Казахи , или киргиз-кайсаки? "Об имени киргиз-кайсаков и отличии их от подлинных, или диких киргизов"

     Приступая к историческому описанию киргиз-кайсаков, первою обязанностию почитаем сказать, что им дают в Европе чужое имя, которым ни сами они себя, ни их соседи, исключая россиян, их не называют. Оно составлено из двух слов — киргиз и кайсак. Киргиз есть название народа, известного не связями своими с киргиз-кайсаками, но древнею против их враждою и доныне существующего под именами кара (черных)-киргизов, закаменных киргизов и бурутов. Слово кайсак , или "касак" есть испорченное имя "казак", которого древность, как уверяют некоторые восточные писатели, восходит далее Рождества Христова. Не будем входить в разыскание, справедливо или несправедливо сие мнение, но скажем, что название казак, перешедшее в средних веках и ко многим отраслям русского племени, принадлежит киргиз-кайсакским ордам с начала их существования, и что они себя доныне иначе не называют, как казаками (казак). Под сим же именем известны они персиянам, бухарцам, хивинцам и прочим Народам Азии. Китайцы, смягчая начальную букву к говорят хасаки. До XVIII столетия и в России не знали киргиз-кайсаков, но именовали их казаками, Казачьею ордою (В Истории государства Российского" (Т. IX. Прим. 646) сказано Орда киргиз-кайсаков называется в делах ногайских обыкновенно каза-чею . То же видно и из летописей.)      Дабы определить причины, по которым получили казаки название, таким образом измененное и столь мало им свойственное, надобно предварительно дать понятие о настоящих киргизах, или, как выше сказано, кара-киргизах (дикие киргизы, буруты, то ж). [136]

      Происхождение сего последнего народа теряется в баснословных временах турецкой истории ¹

      Абулгази-Багадур ² говорит, что один из внуков Огусхана ³ назывался киргизом (Родослов. история о татарах. Ч. 2. Гл. 2. Огус-хан, по родословию Абулгази, есть потомок Иафета в 9-м колене), и что посему киргизы должны быть его потомками. Известие сие не есть историческая истина, но подражание родословию большей части азиятских народов, производящих свои названия от имен родоначальников или повелителей. Впрочем, каково бы ни было происхождение киргизов, народ сей есть один из древнейших в Азии ⁴. Земарк ⁵, посланный императором Юстином II в 569 году от Р. X. из Константинополя к Дизавулу ⁶, великому хану турков, кочевавших в Северо-Восточной Азии и известных под именем ту-хю, получил от него в подарок при прощании невольника, родом херхиса, или киргиза (Tableaux histor. de l'Asie, p. 117. p. Klaproth). Абулгази упоминает (Родослов. истор. Ч. 2. Гл. 4. Сочинение сие при всех своих недостатках и неуважению к оному некоторых ориенталистов, непрестанно приводится в свидетельство известнейшими писателями, а для истории народов, подвластных России, оно всегда будет служить одним из важных источников. Г. Клапрот замечает, что большую часть сведений своих Абулгази заимствовал из сочинений персидского писателя Рашид-эд-дина.) о киргизах как о сильном народе задолго до Чингиса ⁷ и потом, говоря о добровольном подданстве хана их Уруса сему завоевателю Востока (Там же. Ч. 2. Гл. 8. Ведение в сибир. историю.), полагает жилища их между реками Селенгою и Икар-Мураном ⁸. Сия последняя, по мнению Фишера ⁹, есть нынешний Хуанхэ (Hoang-he). Клапрот (Journal Asiat. an. 1823, can. 7) ¹⁰ вместо Икар-Мурана, находимого нами в старых французском и русском переводах Абулгази-Багадура, читает в подлиннике Уйгур-Муран (Муран — значит река) и принимает его за Енисей.

        Ежели следовать мнению Фишера, то должно заключить, что киргизы, доставшиеся после Чингиса сыну его Таулаю ¹¹, или Тули (Абулгази-баядур. Ч. 2. Гл. 9), переменили впоследствии времени свои жилища, ибо Рубруквис ¹², бывший в Каракоруме ¹³, столице Мангу-хана ¹⁴, в 1254 году, уже нашел их не между Хуанхэ, или Икар-Мураном, и Селенгою, где были они до Чингиса и при нем, но на [137] севере от Каракорума (См.: Voyage de Rubruquis, chap. 39. Место, где стоял Каракорум, точно не определено, но из описания пути к оному Рубруквиса, или Руисбрука, видно, что столица сия находилась на западе от Байкала и, как думать должно, именно около источников Енисея или Селенги. Клапрот полагает ее на верхнем Орхоне, но Орхон впадает в Селенгу) и, следовательно, около тех же самых мест, где жили они при завоевании Сибири (Мы не упоминали здесь о 16-й главе рубруквисова путешествия, в которой он говорит о киргизах, живущих в горах Кавказских. Тут кергиз поставлено вместо черкес, и Фишер в своей "Сибирской истории" очень хорошо объяснил сию ошибку, происшедшую от неправильного произношения итальянских слов. Ланглес, в "Географической таблице", приложенной к его переводу des Institute de Tamerlan. пишет: "Керкесы соседи грузинцев. Мы называем их черкесами". То же надобно разуметь, читая Витсена в "Noord en Oost Tartarye". Амстердам, 1705 года, на с. 592: "Керкесы, живущие недалеко от Азова, христиане как абхазы") россиянами.

       Фишер относит таковое переселение киргизов с Икар-Мурана на север ко времени тридцатилетней войны, происходившей между потомками Угадая ¹⁵ и Тулии (Сибирская история. Введение. § 57) и описанной Гобилем; но таковому предположению противоречит приведенное нами известие Рубруквиса, который путешествовал по землям монголов гораздо прежде тридцатилетней междоусобной войны потомков чингисовых и уже нашел киргизов на новых жилищах.

       Г. Клапрот, напротив того, совсем иначе объясняет помянутое место "Истории" Абулгази-Багадура. Он, во-первых, как мы видели, вместо Икар-Мурана читает в татарском тексте (Memoires relatifs a l'Asie. P. 163 et sviv) ¹⁶ Уйгур-Муран; во-вторых, полагает, что сей Уйгур-Муран, или река Уйгур, есть Енисей ¹⁷, и основываясь на том, уверяет, что киргизы жили во время Чингисхана в тех же самых местах, где нашли их русские при завоевании Сибири. В подтверждение сего мнения приводит он выписки из историков китайских Юанской династии, царствовавшей с 1280 до 1367 года. По описаниям их, страна, принадлежавшая киргизам, (Ki-li-ki-szu, читай Kirkis) лежала в 10000 ли (Две ли составляют почти нашу версту) на северо-запад от Пекина; длина ее составляла 1400 ли, а ширина равнялась почти половине длины. Чрез нее протекала река Киан, соединявшаяся с рекою Ангкола (Ангара) и впадавшая в море на северо-западе. Это Енисей, говорит г. Клапрот, которого верхняя часть и доныне называется Кемом (Кем)! На юго-запад от сей страны, находилась [138] река Опу (Обь), и на северо-восток текла река Юсиу, или Юс, вливающаяся в Обь, на которой, при занятии русскими Сибири, были главные кочевья киргизов.

       К сим доводам г. Клапрот присовокупляет, что по единогласному свидетельству китайских историков, народ, называвшийся киргизами при монголах, носил при Танг-ской (Thang) династии с 618 года по 907 наименование хакиацу. По принятому китайцами образу выражения имен иностранных, слово сие должно произносить хакас. Хакасы были одного племени с хойхе, или хойху, и говорили одним языком, а сей последний народ происходил от Хиунгну, следовательно, киргизы, или хакасы, были турецкого поколения. При династии же Ханской (Han), то есть два столетия перед Рождеством Христовым и два столетия после те же киргизы назывались киан-куен.

       В то время, когда они были известны под именем хакасов, продолжает г. Клапрот, нравы их не были столь дики, как теперь. Они тогда уже имели письмена и вели значительную торговлю с аравитянами ¹⁸, бухарцами и другими западными народами, особенно же с хазарами ¹⁹, которые, живя по Волге и Дону, были в частых сношениях с императорами константинопольскими. Хазары получили от Константина Фессалоникского, иначе известного под именем Кирилла, азбуку, заключавшую в себе буквы греческие и славянские, а от них азбука сия могла перейти к киргизам и существовать у них до принятия ими магометанской веры.

     Таким образом объясняет г. Клапрот, отчего надписи на камнях, найденные в Сибири (в землях, принадлежавших киргизам), вмещают в себя некоторые греческие и словянские буквы между многими неизвестными.

       Рассмотрение сего мнения до нас не касается но мы внесли оное сюда потому, что в изложении его один из известнейших ориенталистов нашего времени поместил известия, взятые из китайских летописей и служащие к объяснению истории киргизов (Плано Карпини также два раза говорит о киргизах в 5 главе описания татар, но известия его слишком сбивчивы и неопределительны. Однажды полагает он сей народ живущим на восток, а чрез несколько страниц пишет, что он простирается на юг места, где кочевали Чингисхан и Угадай-хан (См. издание г. Языкова. С. 138, 158)). Участь сего народа с XIV и до конца XVI столетия нам неизвестна ²⁰. В течение же XVII столетия мы беспрестанно встречаем имя его в летописях Сибири. Живя между Томом и Енисеем, по [139] Белому и Черному Юсу, у Абакана и в окрестностях гор Саянских, киргизы почти целое столетие тревожили и разоряли соседственные с ними новые поселения русские, несколько раз передаваясь то России, то монгольскому Алтын-хану ²¹, то владельцу зюнгарскому (См.: "Историю Сибирскую" Фишера, Миллера и "Летописи сибирские) ²².

       В 1607 году, быв разбиты казаками сибирскими, они признали над собою власть России, но, в 1609 году умертвили посланных к ним для сбора ясака и потом напали на Чулымские волости. В 1614 году склонили всех татар ²³, обложенных ясаком и находившихся в службе русской, отпасть от России, и тогда же опустошили окрестности Томска. В 1619 году передались в подданство монгольскому Алтын, или Алтан-хану. В 1622 году напали на Кузнецк, разорили обинских татар и нынешний Томский уезд.

       В 1628 году, подучили арийских и качских татар напасть на русских, строивших Красноярский острог. Когда укрепление было кончено, то киргизы, устрашенные близостию его к ним, стали более бояться россиян, начали платить ясак и обещались отпасть от Алтан-хана, если построят им для защиты от него, крепость на реке Кам-чик, однако же, несмотря на то, они в 1630 году опустошили окрестности Красноярска. Быв наказаны, опять дали ясак, обещали и вперед давать оный, но присягать не хотели.

        В 1633 или 1634 с князем своим Бехтенем, подступили под Кузнецк и разграбили окрестности его, а другая партия их между тем опустошила места, около Красноярска лежащие.

      В 1635 киргизы опять напали на оба города, но были отбиты.

       В 1642 году зюнгарский владелец Батур, или Багатур ²⁴, при переговорах с русскими посланцами, уже называл киргизов подданными своими, а князя их — родственником и ссылался на заключенный с ними за несколько лет пред тем договор.

      В 1646 году посланный к нему боярский сын Данила Аршинский имел поручение объяснить, что, хотя киргизы отпали, но опять признают себя подданными России (Все сии подробности взяты нами из "Истории" Фишера). [140]

       В 1652 году Алтан-хан ²⁵ вошел с войском в землю киргизов и хотел их покорить, но часть их спаслась бегством в границы русские, и переговоры россиян с монголами защитили их. Впрочем, сим только отсрочена была их участь, ибо потом, в 1657 году, сын и наследник Алтан-хана Лобзан, или Лоузан (Лоузаном называется он в "Сибирских историях", монголы именуют его Лобзан-Тушету-хан.), напал на них с сильным войском и покорил совершенно. Неизвестно, долго ли пробыли они у него в послушании, но достоверно, что русские и калмыки зюнгарские еще не раз принуждены были сражаться с ними и наказывать их ²⁶.

       Наконец, в исходе XVII или в начале XVIII столетия зюнгарский хонтайдзи по согласию с российским правительством, принудил их переселиться в горы, лежащие между Андеджаном, или Аньцзичжаном, и Кашгаром.

       Первое известие о сем последнем переселении внесено в историю почти свидетелями, а именно шведскими офицерами, бывшими в плену у русских и жившими в начале XVIII столетия в Сибири (См.: примеч. франц. переводчика в "Histoire Genealogique des Tatares", печатанные в 1726 году. См.: Recueil de Voyages au Nord. T. 10. 1738).

        Хотя они и не определили мест, куда киргизы были переселены зюнгарским владельцем, а гадательно предположили их близ Индии, хотя Фишер (Сибир. история. Введение. § 58), подтвердивший известие о переселении киргизов (В башкирском народе есть одна волость, или поколение, называемое киргиз. Полагать должно, что оно составляет отрасль описываемых здесь киргизов (бурутов), но когда соединилось оно с башкирами, нам неизвестно, и разыскание сего обстоятельства не входит в предначертанный нами план сего сочинения), также не назначил решительно их новых жилищ, но позднейшие открытия и торговые связи русских с Среднею Азию уже давно удостоверили ученый свет, что киргизы живут между Андеджаном и Кашгаром, или между владениями нынешнего кокандского хана ²⁷ и Малою Бухариею, в горах, которые китайцы именуют Яркенскими, Кашгарскими, Уш-скими, а русские татары, около тех мест торгующие, называют Алатау, Актау, Киргизтау (Дегинь (См.: Histoire des Huns, des Turcs. Т. 2, ch. 2.) весьма несправедливо пишет, будто киргизы, или керкисы, то же, что черкесы. Ошибка сия должна происходить от сходства звуков, как сказано нами выше). [141]

        Китайские географы новейших времен пишут то же, именуя киргизов обыкновенно бурутами ²⁸. Оба названия сии принадлежат ныне одному народу, но нельзя определительно сказать, чтобы буруты и киргизы всегда составляли один и тот же народ. Выписками из китайских историков мы уже показали, что киргизы в отдаленнейшие веки занимали часть Южной Сибири, что касается до бурутов, то в новом издании китайской географии, известной под название "Тай-Цин-и-тун-ши" (глава 420), находятся о них следующие известия: "Когда владычествовали северные Хуэй, то народ, живший в землях нынешних бурутов, назывался по-лу, а во время Тангской династии, пу-лу, или по-лю. Оный разделялся на больших и малых пулу. Прежде жил он на юг от гор, находящихся в южной части сей страны, после перешел на север от оных. Со времени Тангов китайцы не имели с ними сношений" (Magasin asiatique de M. Klaproth. p. 12).

        Далее в той же книге читается: "Имя полу, очевидно, сходное с бору, и нет сомнения, что народ пулу есть буруты". Из сего следует заключить, что буруты в V и VI столетиях от Р. X. уже жили там, где они ныне живут. Киргизы, вероятно, смешались с ними по изгнании из Южной Сибири.

       Китайские географы разделяют нынешних бурутов на восточных и западных. Первые простираются до владения города Аксу, а на северо-восток прилегают к провинции Или и заключают в себе пять поколений. Западные буруты, живущие на запад от первых и окруженные с юго-востока горами Тсунглинг, разделяются на 15 поколений. Как те, так и другие после покорения Зюнгарии ²⁹в половине прошедшего столетия, причислены к подданным Китайским ³⁰, хотя, впрочем, подданство сие более мнимое, нежели истинное, подобно другим подданствам в Азии.

        Г. Тимковский ³¹в своем "Путешествии в Китай" помещает о бурутах следующие известия, переведенные с китайского (См. в "Путешествии в Китай" г. Тимковского (Т. 1. С. 257) и выписку из китайской книги: "Си-юи-сын-цзян-лу”): 'Кергизы, по-китайски буруты, суть кочевой народ, находящийся за Восточным Туркестаном на запад. Обширная земля их лежит между Аньцзичжаном и Каш-харом. Они называют владельцев своих биями. Иные Бии [142] имеют от 10 до 20, другие — от 20 до 30 улусов. Улусные люди почитаются их рабами. Кергиз есть общее название народу сему, который разделяется на многие орды, и каждая орда имеет своего бия, коих достоинство наследственно, и редкие зависят друг от друга. Киргизы бреют голову, не едят свиного мяса, платье носят с узкими рукавами, шапки квадратные с плоским верхом. Женщины вместо украшения втыкивают на шапке фазановые перья. Обыкновения и язык почти таковы, как и в Восточном Туркестане, и если имеют, то небольшое различие. Живут в войлочных юртах, питаются скотоводством, мясо служит им пищею, а кумыс вместо вина, так, как у олутов или зюнгаров ³². Любят китайский фарфор, чай, гродетуры, холсты, табак и вино и почитают сии вещи драгоценными. Киргизы бедны, но отважны, не думают о жизни; корыстолюбивы, склонны к грабежу и храбры на войне. Хасаки и белуры боятся их, даже зюнгары, во время могущества своего, не могли покорить их под свою власть. Они грабили как восточных туркестанцев, за границы отправлявшихся, так и иностранных купцов, из Большой Бухарин и других мест в Восточный Туркестан приезжавших. Как скоро войска китайские покорили западный край, то и киргизы оставили (Западный край завоеван китайцами вслед за покорением Зюнгарии 1756 года) свои разбои. Бии их ежегодно посылают своих старейшин в город Уш, к манжурскому генералу ³³просить о доставлении к двору их лошадей. В 23 году Цяньлуня (1758) во время войны с бунтовщиком Хочжамом, один бий, кочевавший поблизости Кашгара, страшась могущества империи, вышел с 19 своими султанами противу Хочжама и всеми силами сражался с ним, за что пожалован судьею города Бешбалека. Подведомственные ему князья также награждены чинами и павлинными перьями. Ныне его подвластные кочуют во внутренности глухих гор и лесов Яркянских, Каш-харских и Ушских, спокойно занимаясь скотоводством". Помещаем здесь сие описание для того, чтобы подтвердить известия о местоположении страны, ныне обитаемой дикими киргизами. Что же касается до этнографических сведений сочинителя книги "Си-юй-вын-цзян-лу , то мы почитаем оные не совсем точными. Прочитав вышеприведенный нами отрывок, всякий должен предполагать, что буруты из отважных грабителей сделались в 1756 году [143] безопасными соседами и спокойными хлебопашцами, но опыты показывают противное и весьма убедительно говорят, что народ сей не только во второй половине прошедшего столетия, продолжал быть хищным и опасным, но доныне остается таким же. Ссылаемся в том на китайского сочинителя князя Циши ³⁴, которого любопытное описание бегства тургутов (1771 года) из России в китайские владения, благодаря трудам г. Липовцова, имеем мы в переводе на русском языке (Перевод сей напечатан в "Сибирском вестнике" 1820 года). Он пишет: "Буруты, презирающие общественные добродетели, преимущественно отличаются жестокостию и зверонравием от всех смежных с ними народов. Они, занимаясь беспрестанно одними набегами, хищением и убийством, не слагают с себя оружия ни в какое время... Сии жестокие варвары как скоро узнали о приближении тургутов к своим пределам, то необычайный восторг объял все их чувства. Они в радостном исступлении, разъезжая по улусам, поздравляли взаимно друг друга, как бы то был день великого торжественного праздника и проч."

     Многие из азиатских купцов, приезжавших на Сибирскую и Оренбургскую линии ³⁵ для торговли, проходив с караванами недалеко от земель диких киргизов, и имев несчастие испытать их дикие нравы, уверяют, что они доныне сохранили всю жестокость и всю жадность к добыче, которыми отличались прежде.

      Г. Клапрот, говоря о вышеупомянутых надписях сибирских (См. Journal asiatique, 1823, cah. 7. Разделение сие, однако ж, не помешало ему в другом месте смешать бурутов с казаками, и написать, что поколение найманов, составляющее значительную часть Средней казацкой орды, принадлежит к диким киргизам, жившим прежде на реках Оби и Енисее. См. тот же Journal, Novembre 1824 года), называет бурутов киргизами восточными, для отличия казачьих орд ³⁶, которым дает он имя киргизов западных. "Восточные,— пишет он,— переселились в китайский Туркестан из прежних жилищ между Обью и Енисеем, в начале прошедшего столетия.

      Азиатцы называют ныне народ сей кара-киргизами, то есть черными киргизами и (как уже сказано) бурутами, а русские к сим двум именам прибавили еще два: дикие киргизы, и закаменные киргизы. Дикими назвали их, как говорят, потому, что они храбрее киргиз-казаков и жестокостию своею еще страшнее их в грабежах купеческих караванов. Закаменными прозвали их жители сибирские, [144] вероятно, потому, что они живут в горах, а в Сибири, по уверению путешественников (См.: Сибирский вестник 1818 года, г. Спасского статью о каменщиках), под словами в камне и за камнем разумеют вообще горы, отчего равным образом и ясашные крестьяне, занимающие гористые места Томской губернии Бийского уезда, названы каменщиками.

      Набеги и грабежи древних, или подлинных, киргизов на сибирские города и селения сделали имя их столь страшным и ненавистным, что россияне, вместо брани, дали оное и казачьим ордам, которые после киргизов наиболее делали вреда южным областям Сибири, как по частым нечаянным нападениям, так и по множеству своему и по совершенной независимости от России. Между тем, все прочие племена татарские и монгольские, в соседстве с ними обитавшие, или по слабости не смели, или по народному характеру своему не хотели заводить частых ссор и сражений с русскими. С другой стороны, к составлению названия киргиз- кайсаков побуждало конечно и то, что народ сей, именуясь казаками, не мог быть в разговоре удобно отличаем от новых обладателей Сибири, ибо сам Ермак ³⁷, сподвижники его и потомки их были казаки.

       По всем сим причинам орды, которые в летописях наших XVI и XVII столетий не имеют другого названия кроме орд казачьих, в дополнение к собственному имени своему казак получили прилагательное киргиз, из чего сначала вышло киргиз-казак, потом киргиз-касак и, наконец, киргиз-кайсак.

      Основываясь на сем, мы полагаем справедливым вместо искаженного слова "кайсак", употреблять "казак", а потому говорить и писать киргиз-казаки, или киргиз-казачьи орды, вместо киргиз-кайсаков и киргиз-кайсацких орд. Таким образом можно сохранить сему народу название, которого, по крайней мере, вторая часть будет подлинное его имя, а первая останется при второй как прилагательное, или прозвание, данное россиянами ³⁸. Новое имя, о котором говорили, вообще употребляется с начала XVIII столетия. Несмотря на то, однако ж, в бумагах 1740 и даже 1760 годов, хранящихся в архивах Коллегии иностранных дел и бывшей Оренбургской губернской канцелярии, еще встречаются слова казачьи орды и киргиз-казакское войско. В книге Витсена ³⁹, Noord [145] en Oost Tartarye, печатанной в 1705 году в Амстердаме в сочиненной по известиям, которых большая часть была доставлена из России по воле Петра Великого, нынешние киргизские орды не называются иначе, как казачьими ордами, или татарскими казаками.