Мечеть Стамбульской Богоматери

Русский писатель Елена Чудинова на примере знакового турецкого фильма Фарука Аксоя «Завоевание 1453», снятого ещё в 2012 году, констатирует, что  нам предстоят жестокие испытания, превращение в мечеть Святой Софии - только начало:


 

Итак, Турция объявила христианам  войну. Информационную. К такому выводу приходишь, просмотрев гипербюджетный фильм Фарука Аксоя «Завоевание 1453». Другие не вполне дружелюбные телодвижения Турция в последнее время тоже производит, но можно бы их почесть и случайными, когда б не столь баснословное вложение в пропаганду.

Последнее время доводилось слышать, что от установок Ататюрка Турция потихоньку отходит. Похоже на то. В качестве благого примера для юноши турецкого, житье обдумывающего, вновь предлагается чудовищная Османская империя, до поры прикрытая фиговой гуманистической листвой.

Говорить о художественных достоинствах фильма не приходится. У массового кино своя специфика, а оной фильм вполне соответствует. Спецэффекты, батальные сцены, поединки один на один, любовный треугольник. Есть «плохие парни» (построившие дивный город и дивный в нем собор), есть «хорошие парни» (раскатавшие губу на то, чего не строили, несколько долгих столетий заливавшие кровью крещеный мир, преимущественно славянский). Хорошие, конечно, должны победить.

Не в том печаль, что в фильме воздержались от сцен с сажанием защитников фортов на кол, хотя какие ж это османы – без любимой национальной забавы? Но фильм исторический, фильм снят о жестоких временах, можно найти жестокости у обеих сторон. Не в этом дело. Можно смягчить жестокость, нельзя лгать.

Но о лжи – чуть дальше. Правда все равно лезет из сюжета, такое уж свойство у правды.

Один из исторических персонажей фильма – венгр-христопродавец Урбан, отливший исполинскую бомбарду, каких прежде не видывали. Ну да, конечно, куда ж им, краснознаменным османам, без наших военспецов? Многие полагают, что это предательство и обусловило падение города. Так что у сценаристов Урбан, понятное дело, должен выйти сущим душкой. В процессе мытья черного кобеля добела они присочиняют Урбану приемную дочуру-магометанку, осиротевшую во времена погрома родной деревни крестоносцами. (Ну да, pogrom, как же без него, западная аудитория это должна есть с рук.) Дочура жаждет отомстить. Почему погромили крестоносцы, а пушки надо лить против византийцев – не очень понятно, но как же папочке не порадовать девочку?  ( вот этот момент кстати и показывает,что фильм не столько происламский  сколько антихристианский. Прим.К.М.)

Хотя в чем-то девочка, которой не было, и права. Константинополь защищали вместе – и православные, и католики. Все, кто смог, защищали. И, защищая, переворачивали вместе самую скорбную страницу христианской истории – 1204 год.

Еще пара слов о младой Урбановне. Девица, оказывается, отливает пушки не хуже папочки, да и вообще без нее адской бомбарды по имени Базилика не получилось бы. И разгуливает в мужском костюме, с обтянутой тугими штанами попой, и в интимные связи вступает, не заморачиваясь брачными формальностями. От нашего стола – вашему столу. Западноевропейским феминисткам  привет – от идеологов джихада и халифата. Создатели явно рассчитывали, что фильм будет принят в Европе благосклонно. А ведь возможно, что так оно и есть.

Западноевропейцы позволили настолько замордовать себя «виной» за Крестовые походы, что собственное убогое «Царство Небесное», где Государь мой Бодуэн IV, больной мальчишка, гонявший хваленого Саладина как тушканчика, предстает каким-то жалким поборником толерантности, ничуть не правдивее турецкой продукции. Крестоносцы уже преданы – девятью из десяти собственных потомков. Западноевропейцы такие фильмы едят. А мы?

Ах, каков финал! В Святой Софии жмутся друг к дружке растерянные дрожащие горожане. И тут широко распахиваются двери, входит султан с совсем небольшой свитой. «Не надо бояться!» – говорит он. И что-то еще вроде «будем жить дружно и мультикультурно». А потом поднимает на руки белокурую христианскую малютку и улыбается. Малютка весело смеется, горожане улыбаются в ответ, робко и смущенно, поняв, что описанных во всех исторических трудах дней адского грабежа и адского насилия, конечно же, не будет.

Трогательно, ах, как трогательно! Вот только этой слезу вышибающей сцене противоречит маленький факт – отпечаток человеческой руки на стене, там, куда человеку вообще-то не очень дотянуться. Люди прозаичные, скажут, впрочем, что кто-нибудь нарочно поднялся по приставной лестнице, дабы заляпать стену. Очень правдоподобно, что и говорить. Куда правдоподобнее объяснение иное. Мехмет не входил в собор – он в него въехал на коне. И въехал, когда пол был уже покрыт телами тех самых молящихся, лежавшими друг на друге в три слоя. То есть конь Мехмета ступал по трупам христиан – женщин, стариков и детей. (Кто ж еще мог молиться, когда каждый мужчина нужен на стенах?) Лошади боятся мертвецов, и конь султана вздыбился. Чтоб удержать равновесие, султан, тот еще, выходит, замечательный наездник, оперся о стену рукой. А рука-то была в крови. Вот и остался отпечаток.

Что самое интересное – рассказанное выше отнюдь не греческая, а вовсе даже турецкая версия. Можно допустить, что турецкие сценаристы представления не имели, как объясняют отпечаток руки греки. Но уж сами-то они знают, что они знают сами. Мехмет с девочкой на руках – ложь намеренная, ложь сознательная.

Между тем мы, христиане, в руку кровавую не верим. Мы верим в другое. В то, что рука эта (не очень мужская, говорят специалисты) – не кровавый отпечаток, а священный. Что в этом месте коснулась стены явившаяся молящимся Богоматерь. А еще мы верим вот во что – не было горы трупов. Когда явилась Матерь Божия – священник нес Чашу. В руки врагов могло попасть То, что ни в коем случае не должно в них попадать. Но от прикосновения длани Богородицы стена разверзлась. И священник ушел в эту стену со Святыми Дарами. А молящиеся – за ним. Некоторым даже верится, что все туда ушли, кто был в храме. А что, ведь должны же были эти, с кривыми саблями, остолбенеть в ужасе, отшатнуться, застыть на месте… Даже убежали, быть может… Воротились уж потом, в пустой храм. Нескольких человек, может статься, и успели порубить до чуда, но не было толстого ковра из наших тел, не было.

Вот и турки теперь говорят – не было. Но парадокс в том, что они лгут при этом, а мы свидетельствуем истину.

Еще эпизод. Мехмету показывают благопристойно укрытое тело Императора, лежащее на носилках. Добрый султан машет рукой: «Похороните его по вашей вере». И едет себе дальше. Что было на самом деле? А вот что.

Тысячи трупов было отмыто от крови в попытках отыскать тело Константина. (Представьте себе только эдакую работу!) За голову Константина султан сулил изрядную премию. Ну очень хотелось насадить ее на кол, выставить на всеобщее поругание. Не нашли. Говорят, когда осман в бою размахнулся, чтобы сразить Императора, слетели ангелы и унесли его. Унесли к Золотым Воротам, спрятали в подземной пещере под ними, погрузили в сон. Спящий Император превратился в мраморную статую.

Верили ли в это османы? Да еще как. Искали, не нашли пещеры. Золотые Ворота были замурованы, а вокруг них разбили огороды – чтоб не осталось даже дороги. После, на всякий случай, еще наикрепчайшую тюрьму там пристроили.

Паисий Святогорец и Лев Премудрый пророчествовали о том, что через Балканы придет русый народ, который воротит Константинополь христианскому миру. Мефодий Патарский же прямо называет этот народ – московиты.

Русый народ придет, оживет мраморный Император и выйдет из пещеры, второй раз разверзнется стена в Святой Софии – выступит священник и прерванная литургия завершится.

Эти замыслы лелеяла Екатерина Великая, назвавшая (ну на случай, если статуя все ж не оживет) второго внука Константином. За воплощение этого замысла лили кровь наши предки в XIX веке. И воплотили бы, когда б не английское, по оценке Ф.М. Достоевского, «отступничество от Креста». Когда б не предательство идеи Священного Союза. В ХХ столетии Константинополь должен был взять Н.Н. Юденич, казалось – неотвратимо должен. Но случилась февральская катастрофа.

А еще в море там плавают рыбы, поджаренные с одной стороны. Когда все будет хорошо, мы их дожарим и съедим.

Все это узорчатое золото, все это восхитительное собрание фактов и сказок многие из нас готовы предать. Кто предатель? Сейчас проясним. Итак, есть страна, столь откровенно враждебная к нашим ценностям, что большие миллионы тратятся на то, чтоб эти ценности обесценить. Есть люди, что поедут в грядущем сезоне отдыхать и развлекаться в этой стране, внося тем самым вклад в развитие ее экономики. Любезный читатель, если в летних планах ваших – какой-нибудь Кемер, какая-нибудь Анталия, вы предатель и есть. Вы предаете разом и православие, и Екатерину Великую, и генерала Скобелева, и адмирала Макарова, и (быть может, неизвестных вам, но незнание, как учит нас юридическая наука, от ответственности не освобождает) Паисия Святогорца, Льва Премудрого и Мефодия Патарского. Вы предаете свою историю, ибо Царьград – история русская не меньше, чем греческая. Ради того чтоб поваляться на пляже? Но даже дилеммы «предавать или не загорать» перед вами не стоит. Есть же дружественные страны с пляжами не хуже и не дороже, куда виз не надобно. Выбирай не хочу.

Не о том речь, конечно, чтоб вовсе не ездить в Турцию. Имеет смысл посетить Константинополь всякому православному христианину. Войти в Святую Софию. Перекреститься на кресты, что проступают упрямо, упорно, вопреки штукатурке и известке. Приложить ухо к той самой стене, на которой отпечаток. Все говорят, из нее доносятся голоса молящихся. Литургия-то не завершилась. Сколько столетий прошло – длится. Ради этого стоит посетить Константинополь. Но гостиницу выбирать не дорогую и не позволять раскручивать себя на покупку сувенирной дряни.

А вас, пляжные предатели, на самом деле презирают те, кто улыбчиво подает вам прохладительные напитки.

Ибо информационная война никогда не самоцель. Она всегда – средство.

http://expert.ru/2012/10/31/nemnogo-o-dobryih-osmanah/?n=345