Врач из Филатовской — о больных коронавирусом и сменах без перерыва
Московскую ГКБ №15 им. Филатова переоборудовали под лечение пациентов с коронавирусом. 1315 коек, 543 врача, 741 медицинская сестра. За неделю количество пациентов с COVID-19 увеличилось с 25 до 282 человек, пневмония диагностирована у 661 пациента. Только 5 апреля в клинику поступило 215 больных. Кардиолог-реаниматолог больницы Ирина Ильенко рассказала «Правмиру» о 12-часовых сменах без перерывов, защите медперсонала от заражения и состоянии пациентов.
Я вхожу в больницу через посты охраны. Прохожу в шлюз, где мне измеряют температуру, выдают резиновые тапочки, новую пару носков, нательное белье.
Белье — синяя в белую полоску армейская пижама со звездой и надписью «Армия России». Почему такое? Потому что домашнее на себя не наденешь — запрещено, а достаточного количества своей униформы у больницы нет, что смогли найти, то и выдали. К всеобщей радости, пижама удобная.
На шею вешаю ключ от шкафчика. Сверху надеваю обмундирование: защитный комбинезон, бахилы, респиратор, очки, две пары перчаток.
Ирина Ильенко
Здесь зеленая зона заканчивается. Дальше — красная, из которой ничего выносить нельзя. И мои очередные 12 часов дежурства.
Когда тебя пускают в эту красную зону, каждый раз провожают как на войну: ну, удачи вам! Как будто можем не вернуться… Как из самолета в бесконечность: первый пошел, второй пошел… Главное – не забыть парашют.
В «скафандрах» мы друг друга не узнаем
Мы друг друга в «скафандрах» этих не узнаем. Разве по походке или по габаритам, если они очень индивидуальны. И еще по глазам — их через маску видно.
Мне коллега на прошлом дежурстве на капюшоне комбинезона написала имя. А я про это забыла. Подходят консультанты и обращаются безошибочно. Я не знаю их. Удивилась. Пошла в КТ. Там ко мне снова — по имени. Удивилась опять, потому что одинаковые у всех скафандры — у санитарки, медсестры, хирурга, травматолога, кардиолога… Подхожу к зеркалу: в буквальном смысле на лбу красным маркером печатными буквами написано, кто я. Смешно…
Другому доктору зайца на спине нарисовали. Наша маленькая свобода, которую пока у нас никто не отнимал. Есть, конечно, и термобейджи, с фамилией, инициалами и указанием функционала, но они написаны мелким шрифтом, присматриваться надо. А так — понятно и местами даже забавно.
Надписи на защитных костюмах
На выходе из красной зоны форму надо снимать, ничего касаться нельзя. Выкидываешь носки, бахилы, перчатки, скафандр, респиратор. Тебе выдают полотенце, и ты идешь в душ. Не выбрасываются только тапки и маски — резина, пластик — то, что потом в замочку идет и проходит санобработку. Нижнее белье, которое считается условно чистым, тоже потом стирается.
В сети сегодня обсуждали возможность работы в одноразовых халатах. Я для себя это исключила сразу. Работать в реанимации считаю возможным только в средствах защиты. К счастью, их пока хватает.
К новой форме я за несколько дежурств приспособилась, хотя ее наличие требует коррекции всего. Дышать в респираторах тяжело, они давят на нос, скулы, маска плотно прижата к лицу, натирает, потом в этих местах кожа слезает, покрывается коркой-болячкой. Что-то надо придумать, может патчи подкладывать, смазывать кремом — тестируем, думаем, но пока решения не нашли.
После смены
С пациентами в таких костюмах надо говорить четче и громче, определенный уровень понимания проявлять, потому что многие напуганы, мне кажется, даже больше, чем врачи.
Представь, ты, больной, лежишь на кровати. Раньше к тебе подходили люди в халатах и с открытыми лицами, а теперь — такие космонавты в скафандрах.
Два сотрудника — два космонавта, пять — значит пятеро. Просто кадры из «Звездных войн»!
Да, мы вежливы, по имени-отчеству обращаемся, но перед незащищенным человеком стоим в таких средствах защиты, что ему просто не по себе! Все вокруг брызгается, моется, дезинфицируется. И вроде все понимают про COVID, но психологически очень непросто. Люди разные по психическому складу. И срывы нервные случаются. Родственников к больным — нельзя. По телефону звонить — можно, но большинству пациентов в реанимации уже даже не до телефонов.
12 часов без еды, воды и туалета
Когда встал выбор, сколько будет длиться смена — 12 часов или 24, мы выбрали 12. Кто-то, правда, работает сутками. Как это возможно — не представляю. Решение работать в новых условиях все принимали, естественно, добровольно. Но о том, как именно это будет, изначально можно было только догадываться.
Нас предупредили, что один перерыв возможен — попить, перекусить, в туалет сходить, а три или пять — нет, просто потому, что это будет занимать лишнее время и лишний расход защитной формы, и просили к мере такой отнестись с пониманием. Эта же история всех курящих касается.
Выходя из красной зоны, ты должен всякий раз снова проходить через шлюз, снимать-надевать костюм, а это время. Полчаса минимум. С учетом поесть — еще больше, отделение «теряет» сотрудника минут на 40, на час. А если скорая в этот момент или умирает кто-то, и на счету каждая секунда? За пару минут, как раньше, вынув изо рта ложку, до пациента не добежишь. Поэтому свое «хочу попить» нужно согласовать с теми, кто остается.
И потом, это лишние контакты. В небольших комнатах отдыха, которые в конце смен и на перерывах набиваются под завязку, дистанцию в два метра, естественно, не соблюдает никто. Только здесь все уже без защиты. Предполагается, что мы еще здоровы.
Медики в «скафандрах»
Тестирование медперсонала на Covid-19 только собираются ввести, а в контакте с инфицированными пациентами мы побывали все, и как дела обстоят по факту, одному Богу известно. Респиратор, например, обеспечивает только 95% защиты…
И каждый раз уходя с работы, я не знаю, может, я уже потенциальный пациент своей же реанимации, и это вопрос всего лишь нескольких дней.
В комнату отдыха я лично заходила уже после работы и фактически имею опыт 12-часового голодания, без воды и посещения туалета. Когда не пьешь, терпеть проще. Но у меня под пижамой — памперс. На тот случай, когда совсем уж приспичит. На позапрошлом дежурстве случай представился, и подгузник я протестировала. Ощущение льющейся по ногам мочи, мокрая пижама — так себе удовольствие, благо это был почти конец смены. Буду думать, как укрепить позиции и здесь. Хотя, кажется, организм научился терпеть и это и может обходиться без впитывающей поддержки.
Руководство больницы в тех условиях, которые есть сейчас, старается, как может, сделать так, чтобы всем было максимально комфортно. Я это чувствую, вижу. Но пока открытых вопросов много… Работаем мы всего вторую неделю.
Без рации на смене не обойтись
Рации — отдельная тема. Их выдали всем отделениям, у каждого — свой канал, и мы все время на связи. Находясь в красной зоне, мы не должны ее оставлять ни при каких обстоятельствах, обязаны реагировать быстро. Мы слышим все переговоры по корпусу, и нас по рации тоже слышат все:
— Шестнадцатый, ответьте восьмому!
— Восьмой слушает…
— У нас код зеленый…
— Принято!
Каждая смена — это вызов. Вызов твоему опыту и профессионализму, потому что то, с чем мы сталкиваемся сегодня, в практике ни у кого из нас не было, это вызов твоему эго, вызов твоей психике, твоей выносливости, жизнеспособности и еще, наверное, человечности. Всякий раз мысленно благодарю всех, кто ее в теперешних обстоятельствах как-то умудряется еще проявлять. И не говорите мне, пожалуйста, как людям плохо сидеть дома и смотреть в окно, как они на самоизоляции перед телевизором устают. После таких смен мне трудно это понять.
Пациент с тобой разговаривает, а легких у него уже нет
Больные поступают тяжелые. В разы тяжелее тех, с которыми я работала раньше. Умирают ли люди? Да, умирают. Это больница. И здесь смерть есть всегда. Сейчас половина в моем отделении уже на искусственной вентиляции легких, вторая — потенциальные кандидаты на нее. Младше 40 лет нет никого. Небольшое количество до 60 и основная часть — после 60 лет. Людей привозят на скорых из дома, из других стационаров — могут 100 человек в сутки привезти, могут 200. Кого-то — уже подключенными к аппарату искусственной вентиляции.
На днях осматривали женщину лет 50–60 с Covid-19 без тяжелой сопутствующей патологии, она на кислородной маске, но особо не жалуется: «Да, тяжеловато дышать, но ничего, терпимо». Разговаривает. По рентгену — небольшая пневмония, не критично. Мы таких пациентов на живот на несколько часов переворачиваем, чтобы спина дышала, раздыхивались отделы, которые зажимаются, когда человек на спине лежит. У нас приборчик есть, на палец надевается, мы по нему насыщение крови кислородом смотрим.
Показаний для искусственной вентиляции нет. Но буквально на глазах показания эти меняются, а пациентка вроде как так же, особо не жалуется. Везем ее на КТ.
Смотрим результаты томографии — а там легких нет! В труху!
И я теперь понимаю, почему ковидные, у кого пневмония, умирают один за другим! Они с тобой разговаривают, а легких у них уже нет! И они все такие! И это так страшно! Женщину перевели тут же на ИВЛ, не знаю, выживет ли.
«Наша смена похожа на ад»
Прочитаны и выучены десятки метров инструкций, новые продолжают писаться.
Я более 20 лет в реанимации работаю, но что происходит сегодня — такого не видела никогда. Офтальмологи, гинекологи, травматологи — все в один день стали просто врачами, которые принимают пациентов с Covid-19. Сейчас мы понимаем хотя бы, что и как надо делать…
Пациентов с каждым разом все больше и больше, и я не знаю, сколько их будет завтра, послезавтра и вообще. Никто не знает. На прошлом дежурстве у меня было семь, мне хватило их «с головой». А будь у меня 15 или 20, я не уверена, что сил, оборудования и времени хватит на всех.
И тогда будет, как на войне: среди тех, кто вот-вот умрет, и тех, у кого есть шанс выжить, я как врач выберу последних и подойду к ним, потому что спасать надо будет того, кого еще можно спасти. И такое развитие событий вполне возможно. Надеюсь, до этого не дойдет.
Ловила себя на мысли, что отмечаю, как проявляют себя мои коллеги, попадая в сложные обстоятельства. У всех разная стрессоустойчивость, и самое интересное, ты никогда не знаешь, где у каждого человека тот самый его предел. Невольно стало вспоминаться пресловутое советское: с ним/ней я пошла бы в разведку! А вот с ним или ней — не пошла бы.
В целом дежурства проходят штатно. Рефлексировать времени нет. От слова «совсем». Некогда поднять голову от работы. При этом писанину всю медицинскую с заполнением кучи бумаг не отменял никто. Отчетности только добавилось. После смены хочется одного — спать… Уже спустя неделю у меня начались какие-то процессы в теле и в эмоциональном состоянии, которые я пока объяснить не могу. Какая-то перестройка идет. Мощная очень. Знаю, что прежней я не буду уже никогда.
Сейчас я стала понимать тех, кто написал или напишет заявления об уходе.
Понимаю коллег, которые, работая на Covid-19, писали в постах: «Наша смена похожа на ад. Оставайтесь, пожалуйста, дома».
Мое поколение родилось и выросло в мирное время. Война была где-то, но всегда в стороне, и как женщина, я не имела к ней отношения. Но теперь, мне кажется, я понимаю, что значит война. Это не печально, но и не весело. Это просто очень серьезно.
Комментарии
Журналиста спрашивайте. Там двумя предложениями выше врач сказал бы оксиметр, а не что-то на пальчик, как в статье.
Доктор описал то, что болезнь очень быстро прогрессирует, журналист добавил красок. Все тема закрыта на этом.
О каком журналисте идёт речь? Статья от первого лица написана! Он художественно вошёл в роль? Представил себя врачом? Ну тогда это художественная литература перед нами.
Зайдите по ссылке, там указано два автора, врач Ирина и журналистка.
В очередной раз убеждаюсь, что огромное количество "специалистов" просто не представляют себе что такое написать статью. Они не представляют себе как рассказать простым языком для обывателя о своей профессии.
Врач за полчаса наговорил журналисту на диктофон что-то делал за день и свои мысли и эмоции по этому поводу, а журналист из этого, зачастую бессвязного повествования уже сделал нормальную статью. Но нет же, повылазили "светила медицинской науки" которые почему то решили, что это научная статья, опубликованная в каком то медицинском журнале.
Лавров был прав (с)
ЗЫ: Оппонентам советую потратить свое время и написать связно подобного обьема статью - описание своего рабочего дня/смены. Не используя профессиональных терминов.
А у нас теперь отменена практика прочтения и редактирования статьи интервьюируемым с целью исключения ляпсусов? Особенно в такой щепетильной теме как жизнь и смерть в больнице. Кодекс журналистской этики умер совсем?
А это уже совсем другой вопрос.
Просто статья написана для обычных людей, с развитыми навыками понимания речи, а не для аутистов, которые не понимают образных выражений и гипербол.
В период эпидемии для предотвращения раздувания страха статья на ключевую тему должна быть написана без художественного вымысла. А тут я вижу вместе с описанием действительно очень сложного труда врачей в очаге болезни ( с преувеличениями, которые могут быть допустимы) нагнетание страха , что абсолютно недопустимо. Это не художественная литература, а документальная журналистика.
В период пандемии люди делятся на три категории:
Те, кто принадлежат к первой категории, и сами уже все поняли, и их такой статьей не напугаешь, отличить гиперболу от точного диагноза они вполне могут. Такие люди запаслись всем необходимым и сидят себе спокойно дома, занимаясь разнообразными интересными делами.
Люди второй категории ничего понять не способны и попробовать напугать их это единственный способ, чтобы эти дебилы соблюдали самоизоляцию хоть в какой-то степени.
Для людей третьей категории придумывают уже меры административно-уголовного воздействия: штрафы и реальные сроки за распросранение заразы.
Так что статья вполне годная.
Есть еще и четвертая категория - напуганные до усеру алармисты, которые уже сами завернувшись в простыню ползут на кладбище.
P.S. Статья - говно. Попытка превратить все три предыдущих категории в четвертую.
Это вряд ли. Бывают, конечно, люди с нестабильной псхикой, которые могут вены перерезать или повеситься. Но это проблемы этого конкретного человека, такому только повод дай. Как массовое явление такого не бывает.
Она КАРДИОЛОГ- реаниматолог. Вы моряк, и как вы будите описывать аварию в отсеке ядерного реактора, если Вам вдруг пришлось участвовать в ликвидации последствий этой аварии. Попробуйте, обязательно найдутся люди, которые придерутся, к тому, что Вы ТВЕЛы назвали стержнями и на этом основании начнут называть Вас вруном. Кстати, там в тексте есть кусок как она мучается с потёртастями маской и респиратором ( на её фотографии, уставшей после смены, отметка над переносицей)
Кардиолог -реаниматолог не заканчивал мединститут и не изучал анатомию, поэтому абсолютно не знает, что такое легкие и как они работают. По Вашему так? В статье два явных наброса- про отсутствие легких ( но при этом пациент разговаривает как ни в чем не бывало) и про то, что по нормам Минздрава время работы в респираторе - 4 часа. Потом нужен перерыв.
Статья по сути своей, в сравнении с другими странами, очень позитивная, и коек хватает и персонала много и спецодежда есть. Посмотрите что медики в Китае или США одевают, чтобы себя защитить.
Как-то вы дорогой зажрались, видите ли словесный оборот не тот журналист использовал. Так то по статье все очень даже хорошо по сравнению с другими странами.
Я не зажрался, в вижу в соцсетях реакцию людей на эту статью, в том числе некоторых знакомых. Они напуганы именно упоминанием о потере легких. В статье не используется сравнение с другими странами. Просто в такой период журналист должен быть ответственным за каждое слово, в этом его социальная ответственность перед обществом. Для этого все должно быть предельно корректно. Посмотрим сегодня реакцию медицинского сообщества, статья разошлась широко.
Так и это вопрос к вашим знакомым, они в стадии отрицания.
Многие люди пожилого возраста именно так отреагировали на эту статью, среди них есть пара знакомых. Итак, какова цель статьи: показать героический труд врачей-достигнута. Рассказать о том, как себя чувствуют пациенты, находящиеся в стационаре с различной тяжестью заболевания - не достигнута ( видео к статье не относится). Дать рекомендации по профилактике - не достигнута. Вопрос- что в ней хорошего, про труд врачей мы узнаем из трехминутного видеоролика гораздо больше и объективнее.
Вам надо больше отдыхать.
Для меня ничего нового в статье не было, у меня друг работает в интенсиве медбратом, сказал что них отделении, ситуация с защитой хуже, но работают пока по 8 часов. Это я про Германию. А так пациенты разные, кто-то раздышевается и интубировать не надо, у кого-то очень быстро ухудшения нарастают, но слава богу пока никого не потеряли.
Переход на личности, даже в мягком виде, означает отсутствие других аргументов. Я ещё раз повторю- у нормального журналиста ( который становится вымирающим видом) в такой теме должно быть несколько задач- повысить авторитет медиков, мобилизовать людей на оказание им посильной помощи. Но самое главное - разъяснить населению степень опасности и правила поведения. Например я бы дал данные по этой больнице без указания персональных данных- сколько человек умерли, какого возраста, наличие у них других заболеваний, повлиявших на ухудшение протекания болезни, сколько человек в какой степени тяжести заболевания находятся в больнице, сколько примерно одномоментно находятся на ИВЛ. Я не увидел в статье ничего этого, кроме эмоций уставшей женщины, которая никогда в таких условиях не работала. А эмоции-главный враг объективной журналистики. Нормальный человек может сделать выводы на фактах сам. Но дело в том, что объективных фактов в статье, кроме количества пациентов- нет.
Да ничего Вам такая информация не даст. Там ивл несколько видов может быть, маска и тубус, опять начнутся вопросы, что и как. Просто вы хотите почувствовать что все под контролем. Для самоуспокоения.
Мне сразу по первому видео из Италии сказали, раз пациенты лежат на животе, значит состояние очень плохое.
Эта информация даст нам выборку примерно по 15 % больных в Москве, что будет объективно. В том числе количество умерших, процентное соотношение заболевших по возрастным группам и тяжесть протекания, количество находящихся на ИВЛ ( вне зависимости от вида аппарата). И врач на основании этой статистики может дать предварительные рекомендации- людям с какими хроническими заболеваниями и прочими медицинскими показаниями нужно быть особенно осторожными. Мне это не нужно, у нас единичные случаи на область и новых заболевших нет. Поэтому я совершенно спокойно при необходимости перемещаюсь по городу и единственное что делаю- соблюдаю дистанцию и мою руки по возвращении. Рекомендованный минимум.
Так то что людям старше 65 и с проблемами здоровья должны дома сидеть, уже месяц назад сказали. Есть сайт стопкоронавирус, там есть статистика. Если чего-то не хватает можете туда обратиться.
Вот тут Вы неправы. Особенность российской эпидемии в том, что у нас подавляющее число заболевших - люди до 60 лет. И мне бы хотелось знать- какие медицинские особенности этого. Потому что основная причина абсолютно понятна- эта наиболее миграционно активная группа. Я сам ежегодно выезжаю за рубеж, и в текущем году в мае планировал ( увы!)
Ясно, про особенности не знал.
Куда ездите, если не секрет?
Франция (родственники), Азербайджан ( уникальный климат, очень мне там комфортно, да и посмотрел ещё не все достопримечательности). Хотели в мае в Норвегию арендовать яхту и по фьордам походить. Обидно. Красота там неописуемая.
Сам я не рыбак, но говорят там, в Норвегии, можно хорошо порыбачить.
Порыбачить я могу и в России. А там - полюбоваться природой. Сопки, фьорды и даже киты. Кое-чему у норвежцев поучиться, они в быту очень рациональные люди.
Если Вам нужно более подробное описание по-медицински как быстро происходит деградация легких, то Вам сюда https://valkiriarf.livejournal.com/1925760.html
Спасибо, расширю кругозор
А вот ещё и рекомендации для реаниматологов появились https://www.facebook.com/groups/far.online/permalink/517082269233639/
У вас по ссылке еще страшнее, чем в этой статье.
Отнюдь. Во первых, статья адресована специалистам. Автор четко говорит, что нужна интубация ( вы упоминали про маски,а вот врач говорит на основе опыта, что это неэффективно). Контроль газообмена и рекомендованные положения тела пациента для эффективности. Говорит о почечной терапии, и это соответствует практике китайцев. Говорит о длительности лечения тяжелых случаев и контроле легких раз в неделю ( отсюда следует вывод, что мгновенной деструкции легких нет, в чем я и оппонировал автору статьи). И дает ссылку на контакт и информационный ресурс. Это- крайне полезный обмен опытом со специалистами. А неспециалистам из этой статьи виден абсолютно выдержанный тон , который в целом дает почувствовать, что лечение непростое, но вполне реальное при наличии аппаратуры, диагностического и лабораторного контроля и рекомендованных медикаментов при отсутствии серьезных осложнений. Обратите внимание на комментарии. Больше половины- абсолютно позитивные.
Вам что маска , что интубация все равно? Врач советует быстрее интубировать, интубированные пациенты это пациенты в искусственной коме. Тоесть врач советует даже те кто еще не совсем без сознания быстрее интубировать. Другими словами болезнь еще жестче, чем мы думаем.
Вот ни слова нет про искусственную кому. Есть упоминание о ИВЛ 100 % пациентов и трахеостомии 100% больных с тяжелым ОРДС. Поэтому не нагнетайте. Болезнь сложная, но по предварительным утверждениям врачей она не хуже ранее имевших место эпидемий. Главная опасность как и у любой эпидемии - то что нельзя допустить превышения пороговой нагрузки на медицинские учреждения, особенно в регионах. Потом что обеспеченность ИВЛ- это одно, а наличие достаточного количества квалифицированного медперсонала, который физически готов работать с такой нагрузкой -это проблема гораздо серьезнее не решаемая в короткий срок.
А как вы представляете ивл без искусственной комы?
Не просто представляю, а на себе испытал. Это видимо в Германии на ИВЛ ставят только коматозников..
Вам вставляли трубку в трахею без наркоза?
Круто. Честно, круто.
Вы опять пытаетесь смешать в кучу коней и людей. По тексту статьи. Первое- трахеостомию делают людям с тяжелым ОРДС. Второе- ИВЛ может выполняться и без трахеостомии. Автор пишет, что делают всем . Как - напишите автору, какие у вас вопросы. После длительных операций в России давно практикуется масочная ИВЛ с повышенным содержанием кислорода, чтобы пациент побыстрее раздышался от наркоза. Третье- пациента с трахеостомией все время держат под медикаментозным наркозом?
Да чего-то мы запутались.
Я имел ввиду, что автор советует делать инвазивное ивл, это то что через тубус, потомучто состояние может быстро ухудшаться, поэтому надо быть готовым интубировать пациента. Инвазивное ивл подразумевает седирование пациента, то есть введение его в кому. Что не так?
Я предлагаю закончить дискуссию на нотке взаимного уважения. Я не компетентен обсуждать детали, и не горю желанием вникать в эти тонкости. Мы выразили свое отношение к статье. Мне она не нравится. поскольку я считаю представленную картину однобокой и не совсем соответствующей действительности. Причем главное несоответствие вынесено в заголовок в духе скандальной журналистики. Это как минимум неэтично с моей точки зрения. Как окончательный вердикт я восприму мнение профессионального сообщества. Если я неправ- я готов это признать. Всегда уважаю мнение настоящих профессионалов.
Берегите себя и родных
И Вам всего доброго. Главная проблема нынешнего времени-оставаться людьми. И впереди нас ждет крайне непростое время. Будем жить и будем помогать близким.
Цитата: мои ожидания о сомнительности неинвазивной ивл оправдались...то есть он советует делать инвазивное.
Вся статья написана ради этого "словесного оборота" ! Для чего и вынесен в заголовок.
Вообще-то ТВЭЛ - элемент, а не елемент...
это называют уплотнением стенок альвеол. При этом они теряют способность к основной функции легких - газообмену.
Т.е. воздух вы по легким гонять можете, с помощью диафрагмы там или ребер, а насыщения крови кислородом не происходит.
Поэтому контролируют содержание кислорода в крови, о чем там написано.
По правде говоря, из этого логично вытекает, что ИВЛ не должен сильно менять картину. Видимо, так оно и есть, раз на ЭКМО переводят.
Натрет морду - появится ранка - в "красную зону" нельзя с открытой раной.
К тому же нигде не говорится, а есть регламент по смене масок. От дыхания она мокнет, а это - отличный рассадник инфекций.
Может речь не про фиброз, а про схлопывание, оно то как раз очень быстро происходит.
Есть два но: 1) пневмоторакс не относится к необратимым изменениям функции легких 2) схлопывание нередко наблюдается при впадении в кому. А вот причины впадения в кому могут быть самые разные
Карло Урбани
Страницы