Кочнева К.А., "Процесс проведения реформы А.Н. Косыгина." В связи с крушением советской системы управления вопрос о ее реформировании, казалось бы, потерял остроту. Тем не менее, изучение реформы А. Н. Косыгина остается актуальным, если рассматривать ее как одну из попыток преобразования мобилизационной экономики. Административно-командная экономика СССР, по сути своей мобилизационная, была создана в условиях противостояния советского государства капиталистическим странам. Она оказалась эффективной в процессе решения задачи индустриализации СССР и в ходе войны 1941 – 1945 гг., однако с 1950-х гг. ее преобразование стало вопросом выживания системы. Сама по себе модель не является уникальной для СССР, в условиях кризиса любое государство стремится к мобилизации ресурсов с целью максимально быстрого решения важнейших на текущий момент задач. Переход от этой модели к саморегулирующейся экономике, более эффективной в стабильной среде, – сложный процесс, который протекает везде по-разному. Изучение накопленного в этой сфере опыта, в том числе советского, остается исключительно важным.
По свидетельству одного из видных финансистов СССР В. К. Ситнина, недостатки планово-административной системы начали сказываться уже в предвоенные годы, однако война 1941–1945 гг. и годы восстановления народного хозяйства искусственно продлили ее существование. В 1950-е гг. начались поиски нового механизма хозяйствования. Дискуссия о несоответствии действующей формы управления народным хозяйством современным требованиям и о необходимости совершенствования системы стимулирования началась в печати с середины 1950-х гг. В это же время, по воспоминаниям Министра торговли СССР Д. В. Павлова, возникли трудности в обеспечении населения товарами и продовольствием. Негативные явления в экономике нарастали. Реформа управления промышленностью и строительством 1957 г. не помогла повысить эффективность производства. По свидетельству И. Бирмана, еще накануне октябрьского пленума ЦК КПСС 1964 г. с одобрения Хрущева была создана комиссия экономистов во главе с главным специалистом Госкомитета по науке и технике Л. А. Ваагом. 18 октября 1964 г. членам комиссии было дано поручение А. Н. Косыгина – разработать проект экономической реформы. Однако этот проект не получил огласки, и для самих авторов осталось загадкой, ознакомились ли с этим документом члены Политбюро. В марте 1965 г. была создана правительственная комиссия по реформе во главе с А. В. Коробовым. О деятельности этой комиссии упоминается в мемуарах Н. К. Байбакова: «А. Н. Косыгин еще в начале 1965 года сформировал и разместил в Кремле группу специалистов различных ведомств и ученых-экономистов, освободив их от текущей работы, для подготовки предложений к проекту постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР». Это постановление – «О совершенствовании планирования и усилении экономического стимулирования промышленного производства» – было утверждено 4 октября 1965 г. и содержало основные положения экономической реформы.В постановлении была сформулирована задача достижения наиболее правильного сочетания централизованного государственного планирования с широкой хозяйственной инициативой предприятий и усилением экономического стимулирования промышленного производства. Подчеркивалось, что расширение хозяйственной самостоятельности предприятий должно осуществляться на основе дальнейшего совершенствования централизованного планирования. Курс на укрепление централизации выражался, прежде всего, в возврате к отраслевой системе управления народным хозяйством. Верховный Совет СССР 2 октября 1965 года утвердил закон «Об изменении системы органов управления промышленностью», согласно которому были созданы 22 общесоюзных и 25 союзно-республиканских министерств. Так в основу реформы было заложено ее ключевое противоречие – установка на укрепление централизованной системы планирования при попытках расширения экономической самостоятельности на местах.
Результаты деятельности предприятий, переведенных на хозрасчет, предполагалось оценивать по реализованной продукции, полученной прибыли (рентабельности производства) и по выполнению заданий по поставкам важнейших видов продукции. Оплата труда работников промышленности должна была быть поставлена в непосредственную зависимость от результатов их индивидуального труда и общих итогов работы предприятий. В постановлении был изложен ряд мер по улучшению планирования: повышение роли перспективных планов; повышение внимания к внедрению в производство достижений науки и техники, к улучшению качества продукции; сокращение показателей плана, утверждаемых предприятиям вышестоящими организациями; установление прямых связей между предприятиями и сбытовыми организациями и другие. Предполагалось создать на предприятиях фонды материального поощрения, социально-культурных мероприятий и жилищного строительства, развития производства. Также предполагалось повысить роль кредита в развитии промышленности. Отдельный раздел постановления был посвящен совершенствованию оптовых цен на продукцию промышленности. Указанные мероприятия предполагалось проводить в 1966 г. по отдельным отраслям промышленности, а в 1967–1968 гг. – повсеместно. Таким образом, на подготовку к реформе было отведено очень мало времени.
Уже в конце 1965 г. замысел реформы начал претерпевать изменения. На заседании МВК 23 декабря 1965 г. было решено включить в проект постановления Совета Министров СССР пункт, позволяющий министерствам СССР выделять предприятиям, переводимым на новую систему, средства для выплаты премий за счет остатка сверхплановой прибыли других предприятий. Возможно, таким способом предполагалось повысить привлекательность реформы, усилить мотивацию производителей при переходе на новые формы хозяйствования. Это предложение было принято правительством, соответствующий пункт был включен в постановление Совета Министров СССР № 55 «О переводе в I квартале первой группы промышленных предприятий на новую систему планирования и экономического стимулирования» 22 от 22 января 1966 г. Таким образом, с согласия Госплана и Совета Министров СССР допускалось дополнительное финансирование предприятий, вовлеченных в реформу, за счет средств, полученных от работы предприятий, продолжающих работать по-старому. Уже на начальном этапе реформы было нормативно закреплено нарушение важнейшего принципа хозрасчета – обособленность кругооборота фондов. Результатом нарушения этого принципа стало то, что ответственность предприятий за рентабельное ведение производства не увеличилась, поскольку показатели прибыли и рентабельности «не состыковывались» с действовавшей системой планирования.
По-видимому, в связи с переводом на новую систему значительной части предприятий, не обладавших такой же высокой рентабельностью, какой обладали предприятия первой группы, курс на увеличение фондов материального стимулирования не оправдал себя. Поступления в бюджет сократились.
Аналогичным образом объясняется проблема изыскания дополнительных ресурсов, требующихся для образования фондов экономического стимулирования. Предприятия с низкой рентабельностью не могли обеспечить себя фондом материального стимулирования. В условиях рынка нерентабельные предприятия должны были бы закрыться, но в условиях регулируемой экономики это было крайне сложно осуществить. Нарушились бы устойчивые связи внутри отраслей и в народном хозяйстве в целом, потребовалось бы внесение существенных изменений в процессах планирования, материально-технического снабжения, распределения. Необходимо было бы решить вопрос о трудоустройстве работников закрывшихся фабрик. Наконец, предприятий с низкой рентабельностью было, судя по всему, значительно больше, чем успешных предприятий. Гораздо проще и безопаснее было вернуться к привычным методам административного регулирования.
Причины дефицита государственного бюджета, возникшего в 1967 – 1968 гг., были найдены в том, что над предприятиями не был обеспечен должный контроль. В итоге рост заработной платы стал опережать рост производительности труда – к такому выводу, по свидетельству Н. К. Байбакова, пришел А. Н. Косыгин. Вопрос о соотношении роста средней заработной платы на предприятиях и роста производительности труда стал ключевым начиная с 1968 г. Основной задачей МВК стал расчет нормативов отчислений в фонды материального стимулирования предприятий, переводимых на новую систему.
Материалы заседаний коллегии Минлегпрома СССР и годовые отчеты министерства позволяют заключить, основные положения постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 4 октября 1965 г. выполнены не были. Основным показателем эффективности производства оставалось выполнение государственного плана. Число плановых показателей, утверждаемых вышестоящими учреждениями, не сократилось. Роль перспективных планов не увеличилась – на заседаниях коллегии Минлегпрома СССР постоянно обсуждались годовые планы, а упоминания о пятилетнем плане развития промышленности в повседневной работе министерства вообще были редки. Прямые связи между предприятиями и сбытовыми организациями не были установлены – предоставление промышленным предприятиям заказов торговых организаций курировалось Министерством торговли СССР. Несмотря на некоторые изменения в системе ценообразования, цены по-прежнему оставались негибкими, не учитывали дефицитность продукции и не были увязаны с планом. В этих условиях создание фондов материального поощрения не вело к изменению традиционных взаимоотношений в системе управления народным хозяйством. Базовыми принципами по-прежнему были приоритет государственных интересов и полная подчиненность предприятий вышестоящим учреждениям.
Анализ процесса проведения экономической реформы А. Н. Косыгина позволяет сделать следующие выводы. Первоначальная административная активность на всех уровнях уже к концу 1966 г. заметно снизилась. Основной причиной уменьшения энтузиазма в правительстве послужило сокращение поступлений в государственный бюджет. Если первая группа переведенных предприятий, приняв дополнительные производственные задания, смогла нарастить и собственные фонды, и выплаты в бюджет, то остальные предприятия, несмотря на образование поощрительных фондов, не смогли показать такой же результат. Напротив, фонды материального стимулирования нерентабельных предприятий создавали дефицит государственного бюджета. Главной задачей Межведомственной комиссии по вопросам перевода предприятий на новую систему планирования и экономического стимулирования стал расчет нормативов отчислений в фонды материального стимулирования. За этими расчетами были забыты основные идеи реформы. Внедрение рыночных механизмов должно было бы привести к закрытию нерентабельных предприятий, но руководство СССР не могло допустить неизбежного в этом случае падения уровня жизни населения. Материалы архивов ЦК КПСС свидетельствуют о том, что общественным настроениям, особенно случаям забастовок на предприятиях уделялось самое пристальное внимание. Еще свежи были воспоминания о событиях в Новочеркасске 1962 г. Партия и правительство различными способами стремились повысить лояльность населения – проявляли заботу об увеличении производства товаров массового спроса, в 1965 – 1966 гг. было введено 14 новых праздников, среди них – день работника легкой промышленности. «Пражская весна» 1968 г. лишь убедила верхи в том, что политическая ситуация нестабильна. Руководство СССР не смогло отказаться от мобилизационной модели экономики в условиях внешнеполитической напряженности и недостаточной внутренней стабильности. По «мобилизационной» схеме продолжали, соответственно, работать и министерства, постоянно испытывающие давление сверху и вынужденные требовать от предприятий скорейшего выполнения планов, несмотря на трудности с материально-техническим обеспечением, кадрами. Реформа 1965 г. имела весьма кратковременный успех, она не была последовательно поддержана на высшем уровне управления и не могла быть проведена на нижних уровнях. Преобразование мобилизационной модели экономики было чревато социальными потрясениями. Брежневское руководство предпочло отказаться от реформ.
/Автор Кочнева, публикатор Сторожев, болд не мой/
Использованные источники:
Комментарии
Взвешенный достаточно материал. Адекватного взгляда на СССР, критики не очень много, в отличие от агиток и политоты :)
Только исходит из абсолютно неверных предпосылок - административно-командная система начала создаваться Хрущевым в 1956м и была сформирована к 1960-му году. А Косыгинские реформы - были ни чем иным как попыткой вернуться к социалистической (АКА сталинской) модели экономики.
По первой части соглашусь - Хрущевский прогиб влево дорого стоил. Но Косыгинская реформа его не выпрямила, а согнула в другом месте вправо. Т.е. они ничего не исправила, но добавила хаоса и стимулировала приписки и другие злоупотребления.
Может, вас там в Шнорвеции так учат, а русским известно, что "административно-командная система" - термин Гавриила Попова, который до перестройки не существовал. И экономика при Сталине и Хрущёве - это одно и то же коммунистическое строительство, в отличие от экономики после 1965.
Для справки, те капиталистические реставрационные изменения, которые были приняты после свержения Хрущёва, отменены потом не были. "Сворачивание" косыгинской реформы заключалось в том, что некоторые идеи Либермана-Белкина-Бирмана не были реализованы (полная самоокупаемость всех предприятий и даже отделений банков, у Белкина ЕМНИП в первом томе).
То есть со сталинской моделей экономики вы не знакомы. Изучите пожалуйста матчасть, прежде чем выдавать тут троцкисткие измышления.
Кратко - социализм закончился в СССР в 1960м, благодоря троцкисту Хрущеву. Косыгинские и горбачевские реформы - попытка к нему вернуться, что было невозможно чисто по идеологическим причинам - оно требовали признания гения Сталина. Что было абсолютно невозможно для партноменклатуры и прочих бюрократов, ибо это признание автоматически возвращала им персональную ответственность за их решения. Чего они крайне не хотели, по очевидным причинам :)
Со сталинско-хрущёвской моделью (по-русски это слово склоняется именно так) экономики я знаком по первоисточникам. Ваше облизывание Косыгина и Горбачёва вместе с поливанием Хрущёва оставьте при себе.
Сталинско-хрущевская?! Ничего что хрущевская модель была полным антогонистом сталинской?
Именно троцкист Хрущев уничтожил социализм в СССР, отобрав заводы у рабочих и землю у крестьян, поставив во главу угла монетарную систему и тем самым - преобразовав социализм в госкапитализм, где государство было в роли корпорации-монотиписта. Собственно это еще одна причина, почему реформы Косыгина и Горбачева были обречены на провал - они боролись не с причиной, а с ее последствиями (снижение внутренней конкуренции). И оценивали они ситуацию исходя не из социалистических, а из ложных троцкиских представлений - именно поэтому их оценка и решения и были неверными.
Антагонист сталинско-хрущёвской экономике - капитализм. А Сталин и Хрущёв последовательно выкорчёвывали его проявления. Сначала советская торговля победила нэповскую, потом и советское производство победило (благодаря пятилеткам сокращение доли артельного производства к 1953 году до порядка 5%), потом перевод всех средств производства в социалистическую собственность, запрещение дармоедства и расстрельная статья за финансовые преступления. Благодаря полному замыканию системы на себя возник независимый безналичный денежный контур, откуда не уворовать, и заодно у государства отпала необходимость финансировать развитие облигациями. Начатое Сталиным строительство СЭВ было закончено к 1963 году - это третий денежный контур. В том же 1963 году запущен проект ОГАС.
Ваша-то цель понятна - пропаганда капитализма под видом, что "так хотел Сталин" (литературный персонаж). Только вот исторический Сталин несколько отличается от литературного персонажа.
Демагогия и набор троцкистких догм.
Блестящее возражение по существу!
В своё время, экономисты рассказывали, что Косыгинская реформа была переписана, с точностью до запятых, с более ранних наработок. Они тогда, называли годы, с каких именно. Но я забыл, так что не указываю.
Вся проблема СССР была не в командно-административной системе, а в том что партия хотела и рулила экономикой, бездарно и хаотично.
Сталин понял отрицательную роль партии в экономике страны, понял уже в 20-х годах, но сначала пришлось бороться с Троцким и его наследниками, потом при редактировании новой конституции в 36-м году и попытке отодвинуть партию от экономики, оставив ей идеологию, что привело к 37-му году и репрессиям против нового поколения грамотных профессионалов, в которых партноменклатура показала себя сплочённой силой. Вторая попытка Салина и Берии в 53-м году закончилась гибелью обоих. Историю надо знать, и не рассматривать события в экономике без учёта особенностях эпохи.
Вы своего поганого Берию к Сталину не приклеивайте. И фамилия у него пишется не так. Кроме того, вопреки высерам Мухина и Брезкуна-Кремлёва, Сталин никогда не пытался устранить партию от управления страной, поскольку понимал, что без неё никакой коммунизм не может быть построен. И в конституции он закрепил её руководящую роль во всех организациях страны.
Перестройка пищеварительного процесса с травоядности на хищничество(т.е., от самодостаточности к прибыли(кап. отношения и так называемая конвергенция)), без постоянно увеличивающейся подпитки из вне(расширение внешних рынков сбыта, колоний и просто грабежа всего подряд по периметру и далее) просто невозможна.. Т.к., основное свойство капитала - это его непрерывный рост и поглощение, а вся совокупная прибыль системы - есть профицит внешнеторгового баланса, который в последующем размазывается по всем хозяйствующим субъектам. И это основной принцип, который так тщательно замалчивался этими "реформаторами". Следовательно основной целью этих реформаторов было вовсе не благополучие страны и её населения, а нечто другое.
Ну, а причиной застоя послужило вовсе не снижение бюджетных показателей, хотя они и имели место, а то, что Брежнев воочию увидел к чему ведут попытки построения "социализма с человеческим лицом" на примере Чехословакии 1968 г. Попытки на которую он сам же и давал согласие.
Так начинался застой. А силы воли, чтобы вернуться к сталинским принципам хозяйствования изложенных в "Экономические проблемы социализма", уже не хватило.
Хорошо сказал
Есть и другая сторона.
Поиски новой хозяйственной модели велись советскими экономистами (Л. Канторович, В. Немчинов, В. Новожилов) уже с конца 1950-х гг. Суть намерений заключалась в том, чтобы жесткую систему единого государственного планирования сделать более гибкой посредством включения в нее элементов рыночного стимулирования. Главными задачами становились повышение материальной заинтересованности производителей результатами своего труда и изменение принципа оценки эффективности работы.
В 1962 г. на страницах советской печати развернулись дебаты по статье экономиста Е. Либермана, которая имела весьма характерное название – «План, прибыль, премия». Профессор из Харькова предложил составлять планы непосредственно на предприятиях в рамках согласованной программы, расширить права предприятий по материальному поощрению своих работников, увязать премиальные выплаты с рентабельностью производства. В ходе развернувшейся дискуссии преобладали высказывания в пользу хозяйственной реформы, прибыли как ведущего экономического показателя, за отказ от валовых оценок, преодоления «штурмовщины» и других негативных явлений советской экономики. Весной 1965 г. была опубликована статья Немчинова, в которой автор предлагал ввести «хозрасчетную систему планирования». На его взгляд план должен был стать не столько заданием, сколько государственным заказом.
Н.С. Хрущев мог, но так и не решился на полномасштабную реформу, реализация которой началась лишь в середине 1960-х гг.
В октябре 1964 г. Н. Хрущев был отправлен в отставку со всех постов по состоянию здоровья. Преемником Хрущева на посту Первого секретаря ЦК КПСС стал Л.И. Брежнев. Октябрьский Пленум ЦК КПСС 1964 г. постановил разделить ранее занимаемые Хрущевым высшие партийные и государственные должности, пост председателя Совета министров СССР занял А.Н. Косыгин.
Перед А. Косыгиным высшим партийным руководством была поставлена задача проведения широких преобразований в экономике, которые затем назовут «косыгинской реформой».
Главной целью реформы являлось повышение эффективности работы народного хозяйства, повышение темпов его роста и на этой основе улучшение жизненного уровня населения.
Основные принципы реформы заключались в предоставлении большей автономии отдельным предприятиям; переводе предприятий на хозрасчет; оценка работы предприятий не по объему валовой продукции, а по реализованной и по полученной прибыли; создание из части прибыли (10-12 % от общей прибыли) фондов экономического стимулирования; внедрение элементов оптовой торговли между производителями, минуя посредников, т.е. государственные структуры, привыкшие все планировать и распределять по «лимитам»; повышении роли прибыли при оценке хозяйственной эффективности их деятельности.
Основные фонды предприятия оставались в государственной собственности, и предприятия должны были вносить за них государству арендную плату. Топливо, энергию и сырье предприятиям предстояло покупать. Это должно было побудить директоров экономить ресурсы и сырье. Предполагалось, что предприятия будут освобождены от мелочной опеки руководящих органов, им сверху будут спускаться лишь самые общие параметры развития. Обязательные для выполнения плановые показатели были сокращены с 30 до 9.
Таким образом, предприятие получало право относительно самостоятельно вести свою хозяйственную деятельность и распоряжаться частью полученной прибыли.
Получаемая предприятием прибыль делилась на три фонда: фонд развития производства, фонд материального поощрения и фонд социально-культурного и бытового развития. Рабочие и служащие очень быстро почувствовали, что выполнение плана ощутимо влияет на получение денежных премий. Характерным явлением для того периода времени стала премия по итогам года или так называемая «13-я зарплата». Серьезным стимулом для работников в условиях дефицита жилья в городах стало быстрое получение квартир на перевыполняющих план предприятиях.
Кроме того, в промышленности было восстановлено отраслевое управление через министерства (введенные Н. Хрущевым в 1957 г. советы народного хозяйства упразднялись), но основным звеном производства по замыслу реформаторов должно было стать хозрасчетное предприятие (самостоятельное, самоокупаемое, самофинансируемое).
В 1966 г. 243 высоко рентабельных предприятия перешли на хозрасчет, в следующем – 7 тыс., а в совокупности они производили около 40 % промышленной продукции страны. В конце 1960-х гг. уже подавляющее количество промышленных предприятий перешли на новые условия финансово-хозяйственной деятельности.
Преобразования затронули и сельское хозяйство. В марте 1965 г. пленум ЦК поднял проблему реформирования сельскохозяйственной отрасли. Для колхозов и совхозов были снижены плановые показатели. Закупочные цены повышались в 1,5-2 раза, а сверхплановые поставки должны были осуществляться по повышенным ценам. В частности, вводилась 50% надбавка к основной цене за сверхплановую продажу сельхозпродукции государству. Кроме того, с колхозов и совхозов списывались долги, а цены на технику и запчасти снижались. С целью повышения материальной заинтересованности колхозников трудодень был заменен ежемесячной гарантированной оплатой деньгами и продуктами по нормам, действовавшим в совхозах. В целом за счет экономических мер предусматривалось изменить пропорции распределения национального дохода в пользу сельского хозяйства.
Менялась государственная политика и в отношении личного подсобного хозяйства (ЛПХ). Из ограничительной периода Хрущева она становилась разрешительной, ЛПХ стало рассматриваться важным каналом поступления сельскохозяйственной продукции в общественное потребление.
Как следствие, уже в 1966 г. доходы колхозов и совхозов выросли на 15 %. Объем сельскохозяйственного производства за годы восьмой пятилетки вырос на 21 % (в предыдущем пятилетии этот показатель составил 12 %). За 1966-1970 гг. государство закупило почти на треть зерновых больше, чем в предыдущее пятилетие.
Увеличился технический парк сельского хозяйства. Так, число тракторов к 1970 г. выросло с 1 613 тыс. единиц (1965 г.) до 1 997 тыс. единиц, зерноуборочных комбайнов – с 520 тыс. до 623 тыс. единиц, грузовых автомобилей – с 945 тыс. до 1 136 тыс. штук.
В результате экономических преобразований удалось улучшить все важнейшие народнохозяйственные показатели. За годы восьмой пятилетки (1966-1970 гг.) объем промышленного производства вырос в полтора раза. Было сдано в строй около 1900 крупных предприятий. В целом объем национального дохода к концу 1960-х гг. увеличился на 41 %, а производительность труда – на 37 %. Эффект от проведения реформы в первые годы ее реализации превзошел все ожидания. Восьмая пятилетка получила название «золотой» из-за выполнения и перевыполнения плановых показателей.
Однако в ходе «косыгинской реформы», как и в годы НЭПа, начавшиеся экономические преобразования встретили глухое недовольство со стороны разросшейся после прекращения сталинских репрессий бюрократии. В качестве примера можно привести начатый в 1967 г. на Щекинском химическом комбинате эксперимент: было разрешено сокращать излишний персонал, а часть заработной платы уволенных распределять между оставшимися. В результате численность работников комбината за два года сократилась с 6 до 5 тыс. человек, а выпуск продукции, наоборот, увеличился на 80 %. Также известность получил так называемый «злобинский метод» в строительстве по имени бригадира Н.А. Злобина из подмосковного Зеленограда: бригада строителей брала подряд на весь цикл работ, которые она обязывалась закончить вовремя и качественно. При этом члены бригады сами определяли объемы дневной выработки, распределение обязанностей и размер заработной платы. В результате численность рабочих сокращалась, производительность труда повышалась, а сроки строительства сокращались. Казалось бы, все плюсы были налицо.
Однако прогрессивный опыт Щекинскогого химкомбината и бригады Н. Злобина не получил широкого распространения, так как, по мнению партийных функционеров внедрение подобной практики на других предприятиях могло привести к появлению безработицы, что было недопустимо в рамках концепции «развитого» социализма и дальнейшего построения коммунизма. Также возникал вопрос об оплате административно-управленческого персонала, сократить который было весьма сложно. В итоге дальше экспериментов дело не пошло.
Показатели восьмой пятилетки подтверждают, что реформа активизировала трудовую деятельность, но в то же время, по мнению многих хозяйственников, оживление трудовой активности определялось тогда своеобразным «междуцарствием»: совнархозов уже не было, а министерства еще не набрали силу и власть.
Современные экономисты полагают, что в условиях однопартийной системы и централизованной плановой экономики даже эффективные показатели реформы Косыгина не могли перевесить возникшие в результате ее реализации противоречия, которые выражались в невозможности долгосрочного сочетания в СССР рыночных и директивных рычагов управления.
По их мнению, реформа изначально была обречена на неуспех, и этому способствовал целый комплекс причин:
– непоследовательность и половинчатость уже в самом замысле реформы. Допущение рыночных начал в жестко централизованную плановую экономику, как показывает мировой и отечественный опыт, дает лишь кратковременный эффект, а затем вновь происходит доминирование административных принципов и подавление экономических. Уже в 1971 г. Совет Министров СССР принял постановление «О некоторых мерах по улучшению планирования и экономического стимулирования промышленного производства». Государство вновь стало устанавливать задания по производительности труда, тогда как во второй половине 1960-х гг. подобное правило не действовало;
– некомплексный характер реформы. Изменения в народном хозяйстве мыслились, прежде всего, как сумма организационно-технических мер, не связанных напрямую с изменением общественных институтов, на которые опирался прежний хозяйственный механизм. Ни о какой демократизации производственных отношений, изменении форм собственности и перестройке политической системы речь даже не шла;
– слабая кадровая подготовленность и обеспеченность реформы. Инерция мышления руководящих хозяйственных кадров, давление на них прежних стереотипов, отсутствие творческой смелости и инициативы у непосредственных исполнителей преобразований обусловили половинчатость замысла реформы и обрекли ее в конечном итоге на неудачу;
– противодействие реформе со стороны партийного аппарата и его руководителей (Л.И. Брежнева, Н.В. Подгорного, Ю.В. Андропова), боявшихся, что экономика может выйти из-под партийного контроля, а реформа – поставит под сомнение сущность социалистического строя. В процессе противостояния реформаторских и консервативных сил, последние получили поддержку в лице главы КПСС Л. Брежнева. По свидетельству В.А. Крючкова, бывшего руководителя КГБ и близкого соратника Ю.В. Андропова, принципиальные разногласия разделяли также Косыгина и Андропова. Андропов опасался, что предлагаемые Косыгиным темпы реформирования могут привести не просто к опасным последствиям, но и к размыву советского социально-политического строя.
Реформа имела и побочные негативные эффекты. Во-первых, процветали те предприятия, на продукцию которых цены были высокие (приборостроение, оборонная промышленность), а угольная и пищевая отрасли заведомо становились убыточными. Вторым побочным эффектом реформы стало стремление предприятий не вкладывать средства в развитие производства, а тратить прибыль на повышение оплаты труда. При этом, предприятия по-прежнему получали государственную помощь, пользовались централизованным снабжением.
Еще одной причиной свертывания реформы стала закрепившаяся тактика частных поправок. В практику стали возвращаться старые методы мелочного контроля и опеки хозяйственных структур, вмешательства партийно-советских органов в повседневную жизнь предприятий.
Британский историк Джеффри Хоскинг называет свои причины крушения реформы Косыгина: во-первых, для того, чтобы в полной мере использовать те возможности, которые она открывала, предприятия должны были сами назначать цену за свою продукцию, но как раз этого права они и не получили; во-вторых, для успешного проведения реформы необходимо было внедрять в производство новые технологии, но в экономике, где успех измеряется ежегодным выполнением плановых показателей, этого вообще трудно было добиться.
Внешним поводом для фактического отказа от продолжения экономической реформы стали политические кризисы 1968 г. в Чехословакии и ряде других стран соцлагеря, где на фоне рыночных преобразований возникла реальная угроза самому существованию социалистического строя. В 1969 г. «косыгинскую реформу» фактически спустили на тормоза. На декабрьском пленуме ЦК были приняты решения, в которых была зафиксирована привычная «обойма» административных методов управления: призывы к рациональному использованию производственных ресурсов, более жесткому режиму экономии в народном хозяйстве, укреплению трудовой и государственной дисциплины и т.д. Хотя формально реформу никто не отменял.
Как и в конце 1920-х гг. несмотря на несомненные успехи НЭПа, партийное руководство ради сохранения своей монополии на все сферы жизни советского общества отказалось от внедрения элементов рынка, так как самостоятельные субъекты экономических отношений показывали, что отеческая опека партии не помогает, а лишь мешает дальнейшему их развитию.
Таким образом, «косыгинская реформа» не смогла переломить неблагоприятные тенденции в экономическом развитии страны, и усилия партийного аппарата свели ее на нет. Реформа 1965 г. в конечном итоге показала ограниченность социалистического реформаторства. Последний гвоздь в реформу вбил золотой дождь «нефтедолларов», пролившийся на нашу страну в 1970-е гг., а стареющая советская партноменклатура в таких благоприятных условиях отказалась в дальнейшем от попыток перестройки советской хозяйственной системы.
Отсюда
Реформа 1965 г. в конечном итоге показала ограниченность социалистического реформаторства.
В фразе на мой взгляд ошибка в терминологии. Социалистическая направленность деятельности Советского государства находила место в основном в области распределения и идеологии, а в области экономики превалировала у совбюрократии концепция о том, что все хозяйственные вопросы подлежат планированию и централизации, при этом не учитывались существующие возможности системы в этих направлениях, да и народец у руля подобрался ленивый и туповатый. Система народного хозяйства существенно усложнилась (совнархозы пмсм - это попытка упростить структуру) даже по сравнению с недавним сталинским периодом, и тенденция к усложнению прослеживалась и далее, так что изменения (назовите это реформаторством) должны были быть, хотя бы затем, чтоб успеть за жизненными процессами, и они происходили с той или иной степенью осмысленности.
Почему косыгинские реформы не прошли - опять же мое мнение - слишком многое пришлось бы менять, практически вся сложившаяся структура народного хозяйства, все без исключения кадры, идеологическая надстройка - все пошло бы по вагине. Собственно это и сделано было при т.н. Перестойке, которая до сих пор криво-косо продолжается. только в последние годы пошел откат обратно к системе социалистического народного хозяйства.
Какой поток бреда... Автор совершенно не разбирается в теме. А если бы у него была хоть немного развита логика, то он бы просто прочитал нормативно-правовые акты касающиеся деятельности предприятий периода Сталина и понял бы, что Косыгин банально предлагал восстановить положение действовавшие при нем. Почему то ни слова не упоминается о дроблении экономики на СНХ в 57? Поток пустой болтовни уводящий от реальности.
Насчёт бреда можно конечно и согласиться, с оговорками ес-но. А вот притянуть косыгинскую реформу к Сталину - это уж явный перебор.
Так что, назвать мысли гражданки Кочневой попыткой добросовестного исследования, вряд ли возможно.А вот подготовкой так необходимого алиби, для постсоветской элиты РФ- так вполне себе.
Да возможно к Сталину это и перебор, только вот в чем суть. Косыгинкая реформа якобы базируется на работе Либермана, но сам Либерман образно предлагал восстановить фонд директора предприятия который существовал как раз при Сталине и формировался из прибыли. Либерман предлагал по сути сделать то же самое после децентрализации 57-годов. В самом тексте "косыгинской" реформы мы не видим такого положения. В самом тексте реформы речь идет о возможности предприятия оставить себе 15% сверхприбыли, но подвох в том, что если сокращать себестоимость продукции уменьшается фонд зарплаты и платить рабочим будет нечего и уж тем более речи не будет о выплате ни о каких премиальных и т.д.
Так что Косыганиская реформа - это продолжение обанкрочивания страны только под новым соусом. Сам же Косыгин ничего возвращать не хотел и не собирался ибо в противном случае он бы не был членом политбюро до конца своей жизни.
Где это можно прочитать от самого Либермана?
Есть статьи Либермана в газете Правда около 2-х штук на эту тему. Там он как раз свою систему и обрисовал. Ее необходимо сравнить с законом о "Фонде директора предприятия" от 30 кого-то года, потому было еще одно дополнение. Сам Либерман нигде прямым текстом текстом не говорил что "нужно вернуть как было при Сталине".
И остальное - вода на киселе. Т.к. ни финансовые показатели не являлись при Сталине самоцелью, а служили инструментом учёта и контроля; ни сокращение издержек не производилось за счёт урезания з/п... а только за счёт отшлифовки технологий, рационализаторства..... Что при стабильных ценах госзаказа и давало разницу, которую почитали за прибыль.А благодаря реформы "К-Л" прибыль становилась самоцелью. Т.е. начинался тихой сапой перевод экономики на кап. рельсы, с социалистических рельс плановой самодостаточности.
Ориентация на чисто финансовые показатели началась не с реформы К-Л. Еще в 55 ( в 54 отменили трудодни и обязательную сдачу продукции) начали внедрять хозрасчет в колхозах, потом ориентацию на цифру просто расширяли, а требования к качеству, себестоимости и количеству сокращали.
Фонд предприятия никто не отменял, не надо.
И Хрущёв не просто "не решился" на либермановские реформы, а запустил вместо них проект ОГАС. Вот этим документом:
ЦЕНТРАЛЬНЫЙ КОМИТЕТ КПСС
СОВЕТ МИНИСТРОВ СССР
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от 21 мая 1963 г. N 564
ОБ УЛУЧШЕНИИ РУКОВОДСТВА ВНЕДРЕНИЕМ ВЫЧИСЛИТЕЛЬНОЙ ТЕХНИКИ
И АВТОМАТИЗИРОВАННЫХ СИСТЕМ УПРАВЛЕНИЯ В НАРОДНОЕ ХОЗЯЙСТВО
Сетевая структура создавалась на базе совнархозов и территориальных бюро ЦК КПСС.
После контрреволюции 1964 года совнархозы и территориальные бюро были ликвидированы, чтобы не допустить строительство сети в обозримый срок (для сети на базе министерств потребовалось бы на порядок больше техники). По всей видимости, с той же целью тогда же было принято решение о замене отечественных разработок ЭВМ на копирование зарубежных.
Отменяли, только очень хитро. Сначала в 55 его переименовали в фонд предприятия с верхним лимитом что-то около 7% от сверхприбыли ( до этого было 50%). А потом сделали децентрализацию и территориальные СНХ могли сами указывать сколько предприятие могло оставить себе прибыли.
Согласен! Полный бред. Нет понимания, что Сталинская экономика планировала производство в физических единицах: тонн, штук, пар обуви , а не в рублях, а рубли отражали себестоимость продукции каждого производителя, и стоимость готового продукта в безналичных расчетах и в торговой сети. Каждому "пейсателю" следует изучить работу И.В. Сталина "Экономические проблемы социализма" и сдать зачет чем социалистическая экономика отличается от капиталистической на примере МТС и их взаимоотношениях с колхозами. Не сдал , значит вся писанина про реформы Хруща, Косыгина-Либермана , Заславской и прочих - это одно из двух по выражению того же Сталина - Вы враг или дурак?
по моему, тоесть по дилетантски, невозможно административно спланировать всю экономику от ракет до скрепок. поэтому всякая попытка, по крайней мере в то время, без компьютеризации, была обречена.
.
При Сталине гос планированию подлежало, где то читал в мемуарах, порядка не более 1000 позиций , а в Японии в конце 20 века более 2 миллионов...
Всё это было и даже в 65-м начало внедряться, но очень быстро аппаратными интригами было направлено в чулан.
Ечередной раз это кривоногое понятие слова «план». Любое предприятие любой страны сегодня заранее планирует сколько и для чело будет произведено, с учетом того, того и того. С течением времени, так или иначе, финальный цифры меняются, но они не сильно отличаются от первоначального плана. Суть полной плановой системы, в ликвидации случаев, когда происходит сильное перепроизводство с последующим возможным банкротством предприятия (из-за не возможности реализации товара), что еще и перерасходу средств (ибо они выброшены в пустую, вспоминается классное метро, где 2-3 разных фирмы его строило) или же наоборот серьезной нехватки стратегически важных продуктов. Расчет, сколько нужно произвести «скрепок», и там и там определяется по спросу...
я бы не путал план какой-нибудь частной компании с гос. планированием. совершенно разные вещи.
"с последующим возможным банкротством предприятия (из-за не возможности реализации товара), что еще и перерасходу средств (ибо они выброшены в пустую" - наверное лучше выпускать 200 000 никуда не годных тракторов, но зато гарантировано реализуемых по разнарядке.
Народу вбили в голову идиотскую аксиому, мол заранее подготовленный план это не может работает а анархия даёт всё четко, но чтоб не совсем по идиотски выглядеть, будет говорить про разные планы. Не расскажите, чем принципиальный один план отличается от другого?
Косыгинская реформа равнозначна попытке оценивать работу цеха внутри предприятия по его прибыли. Глупее ничего нельзя придумать. Цех должен работать по плану администрации, и прибыль его не важна. Если нет возможности планировать работу цеха, его нужно выделять в кооператив/артель и иметь дело с ним как с рыночным контрагентом. Но такой контрагент должен иметь свободу в ценах и ответственность вплоть до банкротства. Если же предприятие в госсобственности, то оно центр затрат, а не прибыли, и должно выполнить план выпуска, минимизирую ресурсы.
Косыгинская реформа - одно из тех ошибочных решений, которые привели к краху СССР.
Ничего что административно-командная система была создана Хрушевым? В апреле 1956 г., ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли совместное постановление, которым предписывалось не позже 1960 г. включить в государственную собственность все объекты и финансовые структуры советской промысловой кооперации (ПК). Это и стало концом социалистической экономики и появлением административно-командной системы.
Все верно.
У меня дядька был директором промартели - так и говорил последнее отобрали у рабочих: паи в кооперативах, на которые начисляли по итогам года до 6 месячных з/плат. Плюс каждый имел право стать директором, без партейного одобрямс.
А у колхозников принудительно выкупили паи - теща говорила дали 170 рублей (в ценах 1961) а колхоз был миллионером, и работало в нем чуть меньше 300 человек.
Вот именно. Колхозы и артели передали свои паи и неделимые фонды государству. Таким образом в стране остался только один вид собственности на средства производства - социалистический, и исчезло главное различие между двумя классами трудящихся. Это планировалось ещё в сталинском учебнике. Но всякие клоуны продолжают рассказывать сказки про то, как Сталин строил капитализм с человеческим лицом, а злой Хрущёв повернул влево.
Не социалистический, а госмонополия - на этом социализм в СССР и закончился, начался госкапитализм в самом его худшем (гомонопольным) проявлении.
А работы Сталина об артелях - ты не читал, иначе бы не нес такую чушь о его планах.
Я прочитал всё собрание сочинений Сталина и хрущёвский восьмитомник. А также полностью план первой пятилетки и все доступные в интернете работы Струмилина. Когда прочитаешь сам - тогда и будешь мне тыкать. И да, прежде чем обсирать коммунистов, сначала отвечай на два вопроса: 1. Ты коммунист? 2. Как собираешься строить коммунизм?
Окей, прочитал говоришь? Тогда какое событие считается концом НЭПа?
Косыгинская "реформа" превратила экономику в нежизненноспособного гибрида. Отсюда и пошли приписки и прочее.
Интересная статья. У меня дед, будучи в 80-е одним из руководителей крупного оборонного предприятия, в 90-х сетовал, что всё накрылось именно из-за того, что не прошла реформа Косыгина.
Так в основу реформы было заложено ее ключевое противоречие – установка на укрепление централизованной системы планирования при попытках расширения экономической самостоятельности на местах.
Противоречия нет. Дело в том, что дед как раз и занимался в 80-е тем, что кроме прочего ездил по стране и зарубежью, искал заказы итп. Это была адова работа. Когда при Сталине давали самостоятельность предприятиям, дело шло более-менее и без централизованного планирования, поскольку рынок был большой, технологии простенькие, конкуренция слабая итп.
А по реформе Косыгина должны были проявлять самостоятельность уже не коллективные, а социалистические предприятия, занимавшиеся хайтеком. В этих предприятиях инициатива коллектива, который уже не являлся собственником предприятия, была заметно слабее, чем в коллективных при Сталине, да и рынок стал сложнее гораздо, сложнее производственные взаимосвязи между предприятиями. Поэтому без централизованного планирования было уже никак не обойтись.
И у меня создаётся впечатление, что сейчас власть пытается в некотором роде реализовать реформу Косыгина. Не зря идёт налаживание управления, цифроизация, частичное участие государства в различных предприятиях итд. Правда, в условиях капитализма это происходит несколько ущербно, но попытка есть, и это уже хорошо.
Почему-то фаната самой эффективной советской экономики игнорируют такие тезисы:
Ну и вот такие: