There's a sign on the wall but she wants to be sure
'Cause you know sometimes words have two meanings.
In a tree by the brook, there's a songbird who sings,
Sometimes all of our thoughts are misgiven
Роберт Плант
Как известно, математический язык оперирует аксиомами и теоремами. Из таких же понятий состоит и любой другой язык, отражающий ту или иную сферу человеческой деятельности, в том числе и язык политики. Но если язык математики универсален, то политических языков много, и каждая смена социально-политического устройства влечёт за собой почти неизбежную революцию в языке, которым это новое устройство описывается.
Язык советской политики и идеологии имел свою аксиоматику: свод понятий, как бы само собой разумеющихся и уклоняющихся от рационального анализа. Эти понятия были в большой степени ценностно нагруженными, составляя сакральное ядро советской идеологии. Пришедший ему на смену с переходом на буржуазные рельсы новый политический язык принёс и свою собственную аксиоматику и свой “сакрум”. Одни слова поменяли смысл, другие – ценностную окраску, третьи – просто сменили знак с плюса на минус или наоборот.
К последним принадлежит и такое понятие, как “либерализм”. Он вот уже три десятка лет объявляется средоточием всего положительного, доброго и прекрасного, но не объясняется, почему именно мы обязаны его таковым считать. Для исходно либеральной аудитории это может быть и приемлемо, ведь для них это нечто само собой разумеющееся. Но почему-то такой же подход избран и в отношении тех, кто относится к либерализму скептически.
Редким исключением здесь выглядит недавний текст[1] белорусского журналиста Кирилла Озимко, где сделана попытка превознести достоинства либерализма, адресуясь именно нелибералам и даже антилибералам – основной аудитории портала “Телескоп”, на котором опубликован данный материал. Но насколько эта попытка была удачной?
Попробую судить по себе. Убедили ли меня, что либерализм так прекрасен, как его малюют?
Не могу назвать удачной избранную тактику рассматривать либерализм исключительно, как идеологию в отрыве от его практики. Когда перечисляются голые политические декларации, то получается не очень убедительно. Например, когда делается попытка разбить стереотип об обязательном западничестве и русофобии либералов. Да, либеральная идеология не содержит никаких прямых указаний на “правильный” цивилизационный или геополитический выбор. Но как-то ведь получилось так, что в подавляющем своём большинстве отечественные либералы именно что “не любят Россию” и “обожают янки”. Почему у нас на постсоветском пространстве либералы именно такие? Случайность ли это?
А как обстоят с этим дела в странах, которые ещё недавно было принято именовать “дальним зарубежьем”? Нам приводят в пример либеральные демократии в Японии, Южной Корее и даже в Монголии. Но много ли известно японских, корейских и монгольских патриотов-либералов? Вот тут-то и удивить бы публику соответствующими примерами из японской и монгольской истории – но, видно, история о таковых умалчивает.
Нам говорят: «либерализм таков, потому что декларирует то-то и то-то», но не объясняют, а почему он провозглашает именно это, и не задаются вопросом, какие последствия возможны при воплощении этих деклараций в жизнь. То есть рассматривают либеральную идеологию в отрыве от того мировоззрения, из которого она выросла, и от её проекций в актуальную и виртуальную реальность.
Например, «либеральная идеология провозглашает незыблемость личных прав и свобод человека, что признается высшей ценностью». Однако почему, собственно, они должны считаться “высшей ценностью”? “Права и свободы” какого человека? И почему именно такого человека, а не другого?
Здесь никак не обойтись без рассмотрения той картины мира и тех представлений о человеке, из которых вырос либерализм. Или, выражаясь языком философов, без рассмотрения антропологических корней этой идеологии.
Что откуда взялось?
Уже в самой формулировке «незыблемость личных прав – высшая ценность» неявно содержится посыл, что права коллективные – например, права народа или права семьи – высшей ценностью для либералов не являются и очень даже могут быть “зыблемы”. То есть, когда речь идёт о “человеке”, то имеется в виду человек отнюдь не коллективный, не “общественное животное” античности, а именно что оторванный от общества индивид, взятый сам по себе и почему-то объявленный “высшей ценностью”.
До атомистических взглядов на природу дошли уже некоторые античные мыслители, самым известным из которых был Демокрит. Хотя для тех времён такие представления были экзотикой, умствованием маргиналов от философии. Доминирующим было присущее человеку с глубокой древности космическое чувство, ощущение Вселенной, как родного дома, в котором всё взаимосвязано и всё имеет смысл. И уж точно людям античности не могло прийти в голову переносить странные концепции атомистов на человеческое общество. Очевидность говорила им, что отдельная человеческая личность не может ни существовать вне и помимо общества и природы, ни появиться и сформироваться сама по себе.
В западноевропейской мысли эти идущие от античности атомистические представления долгое время оставались невостребованными и были выведены на авансцену в XVII веке “великими реставраторами атомизма” Гассенди, Ньютоном, Бойлем, Гюйгенсом.
Атом, по Гассенди, — неизменное физическое тело, «неуязвимое для удара и неспособное испытывать никакого воздействия». Атомы «наделены энергией, благодаря которой движутся или постоянно стремятся к движению».
Но западноевропейская мысль пошла здесь дальше античной и из естествознания перенесла атомистический принцип в социальную сферу. Видимо это отвечало реальным потребностям тогдашнего западного человека, будучи связанным с возобладавшей в начале Нового времени тенденцией к распаду традиционных общественных структур.
Новый антропологический идеал, утверждавшийся тогда в Западной Европе, исходил из того, что человеческая личность должна быть такой же неуязвимой к “внешним” воздействиям, вечной и свободно движущейся, как физический атом. Постепенно утверждалась мысль, что в противоположность античному “общественному животному”, человек-“атом” никак не зависит от общества и появляется каким-то непонятным образом сам по себе, своим личным волевым усилием.
Представления об индивиде, как о таком самодостаточном человеческом “атоме”, окончательно оформились в концепциях таких теоретиков раннего либерализма как Томас Гоббс и Джон Локк. Сам латинский термин “individuum” был прямым переводом греческого “ἄτομος” (неделимый). И, хотя весь наш опыт и здравый смысл говорят нам, что отдельное человеческое существо вполне “делимо”, но мифология, вдохновлявшая ранних либералов, рисовала обратную картину: человеческий индивид представлялся им по модели “атома” естествоиспытателей “неделимым”, вечным, неуязвимым перед любыми воздействиями “извне”, а все его контакты с любыми внешними по отношению к нему сущностями, оказывались чем-то мимолётным, необязательным и обусловленным исключительно волей самого индивида.
По крайней мере, в идеале должно было быть так. Всё, что мешает реализации этого идеала, объявлялось отцами-основателями раннего либерализма проявлениями “несвободы”, подлежащими уничтожению.
То есть основная системообразующая идеологическая и этическая позиция либерализма замкнута на человеческое эго: индивид должен быть свободным. Почему он обязан быть таковым, объяснять не нужно – это исходный, базовый миф, на котором строится вся система. Как изрёк живой классик современного либерализма: «свобода лучше, чем несвобода». И никаких дополнительных объяснений не требуется. Просто “лучше” и всё.
В оптике этической системы, чьим центром объявлен “свободный индивид”, всё, что мешает реализации его свободы, оказывается “злом”. Но как с этой фундаментальной ценностью либерализма сочетаются все те добродетели, которые мы привыкли считать неотъемлемыми составляющими образа порядочного гражданина и просто нормального человека – патриотизм, любовь к семье, верность друзьям?
Нам говорят, что либерализм никак не мешает проявлению этих качеств. Но он никак и не поощряет их. Ведь главное для “свободной личности” это её право делать выбор безо всякого внешнего давления или влияния: свобода по Томасу Гоббсу «есть не что иное, как отсутствие препятствий для движения»[2]. А как она, “свободная личность” это своё “священное право” реализует, что конкретно выбирает – это оказывается несущественным, а откровенно говоря, вообще не имеет никакого значения. Не важно, что выбираешь, главное, что выбираешь свободно. Солдат перед атакой может дезертировать из расположения своих войск, может перебежать к противнику. Муж имеет право бросить жену с детьми и уйти к другой женщине. А может в соответствии с современными “прогрессивными” веяниями уйти и к другому мужчине. И, оставаясь в рамках либеральной этики, осуждать такого “солдата” и такого “мужа” не за что: ведь они, как “свободные личности”, просто реализуют своё священное “право выбора”. Любой выбор, если он мотивируем исключительно свободным волеизъявлением личности, с либеральной точки зрения оказывается легитимным – пусть это даже выбор антипатриотичной, антиобщественной, эгоистической, а то и откровенно дегенеративной линии поведения.
Но можно ли считать, что либерализм хотя бы этически нейтрален ко всем остальным “общественным” добродетелям и ценностям? Ведь свободный выбор нужно делать постоянно, а семейные узы или гражданские обязанности нельзя реализовать одномоментно. Кроме того, даже если общество ничего не навязывает индивиду силой, императивы общественной этики самим фактом своего существования уже оказывают определённое давление на “свободный выбор”. Гуру современного либерализма Фридрих фон Хайек в своей книге “Дорога к рабству” подчеркивает, что возникновение в обществе каких-то общих моральных ценностей уже само по себе означает его сдвиг к тоталитаризму: «Всенародная солидарность со всеобъемлющим этическим кодексом или с единой системой ценностей… — вещь неведомая в свободном обществе»[3].
Любая общественная этика, поскольку она обращена ко всем (“тоталитарна”, как любят выражаться либералы) и предполагает довольно длительное существование во времени, этими своими сущностными качествами входит в неразрешимое противоречие с либеральной ценностью индивидуальной свободы.
То есть при ближайшем рассмотрении либерализм оказывается отнюдь не нейтральным к патриотизму и “семейным ценностям”. Он по сути своей им враждебен, как и к любым другим требованиям общественной этики. Последнюю он “атомизирует”, разлагает на тысячи и миллионы индивидуальных “этик”. Да, свободный индивид по своей прихоти может внезапно начать вести себя и неэгоистично и патриотично. Но зачем? Какая у него мотивация так себя вести, если он – сам себе ценность?
К. Озимко пишет: «обвинять свободу выбора в том, что некоторые люди неправильно ей пользуются, это то же самое, что обвинять автомобиль в том, что пьяный водитель сбил человека».
Но как “правильно” пользоваться свободой? Где критерии “правильности”?
Памятуя мудрые слова Дмитрия Анатольевича «свобода лучше, чем несвобода» последовательный либерал на наивный вопрос «какое пользование свободой считать “правильным”, а какое – “неправильным”?» должен отвечать только так: «любое пользование свободой правильное». Да и обвинять свободу в чём бы то ни было вообще бессмысленно: она хороша сама по себе.
А сентенция «некоторые неправильно пользуются свободой» просто выдаёт в её авторе либерала не совсем последовательного, романтического, чьи этические представления пока ещё отягощены некоторыми нелиберальными атавизмами. Истинный либерал в таких странных предрассудках, как Честь, Верность, Любовь, Дружба не нуждается, они для него либо бесполезная архаика, либо помеха на пути реализации своей свободы.
Но если уж от таких атавистических предрассудков пока избавиться не удаётся, то почему бы не подключить к ним и рассудок, сознательно допустив хотя бы, как чистую гипотезу, что за ними может крыться какая-то своя правда?
Звучит риторический вопрос: «какой патриот может считаться истинным – тот, который в условиях свободы сделал свой выбор в пользу патриотизма, или тот, кто стал “патриотом”, потому что у него не было другого выбора». Вопрос сформулирован с позиции некой абстрактной истины, по которой надо измерять “истинность” патриота. Для чего её измерять? Чтоб на стенку в рамочку повесить?
А если попробовать посмотреть на это с позиции интересов страны. Когда “враг на пороге”, что важнее: сколько удастся поставить под ружьё или чтобы мобилизация была исключительно добровольной? Много ли на войне будет стоить армия, отказавшаяся от обязательного призыва, иерархии приказа-подчинения, от “тоталитарной” дисциплины и построенная на чисто добровольных началах? Исторический опыт говорит, что такие попытки отнюдь не укрепляют её, а ведут к развалу. Хрестоматийный пример: попытки “демократизации” армии после Февральской революции.
Или несколько более приземлённый пример: утихомирить распоясавшегося хулигана силой или ждать, пока этот хулиган совершенно добровольно и сознательно решит стать добропорядочным гражданином? С точки зрения общественных интересов ответ очевиден. Хотя либерал, конечно, останется недовольным таким ответом и предложит измерить “истинность” гражданственности каким-нибудь “гражданственнометром”.
Конфликт коллективистской и индивидуалистической этики проявляется в совершенно разных сферах, в том числе и в религиозной. В православной церкви, как известно, обряд крещения проводится вскоре после рождения: то есть родители, крёстные, родственники делают выбор веры за ребёнка, не спрашивая его желания. С либеральной точки зрения это, конечно же, страшное нарушение прав личности. И наиболее продвинувшиеся по пути либерализации протестантские конфессии крестят только взрослых, когда человек способен сделать сознательный религиозный выбор.
Из недавних проявлений этого конфликта – прошлогодний медийный скандал вокруг пикировки “маститого телеакадемика” и народного артиста. Владимир Познер считает “нормой” гомосексуализм и аборты. А Дмитрий Певцов указывает ему, что «норма – это когда рождаются люди, способные продолжать свой род». Но это спор без каких-либо шансов прийти к согласию: один из спорящих исходит из абсолютной ценности индивидуальной свободы, а другой – из приоритета прав рода на продолжение.
Есть ли границы у свободы?
Предвижу возражения из рядов тех самых романтических неофитов: мол, а как же благородный либеральный принцип «моя свобода кончается там, где начинается свобода другого». Но фокус-то как раз в том, что из системообразующей идеи либерализма – идеи индивидуальной свободы – этого благородного принципа никоим образом извлечь не получается. Действительно, а почему это “моя свобода” вот именно “там” должна кончаться? Ведь свобода индивида – это “абсолютная ценность”! Так зачем же её ограничивать? При ближайшем рассмотрении принцип ограничения “моей свободы” свободой “ближнего” оказывается одним из тех самых атавистических предрассудков. К либерализму он отношения не имеет.
Либеральная же идея в своём чистом и незамутнённом виде предполагает как раз обратное: индивиду свойственно и даже “естественно” реализовывать свою свободу через подавление свободы других. Томас Гоббс учит: «Природа каждому дала право на все: то есть в чисто естественном состоянии, а именно: до того, как люди взаимно связали себя какими бы то ни было договорами, каждому было позволено делать что угодно и по отношению к кому угодно, владеть и пользоваться всем, чем он хотел и мог»[4].
Этот Гоббсов концепт человека в “естественном состоянии” является одним из исходных мифов либерализма. Подавление и угнетение одним индивидом другого – это не какое-то отклонение и извращение изначально благородных либеральных принципов. В рамках этих принципов “подавлять и порабощать” – это именно что естественная, сама собой разумеющаяся поведенческая стратегия: «хотя полезные блага повседневной жизни могут возрастать благодаря людской взаимопомощи, но поскольку этих благ достигнуть значительно легче, господствуя над другими, а не в союзе с ними, то ни у кого не должно оставаться сомнения, что люди по природе своей… жаждут скорее господства, чем сообщества»[5].
В норме индивиды, чтобы оставаться свободными, должны постоянно пытаться навязать друг другу свою волю: «когда частные граждане, то есть подданные, требуют свободы, они по существу, говоря о свободе, требуют себе не свободы, а господства»[6]. Это для них и есть то самое пресловутое “естественное состояние”, которое Гоббс расшифровывает, как “войну всех против всех” (bellum omnium contra omnes).
А вот связывание себя какими-то обязательствами, заключение договоров – это в либерально-индивидуалистической оптике оказывается отклонением от нормы, от “естественности”. Такое самоограничение для свободного индивида неестественно, его надо как-то мотивировать. И поскольку никакого общего надындивидуального блага нет, то единственной мотивацией здесь может быть только страх за себя, за свои личные блага. Как писал Джон Локк: «главной целью объединения людей в государства и передачи ими себя под власть правительства является сохранение их собственности»[7].
В своей книге “Ужасы на Западе” французский культуролог Жан Делюмо пишет: «В Европе начала Нового времени повсюду царил явный или скрытый страх»[8]. Он был порождён разрушением традиционного общества и переходом к обществу “свободных индивидов”. Этот новый человеческий тип «впервые переживает не Всё, и не Бога, а себя, временную личность, не целое, а часть, бренный осколок… Для него надежно существует только свое собственное Я. Он — метафизический пессимист, озабоченный лишь тем, чтобы справиться с окружающей его эмпирической действительностью»[9].
Если “эмпирическая действительность” не позволяет с собой справиться, если твой противник сильнее тебя, или его сила равна твоей, то рационально будет попытаться договориться с ним о разграничении сфер влияния, об ограничении хаотической войны всех против всех некими правилами. Война вводится в рамки закона, принимая форму пресловутой “честной конкуренции”. Хотя предмет гордости либералов – правовая система, перед которой “все равны” – в сущности является не чем иным, как средством заглушить страх перед конкурентом, перед его способностью нанести вред.
У сэра Томаса Гоббса «равными являются те, кто в состоянии нанести друг другу одинаковый ущерб во взаимной борьбе». Ему вторит не менее благородный сэр Бенджамин Франклин:
«Демократия это договор о правилах между хорошо вооружёнными джентльменами».
Но такой “договор о правилах” имеет смысл лишь пока “джентльмены” держат друг друга за… Ну, то есть пока они боятся нанести друг другу “одинаковый ущерб”: «необходимо признать, что все крупные и прочные людские сообщества берут свое начало не во взаимной доброжелательности, а во взаимном страхе людей»[10].
Лишь только кто-то из “джентльменов” получает явное преимущество над своими конкурентами и пресловутое либеральное “равенство перед законом” немедленно превращается в пустую формальность. Да и демократия теряет смысл. Слабого конкурента рациональнее подавлять и уничтожать, чем договариваться с ним. Ведь, кроме рационального анализа возможных прибылей и убытков, для свободного индивида нет других ограничителей. Нет этой ужасной коллективистской этики, тоталитарно навязывающей всякие совершенно нерациональные нравственные догмы вроде: “нельзя обижать слабых”. «Позвольте, отчего же нельзя?» – спросит истый джентльмен, всегда держащий в уме доброе напутствие сэра Томаса Гоббса:
«хотя полезные блага повседневной жизни могут возрастать благодаря людской взаимопомощи, но… этих благ достигнуть значительно легче, господствуя над другими».
Тёмная сторона либерализма: неудобное родство
-
Что же происходит, когда “джентльмены” перестают испытывать потребность в либеральной демократии? Свершается ли второе пришествие мифической “bellum omnium contra omnes”? История прошлого века учит, что если это и происходит, то ненадолго. Ведь, как мы понимаем, война всех против всех – состояние очень нестабильное.
Германия 30-х годов прошлого века дала нам наглядный исторический пример того, что происходит, когда один из участников процесса либеральной “честной конкуренции” получает подавляющее преимущество перед остальными. По словам первого вице-канцлера Германии фон Папена фашистский режим возник «пройдя до конца по пути демократизации» Веймарской республики. То есть, фашизм был произведён на свет самим либеральным веймарским обществом через присущие ему “демократические институции”, когда “общество” перестало испытывать нужду в этих институциях.
Один из основателей знаменитой “франкфутской школы” Герберт Маркузе описал эту метаморфозу своей немецкой истории так: «Превращение либерального государства в авторитарное государство произошло в лоне одного и того же социального порядка. В отношении этого экономического базиса можно сказать, что именно сам либерализм “вынул” из себя это авторитарное государство как свое собственное воплощение на высшей ступени развития»[11]. Его коллега и соотечественник Макс Хоркхаймер высказывал сходную мысль: «тоталитарный режим есть не что иное, как его предшественник, буржуазно-демократический порядок, вдруг потерявший свои украшения»[12].
Таким образом, как это ни шокирующе звучит для наших романтических неофитов либерализма, но по признанию виднейших западных философов, фашизм — это либеральная демократия на высшей ступени развития!
А если “левые” Маркузе с Хорхаймером кому-то могут показаться недостаточно убедительными, пусть послушают известного кумира позднесоветской либеральной интеллигенции Юрия Афанасьева:
«я придаю большое значение тому противоречию, которое сопровождает практически всю историю человечества, как только оно начинает задумываться об основах общественного жизнеустройства. Это противоречие между коммунотаризмом, универсализмом, с одной стороны, и индивидуализмом, либерализмом, социальным атомизмом – с другой»[13].
На вопрос, куда отнести социальную философию фашизма, Афанасьев отвечает: «Она, конечно, сугубо сингуляристская, абсолютно… Она делает ставку на индивидуум и замкнута на индивидуальное сознание. Причем индивидуальное сознание, которое приобретает гипертрофированный, как у Ницше, характер и воплощается уже в образе вождя»[14].
Интервьюер удивляется:
— То есть фашизм — это гипертрофированный либерализм?
Афанасьев: Абсолютно — да. Иными словами, социальный атомизм.
— Мы, кажется, далеко зашли... — иронизирует интервьюирующий его журналист и политолог Михаил Ремизов, будучи сам взглядов далеко не либеральных[15].
То есть “категорический императив” у либералов с фашистами общий: это индивид и его свобода. Различаются они лишь способом проекции этого императивного мифа в реальность.
Фашизм никак не противоречит теориям гражданского общества классиков либеральной мысли, более того, он является логическим продуктом этих теорий. Джон Локк делил человечество на три элемента: цивильное общество, “республику собственников”, пролетариат, живущий в “состоянии, близком к природному”, и “дикарей”, живущих в природном состоянии. Фашизм своей проповедью классового мира соединял “собственников” и пролетариат в единую цивильную нацию, объединяющуюся через порабощение “дикарей”. То есть, фашизм не отвергал либеральное гражданское общество, а укреплял его, перенаправляя конкуренцию изнутри общества вовне его.
Таким образом, по своей антропологии фашизм — то же самое либеральное общество свободных человеческих атомов. Просто в фашизме основополагающие идеи либерализма доведены до логического и практического совершенства. Идея “свободной личности” последовательно воплощается только в ничем не ограниченной власти “Фюрера”. Идея конкуренции логически завершается подавлением всех конкурентов, “выключением” классовой борьбы и монополизацией власти одной партией. Идея свободного “цивильного общества” – войной на истребление и порабощение всех обществ, считающихся “дикими”, “нецивилизованными”, “неполноценными”.
Исторически либерализм соответствует Новому времени Запада – “Модерну” – с молодым “рыночным” капитализмом, “свободной конкуренцией” между множественными субъектами экономического и политического рынка, доминированием рациональности во всех сферах, научной картины мира, ясных правовых регулятивных механизмов.
С перерастанием рынка в свою противоположность – монополию – на смену Модерну приходит эпоха пост-Модерна. Известный американский философ-неомарксист Фредрик Джеймисон определяет постмодерн, как «культурную логику позднего капитализма»[16]. А фашизм есть не что иное, как проекция этой логики в политику.
Монополизация экономической, политической и культурной власти означает возвращение субъектов этой монополизации в “естественное состояние”, когда они по Гоббсу “имеют право на всё”. Размывается ясная картина мира, чётко разлинеенного рамками научных и юридических законов. Правящий класс становится выше закона. Прихоть власть предержащих – вот что теперь закон. В социальной сфере происходит переход от общества свободных индивидов к массовому обществу, в духовной сфере доминирование переходит от науки к “магии” – разнообразным формам манипуляции сознанием и подсознанием “масс”, в сфере политической – от классической либеральной демократии к неофашистской диктатуре. От классического фашизма последняя отличается тем, что пока считает для себя удобным рядиться в тогу демократии – либеральной или популистской. Недаром многие современные левые интеллектуалы предпочитают сегодня говорить о едином феномене “либерал-фашизма”[17].
При более внимательном взгляде та прекрасная “лестница в небо”, как изображают своё учение адепты либерального культа, оказывается эскалатором с односторонним движением: из райских кущ всеобщей свободы в адские глубины фашизма. Пока видны лишь её верхние ступеньки со щедро рассыпанными на них кренделями небесными, кому-то может показаться соблазнительным ступить на неё. Но, по крайней мере, надо ясно себе представлять конечный пункт движения по этой лестнице-чудеснице.
***
There's a lady who's sure all that glitters is gold
And she's buying a stairway to heaven
[1] Кирилл Озимко. Разрушаем мифы о либерализме
[2] Томас Гоббс. Основ философии часть третья. О гражданине / Т. Гоббс. Сочинения в 2 томах; пер. с англ. Н. Федорова и А. Гутермана. – М.: Мысль, 1989. – Т. 1. – С. 368.
[3] Фридрих фон Хайек. Дорога к рабству
[4] Т. Гоббс. Основ философии часть третья. О гражданине. С. 290.
[5] Т. Гоббс. Основ философии часть третья. О гражданине. С. 286.
[6] Т. Гоббс. Основ философии часть третья. О гражданине. С. 378.
[7] Джон Локк. Два трактата о правлении / Дж. Локк. Сочинения в трех томах. – М.: Мысль, 1988. – Т. 3. – С. 333.
[8] Жан Делюмо. Ужасы на Западе
[9] Вальтер Шубарт. Европа и душа Востока / В. Шубарт; пер. с немецк. З. Антипенко и М. Назарова. – М.: Русская идея, 2000.
[10] Т. Гоббс. Основ философии часть третья. О гражданине. С. 286.
[11] Василий Галин. Тупик либерализма. Как начинаются войны / В. Галин. – М.: Алгоритм, 2011. – С. 281.
[12] Там же.
[14] Там же.
[15] Там же.
[16] Фредрик Джеймисон. Постмодернизм, или Культурная логика позднего капитализма / Ф. Джеймисон; пер. с англ. Д. Кралечкина. – М.: Изд-во Института Гайдара, 2019. – 808 с.
[17] Максим Шевченко. О либерал-фашизме.
Комментарии
https://unlimmobile.livejournal.com/605839.html
Интересно, Автор отвечать будет, или же когда ему скажут что написана муть будет банить
отвечать-то автор готов, но пока не видит на что именно
Вот после этого
Правильно ли говорить Кляти модернисты и кляти постмодернисты???
Фашизм Муссолини - это практическое воплощение теории солидаризма. Какое отношение это имеет к либерализму? У Вас какая-то каша в голове.
А у вас какие претензии, в чем муть? Мне понравилась статья.
Полностью согласен с текстом. Либерализм идеология протофашистская. Фашизм и коммунизм - как Южный и Северный полюса - жить в таких условиях могут не многие - умеренные широты гораздо приятнее )
Ну, да - "лучше быть здоровым и богатым". Только их уже нет, этих умеренных широт то, а для подавляющего числа людей никогда и не было.
Из чего следует, что эти умеренные широты, как и либерализм, зиждутся на деление людей на сорта - высших и низших, господ и рабов(начиная с Платона и Аристотеля) - и свободы личного произвола, с автоматической индульгенцией для высших.
"зиждутся на деление людей на сорта - высших и низших, господ и рабов"
Даже на войне или чрезвычайно ударной стройке (состояние общества, наиболее приближенное к коммунистическому строю, когда все его члены - братья по оружию или чрезвычайному труду, и от каждого по способности, каждому по потребности) есть генералы, обладающие большей властью, чем рядовые.
Если общество не хочет в коммунизм (единственный путь к которому сознательность и максимальное напряжение своих сил), то заставить его конечно можно, но не в условиях мира и выборной демократии. А власть всегда соответствует обществу. Даже в "коммунистическом" Китае. Начальники (господа) вырастают из народа (рабов).
Говорит о приятности умеренных широт слабая сторона моей личности, которая не хочет на "полюс", хотя это однозначно сделает меня сильнее если не убьёт. Конечно только коммунизм, только хардкор! Но при коммунизме же и напрягаться придётся по коммунистически - на все свои способности, поэтому завтра, лучше послезавтра, а пока максимум социализм )
"О сколько их шагнуло в эту бездну..."
Специализация, где от каждого по способностям, а каждому по труду, и сословно-кастовое устройство общества, где сын дворника никогда не станет генералом(по преимуществу) - это абсолютно разные понятие/ категории. И их причинное смешивание в одном флаконе, есть либо признак нечистоплотности, либо ангажированности. Это во-первых. А во-вторых, либерализм, от которого Вы так открещиваетесь - есть вынужденная мимикрия или та "умеренная широта", необходимая для самосохранения капиталистических отношений. Надеюсь, что для Вас уже очевидно, что они "накрываются медным тазом", прям на наших глазах.
И у Вас тоже каша в голове.
Коммунизм и капитализм противоположности. А фашизм и либерализм лишь проявления капитализма, капиталистической идеологии. Крайние. Противоположности.
Мне кажется в цитатах лучше было использовать ещё и Achilles' Last Stand.
Перспективный чат детектед! Сим повелеваю - внести запись в реестр самых обсуждаемых за последние 4 часа.
Мне понравилась статья. Хотелось бы чтобы автор ещё и противоположность либерализма аналогично разгромил. Ведь в этом и суть неразрешимого противоречия.
Это куда более глубокий принцип, который предельно важен для понимания либерализма, и который вы довольно поверхностно обошли.
Разъясню. Есть вы со своей свободой - а есть я со своей. Где закончится ваша свобода? Ну, теоретически, где имеется свобода моя. А как вы поймете, что ваша свобода именно там закончилась? Ведь в либерализме нет никакого высшего авторитета, который мог бы вам на это указать. Все атомарно. Есть только вы и я.
Ответ, собственно, вытекает из этого.
Ваша свобода заканчивается там, где мне хватает сил ее ограничить.
Моя свобода простирается настолько далеко, насколько она не встречает сопротивления.
То есть, вы и я - находимся в состоянии непрерывной и бескомпромиссной войны по передвижению "заборчика свободы" между нами, в которой пленных не берут, а "договоренности" возможны лишь за пределами модели либерализма. Ибо как мы можем договориться, если есть только вы и я, и нет ничего внешнего, способного нас сбалансировать? Отсюда, собственно, определение:
Либерализм = Война Всех со Всеми по Всем поводам сразу!
Либерализм - это,кяп, способ поставить неугодную страну на колени, сделать жертвой и поиметь гешефт на ее многолетнем растерзании. Одновременно силы - мозг , которые используют это трюк - глубоко тоталитарны, не гнушаются в нужный для них момент использовать государство - тело , скатывая его в откровенный фашизм.
Либерализм - это права и свободы. Вроде как достойное течение.
Но вот свобода - она свобода для, или свобода от?
А где заканчиваются права индивидуума? Там, где начинаются права его соседа? И как они уживутся на этой границе? Или снова прав будет тот, кто сильнее?
Вопросы, вопросы...
Современный политический язык насквозь мифологичен и лишён всяческой аксиоматики. Во многом состоит из пустых терминов типа "таталитаризм", лишенных какого либо содержания. Или из чисто мифологических конструктов типа "плановая экономика" "рыночная экономика".
Современный политический язык это волапюк основное назначение которого- сокрытие истины. Так например в годы перестройки он служил главной цели- сокрытия истинных целей перестройки- буржуазная контрреволюция.
Да лет двести, со времён Бентама и ранее.
Потому, что в большинстве случаев это дикари или персонажи недалеко от них ушедшие. Люди слабые, зависимые внушаемые, лишённые своего мнения, поэтому усиленно цепляющиеся за чужое.
Только объектом поклонения у неодикарей служит не деревянная копия самолёта а некий абстрактный Запад.
Вот и получили демонстрации радужников.
Ну никак не либеральным. Фашисты и либералы разнятся в отношении к государству, для либералов частное выше общего, для фашистов- наоборот.
Общее у них- антикоммунизм и кастовое общество.
Ну Афанасьев это вышеупомянутый дикарь.
+++
Потому что русские либералы, в массе своей - не настоящие либералы, а именно адепты карго-культа Запада.
Подробнее.
Свободы вообще не существует. По одной простой причине. Есть базовые потребности, на уровне физиологии, суммируя эти потребности это можно обозвать как "Потребность жить\выжить". Уже эти потребности делают любого индивида не свободным, точка. Все последующие разговоры про "свободу" чистой воды манипуляция. В процессе удовлетворения своих "свободных" потребностей индивид будет вынужден конкурировать с другими "свободными" членами социума. А так как либерализм отрицает возможность регулирования этого процесса, возникает "право сильного". Таким образом либерализм, это идеология жизни "по понятиям". Кто сильнее тот и устанавливает понятия, пока не найдется более сильный. Предельный\идеальный вариант либерализма это идеология АУЕ.
Так либерализм и не заявляет свободу вообще. Он заявляет, что каждый человек или любая группа людей должны (в смысле этического императива) признавать за другими людьми определённый список прав и действовать так, чтобы эти права не нарушать. Даже если имеют силу эти права нарушить.
Поэтому от "права сильного" либерализм дальше, чем традиционная этика (которая признаёт безусловное право коллектива подавлять силой членов этого коллектива).
Какой такой "список прав"? Где его можно посмотреть? Кто автор?
И вообще. Права всегда идут вместе с обязанностями. Прав без обязанностей не бывает. Если есть права то есть кто то (должен быть) кто эти права обязан соблюдать. А обязанность это и есть та самая несвобода, в самом её неприглядном виде.
Пример из нашей (несуществующей по факту) конституции. Там прописаны куча прав. В том числе и право на передвижения, если это не ограничено федеральными законами. А что толку? Право есть а обязанность его соблюдать, не у кого нет. Так же и с вашим списком. К стати где он?
https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/declhr.shtml
Именно так. И это почему-то не понимают критики либерализма и некоторые из российских «либералов». Соблюдать должны, как минимум, все приверженцы либеральных принципов.
Вообще-то есть. У государства, как и по всем правам, прописанным в Конституции (это явно прописано в статье 2). Например, государственный служащий не имеет права Вам запретить переехать в другой город, если нет федерального закона, ограничивающего там передвижение. Причём федеральный закон обязан соответствовать статьям 55 и 56 Конституции.
Во времена перестройки я услышал хорошее выражение:
"Есть свобода от, а есть свобода для!"
Ежели не затруднит, то приведите пример "свободы" от и/или для неважно!
Очень сомневаюсь, что это "..." вообще существует. Ну в крайнем случае конечно есть, но тогда для нас этого "..." конечно физически нет!
ИМХО. Вседозволенность, наши 90-е сразу вспоминаются, это "свобода от";
Павка Корчагин - "свобода для". Какие-то научные исследования, созидательный труд, тоже "для".
"Свобода" всегда конкретна и рассуждения о "вседозволенности" - есть нечто осреднённое и к конкретным событиям имеющее весьма опосредованное отношение.
Опять же "свобода" для есть по сути обеспечение условий протекания процесса и не более. Зависимости присутствуют, но они ПРЕОДОЛЕВАЕМЫЕ! Повторяю - зависимость есть, но её можно преодолеть. Решается задача двумя путями:
- увеличение "внутренней" силы процесса,
- ослабление внешнего воздействия.
То есть мы говорим не о "свободе" как независимости вообще от данного фактора воздействия на процесс, а о возможности его преодоления. То есть "свободы" (независимости) как не было, так и нет!
Свободы "вообще" не существует вовсе, так что тут я с Вами полностью согласен.
Мы вынуждены дышать, есть, находиться в условиях гравитации, просто "быть" - в этом смысле мы несвободны. Но если считать свободой осознанную необходимость, то открываются огромные горизонты (пмсм).
Ждал от вас "осознанной необходимости"!
Но это очередной образчик чистейшей шизы. Если сделать анализ этого выражения, то можно упасть со стула, ибо там стыковали тёплое с зелёным.
А как Вам "Знание - сила!"?
Немного раскрою своё понимание "свободы"(заранее извиняюсь за длинный текст):
понятие свободы как независимости ("от" или "для") НЕ СУЩЕСТВУЕТ! Мироздание сиречь - триединство и взаимо-ЗАВИСИМОСТЬ! Где КАЖДОЕ зависит от ВСЕГО и ВСЁ зависит от КАЖДОГО! Степень (уровень) зависимости определяется Мерой. Зависимость бывает слабой, сильной и сикстильоны вариантов между... Зависимостью можно пренебречь, но компенсировать это пренебрежение когда нибудь придётся. Говоря о свободе мы отрицаем непрерывность причинно-следственных связей, в этом случае "свободное" событие либо возникает из ничего, либо заканчивается ничем. Уверен, что ни один разумный человек не сможет привести пример таких событий! Отсюда можно сделать интересный вывод: полностью "свободное" явление/объект ИСЧЕЗАЕТ из нашего мира и восприятия!
Понятие "свободы" может возникнуть на низком уровне понимания Мира. Когда для индивида есть "случайные" события и время его восприятия очень мало. Есть ещё вариант "калейдоскопического" (клипового) восприятия, когда события мелькают перед человеком и он не в состоянии их связать и оценить.
Когда понятие "свободы" существует для индивида у него буквально открывается канал внешнего управления. Внесённая не "связанная", "свободная" информация не отвергается им, а усваивается и в дальнейшем используется как руководство к действию! Что поразительно - все люди со строем психики "зомби" считают себя "свободными"!
Если говорить о "чувстве свободы" у человека, то когда оно возникает - это по факту освоение управлением чем либо. Вспомните детство, вот вы научились кататься на велике и несётесь с разбитыми коленками и синяками, с радостной улыбкой и чувством "свободы". Но это всего лишь освоение управления.
Следует различать "свободу" как путь творчества-освоения (результат - человек) и "свободу" как поведение на "острове удовольствий" [Приключения Пиноккио] (результат - осёл).
спасибо, интересно, но последний абзац у меня чётко ассоциируется с "от" и "для".
В английском они различаются. Свобода от = freedom. Свобода для = liberty. Поэтому в либерализме перечисляются конкретные права, а не заявляется, например, свобода от государственного и общественного давления.
либерализм прекрасен, пока ты либерал а вокруг остальные - лошары:) которых могно доить обувать и налохмачивать. как только в либералы подаются все - обокрасть так запросто уже некого, а вот огребсти доской по хребту - прям легко:)
Это только в российском понимании либерализма.
В классическом как раз наоборот: либерал не имеет морального права ни от кого требовать чего-либо, что этот кто-то добровольно не согласился делать и не имеет морального права принуждать силой.
Вот хорошая статья либерала: https://vk.com/page-99973027_51224270
Всё правильно сказано. Поддерживаю
прежде чем тратить свое время на такую простыню хотелось бы увидеть краткое резюме или хотя бы понять, пролиберал это написал или анти
анти
Сирый, безграмотный вопрошает:
писаючи о свободе много не пишет что сиё есть! Вот ежели бы растолковавшы, то мы бы понимавшы о чем так много букв написал сей слагатель!
Либерализм есть слово чуждое русскому языку. И зловредное для русского человека.
Есть нормальные русские слова. Совесть. Свобода.
И никаких других понятий, превышающих эти, в русский язык ещё не внесли. Совесть запрещает предательство. А либерализм - пожалуйста, предательства нет, есть сделка.
Много слов про свободу, но ведь на западе нет свободы. Это же всё имитация, видимость свободы слова и видимость свободы выбора:
Пример №1.
В 2016-ом году Берни Сандерс выиграл предвыборную гонку у демократов (выиграл праймериз - внутри-партийные выборы дем.партии). Но в штабе демократов - насрали на мнение избирателей, т.к. Берни Сандерс - это социалист, в невежественных США это то же самое что коммунист, поэтому вместо него на выборы президента США выдвинули Киллари Клинтон. После этого Сет Рич, работавший в штабе демократов, слил Викиликс внутри-партийную переписку демократов, из которой всё стало известно. За это Сет Рич был впоследствии убит "при попытке ограбления". Только республиканский Фокс Ньюз пытался что-то про это писать, но хозяева США (элита, глубинное гос-во, теневое прав-во, финансово-политическая элита, называйте как хотите) быстро заставили их замолчать. Теперь НИКТО В МИРЕ, ни одно западное "СМИ" об этом не вспоминает, - ЦЕНЗУРА запрещает об этом писать и говорить. Налицо наглое и вероломное нарушение принципов либерализма: свободы выбора и свободы слова. Как видно, в реальности на западе, во главе с США - это всё отсутствует.
Кстати, в этом, 2020-ом году Берни Сандерс "сам снял" свою кандидатуру с праймериз, чтобы не мешал дедушке Байдену побеждать Дональда Трампа.
Пример №2. "Пленки Деркача"
Коррумпированность Байденов, Керри. В Украине давно известно, что в украинской нефтегазовой компании Бурисма "работают" Байден, его сын, сын Джона Керри (может и сам Кнрии тоже числится, то точно не помню). Т.е. люди получают зарплату за просто так. Дональд Трамп в конце 2019-го пытался рассказать о коррумпированности Байдена и натравить на него прокуроров, выдвинуть против него обвинения, а что получил в ответ? - ИМПИЧМЕНТ! Точнее попытку импичмента:
С тех пор Трамп помалкивает, он уже понял кто хозяин США, кто настоящая власть в США - "Демократия". "Свобода слова". Часть 2. Псевдо-демократия. Сколько власти у Трампа.
Но история получила своё продолжение, с 19 мая в Украине дозировано публикуются записи телефонных переговоров между Джозефом Байденом и Петром Порошенко (этот дурачок зачем-то записывал свои переговоры с Байденом). Из них со всей возможной чёткостью становится видно, что Джо Байден коррумпирован по самые гланды, что в Украине пытались расследовать эту коррупцию (ген.прокурор Виктор Шокин), Джо Байден заплатил миллиард долларов кредита американских налогоплательщиков, чтобы убрать Виктора Шокина и скрыть следы своей коррупции. Попутно из этих записей становится видно, насколько Украина управляется из США, что это США настаивают на повышении тарифов для населения.
ссылка - http://alternatio.org/articles/articles/item/80734-plenki-derkacha-prodo...
"Это реальный спрут". Как устроена система влияния Демпартии США в Украине. Схема Деркача
"Спасти наши задницы". Полная расшифровка новых пленок Байдена-Порошенко
Но "почему-то" про "пленки Деркача" известно только в Украине. Именно про содержимое. А весь коллективный неототалитарный запад, все "СМИ" запада - дружно молчат про это. Сейчас максимум что можно найти в западной прессе, и что говорит сам Байден про это - в этих записях телефонных переговоров Порошенко с Байденом ничего нет, Виктора Шокина отстранили от должности генпрокурора из-за его коррумпированности (а не из-за того что расследовал коррупцию Байдена в Бурисме), и миллиард долларов американских налогоплательщиков были выделены чтобы помочь Украине (а не для подкупа).
Налицо - коррумпированность элит, которые покрывают и защищают друг друга, и опять же - отсутствие свободы слова. Где тут принципы либерализма, где тут свобода?!
Пример №3. Германия. Густль Моллат.
Вот что узнал об этом деле русскоязычный немец, кстати, ссылки на ю-тюб и ссылки на сайты, (кроме одной) - уже не работают:
ссылка - https://arhat.livejournal.com/178958.html.
Получается что человек собрал документы, свидетельствующие о том, что элиты Германии уклоняются от налогов, принес их в прокуратуру, а его за это на 7 лет посадили в психушку для особо опасных псих.больных. Вот такая она в реальности демократия и свобода слова на западе, в частности - в Германии.
Налицо - коррумпированность элит, которые покрывают друг-друга, отсутсвие свободы слова и РЕПРЕССИИ против тех, кто угрожает власти и благополучию элит.
Вывод:
Подытоживая всё вышесказанное, язык никак не поворачивается называть западные режимы, во главе с США - демократиями. Везде отсутствует настоящая свобода слова - говорить, рассказывать, писать и показывать можно всё угодно (особенно клеветать и лгать про Россию, Венесуэлу и все остальные независимые от запада страны) - ради имитации свободы слова, но при этом любая информация ...
Любой человек, угрожающий власти, влиянию/авторитету и благополучию финансово-политической элиты попадет под репрессии, как Густль Моллат отсидевший 7 лет в психушке для особо опасных психбольных, или вообще убивается без суда и следствия, как Сет Рич, с официальной формулировкой "убит при попытке ограбления". Т.е. опять же
Не могу не упомянуть про западных диссидентов, которые открыто критикуют западную неототалитарную политическую систему и безграничную власть элит запада, во главе с США, критикуют навязывание другим странам (зачастую насильное, через бомбардировки) своей неототалитарной системы, под видом демократии. Одним из таких диссидентов является Сокол (the Saker).
Диссидента Сокола (the Saker) занесли в чёрный список в Швейцарии, и он не может устроиться на работу. А ведь Швейцария вообще на обочине гео-политической жизни, нейтралитет и тд и тп, оказывается всё не так, такая же нео-тоталитарная диктатура с цензурой и с такими же репрессиями. А ещё диплом американской жены в Швейцарии не признали. Пришлось ехать жить к жене в США, где Сокол по-прежнему не может устроиться официально на работу, - наверняка по таким же причинам как и в Швейцарии, но он об этом ничего не пишет, не хочет портить отношения с США:
Вот такая она - западная реальность, никакой настоящей свободы слова, никакого настоящего выбора - нет. Проблема запада, во главе с США и его под-западных колоний типа прибалтик и Украин в том, что у них отсуствуют свободные и независимые СМИ, в отличие от России.
В России даже на федеральных канал существуют регулярные теледебаты в прямом эфире с предоставлением как можно большего спектра мнений, т.е. приглашаются американцы, немцы, поляки, Яблоко, либерасты (либерал-фашисты), западопоклонники, украинцы с про-российской и анти-российской точко зрения, т.е. реальная свобода слова и демократия, в отличие от запада и западного ТВ. А вы видели на западе или в под-западной колонии такие же регулярные теледебаты, в прямом эфире, с приглашением россиян или людей с про-российской точкой зрения? - нет, конечно. Этого там не может быть, потому что всеми командует ЦЕНЗУРА и отсутствует реальная, настоящая свобода слова, потому что неототалитаризм.
Передёргиваете.
Во-первых, не надо смешивать «свободу индивидуума» (которая является либеральной ценностью) и «моя свобода» (которая с точки зрения либерала должна быть ограничена свободой других индивидуумов). Вообще говоря, «права человека» = «обязанность всех соблюдать указанные права по отношение ко всем окружающим людям».
Если был договор (солдатская присяга, брачная клятва), то есть. Если солдата насильно забрили, а мужа насильно женили без его согласия, то нет. Для либеральной этики первичен добровольный договор.
Не входит, если согласие с этой этикой добровольно. Например, в современной РФ человек может добровольно креститься или принять ислам и жить по соответствующей этике и это соответствует либеральным ценностям. Входит в противоречие только навязывание какой-либо общественной этики по факту рождения на территории страны.
Замечу, что рассыпавшаяся армия, которая начала «демократизировать» своих офицеров была призывной, а пришедшая ей на замену Красная Гвардия в Гражданскую набиралась исключительно добровольно. С другой стороны, Ленин всё-таки решил, что количество важнее боевого духа и с 29 мая 1918 объявил обязательный призыв в РККА, в том числе царских офицеров. В общем весь вопрос в том, что хуже: нелояльный солдат или его отсутствие.
С точки зрения либеральных ценностей применение силы оправдано, если хулиган нарушает свободы окружающих людей и хулигану нельзя наносить ущерб больший, чем он нанёс окружающим.
Вспомнилось: «Что такое капитализм? Это эксплуатация человека человеком. А коммунизм? Это наоборот.».
Идеи либерализма появились именно потому, что один человек не может подавлять свободу всех окружающих даже если очень хочет, так как это требует сил и времени. А вот любой коллектив всегда может подавить одиночку без особых затрат со стороны коллектива. Поэтому состояние «до того, как люди взаимно связали себя какими бы то ни было договорами, каждому было позволено делать что угодно и по отношению к кому угодно, владеть и пользоваться всем, чем он хотел и мог» очень неустойчиво и первые договора вида «я не бью тебя, ты не бьёшь меня» создаются буквально в первые секунды общения.
Примерно этими же формулировками выводится, что коммунизм — это высшая ступень развития капитализма.
Что касается войны всех против всех, то она присуща всем людям, независимо от их мировоззрения. Только без либерализма люди обосновывают свои действия интересами коллектива (царя, бога, нации, ...).
Вся разница между либеральным мировоззрением и традиционным — в сопоставлении коллектива и его части. В традиционном — коллектив имеет безусловную власть над своим членом вплоть до власти над жизнью и смертью (царь вправе казнить любого подданного, глава семьи может убить ребёнка, ...). В либеральном — окружающие люди с точки зрения либерала отвечают только за то, на что добровольно согласились (призванного солдата нельзя судить за исполнение приказа, а добровольца можно).
P.S. Многие люди, которые называют себя либералами, таковыми не являются, поэтому цитировать «либералов» не надо. У них вообще встречаются перлы типа «Государство должно заставить ...», что является абсолютной ересью с точки зрения либеральной этики.
Тонкость в том, что озвученные Вами декларации на практике всегда выглядят иначе. Именно так, как описал автор статьи.
Так, например, собрания настоящих, живых либералов чудовищно нетерпимы к инакомыслию. А должны бы наоборот. И при подавлении инакомыслящих эти самые собрания применяют силу, далеко превосходящую весь вред, который мог бы нанести этот "хулиган", вплоть до лишения его средст к существованию.
Попробуйте. Я прикинул, у меня не вышло без нарушения причинно-следственной связи.
Поэтому я и говорю, что быть либералом и называть себя либералом — две большие разницы. Ещё раз процитирую Скотта:
И оттуда же про собрания настоящих, живых либералов:
Или, если брать исторические примеры, то первый Конгресс США, добровольно принявший Билль о правах (ограничивающий права этого самого Конгресса), можно считать примером собрания настоящих, живых либералов.
Хорошо. Беру цитату из статьи:
А теперь берём историю РИ/СССР и классиков марксизма-ленинизма::
Хорошая отмазка, универсальная :)
Но допустим. Только где же я могу ознакомиться с сообществом настоящих, неподдельный либералов?
Прочел внимательно. Речь идёт о том, что капитализм должен погибнуть, разрушиться, а на его обломках возникнет коммунизм. А Вы обещали вывести, что коммунизм - ступень развития капитализма. При развитии наследуются родовые черты, при разрушении - нет. Это разные вещи.
Я же привёл примеры в сообщении, на которое Вы отвечаете. Впрочем, настоящих коммунистов найти ещё сложнее.
В цитате про либерализм/фашизм написано то же самое: либерализм взрастил внутри себя фашизм, разрушился и передал власть фашизму. Из этого автор делает вывод, что «по признанию виднейших западных философов, фашизм — это либеральная демократия на высшей ступени развития». Я как раз и указывал своим сравнением, что в выводе есть логические неувязки.