Жиль де Ре: оговорённый при жизни

Жиль де Лаваль де Ре прославился ещё в молодости на всю Францию, как верный соратник Жанны д’Арк. Он был плодом союза двух очень знатных семей. Один из его кузенов, Карл Валуа, стал в какой-то момент королём Франции, причём по праву рождения, а не как узурпатор.

Жиль получил не просто прекрасное образование. В детстве ему смогли привить несвойственную для благородных молодых людей любовь к книгам. Притом Жиля было трудно назвать книжным червём: он замечательно обращался с оружием, легко шёл на контакт с людьми, с удовольствием охотился.

В Средние Века охота была любимым развлечением дворянства.

Уже в четырнадцать лет Жиль участвовал в столкновениях с англичанами, захватившими тогда большой кусок Франции. Происхождение он был так хорош, а поведением подавал такие надежды, что ему было трудно искать невесту: женитьба на многих достойных девушках сделала бы его серьёзной угрозой трону. В конце концов юноша устал ждать (или, скорее, завёл роман вопреки предписанному ему ожиданию) и украл замуж собственную кузину, чьи земли как раз соседствовали с землями де Ре. Законность брака пришлось доказывать долго, зато потом приданое жены вкупе с собственным состоянием сделало Жиля самым богатым человеком Франции.

Войдя в возраст, Жиль де Лаваль собрал собственную небольшую армию и явился с ней к некоронованному наследнику французского престола, дофину Карлу. Когда там же повилась и Жанна, Жиль был приставлен к ней, и, более того, они оба желали этого сотрудничества. Жанна попросила де Ре стать её телохранителем.

Хотя де Ре не отходил от Женны, художники никогда не изображают его на картинах с Орлеанской девой.

Они были похожы: молоды, вдохновенны, набожны, смелы, патриотичны… И жестоки. Жанна постоянно угрожала казнями крестьянам, Жиль де Ре вешал (это было позорной казнью) всякого пленного, за которого не мог получить выкуп, независимо от его знатности. И это во времена, когда в определённых аспектах сословная солидарность стояла выше национальной!

Когда блистательный рыцарь, герой Франции, дослужившийся до звания маршала на освободительной войне, оказался ужасным маньяком, насильником и убийцей детей, вспоминая его прошлое и выискивая в нём знаки истинной натуры Жиля де Ре, ничего, кроме привычки вешать английских офицеров, сплетники не находили.

Казнь Жанны серьёзно потрясла Жиля де Ре. После того, как король отказался выкупать её, служить ему маршал не захотел и удалился в своё имение. Надо сказать, люди поговаривали, что Жанна была единственной женщиной, которую он когда-либо горячо любил. А всё остальное внимание доставалось симпатичным пажам…

В своём имении, в любом случае, Жиль видеть законную жену и дочь не захотел — они жили отдельно. А сам де Ре развлекался, закатывая пиры. Но больше всего денег он потратил не на дорогие вина с Кипра и роскошную свиту, а на пьесу-мистерию, посвящённую Жанне. Несколько трубадуров писали для неё стихи за баснословные гонорары, а роль Жиля сыграл сам Жиль. Похоже, он действительно помешался на своей покойной подруге.

Сейчас во Франции полно памятников Жанне, а в пятнадцатом веке одержимость Жиля де Ре своей покойной подругой вызывала удивление.

И вдруг новости: де Ре взят под стражу по обвинению в зверских убийствах множества детей. Кроме того, в его замке вызывали Сатану. Подробности убийств наводили ужас даже на суровых средневековых французов, только что переживших затяжную войну. Например, де Ре вроде бы любил насиловать маленьких мальчиков во время их агонии. Слуги после пыток показали, что жертв было до восьмисот.

Сам де Ре яростно отрицал все обвинения и требовал Божьего Суда — особого типа испытания, при котором обвиняемый, например, ходил босиком по раскалённому железу и по тому, как потом на нём заживали ожоги, было ясно, на его стороне Бог или нет. Судьи от привнесения в процесс знаком Божьих отказались и предпочли проверять слова де Ре пытками.

В Средние Века верили, что признание - мать доказательств, и даже страшная боль не заставит человека себя оговорить.

Поскольку де Ре через шесть дней пыток пошёл на сделку со следствием и признал свою вину, приговор был мягким: на костёр его положили уже задушенным, а родственникам разрешили забрать тело до того, как до него доберётся огонь. В наше время склоняются к версии, что бывший маршал был оговорён — в конце концов, в его владениях не нашли ни одного детского скелета, неизвестны имена ни одной его жертвы, зато после его смерти кое-кому удалось оттяпать большой кусок владений де Ре. Но вошёл Жиль в историю как сатанист и маньяк.

Германский император Генрих IV: разоблачённый своей жертвой

В двенадцать лет русскую княжную Евпраксию отправили вместе с караваном приданого в земли будущего мужа, маркграфа Генриха Штаденского. Приданое передали жениху сразу, а девочку до созревания поместили в Кведлинбургский женский монастырь — учиться. Знатная девушка тех времён должна была уметь читать и писать не только на государственном языке (в землях маркграфа — немецком), но и на латыни (он использовался как язык международного общения). Занималась воспитанием девочки лично молодая сестра германского императора, находившаяся в том же монастыре.

Молодой девушке было не очень весело в монастыре.

В пятнадцать лет Евпраксию «перекрестили» в католичество под именем Адельгейда (Аделаида) и выдали, наконец, замуж. Но маркграф был слишком стар, чтобы стремиться к исполнению супружеского долга, и к тому же умер. Детей зачать они с Евпраксией не успели, так что девушку вернули в монастырь, а земли покойного отошли его брату. Там, в монастыре, Евпраксия могла оказаться на всю свою жизнь, но ей повезло привлечь внимание брата воспитательницы, императора Генриха IV. Он был всего на двадцать лет старше (после дряхлого первого мужа приятно радовал взгляд), обладал хорошими манерами и красиво ухаживал. Вскоре Евпраксия стала германской королевой.

Вероятно, Генрих видел в молодой жене, прежде всего, возможность союза с Киевом и Византией. У него как раз был период непростых отношений с Папой Римским, и помощь востока пришлась бы кстати. Но Киев не просто не обрадовался новому браку Евпраксии, но и попросту прервал дипломатические отношения с Генрихом. Как и Византия. Евпраксия была растеряна. Но на востоке знали о Генрихе то, что никто не удосужился рассказать молодой вдове: Генрих был сатанистом. Не просто по убеждениям: он входил в секту сатанистов Европы, которые ставили перед собой целью делом нарушать христианские законы.

О Генрихе IV ходили шокирующие слухи.

Ходили слухи, что император развратил собственную сестру, а потом устроил её изнасилование другими сатанистами, что так же он поступил с первой женой и что именно от Генриха его мать сбежала в монастырь. Пока Евпраксия была надеждой на союз с Киевом, Генрих был добр с молодой женой, но, когда она оказалась бесполезна, стал вымещать на ней злобу за проваленный план.

Королеву закрыли в комнате, и король сам посылал к ней многочисленных насильников. Дело дошло до того, что он попытался отправить к Евпраксии своего сына, её ровесника, Конрада. Конрад пришёл в ужас и, как пишут в хрониках, «восстал против своего отца». В ответ король рассказал, что мать Конрада была в таком же положении, так что вряд ли принц — его сын. Ужасу молодого человека не было границ. Скорее всего, именно он способствовал таинственному побегу Евпраксии из заключения. Сам он тоже бежал в Италию, приняв сторону Рима.

Королева сумела добраться до Рима. Хотя жалобы жён на мужей и побег из-под их власти в то время не приветствовались, рассказы Евпраксии вызвали горячее сочувствие папы Римского и половины Европы. В отличие, кстати, от киевского духовенства, которое немедленно заклеймило её «потаскухой” и никак иначе не поминало. Разразился скандал на всю Европу.

Увы, такое же отношение к изнасилованным было и в других местах. Евпраксии надо было где-то жить, и после дачи показаний против мужа она приехала в Венгрию, где совсем недавно была королевой её покойная тётя Анастасия. Евпраксию приняли, но подвергали насмешкам и издевательствам. Вскоре за ней пришли послы из Киева, и Евпраксия вернулась к матери. Какими словами её встретил родной город, мы уже знаем. Несколько лет женщина прожила среди оскорблений. После известия о смерти мужа она постриглась в монахини и через три года жизни в монастыре умерла.

Джордано Бруно: оговорённый после смерти

В советское время Джордано Бруно воспринимался как человек, пострадавший от церкви во имя науки. Сейчас же всё чаще говорят, что церковь мало интересовали его научные изыскания и сожжён он был как сатанист.

На самом деле, эта версия появилась относительно недавно и вовсе не в научной среде. Она представляет собой неправильное понимание приговора Бруно. Действительно, сожгли его не за теорию, что звёзды — это далёкие солнца, а по обвинению в ереси.

Бруно закончил свои дни на костре. Кое-кто думает, что из-за сатанизма.

При рождении Джордано звали Филиппо. Новое имя он, по обычаю, получил, когда в семнадцать лет постригся в монахи. В двадцать четыре года Джордано стал католическим монахом — то есть, его жизнь неразрывно связана не только с наукой, но и с религией. Что касается науки, то Бруно проникся идеями Коперника и старался их распространять везде, где оказывался. А помотало его знатно, потому что практически везде он рано или поздно сталкивался с обвинениями в ереси: то икон в келье нет — одно распятие, то странное что-нибудь скажет про Вселенную. После очередного обвинения Бруно переезжал, не дожидаясь официальных следствий и судов, и успел объездить всю Европу, кроме Скандинавии.

Бруно увлекался не только физикой, но и магией.

Всё это время он писал научные труды, но только часть из них была посвящена физике. В сорок лет Бруно, например, увлёкся изучением магии и написал огромный трактат о её разновидностях. Он их насчитал девять: магия мудрецов, медико-алхимическая, волшебная, естественная; математическая или оккультная, демоническая, некромантическая, губительно-зловредная и пророческая. Волшебная магия интригует особенно.

За свои труды Бруно получал хорошие гонорары. Его приглашали к себе различные покровители. Один из покровителей его инквизиции и сдал. В доносе значились следующие прегрешения Бруно: «много раз слышал от Джордано Бруно, когда беседовал с ним в своём доме, что мир вечен и существуют бесконечные миры… что Христос совершал мнимые чудеса и был магом, что Христос умирал не по доброй воле и, насколько мог, старался избежать смерти; что возмездия за грехи не существует; что души, сотворённые природой, переходят из одного живого существа в другое. Он рассказывал о своём намерении стать основателем новой секты под названием “новая философия”. Он говорил, что Дева Мария не могла родить; монахи позорят мир; что все они — ослы; что у нас нет доказательств, имеет ли наша вера заслуги перед Богом.»

То, что говорил Бруно, было, без сомнения, ересью — то есть радикально расходилось с католическим вероучением, но сатанизма в этом не находили. Он не участвовал в чёрных мессах, не призывал Сатану, не продавал душу (подписав специальный договор), и так далее. То есть, жгли учёного немножко уважительнее, чем дьяволопоклонника. Что касается науки, то в приговоре Бруно нет ни слова о его научных воззрениях. Но народную молву не остановить, и для многих он останется теперь именно сатанистом.