Заработная плата и производительность труда [Большевик 1924]

Для многих людей, слабо знакомых с историей СССР, советский период сжимается в один небольшой отрезок времени, окрашенный для кого-то в светлые, для кого-то в темные тона. Но советский период в истории нашей страны, на самом деле, был многогранен и противоречив не только в политике, но и в экономике. И зачастую несколько лет или десятилетий в СССР представляли собой самостоятельные, доселе невиданные в мире "системы". Переходные периоды в переходном периоде, - так характеризовал их В.И. Ленин.

Не стал исключением и период новой экономической политики (нэп), основным моментом которого явился переход от продразверстки к продналогу (1921 год) и к свободной торговле товарами между городом и деревней. Враги Советской власти, да и некоторые нестойкие партийцы, считали, что переход от военного коммунизма времен гражданской войны к нэпу - это фиаско большевиков. Ленин же и его соратники считали иначе. Действительно, задумку вождя оживить промышленность, вернуть обратно в города “разбежавшихся” по деревням рабочих, укрепить финансовую систему и Советскую власть путем уступок мелкобуржуазному крестьянству, а в торговле - капиталистам, понять мог далеко не каждый.

Вопреки ожиданиям буржуазии и ее своры, планы Ленина начали сбываться. К концу 1924 года стоимость продукции сельского хозяйства приблизилась к довоенному уровню, промышленность восстановилась на 45 %, успешно была проведена денежная реформа, укрепившая рубль. Из деревень на вновь запущенные заводы потянулся “старый” квалифицированный рабочий. Теперь основной задачей Советской власти стала научная организация труда, которая обеспечила бы дальнейший рост производительности, выпуска промышленной продукции, государственных социалистических накоплений и строительства новых заводов. Последние должны были вобрать в себя всех безработных и помочь быстрее модернизировать отсталое сельское хозяйство, которое, в свою очередь, в еще больших размерах смогло бы обеспечивать сырьем промышленность и поставлять в города высвободившиеся рабочие руки. Таким в общих чертах был “нехитрый” план большевиков.

Итак, с одной стороны, возрастала армия пролетариата и необходимость в улучшении его благосостояния, чтобы рабочий человек мог не только быть производителем, но и потребителем произведенных им благ, а с другой стороны, имелась потребность государства в экономии и накоплении средств на дальнейшее расширение производства и прочие расходы - две эти стороны сошлись в остром противоречии. С капиталистической колокольни все выглядит яснее ясного: понижай зарплату разными способами, удешевляй рабочую силу, дави работяг налогами, поборами, выдай ипотеки под низкий процент, напечатай денег побольше, авось чего в бюджете и осядет, если не кризис или чиновники с олигархами не разворуют. Но в том-то и сила Советской власти, что она разрешает подобные противоречия в пользу трудящихся и может донести свои планы просто и без обмана до пролетарских масс, если выгода от принятого властью решения для них не так очевидна.

О проблеме опережающего роста заработной платы над производительностью труда в начальный период коммунистического строительства и пойдет речь в данной статье журнала “Большевик” №7-8 от 1924 года.

= = =

Заработная плата и производительность труда

«Держать курс на подъем заработной платы в соответствии с подъемом промышленности и производительности труда».
(XIII конференция РКП. Резолюция по экономической политике).

Проблема заработной платы и производительности труда в настоящее время сосредоточила в себе как в фокусе внимание наших хозяйственных и профессиональных организаций. Сама жизнь со всей остротой выдвигает эту проблему — как основную проблему хозяйственной политики для настоящего периода. От того, как будет она разрешена, в значительной степени будет зависеть дело восстановления нашего хозяйства.

Несмотря на то, что это восстановление требует от рабочего класса и крестьянства в настоящий момент величайших жертв в целях накопления новых ресурсов, советское государство уже теперь предоставило рабочему возможность без перенапряжения своих сил получать необходимые ему средства к жизни во все увеличивающемся масштабе.

Данные о динамике заработной платы за период с 1921—22 г. по настоящее время говорят о неуклонном росте ее, выразившемся в повышении с 27,1 % довоенного уровня в 1921—22 г. до 65% в январе— марте 24 года [1]. При этом в заработную плату не включены расходы на социальное страхование, культнужды, коммунальные услуги и другие накладные расходы на рабочую силу, значительно возросшие по сравнению с 1913 годом.

Таким образом, если Советское государство вынуждено в значительных размерах присваивать прибавочный продукт труда рабочих для восстановления основного и оборотного капитала хозяйства, то уже теперь, по мере его восстановления, наше государство все большую часть вновь созданных ценностей возвращает рабочим в виде все возрастающей заработной платы. Наша система оплаты рабочей силы хотя внешне весьма похожа на капиталистическую (сдельщина), но по существу, по своему внутреннему содержанию ни в какой мере не может быть названа системой эксплуатации труда, потому что создаваемый прибавочный продукт идет целиком на расширение социалистического производства, на увеличение заработной платы, на то накопление экономической и политической мощи рабочего государства, которое только и может привести в конечном итоге к максимальному улучшению жизненных условий рабочего класса.

Здесь перед нами во всей широте встает проблема производительности труда. Именно потому, что мы сейчас еще невероятно бедны, а прибавочный продукт идет почти целиком на усиление хозяйственной мощи нашего Союза, — именно поэтому мы не можем и не должны позволять себе никакой расточительности в области использования рабочего времени. В области борьбы на хозяйственном фронте не менее чем в непосредственной боевой обстановке гражданской войны нужны точность, дисциплина и сознательность каждого бойца.

Каждый боец на любом участке трудового фронта должен знать, чего мы хотим и как мы можем добиться поставленной цели. Красная армия именно потому и оказалась победительницей в гражданской войне, несмотря на перевес технических орудий борьбы у противника, что каждый красноармеец знал, чего мы хотим и как мы можем добиться поставленной цели. Не меньшая, а во сто крат увеличенная сознательность и дисциплина, являются абсолютно необходимыми условиями для нашей победы на хозяйственном фронте.

Совершенно прав тов. Кактынь, указывая, что в «этой борьбе за будущее каждый рабочий час, давший максимальный эффект, становится решающим фактором в пользу Советского государства, в пользу рабочей власти, точно так же, как каждый потерянный час становится гирей, задерживающей восстановительный процесс нашего хозяйства. Нам необходимо добиться максимального трудового эффекта добиться максимальной эффективности нашего рабочего дня в смысле создания и накопления тех благ, которые должны обосновать нашу хозяйственную мощь» [2].

Между тем, эта основная задача в нашем хозяйстве еще не только не разрешена, но только теперь ставится во всей широте. Если мы обратимся к нашей повседневной практике, то увидим, что на наших фабриках и заводах, в наших сов. учреждениях, на транспорте, в сельском хозяйстве и т. д. бесчисленное количество драгоценного рабочего времени пропадает бесполезно как вследствие плохой организации дела, так и вследствие несознательного отношения к своему времени, вследствие нашей безалаберности и неаккуратности, вследствие того разгильдяйства и бюрократизма, которые мешают нам правильно использовать труд и рабочее время.

Данные хронометража на Московском машиностроительном заводе дают следующую картину рабочего дня на предприятии: 52%—основная работа, 22,9%—вспомогательная работа, и 24,2%—простой. Рабочий день представляет самую бессистемную смесь работы основной, работы вспомогательной и простоев. Трудовой режим отсутствует совершенно [3]. Квалифицированный рабочий из 8 часов своего рабочего дня только 52,9% затрачивает на непосредственно производительную работу, остальное падает на простой и вспомогательную работу, которая с неменьшим успехом может быть выполнена рабочим самой низшей квалификации. И это при том положении, когда мы отнюдь не можем похвастаться перепроизводством высококвалифицированной рабочей силы.

Обследование Тульского Оружейного завода показало, что загрузка станков колеблется там от 1 1/2 до 3 1/2 ч. На Даниловской камвольной фабрике нагрузка работниц трикотажного отделения составляет всего 44%; а при гребнечесальных машинах не более 30% [4]. В Пресненском Тресте рабочий день используется по времени только в 20—40% на таких работах, где возможно использование 8 часового рабочего дня до 70% [5]. Тартальщик в нефтепромышленности не использует рабочего дня в размере от до 25% при 6 часовом рабочем дне. Таких примеров недостаточного использования как оборудования, так и рабочей силы можно было бы привести большое количество.

Аналогичные данные по обследованию, произведенному Центр. Инст. Труда дают возможность ему сделать следующий вывод: «Приведенный пример (о Мос. маш. тресте) не исключение. Вообще нужно заметить, что в подавляющем большинстве предприятий трудового режима нет. И лишь в редких случаях этот вопрос ставится практически» [6]. В этом отсутствии трудового режима, в низкой производительности труда, в нерациональном использовании рабочего дня и оборудования — кроется величайшая опасность как для всего нашего хозяйства в целом, так и для судеб рабочего государства.

* * *

Если проследить динамику заработной платы и производительности труда с октября 22 г. по декабрь 23 г., то мы увидим следующую картину.



Данные этой таблицы [7] говорят о том, что в то время, как заработная плата за период с октября 22 г. по декабрь 23 г. возросла на 40,7%, валовая выработка на 1 чел.-день возросла всего только на 18,8%. За предыдущие 1 1/4 года рост производительности отстает, таким образом, от роста заработной платы, — факт, указывающий на неизбежность возрастания доли заработной платы в единице продукции, что должно приводить к увеличению ее себестоимости.

Если обратиться к данным за текущий хоз. год, то здесь перед нами развернется следующая картина:



Анализ динамики заработной платы и валовой выработки за первое полугодие текущего хозяйственного года указывает на ту же самую картину дальнейшего отставания роста производительности труда рабочего от роста заработной платы. Заработная плата по данным Центрального Бюро Статистики Труда ВЦСПС возросла по сравнению с октябрем на 15%, в то время как валовая выработка возросла на 8%. Темп возрастания заработной платы почти вдвое обгоняет темп роста валовой продукции на 1 человеко-день. Такое положение следует признать не только ненормальным, но и угрожающим как развертыванию промышленности, так и дальнейшему росту заработной платы.

Теоретически могут быть мыслимы три источника для дальнейшего повышения заработной платы:

1) повышение заработной платы за счет дотации государства,
2) повышение зарплаты за счет повышения цен продуктов промышленности
3) и повышение заработной платы за счет роста производительности труда.

Первый источник — дотация для государства, в основе которого лежит сотрудничество рабочих и крестьян, совершенно неприемлем, потому что это означало бы увеличение заработной платы за счет усиленного обложения крестьянства — что привело бы к сокращению емкости крестьянского рынка. А сокращение емкости рынка, сбыта изделий промышленности неминуемо должно приводить к свертыванию производства, что отнюдь не в интересах рабочего класса, не говоря уже о тех политических последствиях, какие могло бы вызвать подобное увеличение заработной платы. Кроме того, интересы окончательного закрепления денежной реформы не допускают и мысли о прорыве бюджетного фронта по линии увеличения дотации.

Повышение заработной платы путем увеличения себестоимости продукции неизбежно должно вести к повышению цен, а повышенные цены влекут за собой сокращение сбыта продукции и совершенно нежелательные кризисы сбыта. Осенний кризис сбыта в 1923 г. был ликвидирован достаточно быстро именно потому, что государство приняло все меры к быстрому снижению цен, а сниженные цены, став более доступными для массового покупателя, дали возможность выйти промышленности из осеннего кризиса, не свёртывая производства.

В капиталистическом государстве промышленник, стремящийся расширять производство и увеличивать свои доходы, не может и мечтать о поднятии продажной цены: этому мешает конкуренция. Советское государство в других интересах, в интересах сохранения и закрепления союза рабочих и крестьян, тоже не может и не должно идти на повышение цен. Поэтому этот второй из возможных источников роста заработной платы тоже в интересах самих промышленных рабочих и их государства не может быть использован для этой цели.

Нашему государству остается единственный выход — увеличение коэффициента производительности предприятия, путем увеличения выработки на каждого рабочего. Это единственное реальное средство — как для дальнейшего роста заработной платы, так и для подъема всего нашего хозяйства в целом.

Этот фактор, позволяющий при капитализме странам с высокой стоимостью рабочих рук успешно конкурировать с теми, где стоимость рабочих рук низка, в условиях советской действительности должен явиться источником социалистического строительства. Темп социалистического строительства при советской власти целиком зависит от темпа роста производительности труда. Чем ниже производительность труда, тем меньше шансов оказаться победителем в том соревновании, которое происходит на хозяйственном фронте между нами и капиталистическими странами. Наоборот, чем выше производительность труда, чем быстрее будет восстанавливаться хозяйство, тем больше шансов на победу на этом самом важном в настоящий момент участке. Кроме того, нельзя ни на минуту упускать из виду, что обороноспособность нашей страны в очень значительной степени обуславливается нашими хозяйственными успехами или неудачами. Окружающие нас капиталистические страны весьма зорко следят за нашим хозяйственным развитием, и уже при первой крупной заминке на хозяйственном фронте становится весьма вероятной возможность предательского нападения со стороны буржуазных стран.

* * *

Между тем, анализ нашей конкретной хозяйственной действительности показывает, что в области производительности труда нам остается желать еще очень и очень многого.

Так, данные, полученные непосредственно от крупнейших предприятий путем анкетного обследования, произведенного ВСНХ, рисуют следующую картину.



Эти отчетные данные по крупнейшим предприятиям металлопромышленности говорят о том же факте несоответствия между производительностью труда и заработной платой, который неизменно приводит к удорожанию продукции. Даже на таких предприятиях, как Кольчугинский завод и Ленингр. Экономайзер, где количество рабочих превышает довоенное, где заработная плата на первом достигла довоенной, а на втором значительно (на 50%) превысила довоенную, даже в этих предприятиях мы имеем выпуск на 1 рабочего на первом заводе равный 36,5%, а на втором 70,6% от выпуска 1913 года.

Отсюда следует, что даже доведение заработной платы до уровня довоенного и выше еще не обеспечивает параллельного роста производительности труда. Это говорит о том, что проблема производительности труда должна быть поставлена как проблема величайшей важности пред всем рабочим классом во всей своей широте.

Из предыдущей таблицы видно, что доля заработной платы на 100 руб. продукции [8] по перечисленным предприятиям в сравнении с 1913 г. возросла в среднем более чем на 100%. Здесь возможно возражение, что это, может быть, относится только к предприятиям металлопромышленности, но, что, быть может, в других отраслях промышленности, в особенности в легкой индустрии, мы увидим обратное.

Если обратиться к текстильной промышленности, то мы увидим, что в то время, как заработная плата по камвольному тресту превысила довоенную (вместо 18 р. довоенных, теперь 21,5 руб. товарных), производительность труда значительно ниже довоенной—около 60%. В связи с этим стоимость рабочей силы на единицу продукции возросла на 77% по сравнению с довоенной. В льняной промышленности заработная плата уже достигла довоенной, — вместо 16 руб. в 1913 г. — 35 черв. руб. в марте 1924 г., валовая же продукция упала с 4,8 пудо-номеров на человека в 1913 г. до 3,1 пудо-номеров и 1 кв. 1924 г., т.-е. всего на 64%.

Все эти данные говорят о том, что средние цифры в 75% довоенной производительности и 65% заработной платы (см. «Экономии. Жизнь» № 198, ст. Рейнгольда, а также отчет о Пленуме ВЦСПС доклад Догадова) при проверке их на материале о состоянии заработной платы и производительности труда по отдельным предприятиям и трестам, оказывается, не выдерживают испытания. Данные говорят об обратном. Заработная плата по сравнению с довоенными нормами обогнала производительность труда. При этом при подсчетах не включены в заработную плату накладные расходы на нее в виде отчислений на социальное страхование, культнужды, санаторные койки и т. д., составляющие в среднем свыше 20% заработной платы. Такой оптимизм по вопросам производительности труда, усыпляющий бдительность рабочего класса и партии, ничего кроме вреда принести не может. Это не значит, что следует удариться в другую крайность—пессимизм. Это значит только, что в настоящее время необходимо, чтобы партия, профсоюзы и весь рабочий класс в целом сосредоточили свое внимание над разрешением проблемы заработной платы и производительности труда. Проблема производительности труда лобовой атакой разрешена быть не может, здесь требуется колоссальная, упорная и систематическая работа. Чем больше участников будет привлечено к этой колоссальной важности работе, тем быстрее мы сможем ее продвинуть вперед.

Нет такой проблемы, которую не в состоянии были бы разрешить коллективные усилия трудящихся. В эту огромную работу по улучшению производства, по выявлению и исправлению всех технических, организационных и других недочетов, имеющихся на наших предприятиях — должна быть в первую очередь вовлечена 200-тысячная молодая ленинская гвардия рабочих, влившаяся в нашу партию. Здесь широкое поле деятельности для развертывания нашей советской общественности. Здесь огромное поле для применения инициативы и самодеятельности по организации производственных совещаний, производственных ячеек на отдельных предприятиях по НОТу, ячеек «Лиги Времени», «По улучшению торговли», «Культуре ячеек» и т. п. На каждом предприятии в зависимости от состава рабочих, от отрасли производства и других условий может быть создана своя форма объединений по добровольному вовлечению масс в эту работу. Ни один из наших молодых практикантов-студентов не должен вернуться осенью в ВУЗ, не оставив после себя на предприятии организованной им ячейки рабочих по улучшению производства. Каждый из них должен проделать маленькую исследовательскую работу о состоянии того предприятия, в котором он работает.

Так, и только так может быть поставлена проблема производительности труда. В том споре, какой ведется на страницах печати по этому вопросу, речь идет не о том, нужно или не нужно повышать заработную плату, — она у нас сейчас еще на таком уровне, что повышение ее будет неизбежным. В этом расхождений нет. Совершенно правильно и точно формулировал проблему заработной платы тов. Дзержинский [9].

«Вся проблема заработной платы заключается в том, где и каким способом найти средства для роста заработной платы при условии удешевления изделий промышленности и расширения их производства до размеров покупной способности и потребностей всего населения, в первую очередь крестьянства. В том, как найти эти средства и заключается вся проблема (подчеркнуто мной, И. К.).

Далее, разрешая эту проблему, он говорит:

«зарплата может получить базу для своего роста, только при условии все увеличивающейся продукции и все уменьшающегося расхода на единицу изделий как рабочей силы, так и материалов, т.е. при условии увеличения всей валовой продукции на одного участника производства независимо от причин этого увеличения».

Правильная постановка и правильное разрешение проблемы заработной платы возможны только в связи с общей проблемой организации производства, потому что «проблема заработной платы — это, прежде всего, производственная проблема» [10]. Поэтому задача улучшения организации труда и производства во всем объеме должна стать тем боевым знаменем, вокруг которого должны объединиться хозяйственники, профессионалисты и широкие рабочие массы. Всякое же противопоставление хозяйственников профессионалистам и наоборот, как это пытался сделать тов. Кактынь [11], как экономически, так и политически, совершенно несостоятельно.

Не может быть разнобоя по этому коренному вопросу нашей хозяйственной политики еще и потому, что по этому поводу мы имеем совершенно определенную директиву XIII всесоюзной конференции, которая обязывает «держать курс на подъем заработной платы в соответствии с подъемом промышленности и производительности труда» (подчеркнуто мной И. К.). Поскольку темп роста производительности труда отстает от темпа роста заработной платы, постольку ближайшая задача заключается в том, чтобы все усилия сосредоточить на борьбе за увеличение производительности труда, рост которой создаст материальную базу и для роста заработной платы.

И. Краваль

Примечания:

[1] Данные ВЦСПС.
[2] „Политика и практика зар. платы“ стр. 12, изд. „Эк. Жизни
[3] См. „Организация Труда“. Орган ЦИТ-а при ВЦСПС №1 стр. 29.
[4] См. „Предприятие“ № 5, стр. 35.
[5] Организация Труда. Изд. ЦИТ-а при ВЦСПС №1 стр. 30.
[6] Там же.
[7] Таблица составлена по данным ВЦСПС о заработной плате и данным Госплана о валовой выработке.
[8] Заработная плата выражена, в товарных рублях, а продукция в довоенных ценах. Сравнение хотя и грубое, но современная статистика, к сожалению, не выработала лучших методов учета.
[9] См. „Правда“ № 136 „К проблеме зарплаты".
[10] См. „Труды Госплана“. Струмилин. „Заработная плата как фактор производства“. Стр. 72.
[11] См. „Эконом. жизнь“. 15 июня Кактынь. К проблеме зарплаты.