Неплохо бы уже ввести определение, прежде чем перейти от первобытных времен к неолиту и так называемым историческим временам, от которых к нам уже пришли письменные свидетельства.
Что означает это слов сочетание – контроль (ограничение) численности населения? Контролировать можно только свое, подчиненное население. Кто контролирует? Патриарх, шаман, совет старейшин, верховная мать или как там называлась высшая должность в матриархате. Как осуществляется контроль? Через контроль рождаемости, сброс за охраняемую территорию, проще говоря, изгнание из племени, нома избыточных и/или чересчур шебутных. Вот, пожалуй, и все инструменты в руках контролирующих. Все остальное: засухи, наводнения, внезапные неурожаи, эпидемии, набеги соседей и множество других прелестей жизни руководящему составу не подвластны.
Можно упомянуть еще один замечательный прием, это изгнание стариков. Япония - страна контрастов, донесла его практически до наших дней http://fandea.ru/270-kak-izbavitsja-ot-starikov-surovyi-obychai.html. В массовом его применении необходимость отсутствовала, общее число доживших до седин вряд ли было велико. А еще в отсутствии письменности старики были важным элементом сохранения и передачи информации, иногда жизненно важной информации.
Зачем контролировать? Для соответствия количества едаков, количеству доступной еды. И получается: осознанное […] воздействие на численность подвластной группы с целью максимально стабильного ее существования на возможно большем протяжении времени [по мнению контроллера].
В неолит, раннюю бронзу человеческие группы в массе сохраняли кочевой образ жизни, даже после освоения земледелия и приручения животных. Народы, освоившие выращивание ячменя и пшеницы, приручившие коз, овец, собак бороздили пространство Евразии от ближнего востока до Индостана. До изобретения ирригации народы были обречены на полукочевой образ жизни. Вероятно, в данную эпоху плотность населения составляла не более 5 чел/км.
О динамике роста неолитического населения нет единого мнения. Все исследователи сходятся на признании относительно быстрого увеличения населения в условиях улучшения условий жизни и освоения новых земель. В итоге, если в начале неолита насчитывалось, по разным оценкам, от 2 до 10 млн. человек, то к концу эпохи (IV тыс. до н.э.) население Земли у разных авторов колебалось от 12 до 50 млн. человек. А к середине II тыс. до н.э. (эпоха бронзы) оно могло достигать и 100? млн. человек. Отмеченное расхождение в числах не может повлиять на общий вывод – за 4,5 тыс. лет распространения на земле производящего хозяйства резко расширились возможности питания и человеческая популяция выросла не менее чем в 20 раз. Такой рост населения в первую очередь относится к земледельческим племенам, ибо одна единица площади при земледелии может прокормить в 20 – 30 раз больше людей, чем при скотоводстве, а при скотоводстве – соответственно в 20 – 30 раз больше, чем при охоте. Впрочем, нельзя забывать, что указанные возможности не обязательно могли полностью реализоваться в тогдашней не просто сложной жизни, но в условиях элементарной борьбы за выживание. Поэтому указанный рост в 20 раз вполне логичен.
В неолите, при переходе к оседлости и улучшении бытовых условий, суммарная рождаемость стала достигать 7 – 9 детей на одну женщину. Но так как многие по-прежнему не доживали до завершения репродуктивного периода, то среднее число оставалось почти на прежнем уровне – 5 – 7 детей. Однако даже полуоседлый образ жизни облегчал положение рожениц: резко сокращались изнурительные переходы, тяжелый земледельческий труд носил сезонный характер, к тому же самую трудоемкую работу на земле начинали брать на себя мужчины (особенно по расчистке участков). Они же освобождали женщин и от некоторых других работ, например, от строительных. Это сказывалось на выживаемости детей и, значит, на общем росте населения. В такой ситуации постепенно смягчались и запреты на половую жизнь, и традиции детоубийства.
Важным демографическим фактором сдерживания роста были кое-где и запреты на вступление в брак вдовцам и разведенным (от нескольких недель до нескольких лет, а иногда и пожизненно, особенно женщинам). Известны случаи умерщвления вдов или принуждения их к самоубийству.
Неолит – эпоха окончательного утверждения семьи, что также улучшало условия для выхаживания детей, прекращения детоубийства. Важнейшую роль в развитии первобытного народонаселения играли семейные традиции, которые формировались, естественно, под влиянием рассмотренных условий жизни. И если до 50% новорожденных погибало на первом году жизни, то от 10 – 15% до 50% оставшихся умерщвлялось искусственно. Отдельные авторы может и драматизируют ситуацию (называя 50%), но сам факт бесспорен. Слабых, больных, ставших обузой (стариков – уже, детей – еще) убивали.
https://studopedia.ru/3_108365_demografiya-pervobitnogo-obshchestva.html
Хотя склонность к убийствам наверняка имела место быть, но драматизировать ее действительно нет необходимости. С этим согласны другие авторы, использование преднамеренных убийств, как представляется, было мерой все же запредельной, присущей экстремальным обстоятельствам. Как, например, у северных народов. Ритуальные жертвоприношения, скорее всего, возникли позже, уже в устоявшихся сообществах, и регуляторную функцию напрямую не выполняли. Все равно, пользуясь случаем, передаю пламенный привет Стерлигову и другим ревнителям возврата к корням и единению с природой.
Существенно увеличился прирост населения, вооруженного производящими технологиями.
Скорость прироста в год для неолита в среднем равна 0,1%. При таком приросте время удвоения популяции достигает примерно 700 лет, т.е. прирост идет в 10–20 раз быстрее, чем в предыдущем периоде. (Для сравнения – современные скорости прироста составляют 2–4% в год). В неолите произошло увеличение длительности жизни до 35–40 лет. Соответственно увеличился репродуктивный период и, хотя детская смертность практически не изменилась (около 50% не доживало до репродуктивного периода), общее число детей увеличилось, а производящее хозяйство давало достаточно продуктов для их поддержания.
Темпы прироста населения, конечно, не были равномерными в разные периоды. Зафиксированы десятикратные различия в скоростях прироста. В неолите искусственные меры регуляции численности практически не применялись, но появились иные регуляторы, и в первую очередь инфекционные заболевания. Скученность населения на небольших пространствах, особенно в связи с возникновением городов, способствовала эпидемическому характеру заболеваний. Тем не менее население первых неолитических центров росло во много раз быстрее, чем в областях, занятых охотниками-собирателями.
Общая подвижность населения в неолите снизилась. Среднее расстояние между будущими супругами в сельской местности – около 7 км. Здесь следует отметить одно важное принципиальное различие в структуре брачных связей между палеолитом и неолитом. В палеолите зачастую возникала ситуация, когда каждой локальной группе выгодно было находиться в середине ареала своей системы популяций, так как это способствовало большей доступности брачного партнера. Поэтому могла возникать сетевидная структура. В принципе при такой структуре поток генов мог быть приостановлен только очень серьезным географическим или иным барьером. В крупных неолитических популяциях с высокой плотностью населения фактор расстояния при выборе супруга не играл значительной роли, и эти популяции были более замкнутыми в генетическом отношении.
Увеличение численности населения и повышение интенсивности эксплуатации природных ресурсов вынуждали к миграциям и неолитические группы. Миграции обычно вызывались климатическими изменениями, перенаселенностью и истощением ресурсов. Миграции неолитических земледельцев, как правило, носили постепенный характер. Успех миграции определялся приспособлением мигрантов к новой среде и к коренному населению. Это довольно важное отличие неолитических миграций от более ранних. В верхнем палеолите и мезолите большая часть миграций, исключая ежедневные и сезонные (циклические) миграции, была связана с освоением свободных территорий (правда, для некоторых регионов есть проблема неандертальских групп) и в первую очередь Америки, Австралии и севера Евразии. Другим важным отличием можно считать активное изменение среды группами с производящим хозяйством, т.е. изменение путем создания новых экосистем, что лишь в слабой степени происходило в более ранние эпохи.
http://biofile.ru/chel/5806.html
Как происходит создание нового инструмента, новых способов обработки камня, дерева, выдумка ирригации, металлургии, наконец, письменности, доподлинно неизвестно. Но древние подвижники инноваций, неолитические стартаперы, затрачивали на внедрение своих разработок на один, два порядка меньше времени, чем их коллеги из мезолита и палеолита.
Довнедрялись до практически полной оседлости в районах жарких и сухих, рядом с проточной водой – реками. Очень удобно. Роешь канаву, отводишь водичку, поливаешь, ждешь, снимаешь урожай. И так из года в год. Не всегда удачно, но жить можно. Искусственный полив сельхоз угодий, позволил увеличить прибавочный продукт для прокорма большего количества ртов. Считается, что плотность населения увеличилась примерено до 15-20 чел/км. Возможность извлекать большое количество продуктов питания из небольшой площади позволяет образовывать крупные совместные поселения и соответственно популяции.
Возникновение очагов сравнительно благополучных обществ, таких как Халафская культура - https://www.proza.ru/2016/03/06/871, Мехргарх - https://ru.wikipedia.org/wiki/Мехргарх, вызывали в окружающих пытливых, не столь продвинутых соседях нездоровый по отношению к первым интерес. Сюжет нашествия кочевников на города-поселения настолько распространен, что не требует лишних упоминаний.
Многочисленные циклы строительства – завоевания – разрушения - нового строительства увеличивали не только высоту городских стен, но численность людей за ними и в округе. Количество рабочих рук требовалось все больше. Разительно меняется отношение к чужакам. Теперь это не только расходный материал, но ценный актив. Умение мотивировать к труду минимальным прокормом еще одно достижение далеких предков.
Как справедливо отмечается, что если отработавших свое рабов просто перестать кормить, уже на третий день они перестают быть проблемой. Сохраняя приверженность гуманистическим идеалам, следует приравнивать рабов к общему числу жителей на заданной территории. Возможно, предки считали немного иначе и во всю применяли контроль рождаемости в среде рабов. Имущество должно быть не в тягость.
Большие поселения обеспечивали стабильную, более предсказуемую жизнь. Но возрастали и риски. Если охотники относительно свободны в передвижении по подшефной территории и в случае дефицита ресурсов всегда готовы покинуть насиженные места, то жители поселков и протогородов становились гораздо чувствительнее к последствиям капризов климата и как следствия неурожаев. Голод для охотника-собирателя не так страшен, как для жителя более-менее крупного поселения. Скученность населения играла на руку инфекции, уязвимость перед которой в голодные времена у человека особенно сильна. Не смотря на это, рискнувшие основали первые цивилизации.
В эпоху развитого земледелия плотность населения возрастает. Существуют разные оценки, скажем что-то около 100 и более чел/км. В Месопотамии, например, появляется развитая инфраструктура. Все необходимое в шаговой доступности.
Вся городская площадь в пределах стен занимала примерно 80 га. В пределах городского овала, по Л. Вулли, приходилось до 4250 домов, в которых, по его словам, жило до 35 000 человек (в действительности, возможно, и больше). Какое-то представление о количестве жителей Ура дают и размеры главных святилищ города, где в торжественных случаях собиралось почти все взрослое (мужское) население. Двор для верующих при большом храме бога Нанны, божества-покровителя Ура, имел площадь порядка 4000 кв. м. Другой двор – перед зиккуратом. Даже если считать по два человека на квадратный метр, эти два двора едва ли могли вместить более 10 000 человек. Учитывая, что дети, старики и часть женщин не приходили на праздник, я думаю, мы не ошибемся, полагая, что общее население Ура в III – начале II тыс. до н. э. не превышало 50 000 человек.
Древний восток его речные долины подарили нам первые государства, письменность, календарь и много-много полезных ништяков, которые мы, безусловно, ценим и чтим. Во многом это стало возможным благодаря увеличению численности населения. Усложнение технологий производящего хозяйства, скученность населения потребовали создания новых форм управления и подавления, повлекли дифференциацию по цвету штанов имущественному и административному признаку.
От древнего востока резко переходим к зарисовкам из античных времен.
Во всех греческих полисах сложился общий взгляд на институт брака. Считалось, что супружество преследует две цели: общегосударственную и частносемейную. Первой целью брака было приумножение числа граждан, которые могли бы воспринять от отцов обязанности перед государством. Производя на свет детей, гражданин выполнял свой долг перед родом и семьей, ибо дети – продолжатели рода и принимали на себя культовые обязанности по отношению к предкам, поддерживали и сохраняли семейные традиции. Вступая в брак, человек преследовал и личные цели – надежду на опору в старости, что при моногамной семье было чрезвычайно важно.
Важнейшим все же считалось исполнение своего долга перед государством, и это объясняет, почему в Афинах, хотя и не было формального принуждения к женитьбе, само общественное мнение заставляло мужчин обзаводиться семьями. Одинокие, холостяки не пользовались тем уважением, которым окружало общество людей женатых и особенно имевших детей. А в более суровой Спарте за безбрачие на холостяков налагался крупный штраф.
В раннюю эпоху, в VIII – VI вв. до н.э., жениха выбирал отец девушки. Кровное родство не являлось у греков препятствием для супружества. Браки заключались иногда даже между детьми одного отца. Закон запрещал только вступать в браки тем, у кого была общая мать (у других народов лишь царственные особы, чтобы подчеркнуть свою исключительность, могли допускать инцест). Выдавали замуж девушек в 15 и даже в 12 лет, что, кстати, осуждал Платон, считавший цивилизованным для девушек замужество с 18 – 20 лет, а женитьбу для мужчин – с 30 – до 35 лет.
Появление на свет ребенка было для семьи торжественным событием, независимо от того, как к ребенку отнесся отец. Если рождался мальчик, двери дома украшали оливковыми ветвями, если девочка – шерстяными нитями. Младенца купали в воде, в которую в Афинах добавляли оливковое масло, в Спарте – вино. Если отец признавал ребенка, на 5 – 7-й день после родов устраивали семейный праздник, Если же отец отказывался от ребенка, его просто выкидывали из дома, то есть обрекали на гибель, если только кто-нибудь его не подбирал и не выхаживал. Этот воистину варварский, дикий обычай может шокировать тех, кто поверхностно знаком с высокой древнегреческой культурой. Но, зная о первобытных обычаях детоубийства, этому не следует удивляться. Здесь присутствовали отголоски все тех же обычаев. Избавлялись от родившихся слабыми, увечными, опасаясь, что они станут обузой, а не опорой государства и семьи. В Спарте участь ребенка решал не отец, как в Афинах и некоторых других городах, а старейшины города. Вместе с тем могли избавляться и от здоровых детей, особенно девочек. Так, в Милете (Малая Азия) в 230 – 228 гг. до н.э. у 74 греков было 118 сыновей и лишь 28 девочек. Это могло быть связано с экономическими условиями в греческих полисах, порождавших потребность к саморегуляции численности населения. В итоге число детей в семьях ограничивалось двумя, реже тремя. А семьи с двумя дочерьми считались исключениями. Понятно, женщины не могли выполнять те задачи, которые ожидало подрастающее поколение полисов: охранять границы, выполнять сакральные функции, поддерживать культ предков. Считалось, что женщины не представляют ценности и как рабочая сила в хозяйстве. Аристотель писал: «...должно поставить предел скорее для деторождения, нежели для собственности так, чтобы не рождалось детей сверх какого-либо определенного числа...». То есть с увеличением численности детей пришлось бы дробить семейную собственность, что разоряло бы граждан, а вслед за ними и государство.
Проблема перенаселения, как известно, рано стала актуальной для эллинов. Примерно с рубежа IV/III вв., как сообщал Полибий, греки решили впредь ограничиваться воспитанием одного, самое большее – двоих детей. Хотя сам Полибий выступал против этого, считая, что страна со временем может обезлюдеть. Такое решение, понятно, прежде всего ударило по девочкам. Уже позднее, в I в. до н.э., в письме некого грека Гилароина из Александрии проявлялась трогательная забота о маленьком сыне и дается наставление жене, ожидавшей второго ребенка: «Если счастливо родишь и это будет мальчик – оставь его в живых, а если девочка – брось ее». Двух мальчиков в семье сохраняли на случай смерти одного из них.
Ни религия, ни мораль, ни право не осуждали этой жестокой практики детоубийства. Люди, которые находили брошенных детей и выхаживали их, также делали это не из сострадания, а из корыстного расчета. Они воспитывали себе верного раба или рабыню, которых затем можно было выгодно продать. Девочки чаще всего при этом попадали в руки сводников и держателей притонов.
При известном стремлении ограничить рождаемость, после потерь в Пелопоннесской войне Платон изменил своему требованию установлению минимального брачного возраста для мужчин в 30 лет, снизив его до 25 лет. Именно в такой ситуации в Греции граждане, имевшие трех сыновей, освобождались от ночной сторожевой службы, а отцы четырех сыновей – от всякой общественной службы. В спокойные годы все возвращалось на круги своя и Аристотель ратовал за 37-летний минимальный брачный возраст для мужчин.
Вообще для греков при большой роли общественной жизни характерно негативное отношение к семье. Было много незамужних женщин. С конца VI в. до н.э. в Афинах появились гетеры. Первые публичные дома были открыты с начала VI в. по приказу Солона. В такой ситуации в развитых греческих полисах складывались условия для демографического упадка, который, очевидно, тоже внес свою лепту в закат греческой цивилизации.
Проблема перенаселенности в греческих полисах, честно сказать, для меня несколько неожиданна, но вполне логична. Страждущим узнать больше, гугл в руки.
Другое дело Рим, тут в полной мере раскрылись многочисленные таланты частного собственника в управлении при рабовладельческом строе.
Огромное число рабов, особенно в античных обществах, не участвовало в воспроизводстве вообще. Хотя можно отметить и специфику. При патриархальном рабстве отмечена заинтересованность в рабах. Беременных рабынь даже освобождали от работ. Но в античном обществе с распространением рабства среди мелких рабовладельцев преобладало стремление максимальнее и быстрее оправдать затраты на покупку рабочей силы. Поэтому становилось выгоднее максимально использовать молодого раба или рабыню, чем освобождать ее из-за беременности, а потом еще и кормить ее детей. Лучше все выжать и купить другого. Поэтому рабов помещали в казармы, что вело к падению рождаемости в их среде. А дешевизна рабов была временами поразительной, особенно при крупных завоеваниях. В 177 г. до н.э. в Риме цены на сардинских рабов так упали, что сложилась поговорка: «Дешев как сард». В I в. до н.э. в период завоевания Понтийского царства цены на рабов упали до 4 денариев, тогда как обычно в то время они стоили 300 – 500 динариев.
Страшно представить как поступили, борясь с избыточным предложением на рынке.
В целом, однако, уровень рождаемости повышался за счет пусть и незначительного, но увеличения продолжительности жизни женщин, которые, следовательно, могли больше рожать. На одну женщину в среднем пиходилось 5 детей. В росте рождаемости были заинтересованы крестьяне. Но если на Востоке при большой роли крестьянского населения в хозяйстве эта традиция была довольно стабильной, как, кстати, и теперь, в античном обществе ситуация постепенно менялась из-за сокращения самого крестьянства. Так, в Аттике за 100 лет в V – IV вв. до н.э. удельный вес крестьян уменьшился с 33 – 34% до 27 – 28%. В дальнейшем на падении рождаемости в Греции и Риме сказались и интенсивная урбанизация общества, и рост культуры, и отрыв аристократии, да и большинства свободных от трудовой деятельности, что лишало их заинтересованности в многодетности. Широкие слои мужчин греко-римского мира прельщала политическая и общественная деятельность, что требовало финансовых затрат. Дети, как и семья вообще, отходили на задний план. Свободное времяпровождение влияло и на брачные традиции, поведение женщин.
В римских семьях рубежа новой эры в среднем было 2 ребенка, что вело вообще к прекращению роста населения.
Ограничению рождаемости способствовала и огромная армия, в которую регулярно отвлекались массы молодых мужчин. Далеко не все из них возвращались домой. Так, после поражения при Каннах (216 г. до н.э.) Рим мобилизовал в армию более 30% всего мужского населения, то есть около 10% свободного населения вообще. По реформе Мария (конец II в. до н.э.) с отменой гражданского ополчения в постоянной армии стали служить по 16 лет. А при Августе (рубеж новой эры) римская армия насчитывала 250 тысяч (со вспомогательными службами – до 300 тыс.). Рядовые легионеры поступали на службу в 17 – 20 лет и служили по 25 – 30 и даже 40 лет и до отставки не могли вступить в легальный брак.
Положение детей, не принятых отцом в римскую семью, было аналогичным тому, что отмечено в Греции. По-настоящему бороться с умерщвлением новорожденных начали только христиане.
Медицина способствовала и росту продолжительности жизни. Хотя известна эпитафия (надмогильная надпись), приведенная Полибием: «Погиб, сраженный толпой врачей». Распространение практической медицины относится к началу новой эры. В эпоху Августа были заложены основы медицинской службы в армии. Военные врачи следили за питанием, гигиеной. В знаменитых римских походных лагерях сооружались бани с горячей и холодной водой, специальные отхожие места с хорошей очисткой. Для службы на флоте учитывали даже психические особенности моряков. У врачей были помощники – санитары. При Марке Аврелии армейская медслужба придумала для себя знаменитую эмблему – кубок и змею Асклепия – бога – покровителя врачевания.
Все это облегчало жизнь людей античной эпохи. Но сохранение древних обычаев, регулирование рождаемости (в том числе и детоубийством) и многочисленные войны, а затем и кризис семьи в позднем Риме сдерживали рост народонаселения.
Неудивительно, Рим пострадал от демографического кризиса и это созвучно нынешним проблемам золотого миллиарда. Образованность способствует снижению рождаемости.
В целом, однако, уровень рождаемости повышался за счет пусть и незначительного, но увеличения продолжительности жизни женщин, которые, следовательно, могли больше рожать. На одну женщину в среднем пиходилось 5 детей. В росте рождаемости были заинтересованы крестьяне. Но если на Востоке при большой роли крестьянского населения в хозяйстве эта традиция была довольно стабильной, как, кстати, и теперь, в античном обществе ситуация постепенно менялась из-за сокращения самого крестьянства. Так, в Аттике за 100 лет в V – IV вв. до н.э. удельный вес крестьян уменьшился с 33 – 34% до 27 – 28%. В дальнейшем на падении рождаемости в Греции и Риме сказались и интенсивная урбанизация общества, и рост культуры, и отрыв аристократии, да и большинства свободных от трудовой деятельности, что лишало их заинтересованности в многодетности. Широкие слои мужчин греко-римского мира прельщала политическая и общественная деятельность, что требовало финансовых затрат. Дети, как и семья вообще, отходили на задний план. Свободное времяпровождение влияло и на брачные традиции, поведение женщин. В римских семьях рубежа новой эры в среднем было 2 ребенка, что вело вообще к прекращению роста населения.
Ограничению рождаемости способствовала и огромная армия, в которую регулярно отвлекались массы молодых мужчин. Далеко не все из них возвращались домой. Так, после поражения при Каннах (216 г. до н.э.) Рим мобилизовал в армию более 30% всего мужского населения, то есть около 10% свободного населения вообще. По реформе Мария (конец II в. до н.э.) с отменой гражданского ополчения в постоянной армии стали служить по 16 лет. А при Августе (рубеж новой эры) римская армия насчитывала 250 тысяч (со вспомогательными службами – до 300 тыс.). Рядовые легионеры поступали на службу в 17 – 20 лет и служили по 25 – 30 и даже 40 лет и до отставки не могли вступить в легальный брак.
При этом, несмотря на то, что в Риме 75% женщин на рубеже новой эры вступали в брак до 20 лет, а 40% – даже до 14, античная семья сползала в кризис. Пренебрежение семьей у греческой знати еще в III – I вв. до н.э. и у римской – в I – III вв. н. э. отрицательно сказывалось на плодовитости и репродуктивности общества в целом. Аморальность, характерная для аристократии, стала одной из причин ее вырождения. Женщины не хотели иметь детей. Увеличивалось число холостяков. Многие известные политики не оставляли прямого потомства. Даже в крестьянских семьях из-за сокращения земельных наделов (земля концентрировалась у латифундистов) рождаемость начала падать.
Ситуация к началу новой эры в Риме стала столь драматичной, что при Августе начала проводиться, пожалуй, впервые в истории, активная демографическая политика: вводились законы, направленные на поощрение рождаемости, на борьбу с безбрачием и бездетностью. Все мужчины от 25 до 60 лет и женщины от 30 до 50 лет были обязаны состоять в браке. В качестве наказания предусматривался запрет передавать наследство непрямым родственникам. Незамужние женщины обязывались платить налог в 1% имущества. Имеющим трое и более детей предоставлялись привилегии. С конца I в. бедным семьям стали выделять пособия. Но все равно до 20 – 40% детей в I – III вв. было брошено. Позднее, в IV в., были запрещены аборты, хотя наказания за них назначались минимальные. Впрочем, эти решительные меры не оказали должного воздействия на рождаемость, ибо не могли изменить сложившийся уклад.
Противоположное отношение к детям отмечается в древнем Китае. Там, при иной общественной системе, при отсутствии такой публичной жизни, как в античном Средиземноморье, семья была не только ячейкой общества, но и его хозяйственной единицей, в которой проходила вся жизнь рядового человека. А в правящем слое большую роль играли патриархально-семейные узы. Поэтому многодетность поощрялась. Рост населения рассматривался мыслителями и политическими деятелями Китая как показатель увеличения национальной силы, благосостояния и процветания. Но в семейной жизни китайцев были свои особенности. Конфуций был против участия женщин в государственных делах. Это порождало специфические нравы. Часто сыновья вступали в связи со скучающими женами и наложницами отцов. В многочисленных китайских руководствах секс и любовь считались неразделимыми. Поэтому занятие сексом требовало уединения.
Чем хорош Китай, тем, что на протяжении всего своего существования вплоть до 19 века, значительных революционных изменений в хозяйственной и социальной сфере он не претерпевал. Население планомерно росло в период стабильности, а после насыщения впадало в кризис. Кризис разрешался повсеместным сокращением потребления и далее голодом. Изнашивание инфраструктуры, тех же дамб на реках, приводило к наводнениям, потерям пахотных площадей, что являлось своего рода положительной обратной связью – увеличивало голод и останавливало рост населения. Крестьянские восстания и гражданские войны довершали демографический цикл. Период спада сменялся постепенным восстановлением роста численности. Мерное существование Поднебесной нарушила экспансия европейских предпринимателей в 19 веке. http://book.uraic.ru/elib/authors/NEFEDOV/Science/China/China1.htm
Выделим главные особенности демографических процессов в древних обществах.
1. Вследствие накопления хозяйственного и технического опыта улучшались бытовые условия и обеспечение пищей. Тем самым создавались предпосылки для выхаживания большего числа новорожденных, уменьшение смертности и общего роста продолжительности жизни.
2. Но реализация этих потенциально благоприятных демографических условий была затруднена из-за того, что:
а) во многих землевладельческих регионах, особенно в Греции, а затем и в Риме, в условиях ограниченности земли и быстрого роста количества рабов создавалось относительное перенаселение, что вело к необходимости регулирования рождаемости, ее искусственному сдерживанию и сохранению практики детоубийств. Короче, античное общество не проявило интереса к росту населения;
б) если смертность от естественных причин уменьшалась, то увеличилась из-за участившихся войн, которые стали и более продолжительными. Обострение военных конфликтов было связано с ускорением социальной дифференциации древних обществ, выделением знати, формированием государств, озабоченных и собственной безопасностью, и поисками дополнительных источников обогащения. В итоге столкновения стали интенсивнее и разрушительнее, чем с первобытности. Это усилило как воинские потери, так и жертвы среди мирного населения. К тому же многочисленные, почти постоянные войны, особенно между крупными государствами, отвлекали значительную часть мужского населения самого продуктивного возраста от процесса воспроизводства;
в) произошло изменение брачной модели в античном обществе. Направление развития античной цивилизации к хозяйственному обособлению индивида вплоть до формирования частной собственности с необходимостью вело к гражданскому обществу с демократическими традициями. Эти традиции не могли не затронуть и брачную модель – в обществе все взаимосвязано. И если в Греции еще сохранялись патриархальные отношения, пришедшие из варварства – полное господство мужа в семье (правда, при установлении моногамии), то в Риме дело дошло до изменения брачной модели. Говоря демографическим языком, половое поведение (в традиционном обществе, в котором автономное поведение женщин отсутствовало, кроме проституции, половая жизнь регулировалась браком, а в браке – воздержанием при постах, другими ритуалами) сменялось прокрекционным поведением (независимостью полового поведения от традиций, регулированием рождаемости самими людьми через контрацептивы, аборты, известные уже в древнем Египте, но широко применявшиеся в Риме, особенно верхами). Это значительно сократило рождаемость и воспроизводство населения в позднем Риме, в определенной степени даже способствовало кризису и разложению, загниванию правящих слоев империи. Лишь христианство, основываясь на поздневарварской брачной модели, на традиционном половом поведении с сильным патриархальным, мужским началом и брачными обычаями стало восстанавливать в Средиземноморье старые формы семьи, распространившиеся потом по всему христианскому миру. Но от античного общества церковь взяла идею моногамии.
3. Восток развивался без таких скачков и зигзагов, в том числе и в демографическом отношении. В условиях, когда в хозяйстве сохранялись традиционные коллективные, общинные формы, когда коллективная собственность общин на землю плавно перерастала в общегосударственную собственность под началом монарха, поздневарварская патриархальная семья сохранила свои основные ценности: большие коллективы совместно проживавших родственников, часто с совместным же хозяйством (так было легче нести повинности). В таких условиях оставалась потребность в рабочих руках, что объективно вело к поощрению многодетности. Это же характерно и для брачного поведения правящих слоев, где многочисленная родня, клан были необходимы для удержания определенного места в обществе. Ибо гарантом собственности на Востоке был не закон, как в античном мире, а монарх и приближенная к нему знать. Это, впрочем, особая тема. Для нас же важно подчеркнуть сохранение на Востоке традиционной брачной модели. Впрочем, позднéе средневековая Европа тоже к ней вернулась.
4. Отмеченные особенности Востока обеспечивали там более стабильный рост населения, чем в Европе. Но опять-таки многочисленные войны, особенно ожесточенные из-за соседства землевладельцев с кочевниками, которые при своей экстенсивной хозяйственной модели не могли обходиться без постоянных войн, отрицательно влияли на демографическое развитие. К этому можно добавить и катастрофические стихийные бедствия, от которых постоянно страдали густонаселенные землевладельческие цивилизации долин рр. Нила, Тигра и Евфрата, Инда и Ганга, Янцзы и Хуанхэ. В итоге природа и человеческое несовершенство ставили серьезные ограничения росту народонаселения Востока.
5. Наконец, в рассмотренную эпоху проявились и противоречия хозяйственного, культурного и демографического развития. Относительная малолюдность античного общества не мешала ему одерживать победы над многолюдными, но менее образованными и гибкими восточными государствами (победы греков над персами, захваты Александра Македонского в Азии, римская экспансия на том же Востоке). То есть, силу и цивилизованность конкретного общества прежде всего определяли экономический и культурный уровень, а не интенсивность демографического развития.
Итак. Возникший с переходом к земледелию в неолите так называемый традиционный тип демографического поведения просуществовал местами до нового времени, а местами и до современности. Традиционные ценности имеют свое начало в тех далеких временах первых крестьян, пастухов и ремесленников. Они неразрывно связаны с зародившимся типом хозяйствования. Только промышленная революция изменила привычный ход истории и озвучила, через уста Мальтуса, свой взгляд на проблему.
Комментарии
Многие на АШ читали пост Алекса Падение Дома Барди и про Великую Чуму, в общем недавно наткнулся на график численность населения Англии: (откуда не знаю в фейсбуках... в одной группе)
В целом сегодня мир это единая структура, и человечество единое целое, соединенное
На графике ниже взятом с работы Сергея Капицы - Модель роста населения Земли и предвидимое будущее цивилизации если пытаюсь разумеется, приблизительно понять, когда стоит ожидать этого демографического перехода, отсчет времени на который сам Капица считал стоит вести с около 2000 года, когда темп прироста населения Земли, впервые начал резко замедлился, сам переход будет в следующем десятилетии, когда темп жизни резко замедлится. Это и есть момент перехода с количества в качество ,или БП как по графику выше с сбросом , только тогда 95% на Земле жило и на планете были ресурсы, если сейчас в результате обрушение мировой экономики 7.6 млрд голодных ртов упадут на истрепанные плечи нашей матери природы, мы ее обгладаем за 2 недели , а потом начнем кушать друг друга
В общем объясню кое что к началу 21 века ЗВР и (роста долга в таких объемах не существовало) именно падение темпов прироста - вызывающее ускоренное старение и спровоцировала - вернее стало причиной наращивания долга, что к 08-09 г вылилось в кризис, далее до сего дня, уже почти на самом краю второго десятилетия 21 века мир в долгах ...
Так вот долг растет с ускорением, по мере старения населения планеты, а в следующем десятилетии скорость старения , вернее то что называется темп прироста численности населения, впервые в истории снизится - вернее замедлится сразу почти в 3 раза,(с 2020 года по 2030 г относительно периода 2010 -2020 годов) ... что потребует увеличивать скорость прироста долга, наверное на порядок больше (к уже существующему) что нереально, ну и пики разного рода, (нефти, долга и т.д.) в итоге или БП, или переход с количество в качество как я это вижу , описал тут Это впервые в истории человечества так будет
Это примерно моя картинка в голове без детализации. Капица тоже считал что выход в сознание. (ответы там надо искать)
А после перехода, рост численности продолжится но уже не так быстро и мы выйдем на некое постоянное плато, я думал ну как это может быть ? Только планируемая рождаемость , что стабилизирует и численность и возрастной состав населения...Ну и конечно это уже иной мир , иной взгляд на семью Бога, веру, цели , смыслы и вообще все от А до Я , н фазовый (в физике фазовый переход это вода в лёд переходит или в пар) или вариации. Так и у нас ...
Численность населения будет расти, и те народу после перехода, у кого так же рождаемость будет падать, но расти продолжительность жизни, тоже постепенно будут с помощью (искусственного воспроизводства) выравнивать и численность и возрастные перекосы... И так до тех пор пока человечество в целом не достигнет некого постоянного плато численности (где нации не будут растворены так же) Тут своего рода качественный переход всего от смыслов до пассионарных целей
Рост населения, ну или повышение его концентрации в определенных локациях предопределил появление цивилизации, как мы ее знаем. Не будет ли стабилизация численности на неком плато и на длительном временном отрезке остановкой в развитии (в терминологии АШ - повышения плотности потока энергии) и как следствие постепенной деградации. Это интуитивное представление, в реальности все может быть совсем не так.
Что может быть качественным переходом? Мне кажется, что Ваш подход несколько идеализирован, обращен к неким полумистическим сущностям, что-то вроде буддийского просветления. Повторю, это лишь мое мнение. Все же, в социальной сфере, необходимо действовать в нескольких направлениях: повсеместное внедрение планового хозяйства от дома до государственных объединений, стандартизация потребления, повышение не только и не столько продолжительности жизни, сколько повышение дееспособного возраста, в переделе до конца жизни.
Для развития нужен рост. Чтобы осуществить экспансию требуется избыточное давление, не обязательно демографическое конечно. Возможно это только неизжитые стереотипы и есть действительно только два выхода: БП или нирвана, что на мой взгляд одно и тоже.
И еще добавлю насчет долга. У Переслегина звучала мысль, на память, что как только проблемы начнут переходить из финансовой плоскости в материальную, то это послужит явным признаком начала БП. Так вот, а возможна ситуация когда замаскированная в монетарной парадигме кризисная ситуация не оставит шансов на исправление в физическом мире, просто из-за невозможности корректной оценки в физических, привязанных к реальности, параметрах? Или современные игры с валютами, фондами и долгами вполне адекватно описывают ситуацию? На сегодня нет признанных теорий для выхода за пределы монетаристких шор, для оценки с внешней, по отношению к глобальному миру экономикс, стороны.
Задвоил :)
Мы не первый вид, вышедший за пределы емкости занятой экологической ниши. Два типа кривых численности популяции давно входят в учебники экологии. И описываемая Вами кривая в том числе. При выходе за ёмкость идёт разрушение самой экологической ниши. Чем выше превышение, тем сильнее разрушение. Тем серьезнее снижение численности популяции. Заметно ниже ёмкости. По остальным восстановление экологической ниши и постепенный прирост населения, который начинает колебаться у величины ёмкости экологической ниши. Все это можно объяснять кучей факторов и влияний, но человек такая же зверюга по сути. И как не хотелось бы быть особенными, реальность грустна - подчиняемся самым общим законам. Ну а для истинно верующих в то, что теория Дарвина это заблуждение, нас конечно же заселили на планету Грунт инопланетяне, а численность контролируется исключительно долговой нагрузкой и зловредности ФРС :) Хотя... Может не стоит плодить сущности?
Все подчиняется, в конечном итоге, законам
божьимфизики. Человек как всякая животная скотина ограничена наличными ресурсами среды обитания, кто-то с этим спорит?Жизнь в свое время изменила под себя планету. Человек меняет под себя ландшафты, повышая продуктивную отдачу. Извлекает и использует остатки обитателей давно разрушенных временем экологических ниш. Может быть мы наблюдаем вершину могущества человека, пресловутый пик, и дальше будет падение или колебания у "величины емкости экологической ниши".
Долговая нагрузка и зловредная ФРС инструменты внутривидового распределения наличных ништяков. Никаких лишних сущностей.
А чего тут "представлять"? Не могу навскидку дать ссылку, но по письмам работорговцев того периода, рабов, которых не удалось сбыть в течении дня прибытия, многие работорговцы просто убивали, чтобы не оплачивать их содержание в помещениях рынков.
///многие работорговцы просто убивали, чтобы не оплачивать их содержание в помещениях рынков.////
С просторов Инета
.....в "Хижине дяди Тома" (дядю Тома продали за $1300, а ребенка за 50 долларов).
Покупательная стоимость $1000 долларов была равна примерно покупательной стоимости $25 тысяч 2005 года. То есть, действительно сегодняшними деньгами здоровый сильный молодой раб мог стоить около 50 тысяч долларов.
Так Вы считаете, что содержание раба в сарае на рынке было как в 5-ти звездной гостинице??
Вы рассматрвиаете самый закат рабовладельчества. Даже не закат, а остатки заката. Не надо это в прошлое распространять.
Человеческое общество взяло у природы лучший способ саморегуляции. Институт войны. И усовершенствовало его с помощью института частной собственности. Загнать войну в рамки межнационального консенсуса все равно, что запретить день, осень или вечер. Война "милосердно" избавляет нас от необходимости утилизировать собственное потомство или стариков, как лишних элементов общества глобального потребления в условиях истощения ресурсной базы.
Мне очень жаль, но остановить рост населения НИЧЕМ не возможно. Потому что в противовес контроля численности существует межгосударственная конкуренция (война). В
Военная сила государства пропорциональна численности населения в КВАДРАТЕ умноженной на СИЛУ оружия. Увеличив численность на 10% вы победите страну, вооруженную на 21 %. сильнее. Так как сила оружия у соседей сопоставима, то в войне выиграет то государство, которое больше вырастит населения. И как только мы начнем контролировать численность (тормозить прирост) нас сразу же превратят в колонию и за наш счет будут выращивать население метрополии,А колониальное население будет вымирать
В результате выиграет государство с более высоким приростом населения (Китай, Индия). Это ОБЯЗАТЕЛЬНОЕ условие выживания государства - УВЕЛИЧИВАТЬ численность населения - иначе останешься только в истории.
А вот как ускоритьрост численности - это УДИВИТЕЛЬНЫЙ рецепт., необычный.и иного НЕ СУЩЕСТВУЕТ
Зерграш рулит! При сопоставимом уровне развития технологий численность народов дает преимущество. При превосходстве в технологиях появляются варианты. Англия вертела как хотела превосходящие ее многократно по численности населения Китай и Индию.
не хочется даже отвечать на глупость, а не только что либо доказывать - все равно доказать таким нет возможности принципиально - как говорящему попугаю
Гражданин, считаю ваш выпад немотивированным и малоинформативным. Держите себя в руках.