Душеведение VIII

Предыдущие статьи здесь: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7.

Эмоциональная составляющая нежидов чётко делится на три категории: грусть, радость и… гнев. Первые две обычно существуют как бы друг в друге, в разных пропорциях, и составляют обычный фон нежида. Третья составляющая появляется редко, но метко.

Разберём их по порядку. В отличие от жидов, у которых общая грусть отсутствует, как класс, у нежидов та же самая грусть есть величина ОГРОМНАЯ, можно даже сказать великая. Многие люди-нежиды испытывают её вне зависимости от того, «удаются» ли с житейско-бытовой точки зрения их жизни или не удаются. Причём, на постоянной основе. Корень этого чувства, в общем-то, понятен, поскольку он лежит в ощущаемой «разобщённости» человека-нежида от всего мiра. Эта разобщённость доставляет ему видимое неудобство, а выливается – в общую грусть. Снова делегирование «МЫ» того, чего нежид лишён в той или иной мере.

Общая нежидовская грусть не имеет отношения к нашей обычной человеческой грусти по поводу утери чего-то или смерти близкого человека… Это очень глубокая грусть, на уровне подкорки. Эта величина постоянная и именно она ответственна за то, что разум нежида НЕ принимает посильного участия в переустройстве своей жизни самым активным образом (как это происходит у жидов тех же), дело в том, что нежид ПЛАВАЕТ в своих ощущениях. Да, грустных. Но эти неспешные «плавания» одновременно отстраняют его от всего мiра и вливают его на другой основе в этот же самый мiр. Лучше всего эта черта заметна в переходном возрасте, у детей, которые внезапно задумываются. Ни над чем.

В дальнейшем, по мере взросления, эта непослушная задумчивость будет иногда досаждать им, отягчённым разумными размышлениями, своей непонятной загадочностью. Но эту черту, это свойство нежидам никогда нельзя преодолеть, её лишь можно понять (вот – говорю!), смириться с ней, и знать, что она существует независимо от нежидовского желания. В принципе, она безвредна, конечно. Но, некоторые нежиды предпочитают отдаваться этому чувству больше среднего «по больнице», от этого их считают странными. При отдаче себя этой грусти в прилично большом размере нежиду светит лечебница. Там врачи, напичканные психологией по самое не балуй, будут с этим человеком биться за его разум. Не понимая, что человек просто не хочет испытывать мысль, а желает испытывать грусть.

Таким образом, нет ничего странного или страшного в этом чувстве, которое «неведомо как» укоренено у каждого нежида в душе. Его надо лишь осознавать и не строить из этого никакой проблемы.

Вторая категория, обозначенная мной, радость – на первый взгляд нелогична в сочетании с грустью, ибо обе они «противоположны» друг другу по эмоциональному окрасу. Однако это не совсем так.

Радость нежидовская – это ощущение приобщённости к окружающему мiру, накладывающееся на его же ощущение разобщённости с этим же самым мiром (грусть). Описать словами это чувство практически невозможно, но радость выделяется на фоне грусти тем, что нежиды в общей своей массе дружелюбны по отношению к людям, видят в них обычно хорошее. Да и не только к людям, а вообще – ко ВСЕМУ. Вот это и есть эта самая радость. Или, другими словами, радость ощущения себя в мiре, несмотря на то, что мiр отсоединён от человека слегка.

Радость тоже лучше всего видна у детей, которые радуются тому, что ЕСТЬ. И снова, по мере взросления, или лучше сказать давления разума на душу, радость нежида становится более скромной, более незаметной, хотя и периодически безудержно прорывается вовне. Эта радость лучше всего (обильнее) проявляется в нежидовских сообществах. Типичные радости нежида – это совместная пьянка для мужиков, либо девичьи посиделки для женщин, юных дев.

Мне могут укоризненно сказать, что ещё одной радостной нежидовской чертой может явиться удовлетворение от совместно выполненной работы. Но я с этим не соглашусь, ибо жиду выполнение работы точно так же приятно, никакой разницы. Эта радость не та в общем, поскольку она – ситуативна.

И последняя – самая мощная нежидовская эмоция – категория гнева. Нежида даже можно представить, как человека, в котором всегда ДРЕМЛЕТ гнев. Он, гнев, не подавлен, он чувствует себя внутри комфортно, но он постоянно готов к «действию». Он готов выплеснуться в любую минуту. О нежидовском гневе можно сказать ещё так: гнев – это скрытая пружина на постоянном взводе. Срывание пружины не поддаётся никаким правилам и последовательностям, это – как природа, которую не предугадаешь.

Ранее я полагал, то гнев является ситуативным, зависящим от обстоятельств. Но, немного понаблюдав за собой и за окружающими, я понял, что ошибался. Гнев нежида – непредсказуем. И хотя внешне он может быть спровоцирован обстоятельствами, но это не совсем так, гнев нежида УЖЕ был готов, а обстоятельства лишь служат необходимым «оправданием», ибо так их трактует разум.

Все три нежидовские категории: грусть, радость, гнев – представляют собой незыблемую основу эмоциональной составляющей этого подтипа, из которых проистекают в различных сложных пропорциях другие эмоции. А все так называемые «психические болезни» (нежида), или болезни уставшей души – это развёртывание ОДНОЙ из вышеперечисленных категорий в полную силу, при затухании двух других. Не является необычным и сочетание каких-нибудь двух эмоций, при подавленности третьей, но это случается реже.

В обычном же, или как его называют «нормальном» состоянии, душа нежида покоится на этих трёх основах, как стул на трёх ножках, не качается. А медленное, цикличное перетекание от одной категории к другой и есть обычный фон жизни любого нежида. Грусть, радость, гнев, грусть, радость, гнев…

Поскольку нежиды составляют подавляющее большинство жителей Земли, то вот вам и весь фон нашей жизни (если бы он не был разбавлен жидовскими происками). «Болото» нежидовских душ при отсутствии значимых раздражителей может тянуться безконечно долго и нудно. И это в своё время было отмечено: может поэтому и появились жиды на свете.