27 декабря 2019 г., ПАРИЖ, Сергей Гуриев: Несмотря на анемичный рост ВВП и стагнацию реальных доходов, рейтинг одобрения российского президента Владимира Путина остается высоким: согласно опросам, 61% россиян положительно оценивают его результаты. Но его популярная поддержка уменьшается вместе с его способностью контролировать информацию, которую получают люди.

От Гитлера до Сталина и от Муссолини до Мао диктаторы двадцатого века в мире приняли близко к сердцу знаменитое изречение Никколо Макиавелли о том, что «лучше бояться, чем любить». Однако большинство современных диктаторов, похоже, больше заботятся о сохранении лояльности своего народа. не давая им то, что они хотят, но заставляя их думать, что у них это уже есть. Никто не реализует этот подход более мастерски, чем президент России Владимир Путин.

Хотя рейтинги одобрения Путина в последние годы значительно снизились, они остаются высокими: опросы показывают, что 61% россиян положительно оценивают его результаты. Если бы сегодня состоялись президентские выборы, за Путина проголосовало бы 44%. Ни один другой кандидат не получил бы двузначную поддержку.

Путин, безусловно, не обязан своей популярностью своему экономическому руководству. После повторного вступления в должность в 2012 году он последовательно не выполнял обещания реформ, повышения производительности и инвестиций, а также повышения уровня жизни россиян. И у его правительства, похоже, нет никакого плана, чтобы дать старт застойному росту ВВП.

Международный валютный фонд ожидает, что годовой рост ВВП России в ближайшие пять лет составит в среднем менее 2%. Ожидается, что в 2021 году доля России в мировом ВВП (в пересчете по паритету покупок) впервые в современную эпоху упадет ниже 3%. В номинальном выражении это соотношение будет еще ниже - примерно 1,8%. Самое главное, что реальные доходы российских домохозяйств в настоящее время на 10% ниже, чем в 2014 году, и не показывают никаких признаков роста.

Так чем же объясняется постоянная популярность Путина? Как мы с Дэниэлом Трейсманом утверждаем в недавней статье, ответ - для Путина и других современных автократов - заключается в способности контролировать информацию, которую получают люди, что позволяет лидеру убедить большинство населения в том, что, несмотря на недостатки режима, он - это лучший вариант страны.

В эпоху цифровых технологий это нелегкий подвиг. Растущее число образованных граждан - или, как мы их называем, «информированных элит» - признают недостатки системы. Таким образом, для автократов необходимо, чтобы эти элиты не сообщали правду общественности.

Репрессии играют здесь важную роль. Но далеко от широко разрекламированных массовых репрессий прошлого - направленных на отпугивание всех потенциальных оппозиций - сегодняшние репрессии являются целевыми и, что критически, отрицательными. Российскому оппозиционеру Алексею Навальному было официально запрещено баллотироваться на президентских выборах в 2018 году не по политическим мотивам, а по причине его мошеннического осуждения (впоследствии отмененного Европейским судом по правам человека). Такой подход позволил Путину сохранить вид, что он получил власть на свободных и честных выборах.

Современные информационные автократы также широко используют цензуру. Россия входит в нижние 20% стран по рейтингу свободы прессы, составленного Freedom House и «Репортёры без границ». Более того, индекс Freedom House в сети показывает, что Интернет в России менее свободен, чем в Беларуси, Казахстане или Турции, что отражает важность онлайн-цензуры для информационного самодержавия с высоким уровнем проникновения Интернета. Согласно отчету Google Transparency Report, Россия лидирует в мире по официальным запросам на удаление онлайн-контента. В первой половине 2019 года в России было размещено более 10 000 запросов на удаление контента. На втором месте, в Турции, было всего 1000 запросов. (Китай не входит в рейтинг.)

С учетом того, что российская конституция явно запрещает цензуру, одной из важнейших задач кремлевских цензоров является сокрытие информации о своей деятельности от общественности. И они в значительной степени успешны. Как показывают Трейсман и я, в информационных автократиях, таких как Россия, широкая публика гораздо более оптимистично относится к свободе СМИ, чем образованные элиты.

Третий ключевой инструмент для подавления информированной элиты - кооптация. Вместо того чтобы противостоять путинскому режиму и подвергнуться репрессиям или цензуре, российские элиты, которые решили поддержать его, щедро вознаграждаются. Действительно, для того, чтобы эта коррумпированная система работала, Путин должен обеспечить, чтобы она давала больше вознаграждений, чем конкурентная.

Но, какими бы эффективными ни были эти инструменты, задача контроля информации только усиливается. В частности, YouTube стал мощной платформой для независимых и оппозиционных блогеров, а также для политической сатиры. А учитывая популярность YouTube как источника развлечения для простых россиян, Кремль не может просто заблокировать платформу, не разоблачая масштабов своей цензурной деятельности.

Китаю в значительной степени удалось избежать этой проблемы, создав собственную контролируемую версию Интернета, включая социальные сети и развлекательные платформы. Но она запустила эту стратегию, как только началось проникновение в Интернет, поэтому китайские пользователи никогда не видели бесплатный YouTube. Русские уже интегрированы в глобальный Интернет, поэтому уже слишком поздно принимать такой подход.

Усугубляя проблему, когорта информированных элит в России растет. Как недавно признал ведущий российский пропагандист Дмитрий Киселев, «высшее гуманитарное образование (и социальные науки) порождает социальные волнения». Неудивительно, что он жаловался, что «слишком много» россиян изучают эти предметы.

Большинство населения России не станет хорошо информированным в одночасье. Но, поскольку режим вынужден выделять больше ресурсов, чтобы заставить замолчать информированных, большинство пострадает экономически. В конце концов, реальность их пустых холодильников сокрушит вечно оптимистичные сообщения из телевизоров и компьютеров, и основы путинского информационного самодержавия начнут рушиться.

Сергей Гуриев, главный экономист ЕБРР с 3 ноября 2015 года по 2019 год, ректор РЭШ с 2004 по 2013 год, президент Центраэкономических и финансовых исследоваий и разработок РЭШ (с 2005 года). С 2013 года, после эмиграции во Францию — профессор экономики Школы политических наук (Париж).  Входил в первую сотню кадрового резерва президента России.  В октябре 2015 года ВВПутин охарактеризовал отъезд Гуриева из России как бегство.