В столице Приамурья военное кладбище засыпают грунтом

В Благовещенске на Нагорной на месте военного кладбища 1900 года краеведы обнаружили грунт.

Они боялись, что территорию могли отдать для строительства складов. Однако в администрации заверили, что землю в аренду никому не предоставляли.

— На дореволюционных открытках вы могли видеть это место. Тут стоял памятник защитникам Благовещенска 1900-ого года. Стелла памятника — четыре трофейные китайские пушки, захваченные при взятии Сахаляна (ныне Хэйхэ). В 90-ые годы в этом карьере забирался песок. В том числе здесь находили человеческие кости. А сегодня на военном кладбище мы обнаружили завоз грунта, — высказался амурский краевед Евгений Литус.

В комментариях amurotgoloski благовещенцы выразили и своё мнение по этому вопросу:

https://amur-info.turbopages.org/amur.info/s/news/2021/01/04/183281

 

 

 

Музей, в который не пускают русских

Несмотря на давность, в Китае помнят о событиях 1900 года. Историки свидетельствуют, что в городе Цицикар в центральном парке «Лунша» функционирует кумирня в честь тогдашнего губернатора провинции Хэйлунцзян Шоу Шаня.

Когда в 1900 году Цицикар был окружён русскими войсками, он покончил жизнь самоубийством для того, чтобы не сдаваться врагу. И это одна из основных фигур в патриотическом воспитании в провинции Хэйлунцзян.

 

А возле развалин старого Айгуна есть музей, в который русских не пускают ни под каким предлогом. Сотрудники Амурского краеведческого музея пытались в него попасть, но им отказали под надуманным предлогом.

Вот что пишет о посещении этого музея французская журналистка Патрисия Шишманова, которая опубликовала в журнале «Вокруг света» в 2011 году статью «Амур, берег бывших русских»:

«...На обратном пути в Хэйхэ мы делаем остановку возле развалин старинного города Айгун, от которого сохранилась только одна крепостная башня. На месте бывшей крепости построено ультрасовременное здание — исторический музей. Водитель говорит, что для русских вход сюда закрыт, но француженку должны пустить. С правой стороны вестибюля вход: за тяжелой гардиной красного бархата слышны крики, выстрелы, трагический голос диктора.

Служитель впускает меня в темный зал, в глубине которого светится громадное панорамное полотно — Благовещенск 1900 года, в разгар Боксёрского восстания. На переднем плане — макет: игрушечные казаки изгоняют китайцев с русского берега Амура; горящие дома, валяющиеся трупы, тонущие в реке женщины и дети. Не надо знать китайский, и без комментатора понятно, что происходит. Наверное, он рассказывает о том, что оторванная от метрополии русская колония на Дальнем Востоке была напугана известиями о судьбе европейцев в Пекине, где восставшие держали в осаде Посольский квартал, и поэтому русский губернатор решил выселить китайцев на правый берег.

А может, предлагает другую версию: губернатор решил использовать известия о восстании как предлог, чтобы согнать китайских крестьян с плодородных земель, лежавших к востоку от Благовещенска. Как бы то ни было, тысячи китайцев были утоплены в Амуре, потому что отказались покидать свои дома.

В соседних залах выставлены восковые фигуры в натуральную величину. Это сцены подписания договоров, определивших границы между Китаем и Российской империей: Нерчинского 1689 года (тогда в переговорах участвовали иезуиты, выступавшие в роли переводчиков, что впоследствии позволило каждой из сторон толковать его содержание по-своему) и Пекинского 1860 года, установившего границу по Амуру и предоставившего китайским крестьянам левобережной зоны право остаться на своих землях. В последнем зале висят фотографии, демонстрирующие полную гармонию в нынешних отношениях между двумя странами: широкие улыбки, рукопожатия... Надписи на китайском, судя по всему, повествуют о перспективах экономического и торгового сотрудничества с Россией...»

Послесловие

В царские времена каждый год 20 июля в Благовещенске проходил молебен в честь снятия осады Благовещенска, на который собирались военные и горожане. Память жила в гражданах, защитивших свой город. 

https://www.amur.info/culture/2015/07/31/5750

 

 

 

Вернемся к вечеру 15 июля в Благовещенске. Как писал очевидец: «По улицам творилось что-то невероятное! Народ с криком, плачем и бранью валом валил за город. В воздухе стон стоял от смешанного гула многих голосов и свиста пуль, то и дело пролетавших над головой. По самой середине улицы непрерывной вереницей тянулись экипажи, набитые седоками». Изредка на улицах разрывались снаряды или падали ядра. Паника охватила город. Несмотря на высокую интенсивность огня — выстрелы китайских винтовок, по словам очевидцев, иногда сливались в сплошную канонаду, —  его эффективность, к счастью горожан, оказалась низкая.

В результате обстрела в первый день были убиты три человека и ранены шестеро. Слишком велико было расстояние для эффективного ружейного огня и слишком плохими были китайские стрелки и артиллеристы. Если бы китайцы сделали вооруженную вылазку в Благовещенск в этот или на следующий день, город был бы легко взят. Но они не воспользовались этим обстоятельством, что предопределило в дальнейшем крах всей затеянной кампании. Никаких ультиматумов российской стороне не было выставлено, на переговоры китайская сторона не выходила. Ранним утром обстрел начался вновь.

К 17 июля немногочисленным войскам благовещенского гарнизона, насчитывающим две роты и три взвода, причем половина из которых была не вооружена, и добровольцам удалось организовать оборону города. Вдоль берегов Амура и Зеи (за Зеей также находились земли, населенные китайцами и маньчжурами — так называемый Маньчжурский клин) была организована линия обороны общей протяженностью 17 километров, разделенная на шесть участков. Успешно отработала артиллерия, потопившая все китайские джонки, которые могли быть использованы для высадки десанта.

В окопы вдоль береговой линии встали бок о бок купцы и мещане, промышленники и рабочие, знатные горожане и беднота. В минуту опасности для родной земли исчезли все социальные различия, забыты все привилегии и старые обиды. Например, купец Семен Савич Шадрин, на чьи деньги был построен Шадринский собор, стал простым дружинником пятого участка обороны.

Вооружение добровольцев составляли ружья всех существовавших оружейных систем XIX века, начиная с кремневых, а также топоры, вилы, ножи и сабли. Матери, жены, подруги, дети, постоянно рискуя быть убитыми вражеской пулей или снарядом, носили обороняющимся, круглосуточно находящимся в наскоро вырытых окопах и ложементах, еду, питьевую воду.

 

Добровольцев, солдат, казаков, погибших при осаде и последующей войсковой операции на территории Китая, с почестями похоронили на военном кладбище, располагавшемся на вершине сопки в районе улицы Нагорной Благовещенска, снесенном в советское время.

Сейчас на этом месте располагаются ветеринарная станция, склады «Амурфармации», производственные базы.

 

Например, под прокладываемую по территории Китая российскими компаниями Китайско-Восточную железную дорогу очень часто отводились земли старинных китайских поселений, родовых кладбищ, что вызывало сопротивление местных жителей, безжалостно подавляемое вооруженной охраной дороги.

 

https://ampravda.ru/2019/07/16/89695.html

 

 

 

 Могучая империя, которая должна была защитить жителей Благовещенска, оказалась где-то невероятно далеко.

Страх увеличивался ещё и тем, что враг был не только «снаружи» – в Китае, на другом берегу Амура, но внутри – в самом городе.

   Из воспоминаний свидетельницы событий Клавдии Никитиной: 

«Осада тянулась... получалась уверенность, что китайцы хотели хорошенько "изморить город, играя с ним, как кошка с мышью", прежде чем окончательно овладеть им. Жители знали, какая участь ожидала их в последнем случае. Я помню несколько семейств, члены которых, в случае взятия города китайцами, готовы были покончить с собой, лишь бы не попадаться в их руки. 

 

http://геоамур.рф/sources/history/article/docs-x=17.php