Жена Никиты Хрущёва Нина Петровна запомнилась народу как скромная женщина с заурядной внешностью. Особенно невыгодно советская «первая леди» смотрелась рядом с изысканной Жаклин Кеннеди. Однако мало кто знает, что эта украинская крестьянка была вовсе не так проста, как казалось на первый взгляд. Некоторые исследователи полагают, что именно по её инициативе Хрущёв в 1955 году освободил из лагерей националистов-бандеровцев. Так ли это?

Нина из Закерзонья

Нина Петровна Кухарчук родилась в 1900 году в селе Василив, ныне находящемся на территории Польши, в Люблинском воеводстве. Этот восточнославянский край под названием Холмщина украинские националисты включали в состав так называемого Закерзонья – крайней западной части украинского этнического ареала.

Будучи по происхождению крестьянкой, Нина Кухарчук получила хорошее образование и знала несколько языков (украинский, русский, польский, французский, английский). После советско-польской войны она некоторое время занимала важную должность в ЦК Коммунистической партии Восточной Галиции. В 1922 году Нина Петровна отбыла на учёбу в СССР, где познакомилась с молодым коммунистом Никитой Хрущёвым. Вскоре девушка стала его спутницей жизни (хотя брак Хрущёвы официально зарегистрировали лишь в 1965 году). Очевидцы утверждали, что в быту Никиту Сергеевича можно было даже назвать «подкаблучником». Сама Нина Хрущёва во «Вдовьем дневнике» (изданном в книге Сергея Хрущёва «Пенсионер союзного значения») признавалась, что до войны «знала обо всех планах и переживаниях» мужа. Вероятно, что её влияние на политическую деятельность Хрущёва оставалось значительным и в последующие годы.

Хрущев и националисты

В первую очередь «руку» Нины Петровны историки усматривают в тех вопросах, которые касались её земляков с Западной Украины. В строках мемуаров Хрущёва, посвящённых бандеровцам, чувствуется уважение к ним:

«ОУНовцы* не останавливались и перед самоуничтожением во имя достижения своих целей.<...> Мы вели борьбу с врагами не только арестами и судами, а и разъяснением пагубности такого пути. В то время Карпатские горы для коммунистов практически были недоступны. За каждой скалой, за каждым кустом можно было ожидать террористов».

Приход Хрущёва к власти совпал с досрочным освобождением украинских коллаборационистов, приговорённых при Сталине к 25 годам лагерей. Речь идёт о вышедшем в 1955 году указе президиума Верховного Совета «Об амнистии советских граждан, сотрудничавших с оккупантами в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.». Благодаря этой амнистии на родину вернулись 20 тысяч активных бандеровцев, из которых около половины поселилось во Львове.

«Вполне возможно, что сама эта идея пришла Н.С. Хрущёву через его вторую супругу Нину Петровну Кухарчук», — считает историк Евгений Спицын (цитируется по «Литературной газете»). Исследователь ссылается на то, что с самого начала супружеской жизни Нина Петровна «стала лепить из Никиты Сергеевича «щириго україньця»: с этого времени он начал пить горилку и ходить в вышиванке.

Контраргументы

И всё же степень «украинизации» Хрущёва кажется несколько преувеличенной. Амнистия 1955 года могла быть продиктована не симпатией к бандеровцам, а прежде всего прагматическими соображениями советского руководства. После Великой Отечественной войны ГУЛАГ регулярно «штормило» — не в последнюю очередь благодаря украинским националистам, которые были зачинщиками лагерных восстаний.

Что касается Нины Хрущёвой, то записки, которые она вела после смерти мужа, опровергают версию о том, что она могла сочувствовать националистам. Да, Нина Петровна любила смотреть по телевизору выступления украинского ансамбля «Славутич». Однако она внимательно следила за достижениями культуры и других народов СССР, например, радовалась успехам танцоров из республик Средней Азии. У Нины Хрущёвой был широкий круг чтения, причём украинские писатели в её записках почти не упоминаются. Вместо этого она цитировала Шота Руставели, Сергея Есенина и Самуила Маршака – весьма нехарактерный для «тайной националистки» круг авторов.

* — организация запрещена в России