой красе. 

До появления айфонов, как мы с вами помним, процесс самотрансляции имел некий временной фильтр: нужно было доехать до компьютера, а за это время современник мог сто раз обдумать, стоит ли вообще выкладывать вечерний смузи на всеобщее обозрение. С появлением айфона этот временной фильтр исчез, самотрансляция стала возможна по первой прихоти – и цифровую плотину снесло терабайтами пользовательского контента. 

Социальные сети – и в первую очередь американские с их удобным интерфейсом и разнообразием функционала – стали первыми по-настоящему эффективными агрегаторами незамысловатого пользовательского контента в мире. На следующем этапе им предстояло выяснить отношения с тогдашними королями информационного рынка – средствами массовой информации.

Где-то лет 10-15 назад последние видели в социальных платформах исключительно площадку для увеличения собственных охватов и посещаемости. Публикуемый в социальных сетях профессиональный новостной контент для этой цели вполне подходил, потому что иммануилы всех стран особенно охотно делились своим сверхценным мнением по локальным и глобальным инфоповодам. Каждый суслик почувствовал себя агрономом.

Со временем в социальные сети, оценив перспективы роста реальной фанатской базы, пришли лидеры общественного мнения – это стало важной вехой в отношении между платформами и издателями, потому что первые внезапно стали поставщиком не только разного пользовательского треша, но и мнений официальных лиц (для примера можем взять фейсбук Марии Захаровой или твиттер Джо Байдена, на основе которых СМИ сегодня регулярно выпускают материалы). 

Появился недолговременный информационный симбиоз СМИ и социальных платформ – и те, и другие взаимно опылялись уникальным контентом (тексты, видео, иллюстрации) и накручивали друг другу цитируемость и общую ссылочную массу. И некоторое время были счастливы вместе. 

Но если средства массовой информации всегда были ограничены в количестве выпускаемого материала (нерезиновые эфиры, плюс фиксированное количество рабочих рук), то социальные платформы продолжали триумфально шествовать по планете, набирая миллиарды пользователей и центиллионы пользовательского контента. Пока однажды рекламодатели не воткнули, что раскрученные (во многом благодаря помощи СМИ) социальные платформы с их многомиллиардной аудиторией – более выгодная площадка для размещения рекламы, чем средства массовой информации. 

Как результат – соцсети финансово сожрали бывших королей информационного поля.

И поэтому сегодня около 60% всей мировой онлайн-рекламы размещаются где? – правильно, в Фейсбуке (с его инстаграмом) и Гугле (с его ютубом). А средства массовой информации уже некоторое время открыто ноют за падение рекламных доходов и наспех собирают конницы, чтобы попытаться отвоевать коммерческое пространство. 

Эту хронологию и значение неконтролируемого производства контента нашими современниками, дорогие друзья, нужно держать в голове, потому что сейчас мы перейдём к вопросу «необходимого человеку объёма информации».

Начнём с того, что ваш мозг постоянно работает. Даже если вы вдруг решили начать восстанавливать душевное равновесие, найти внутренний дзен и полностью отказаться в этой связи от чтения и просмотра новостей – они всё равно постоянно поступают в ваш межушный ганглий. 

Вы просыпаетесь утром, в окно светит солнце – и ваш мозг уже на автопилоте считывает погоду и фоново прикидывает, как тепло ему следует одеть вашу тушку для выхода на улицу. Открыли холодильник – мозг принял картинку и уже собирает себе приемлемый завтрак. Посмотрели пробки на яндексе и проложили оптимальный автомаршрут – мозг всё равно прикинет, не лучше ли до места работы или встречи добраться на метро или наземным городским транспортом. 

В принципе, любой фрагмент получаемой извне информации для мозга является новостью, которую он воспринимает, обрабатывает и на выходе выдаёт вам оптимальную схему ближайших действий. 

Где-нибудь в глухой деревне, где нет интернет-покрытия, не очень много жильцов и до ближайшего райцентра нужно ехать час, мозг среднестатистического современника будет по умолчанию загружен меньше. Он не будет каждый день видеть тонны новой рекламы на билбордах, троллейбусах, стенах домов. У него не будет ежедневных новых интеракций с незнакомыми людьми, и он не станет бесконтрольно выстраивать с ними мысленные отношения, как это на автопилоте сделает мозг городского жителя, на которого сегодня неприветливо посмотрела неизвестная кассирша в метро, и он достроил себе картинку бухающей неудовлетворённой женщины пожилого возраста.

Мозг жителя глухой деревни находится в относительном покое, потому что привык к одним и тем же декорациям, одним и тем же NPC, которых он видит каждый день, одним словом, привык к размеренному алгоритмичному быту, с которым не нужно выстраивать новые отношения на ежедневной основе.

Мозг городского жителя, наоборот, регулярно пашет на максимальных оборотах, пытаясь переработать огромное количество входящей информации – и со временем настолько привыкает к бешеному темпу и конским объёмам, что не может успокоиться даже в свободное время. 

Именно поэтому, дорогие друзья, когда вы вдруг решите дать себе короткий перерыв и выберитесь в кафе, чтобы «спокойно» пропустить чашечку горячего латте макиато-чино-спрессо, ваш мозг не тормознёт, чтобы отдохнуть, а потребует взять в руки телефон, чтобы удостовериться, что бывший однокурсник Колька всё такой же дебил, и узнать, не появилось ли трёх новых уникальных способов избежать инфаркта до 40 лет. 

Потому что хоть ему и требуется теперь постоянная деятельная нагрузка, но где-то в глубине подкорок он, к этому моменту вашей жизни уже невероятно уставший, будет лениться и выбирать наиболее простую для усвоения информацию, которая проще всего сегодня находится как раз в океане примитивного контента социальных сетей. И для разнообразия иногда требовать у вас посмотреть сериальчик или установить игруху – обязательно в его любимом жанре, и чтобы с приятным видеорядом, потому что подобное проще усваивается, чем какая-нибудь четырёхчасовая документалка о гуситских войнах. 

Что вы получаете на выходе. Ваш ценный мыслительный аппарат через некоторое время работы на максималках охотно реагирует только на яркие образы, шоки и сенсации небольшого объёма, которые тщательно изучать и обрабатывать уже не хочет и просто предпочитает скакать по ленте от заголовка к заголовку, от мема к мему, от комментария к комментарию. То время, за которое вы могли бы приобрести один-два прикладных навыка (освоить живопись, графический редактор или музыкальный инструмент), вы потратите на обработку входящей информации, большую часть из которой не сможете воспроизвести уже через пару дней, если не вернётесь к её первоисточнику. 

Эта вынужденная вовлечённость в информационную среду (напоминаем, речь не только о новостях) со временем увесисто долбанёт по вашим когнитивным способностям в целом. Однажды вы решите культурно обогатиться и прочесть упущенный в детстве роман Достоевского, а через месяц-полтора уже не будете помнить некоторых главных героев и привязанные к ним сюжетные линии. В культурном диалоге ваш мозг выдаст что-то вроде «мне в целом понравилось». И добавит про себя: «Хоть и затянуто немного получилось». И следом начнёт хаотично вспоминать, что именно вы прочли и что именно вас привлекло или оттолкнуло в произведении. 

Всему виной тот самый «необходимый объём информации» из социальных сетей, дорогие друзья, который спикер Совфеда считает бессмысленным запрещать, потому что это «не наш путь». 

Хотя для нормальной жизни и здоровой социализации большая часть этой информации вам вообще не нужна – именно поэтому она так легко забывается. Другими словами, людям сегодня для того, чтобы котелок лучше варил, нужно не больше, а меньше информации. Причём, последовательной и хорошо систематизированной – именно такая успокаивает разум и, как следствие, снижает повседневный градус напряжённости в обществе в целом.

Наконец, в-третьих, есть ещё одно, уже чисто практическое и меркантильное соображение, по которому иностранные социальные сети необходимо выдавливать с российского медиарынка. 

Для защиты бизнес-интересов российских производителей от агрессивных зарубежных конкурентов. Напомним, несмотря на то, что наша с вами Федерация демонстрирует отрицательную динамику прироста населения, по общей численности мы с вами уверенно входим в десятку самых населённых стран на планете. Нас около 146 млн человек по состоянию на конец февраля 2021 г. (согласно данным statdata). При этом, доступ к интернету имеет примерно 83% населения (это в государстве-то, которое боится интернета, ох, боится) – или примерно 121 млн человек.

Это сам по себе очень ёмкий пользовательский рынок, которого вполне достаточно, чтобы поднять и раскрутить любую собственную социальную платформу с нуля (примерно Rutube) или нарастить обороты для уже имеющихся крупных платформ вроде VK или OK, которые к этому моменту и так сумели выйти за пределы РФ. С той лишь разницей, что российские компании будут вынуждены соблюдать российское законодательство, их не нужно уговаривать открыть представительства в Москве и им не придётся грозить кулаком за цензуру в адрес наших граждан, распространение экстремистских материалов и порнухи. При необходимости – если ответственные лица будут демонстрировать какую-то особую упоротость - можно будет просто сменить управляющего менеджера. 

Таким образом, дорогие друзья, ограничить доступ иностранных социальных платформ физически возможно – некоторые страны это вполне успешно делали и делают. Объём информации, получаемый из социальных сетей современниками сегодня, не является «необходимым» - он является излишним, именно благодаря этому объёму дети всех возрастов в интернете тупеют. И отказ от иностранных платформ позволит создать на территории государства контролируемую информационную среду, которую можно будет прокачать по новой, опираясь в первую очередь на интересы собственного государства и внутренней пользовательской базы (эти интересы, кстати, поженить будет очень несложно, если рубануть доступ на внутренний рынок предполагаемым западным партнёрам).

Мы готовы к приходу инквизиторов в комментарии, которые скажут: ну да, ну да, анонимный телеграм-канал, типа, лучше разбирается в вопросе, чем спикер Совфеда, имеющий доступ к чувствительной информации государственной важности, ахаха.

Ахаха, да, лучше разбираемся. 

Спасибо, что читаете :3

[Орда] – родная, злобная, твоя