Церковь. Иконы. Тоталитарные секты. Часть шестая

 

Продолжаю затянувшуюся серию о церкви, криминале и о нас.  

Предыдущие подачи :  

Предыдущие подачи :   https://aftershock.news/?q=node/866763

https://aftershock.news/?q=node/868307

https://aftershock.news/?q=node/871508 

https://aftershock.news/?q=node/874559

https://aftershock.news/?q=node/880729

 

Прохвосты и нравственность

Хорошая была икона «Неопалимая Купина». Храмовая. Начало девятнадцатого века. Отлично отреставрированная. И в свое время украденная из церкви в отдаленном уголке России.

Нашли мы её в одном частном музее в Москве. Втихаря, без шума и пыли, изъяли и теперь организовывали отправку в её родные края.

Хорошее дело сделали. И мне хотя бы спасибо хотелось услышать. Все же нашли краденую вещь, имеющую значительную культурную ценность. Да и стоит икона минимум полсотни тысяч долларов.

Доложил я с энтузиазмом об успехах Большому Начальнику (правда не слишком большому, но достаточному, чтобы портить кровь). И выслушал в ответ длинную гневную лекцию.

Вещал он мне об отсутствии наступательного подхода. О том, что все сделано не то и не так. Новоявленный руководитель пылко ораторствовал, что я должен был поднять из архива уголовное дело (это на другом конце страны в дальней деревне, да и дело уже уничтожено). А потом выписать ОМОН, выдвигаться бронированной колонной и устроить в музее погром. Изъять на проверку все, что там было и не было. Мои возражения, что хозяева учреждения и так нам дали возможность залезть для проверки с экспертами во все свои хранилища и передают любую вещь добровольно  при малейшем намеке на криминальное происхождение, как-то не находят отклика. Большой Начальник на своей волне.

Гляжу, он входит в раж, так и сыпет обвинениями. И усмехаюсь, представив, что с ним было бы, потребуй я выписать ОМОН для налёта на музей. Инфаркт имени миокарда прихватил бы сразу и безоговорочно. Потому что этот бюрократический прыщ на теле нашей конторы, за всю жизнь самолично не раскрывший ни одного преступления, зато отличившийся поразительными  навыками лизоблюдства и пресмыкания перед вышестоящим начальством, отличался в делах поразительной трусливостью. Мог бы я припомнить ему, как он фактически угробил нам дело по многоэпизодному мошенничеству, поскольку отказался подписывать письмо на имя прокурорской шишке, с ужасом причитая:

- Как же мы письмо такому большому прокурору писать будем?

А еще я думал с грустью о том, что какой-то мутный период в моей конторе пошёл. Резко сократилось поголовье немного циничных, страшно целеустремленных и фанатичных профессионалов розыска, каковыми были еще в мой приход в эту систему большинство руководителей. Зато лезут изо всех щелей такие вот, уютно устраиваются в креслах, а потом начинают давить все живое и важное вокруг себя. Не способны ничего организовать, вреда от них полно, а пользы никакой. Дешевле им было бы зарплату платить и на работу не пускать. Но какое там! Они же в каждой бочке затычка, всегда готовы отчитаться и вылизать филейные руководящие части тел.

Так что я хлопаю удивленно глазами от предъявляемых претензий, а он любуется собой. Он недоволен.

Это такой у этого типа руководителей фирменный фокус. Им неважно, что делает подчинённый. Им главное показать своё недовольство. Работа им неважна в принципе. Им бы хорошо, чтобы контора вообще ничего не делала. Лишь бы быть недовольными. Их бы устроило держать при себе дрессированных льстецов, подскакивающих по щелчку и подающих команду голос, да еще денежку в зубах приносящие или всяческие призы и подарки. А самому купаться в лучах собственного начальственного величия. Но по старой памяти в конторе еще иногда требуют результат, значит, надо держать в стойле  норовистых скаковых лошадей, которые умеют не только ржать, но и скакать. Зато таким можно постоянно демонстрировать свое недовольство.

В общем, выслушиваю лекцию, как надо врываться в музеи с пулемётами. Горячечный бред. Кем надо быть, чтобы не понимать – каждой проблеме свой алгоритм. И большинство вопросов у опера  решается не кувалдой, а разговором. А договариваться у меня всегда получалось. Какой-то тумблер в голове стоит. Если надо, он щёлкает, и тогда могу договориться почти что с любым. Но это когда касается работы и государственных интересов. А вот по шкурным моментам тумблер не щелкает. Никогда ничего для себя не мог выгадать.

Когда у меня получалось на разговорах устаканить серьёзную ситуацию, это мое новое недовольное начальство недовольно искало тут подвох.

- Как это? Вон тот олигарх тебе без слов отдал картину за миллион долларов. Что-то тут нечисто. Это какая-то афера.

Они не понимали, как я смог убедить денежного мешка расстаться с миллионом долларов. А он мало того, что отдал вещь, так еще и организационно помог в разных моментах. Потому что порой получается у меня пробуждать в людях совесть. А те, кто были наверху, мастерски умели писать доносы, и шарашили на меня телеги во всякие инстанции: «продался, неспроста всё!» Хорошо ещё, что те, кто эти доносы разбирали, знали, что их пишут идиоты.

Да, всякое бывало. Но с каждым годом токсичная атмосфера в конторе все сильнее сгущалась. Как чертики из табакерки стали выскакивать эти «недовольные руководители».

Но мы делали дело. Находили жуликов. Изымали иконы. И в кипении этих страстей как всегда проступали лица интересных персонажей. Чем нравится такая работа – можно наблюдать, как люди из простых объектов оперативного интереса становятся для тебя личностями. Некоторые вполне достойные,  вызывают уважение. Другие лица иначе как рылами не поименовать. В сложных  и критических ситуациях нутро человека лезет наружу, и становится ясно, кто он, алчная тварь или человек, преисполненный достоинства.

Помню очередную нашу находку. Получили  информацию, что уникальная икона находится в Москве, в одной очень серьёзной частной коллекции. Всеми правдами и неправдами вышел я на хозяина – очень солидного бизнесмена и известного коллекционера. Встреча была в кофейне в самом центре Москвы. Пришёл уже пожилой, весь седой, уверенный в себе, но какой-то уставший человек с мудрыми глазами.

Я думал, будет сопротивление, недовольство, противодействие, или включат дурака. В итоге, скорее всего, удастся убедить его расстаться с предметом стоимостью полмиллиона евро, это следовало из репутации этого человека. Но все же рассчитывал на трудный разговор.

А получилось все иначе, на редкость гладко. Не, то чтобы радость особая от этой информации у коллекционера была. Но абсолютное спокойствие и готовность к содействию. Только взглянул на фотографии похищенного:

- Да, эта вещь. Конечно, забирайте.

Разговорились. Коллекционер рассказал, как десятилетиями собирал иконы в самых отдаленных концах России, многие спасал от уничтожения, от вывоза за рубеж. Как набрал уникальную коллекцию, которая стоит совершенно бешенных денег.

- Мне ничего чужого не надо, - сказал он. – Приезжайте с экспертами в любой момент. Осматривайте. Все сомнительные вещи готов тут же передать. Потому что это иконы. С ними не шутят.

Потом, со второй чашкой кофе, разоткровенничался:

- А я ведь не для себя собирал. Я собирал иконы, чтобы они не были потеряны для страны. Да, дорогая коллекция. Очень дорогая. Но я сейчас веду переговоры с Министерством культуры о передаче всей коллекции государству. Убытки материальные? Понимаете, деньги тут не главное. Это культурное наследие России. Это для народа. Это долг мой  такой.

Я только кивал. Конечно, на следующий день услышал сказку, чтобы с ОМОНом, да на обыск, да всех мордой в стенку. Большой Начальник к тому времени совсем сошёл с ума на почве иррациональной ненависти к нашему отделу.

Ну а тот коллекционер – это правильный человек. Совестливый. Наш человек.

Но нередко получалось по-другому. Метановым вонючим пузырем пучилось и рвалось:

- Моё! Не отдам! А докажите, что вещь краденая! Деньги уплочены! Ну и что, что вещь ворованная, я же её купил!

Ещё в один частный музей наши ребята отправились изымать украденные иконы. И там такой приём громкий приём их ждал. Какую-то кнопку хозяин нажал. Охрана набежала. Ставни защелкнулись автоматически - система безопасности, ё-моё! Возмущенные вопли: «Не отдадим ничего, ляжем тут костьми за свое, за честно наворованное!» Ничего, правда, у них не получилось. Поняли кусочники, что палку перегнули. И что опер уйдет, но кто придёт следом? Человек в берцах и с кувалдой? Следователь с постановлением о возбуждении уголовного дела за сопротивление полиции?

Потом за этих охальников Минкультуры в лице высоких чиновников подписывалось. В том числе и в СМИ вещали вполне официальные лица – мол, менты поганые, наехали на честных коллекционеров, которые ночи не спят в трудах праведных, все формируют частные музеи. Но вцепились мы крепко, и иконы были возвращены церкви, из которой их похитили.

А вот еще одна забавная коллизия. Стою я на пороге квартиры в доме на Арбате. И тычу хозяину постановлением об осмотре жилого помещения.

А он шишка из Российского Олимпийского комитета. Кто – не скажу, но человек сильно солидный. Чемпион мира по одному из силовых единоборств. Не знаю, где он столько бабла нагреб. Фактически скупил на Арбате многоэтажный дом – там, куда не ткнись, везде его квартиры, даже подвал приватизировал. А у нас информация, что ивановская братва ему привезла две уникальные храмовые иконы, похищенные из церкви, каждая на полмиллиона долларов тянет. Этот олимпийский чёрт ивановцам время от времени оказывал посильное содействие в сбыте краденого и контрабанде.

В суде я получил постановление на осмотр помещения. Хитрое такое действие – без соответствующего уголовного дела. Правда, там куча нюансов, ну да ладно. Главное, уломал судью подпись поставить. И к этому олимпийцу.

Спортсмен, увидев нас на пороге, приобрёл вид дурашливый и воодушевленный. И широким жестом пригласил нас в дом:

- Смотрите! Все смотрите! Ничего не жалко для полиции!

Посмотрели. И многочисленные его квартиры. И подвал. Всё забито антиквариатом. А нужных икон нет.

А этот субъект лыбится довольно:

- Знаю, зачем пришли. Только нету. Вчера забрали!

Я ему намекаю – мол, церковь не простая, люди уважаемые. Пускай вернут ворюги от греха подальше добычу.

А олимпиец только лыбится – мол, передам. Как не передать!

Но не тридцать седьмой год на дворе. К стенке никого не поставишь. Братва ныне не пуганная. Так иконы тогда и не отдали. Не знаю, нашли их или нет. Вроде все же нашли.

 А у меня после этого как-то иссякло доверие к нашему родному  Олимпийскому комитету. Не следят за моральными качествами своих сотрудников. А если мораль не важна, то потом и Родина второстепенной становится. И вот уже спортсмены выступают на Олимпиадах под капитулянтским белым флагом…

Да, сволочной народец эти барыги и чёрные коллекционеры. Помню одного такого, насосавшегося кровей трудового народа богатея. На какой-то торговле оружием делал гешефт, пока его не объявили в Америке в розыск, так что был он в заграницы не ездец. Лечил душевные раны тем, что греб как лопатой приглянувшиеся ему иконы, без каких-либо скидок на происхождение. Ворованное даже лучше, потому как дешевле.

Была информация, что краденая ценная икона у него находится в каком-то из его многочисленных лежбищ. Был бы порядочный человек, отдал бы сразу. Или хотя бы сказал, куда её скинул. Но куда там.

Забили мы стрелку с ним в кафешке в центре Москвы. Появляется он с охраной в лице омоновца. Тот чуть ли не с автоматом, чтобы отстреливаться от его многочисленных недругов.

С первых слов разговора черный коллекционер дурака включает:

- Не видел. Не знаю. Наговаривают.

И что с ним делать? Обыск устраивать? Так оснований остаточных нет. Да и где в многочисленных своих сокровищницах он хранит ворованное? А на его морде написано – он в курсе всего. И прекрасно знает, что скупает для коллекции, а то и перепродает краденые иконы.

Вот бы кого на дыбу. Но нельзя – законность у нас, а не средние века.

Каждому своё. Или человек живёт, как алчная скотина, подгребающая под себя всё и заботящаяся только о своей мошне. И логика его одна – чтобы у меня всё было, и чтобы мне за это ничего не было. Это такое единство с животным миром, из которого мы все вышли. Или у человека есть совесть. Та ниточка, которая связывает нас с Высшими Мирами. Та, что делает нас настоящими людьми.

Люди с совестью и открытой душой отлично понимают, что икона -  это не просто предмет древнерусской живописи, написанный на дереве. Это еще и религиозный ритуал. А ритуал – штука не просто важная, а краеугольная…

 

Религиозные ритуалы

Самая распространенная претензия у среднестатистического противника Русской Православной церкви, да и церкви вообще: «Зачем нам храмы? Зачем крестные ходы и коллективные молитвы? Зачем попы все в золоте? Зачем эти длинные и утомительные церковные службы? И вообще, зачем посредник между Господом и верующим? Бог в душе у каждого!»

Так уж повелось у человека разумного, что испокон веков религия в значительной степени есть не просто вера в Бога, а еще и религиозный ритуал. И Церковь не столько исполнитель, сколько конструктор этих ритуалов.

А ведь и правда, зачем нужен ритуал, если Бог в душе? Звучит вроде бы рассудительно и правильно. А как копнешь, так выясняется, что это любимая присказка сектантов, всяких протестунов и протестантов, которая не заканчивается ничем хорошим.

Тем же ваххабитам не нужен ритуал и поклонение материальным святыням, у них Аллах в душе. Вроде по делу звучит. Только в результате они две сотни лет оскверняют могилы мусульманских святых, в огромных количествах уничтожают других мусульман из-за того, что те неправильно поклоны бьют. И свои ритуалы у них появились, только некоторые сильно экстремальные, вроде «отрежь башку неверному».

С лютеранами такая же засада. Они восстали против засилья католичества с его богатствами, пышными ритуалами и позорными индульгенциями, когда за деньги отпускались любые грехи за любые преступления. Ну то есть они за свободу и права человека против зверств инквизиции. Такие правильные либералы-демократы давних времён. Священников принизили, ритуалы упростили, всё ненужное на слом. И что в результате? Присмотришься, так ведьм они сожгли многократно больше, чем вся Святая Инквизиция. К причастию не допускали людей с недостаточным доходом, мотивируя это тем, что от бедных Бог отвернулся. В своей показной скромности ободрали лепнину и украшения с уникальных готических храмов, превратив их в унылые коробки. Воинствующий антиэстетизм привел в результате к кошмарным витражам Шагала в церкви Фраумюнстер в Цюрихе.  Душераздирающее зрелище. Со временем, конечно,  протестантизм очеловечился – когда стал ставить во главу угла религиозный ритуал.

Мне кажется, тут ларчик просто открывается. Религиозные ритуалы  структурируют и концентрирует духовную и ментальную энергию верующих. Объединяют их ощущением единых задач и порывов. Делают из толпы паству. И в конечном итоге  сплачивают на единые цели большие народы, толкают их вперед по лестнице прогресса,  а не назад, в религиозное мракобесие, как яро утверждают воинствующие безбожники. Без ритуала любая религия не более чем клуб по интересам.

А еще отлаженный религиозный ритуал оказывает благотворный психотерапевтический эффект. Молитва, служба – люди успокаиваются, отвлекаются от террора повседневных мелких и изъедающих душу забот. Ну и общение с высшими силами – куда без этого?..

Когда нет храма, ритуала, общепринятых религиозных правил и морали, тогда получается, что каждый верующий, у которого «Бог в душе», сам себе голова. Сам себе Бог и чёрт.

На этой идее взрастают самые безобразные тоталитарные секты. Ну конечно, их «гуру» и «мудрецы» никак не проводники ритуалов и не посредники между Богом и людьми. Главный в секте – он такой как все, у него, как и у всех, Бог в душе. Он равный. Но поскольку он самый просветленный, то именно он вам объяснит на пальцах, как надо взращивать этого Бога в душе. Через некоторое время он как-то мастерски отодвигает Бога в сторону и незаметно сам становится вместо него. Еще несколько банальных приемов программирования сознания, и вместо паствы со свободой воли появляется зомбированное стадо. А начиналось с таких красивых слов, что не нужны посредники с небесами. Такие фокусы не пройдут ни в одной традиционной религии. В традиционных религиях свобода воли – это краеугольный камень, хотя, справедливости ради нельзя не сказать, что  иногда еретиков побивали, а то и сжигали.

Религиозность в той или иной мере прошита практически в каждом человеке, и с этим надо смириться. Для многих религиозность жизненно важна. И что, отдадим их «Церкви Муна», а не попу, пусть и толстому, и на дорогой машине? В секту их? Ну а что, в секте все такие добрые и заботятся друг о друге. Настолько, что человек и не понимает, как превращается в безвольную марионетку и готов на любое преступление по мановению руки своего духовного лидера. Такие вот добрые сектанты. Одни тебя за рукав  у метро тянут: «Приходите к нашему Иегове». Другие с криком «Аллах Акбар», обвешанные взрывчаткой, лезут без очереди в троллейбусы и кинотеатры.

Мировые традиционные религии – христианство, мусульманство, индуизм и прочие – они настолько притерты к социуму и значимы для него, что от них для паствы вреда не будет, одна польза. Они для человечества всегда играли больше положительную роль, удерживая социум в рамках приличий, не давая скатиться в дикость и людоедство, настраивая людей на духовное совершенствование. Секта – в большинстве случаев деструктивна. Борясь с традиционными конфессиями, мы отдаем людей во власть этих самых сект.

Постоянно какие-то материалы нам приходили, жалобы, петиции на придурочных сектантов. Разбирался, помню, с Богом Кузей. Этот авантюрист не мелочился и просто провозгласил себя богом. В итоге толпы его зомби – как правило, тётки в темных одеждах, слонялись по ВДНХ, впаривали за деньги какие-то брошюрки, занимались попрошайничеством. Получил я петицию против него. А там такой набор уголовных статей – мошенничества с недвижимостью, мелкое жульничество. И все в общак шло, то есть на алтарь нового «бога». А наши правоохранители все никак не могли ему состав преступления по заслугам подобрать.

Вообще, в работе с сектантами наша правоохранительная система чаще буксует, чем едет. Упускаем время, в результате пышным цветом цветут махинации с недвижимостью, насильственные преступления, незаконное лишение свободы, наркотики, истязания. Не говоря уж о том, что сектанты, как правило, опускаются в пучину безумия, что, по идее, относится к тяжким телесным, но очень редко вменяется.

Вот и тогда с этим Кузей. Толпы одурманенных людей несли этому жулику свое имущество. И все такие кроткие, у которых Бог в душе, и еще один Бог рядом – это Кузя. Напрягли мы тогда Петровку суровым указанием сверху. В итоге дело возбудили, Кузю упекли.

Со святым Виссарионом тоже пытались разбираться. Бывший сержант милиции, бывший уфолог объявил себя вторым пришествием Христа на Землю, создал секту, а после и общину в Красноярском крае. К нему и намылились сирые и убогие психопаты со всей России. Человек он неглупый, уголовный кодекс не только чтит, но и знает, поэтому предъявить ему нечего. А число одурманенных все растёт. И лет тридцать уже это непотребство длится. И страшно представить, сколько этот самый Виссарион денег нагрёб. А у нас на него всё достойной статьи нет. По идее, надо законодательство менять и как тараканов их всех прихлопывать тапком.

В подавляющем большинстве случаев суть всех этих сект в одном – заколачивании неправедных, но очень больших денег. Рон Хаббард как-то изрек – если хотите заработать миллион, создайте свою религию. Что сам и проделал, выдумав Дианетику – одно из наиболее распространённых в мире  злокачественных сектантских учений под крылышком ЦРУ.

А взять «Свидетелей Иеговы», всякие евангелистские центры. Это коммерческие предприятия¸ у которых Бог не больше, чем деловой партнёр. Как там они говорят. «Можете не шататься по храмам, шибко не молиться и не стоять на коленях. Но непременно тащите нам денежки. Мы за вас тогда словечко перед Богом замолвим. И вы получите от Бога новую машину и повышение по службе. Честный договор».

В царской России от сект много бед было. На этой ниве взрастали сорняками и массовые убийства, и организованное противостояние властям.

Много таких историй хранят полицейские архивы Российской Империи. Вот дела по бегунам, считавших мир царством Антихриста, а также полагающим, что на Земле человек обязан претерпеть страдания. Это их знаменитый обряд «красной смерти», когда своих больных соратников они душили красной  подушкой.

А вот массовое самоубийство в Тираспольском уезде в конце ХIХ века. Сектанты восприняли перепись населения, как свидетельство прихода Антихриста.  Ради спасения от бесовской власти фанатики и их дети в количестве двадцати пяти лиц со священными книгами вошли в землянки. А их соратник замуровал их всех, в том числе свою семью. Люди задохнулись от недостатка кислорода.

А вот дела по секте Спасово Согласие, или глухой нетовщине. Фанатики полагали, что в подлунном мире грехом является абсолютно всё. Единственный способ спастись от адских мук – расстаться добровольно с жизнью.  Вот и расставались. Село Баранчи Верхотурского уезда – старик-сектант  в глухом лесу с помощью клиньев вбил в пни руки всех своих детей и внуков, чтобы они с места не сошли. То же самое сотворил и с собой. Умерли все от боли и жажды.

Саратовская губерния. Девятнадцатый век. Старец Фалалей своими проповедями об адском воздаянии за грехи  и грядущем Апокалипсисе так завёл население одного села, что почти сотня человек решила покончить жизнь самосожжением. Собрали хворост и отправились с песнями самосжигаться в ближайшую пещеру. Уже костерок запалили. Но одна местная жительница сумела убежать и подняла на ноги народ из соседней деревни. Люди принялись вытаскивать сектантов из огня. А между делом один озверевший фанатик схватил своего ребенка и прикончил, бросив с размаху оземь:

- За Христа убиваю!

Сын Фалалея нарисовался через несколько лет. Довел проповедями публику до такого экзальтированного состояния, что шесть десятков человек просто поубивали друг друга «За Христа». Рубили топорами своих жён и детей. Потом клали голову на плаху и просили соседей покончить с ними.

Вот такие страсти разгорались. Но не утихли они до сих пор. И тема конца света, Антихриста и печати дьявола время от времени возникает вновь. То ИНН у них дьявольский, то чипирование с вакцинацией от нечистого. Эти темы что, традиционная церковь муссирует? Нет, это все секты и апологеты «Бога в душе». Только вот чужая душа потемки, и там порой водятся настоящие бесы.

Одно время, хотя это и не наша линия,  пытался какую-то систему организовать работы по сектам. Особенно по сатанинским. Они много чего по России наворотили. Помню, в Ярославле старуха «колдунья» подбила своих последователей из числа молодежи на человеческие жертвоприношения. А когда был на Дальнем Востоке, там как раз повязали сатанинскую секту, её адепты тоже убивали людей при жестоких жертвоприношениях.

- Совсем отмороженные, - говорил начальник убойного отдела. – Чего у них в башке? При обыске один из них расселся так вальяжно, как фон барон. Мы ему закурить дали. Он пускает кольцо дыма. И говорит: «Вот я отдал дыму свою энергию. В свое время он мне отдаст свою». И на полном серьёзе! У него в голове все мысли перемешаны, как детали в телевизоре, который с пятнадцатого этажа уронили.

По-моему в Рязанской области сбрендившая сектантка-сатанистка отрезала своему малолетнему сыну голову, стояла на балконе и  демонстрировала её всем.

Главк по экстремизму этой линией занимается. Пытался одно время я до них достучаться. У меня были возможности получения информации, люди многие на контакт согласны были идти.  Можно было проработать систему реализации оперативной информации по этой линии, как мы это сделали по антиквариату. Но в ГУПЭ МВД России на ключевые должности поставили бывших вояк из ВВ и сотрудников ОБЭП. В результате оперативная работа сама собой усохла. Дозвонился я до такого «военного офигенного», и сразу понял, что он из касты «недовольных начальников». Я ему про то, что надо организовать взаимодействие, обмен информацией, а он мне, весь напыжившись  – а я начальник отдела, а ты простой полковник мне звонишь. Не по чину. И весь от важности лопается. Я понял, что с дураком каши не сваришь. И до сих пор там работа по религиозному экстремизму крайне запушена. Потому как достаточно назначить несколько активных дураков на ключевые начальственные должности, и армия профессионалов ситуацию не спасёт.

Вот и получается, что всякие братства Шамбалы десятки лет занимаются изничтожением сознания и завладением имущества сограждан. И только когда доходят до края, то за ними приходят органы правопорядка.

Вспомнить СССР, где редкая секта больше месяца существовала. КГБ фанатиков брал за шкибон с удивительными быстротой и проворством.

У меня друг в восьмидесятые в прокуратуре во Фрунзе, ныне Бишкек, работал.

- Приехали к нам кришнаиты. Только стали людям лакировать сознание и среди студентов сочувствующих искать, две недели прошло, и уже они в СИЗО. КГБ сразу отработал, даже во вкус войти не дал.

Коммунисты знали толк в этих делах. Отлично представляли, что такое сектанты, идеологическая борьба и зомбирование сознания.

Ну а вообще, религиозная вера – очень опасное оружие.

Без четких правил, ритуалов, без нормального священнослужителей она как клинок без ножен – того и глядишь порежешься, а то и голову кому снесешь…