"Что делать?" Как объективно оценить научную активность учёных?(окончание)

Начало. Здесь продолжение занятнейшего разговора профессионалов о русской науке.

- Ко всему вышесказанному можно добавить, что, фактически, мы убиваем оригинально русский научный язык, созданный Ломоносовым. Научных языков не так много. Есть английский, французский, немецкий. При советской власти мы публиковали в своих академических журналах результаты. Каждый научный работник заинтересован, чтобы его узнал мир. Это естественно.

И в первую очередь он должен быть опубликован у себя в отечественном журнале. Этот журнал должен переводиться на английский язык. И кроме того, после этого мы должны и в международных журналах публиковаться. Это обязательно. 

А любая формальная система выродится в накрутки. Когда будут люди с 1000 статей, по сотне тысяч цитирований, по сотне "хиршей". Такие люди есть.

В майданные времена преподаватель рассказал, как-то его попросили помочь решить задачу, и тут же смогли сделать это сами, когда он просто перевёл условие на русский.

У наших гуманитариев достаточно часто чешется показать свою нетуземность, термины и имена в монографиях на цивилизованных языках без перевода и транслитерации на русский оставляя.

***

 - Статьи оцениваются, а монографии в разделе разное. А учебник? 

- Нет, изъяли. За последние полгода. Если раньше был раздел в отчете "монографии, учебники, сборники статей", то теперь оставили только монографии, сборники статей. Учебники, словари убрали. 

- Это такая парадоксальная вещь. В Германии года три назад журналы о Канте, о Гегеле попали в рейтинге в самую низкую позицию. Потому что не издавались на английском языке.

Вопрос не в том что мы тренируем английский язык. А просто есть огромное количество научных проблем, их журналам не интересным в принципе. И может быть, вместо того чтобы бросать деньги на то, чтобы публиковать статьи там, продумать методику и продвигать, и переводить, хорошо переводить свои журналы?
Которые постепенно должны занять свое место. Организовать свои базы. Ведь у нас своих научных баз, по сути, нет. 

И ещё один момент. Цитирование у естественных наук и у гуманитариев это просто два разных типа работы. Естественник -  химик или биолог цитирует то, что произошло новое, а гуманитарий, извините, это покажется, может быть, странным, но может цитировать из-за красоты того, что он нашел в тексте другого гуманитария.

*** 

- Европейская научная культура не связана с американской. Большинство известных нам европейских журналов не входит никуда, ни в какие рейтинговые системы. 

Немецкий, испанский, итальянский, французский, немецкий,  голландский, польский, чешский журнал и так далее не входят в эти системы. Родные чиновники кивают, говорят,  спасибо, что публикуете, но это ваша общественная нагрузка.

Нам не учитывает аспирантов. Многие преподают, раньше учитывалось, теперь как-то очень сдержанно. То есть, научная деятельность в университетах и институтах гораздо шире этих единичек рейтинга.

Самое страшное, возрастает новое поколение циников, молодых ребят, которые четко знают, как заработать себе имя и деньги. И с которыми тяжело общаться. На тебя смотрят, как на старого идиота. Бесполезно говорить, что есть познание, страсть к науке... 

Мне говорят - вы отстали сейчас немножко другое время.  Наши молодые ученые беседуют с нашим президентом и горят о том,как получить гранты до конца дней своих, до 60-65 лет... Это немножко настораживает, это выхолащивает науку. Потому что мы отвечаем за подрастающее поколение. Этих ребят удержать от соблазна стать циниками, не философском плане, в научном это тоже тяжело. 

- Вопрос по поводу в гуманитарной части. Если напишите в уважаемой американский научный журнал статью про опыт Советского Союза в деколонизации Африки 60-х, 70-х годов, понятно примерно с какими оценками, опубликуют? 

- Понятно, что нет. Хотя, может быть, опыт Советского Союза опубликуют. Но дело в том, что ни одну статью на актуальную тематику, где мы четко стоим на своих позициях и описываем явление так, как они есть, не опубликуют. 

Зачем далеко ходить, возьмите ближневосточную тематику, Сирию. При всем моем глубоком уважении к Германии, когда я общалась с чиновниками, с учеными, они говорили, что ваша позиция неправильна, эту статью мы никогда не опубликуем. Вы перебили 450 тысяч человек в Алеппо. 

Вот если бы я в своей статье написала бы, что Асад диктатор с кровью по локоть, что он перебил 450000 человек в Алеппо, они бы прекрасненько бы эту статью опубликовали. 

То есть речь идет еще и о жесткой политической направленности. К сожалению институты, которые связаны с международными отношениями, практически не могут опубликовать сейчас статьи в хороших, западных, в первую очередь, американских журналах.

Что же касается поддержки наших журналов я полностью согласна с коллегами, во-первых, нужно поддерживать свои журналы. Хотя бы нужно добиваться, чтобы российские журналы вот в этих рейтингах стояли на ровне наравне с англоязычными журналами. 

Да, возможно это будет немножко искусственно, я согласна, что аудитория намного меньше. Но если бы наше государство занималось не формальной стороной, а содержанием, то другого выхода нет. Для чего нам наука? Что мы будем развивать, чтобы повышать уровень жизни наших людей, чтобы развивать промышленность? А сейчас получается так,  у нас на территории Советского Союза было пятьдесят тысяч промышленных предприятий. Сейчас на территории России их осталось 5 тыс. Спрашивается, какой спрос на научную продукцию будет у этих предприятий? Он просто формально будет ниже. 

Более того, по моему опыту, им не выгодно привлекать российских ученых. Потому что такая сложная отчётность у этих предприятий, что им гораздо проще купить эту технологию за рубежом и не иметь никаких проблем. И бизнес не будет финансировать науку, им нужно либо покупать за рубежом, либо внутри себя создавать свои научные отделы и на это тратить деньги. А не какую-то академию и какие-то фундаментальные работы.

- Я, конечно, считаю что ни в коем случае для гуманитарных и общественных наук не надо применять то, что надо применять для естественных наук. Это просто аксиоматика... Политический фактор должен учитываться. Политическая химия тоже бывает, к сожалению. Это очень неприятно, на самом деле, когда собираются группы, которые решают, что это великий ученый, великая работа. А на самом деле, ее никто не знает за пределами. 

Поэтому все же должен быть разумный баланс. Мы должны издавать и на русском, и на английском языке одновременно. Иметь ограниченное число сильных журналов. 

И всё же, по поводу цифр. Да, конечно, это очень упрощённое первое приближение. Просто представить. Затем, конечно же, требуется анализ специалистов. 
Мы в своей среде хорошо знаем, где открытие, а где извините. Я могу приводить массу примеров, когда статьи публикуются очень много, цитирование высокое, а на самом деле это научная пустышка. 

Но, к сожалению, наш ландшафт стал очень фрагментарным, очень маленьким. Фактически мы должны формировать группы экспертов, которые не будет аффилированны. Которые будут хорошие специалисты...

- Но здесь есть одна тонкая вещь. Ведь, таким образом, мы упрощая все эти критерии для оценки ученого, мы, по сути,  делаем еще одну более глобальную вещь. Мы превращаем ученого в наемного рабочего. По Марксу. Который стоит у конвейера и должен шлепать определенное количество открытий. 

А если он является наемным рабочим, то мы должны для этого наемного рабочего придумать достаточно простые критерии. Для того, чтобы это наемного рабочего ставить в ту или иную часть этого, так сказать, "конвейера" современного научного производства. 

Нам надо немножко сопротивляться. Не дать себя превратить в этих наемных рабочих, отвечая только на те критерии, которые нам спускают сверху.

- Где у меня как у молодого ученого, историка философии больше шансов быть процитированным многократно? И соответственно получить больше все эти индексы и прочее? Если я пишу о том же Канте или Гегеле, либо если напишу об одном из русских философов начала 20 века? Вопрос риторический. 

Понятно, что восприятие философии за рубежом носит иной характер. 

Тогда зачем я буду изучать русских философов, прозябать на нищенской зарплате? И еще меня будут ругать за отсутствие цитирования? 

Эта проблема существует. В любой западной стране русских  философов двое: Толстой и Достоевский. И нельзя сказать, что это не правильно. Потому что в самом деле не знают. Потому что  в хорошем смысле пропаганды мало. Мы сами себя не переводим.

А в советские времена издательство прогресс переводило.  

***

 - Не будучи никаким ученым, я раньше ученых, занимающихся Евросоюзом сказал, что Евросоюз хлипкое образование, скоро начнет разваливаться. Вот, если бы десять лет назад, будучи молодым ученым написал такую статью, я бы опубликовал? 

- Возможно, опубликовал бы какой нибудь институт близкий к левым.

 Вот что хочу сказать, у нас можно говорить против мейнстрима, у нас будет публиковаться, на Западе шансов нет. 
 

- Ещё раз скажу печальную. вещь - какую-бы правду белиберду вы ни написали, я найду на Западе журнал, где можно её опубликовать.

- Очень важная проблема патентов, о которых говорилось.

Безумное увлечение этими индексами порождает для молодежи ложные направления в науке; не сделать хороший результат, а получить высокие наукометрические показатели. Интернет пестрит - "как повысить индекс Хирша". Тысяча рублей всего это стоит. Срок от 3 месяцев. Срочно за 2000 рублей. Сколько угодно.

- что-то еще можно сказать? 

- Цитата из Стругацких. "Улитка на склоне", 66 год.

— "Ну что ж, пиши статью", — сказал Стоян.

"Уже написал, — сказал Квентин.  — Это у меня будет пятнадцатая…"

— "А у меня семнадцать, — сказал Стоян, — и одна в печати. А кого ты в соавторы взял?"

— "Еще не знаю, — сказал Квентин. — Ким рекомендует менеджера, говорит, что сейчас транспорт — это главное, а Рита советует коменданта…"

— "Только не коменданта", — сказал Стоян.

"Почему?" — спросил Квентин. "Не бери коменданта, — повторил Стоян. — Я тебе говорить ничего не буду, но имей в виду".

— "Комендант кефир тормозной жидкостью разбавлял, — сказал Тузик.

— Это еще когда он был заведующим парикмахерской. Так мы с ребятами ему в квартиру пригоршню клопов подбросили".

— "Говорят, готовится приказ, — сказал Стоян. — У кого меньше пятнадцати статей, все пройдут спецобработку…"

— "Да ну? — сказал Квентин. — Дрянь дело, знаю я эти спецобработки, от них волосы перестают расти и изо рта целый год пахнет…"

- Закончу этот разговор следующим. Если современный молодой российский ученый, кандидат политических наук напишет статью "Владимир Путин как последний диктатор Европы" она скорее всего будет опубликована в очень уважаемых научных журналах. А если он напишет статью "Владимир Путин как последовательный защитник национальных интересов России против американского доминирования", он не будет опубликован. 

И его индекс будет очень маленьким, вы ему не повысите зарплату, не продлить договор с ним. И он уйдет. Либо будет писать о Путине, как о диктаторе...