«Россию убила литература». Книга философа начала XX века, объявившая конец российской истории

В этой книге Розанов, уподобляясь Иоанну Богослову, описывает апокалипсис: революция означала для философа окончание российской истории. «Русь слиняла в два дня. Самое большее — в три».

Василий Розанов выпускал книгу по частям с октября 1917 по ноябрь 1918. Большое внимание философ уделяет христианству, отношение к которому у него было противоречивым. Так, например, он приходит к выводу, что атеизм происходит из сути христианства (он «в зерне христианства скрыт»).

«Литература русская есть мерзость»

Пытаясь найти виновных в гибели страны, Розанов нападает на литературу:

«По содержанию литература русская есть такая мерзость, — такая мерзость бесстыдства и наглости, — как ни единая литература. <…> Она не выучила и не внушила выучить — чтобы этот народ хотя научили гвоздь выковывать, серп исполнить, косу для косьбы. <…> литература занималась только, "как они любили" и "о чем разговаривали". И все «разговаривали» и только «разговаривали», и только “любили” и еще "любили"».

Литература показывала людям только «нестройности» жизни, вызывая стремление изменить мир вокруг, взбунтоваться. В этом смысле наиболее антисоциальным становится творчество Некрасова: «Ни от кого нищеты духовной и карманно-русского юношества не пошло столько, как от Некрасова».

А еще литература заставляла читателя стыдиться.

«Да уж давно мы писали в "золотой своей литературе": "Дневник лишнего человека", "Записки ненужного человека". Тоже — "праздного человека". Выдумали «подполья» всякие… Мы как-то прятались от света солнечного, точно стыдясь за себя.

Человек, который стыдится себя? — разве от него не застыдится солнце? — Солнышко и человек — в связи.

Значит, мы "не нужны" в подсолнечной и уходим в какую-то ночь. Ночь. Небытие.

Могила».

«Офицер – во всех отношениях ничтожество»

Помимо всего прочего, русская литература заставила читателя презирать русскую армию:

«...начало слагаться пренебрежение к офицеру как к дураку, фанфарону, трусу, во всех отношениях к — ничтожеству и отчасти к вору».

Скалозуб у А.С. Грибоедова, генерал Бетрищев у Н.В. Гоголя, генералы у Л.Н. Толстого. Все эти персонажи подготовили русскую публику к Приказу №1, «превратившему одиннадцатью строками одиннадцатимиллионную русскую армию в труху и сор». По этому приказу Петроградского совета воинские части должны были создать выборные комитеты из представителей нижних чинов, которым отныне они подчинялись. Титулование офицеров отменялось, оружие передавалось под контроль солдатских комитетов.

«Ты нам трагедий не давай, а подавай водевиль»

Литература и искусство затмили страшные надвигающиеся события для интеллигенции. А театр, по мысли Розанова, сделал то же самое, только с более широкой публикой.

Для Розанова те, кто упивался революцией, были попросту фанфаронами, которые не понимали истинного ее значения.

«С лязгом, скрипом, визгом опускается над Русскою Историею железный занавес.

— Представление окончилось. Публика встала.

— Пора одевать шубы и возвращаться домой.

Оглянулись.

Но ни шуб, ни домов не оказалось».

«Апокалипсис нашего времени» вышел противоречивой, неоднозначной книгой, тем не менее, искренней. Такое мог написать только человек отчаявшийся и тяжело переживающий судьбу своей страны.

Измученный и голодающий, Василий Розанов скончался в 1919 году от инсульта, ненамного пережив своего единственного сына Василия.