А у нас тоже умеют в Туман Войны

 

 

Речь пойдет об отображении в информационном пространстве потери самолета-разведчика Ил-20 в Сирии.

 

Первичными источниками информации стали два брифинга МО РФ, где выступал генерал Конашенков. Результирующий итог подвел сам Путин. Между было еще краткое выступление Шойгу, но оно не имело информационной составляющей, как на брифингах, а как итог имело меньше значение в сравнении со словами Путина. Поэтому его можно не рассматривать.

 

Вторичным источником можно рассматривать сообщения из Израиля. Главным образом для того, чтобы совпадения с российскими можно было уже считать достоверной информацией процентов на 99.

 

Сразу скажу, что у меня есть собственная картина произошедшего. И она, в общем и целом, не противоречит информации МО РФ. А факты я прямо оттуда и брал в неизменном виде. Относительно моей картины я и буду оценивать первичную информацию.

 

Начнем с резюме Путина:

 

- Это … цепь трагических случайных обстоятельств…

 

И это правда на все 100 процентов, не добавлено ничего лишнего, нет и умолчаний – все частности предполагаются внутри тех обстоятельств.

 

Теперь к брифингам МО.

 

В первом уже была сказана вся содержательная часть. Второй брифинг с изображениями с экранов радаров российских комплексов ПВО лишь подтвердил одну деталь, которую можно было предполагать и раньше. Речь о том, что российские силы наблюдали израильские самолеты всё время – до атаки, во время атаки и после атаки, знали их положение в реальном времени.

 

И тут я хочу обратить внимание на тонкость выступления Конашенкова. Он не солгал ни в одном фактическом моменте. Также не было и умолчаний о существенных фактических деталях. Именно это и позволяет тем, кто умеет понимать услышанное, составить непротиворечивую картину реальности.

 

И вместе с тем Конашенков в некоторых местах слегка, почти незаметно сместил акценты. А в других местах привел собственные оценки фактических обстоятельств. Очень аккуратно, не выдавая оценки за факты, это было простой эмоциональной, но сдержанной реакцией, которая позволена даже генералу. В этом не содержалось ни лжи, ни передергивания. Фактически он был полностью точен.

 

Конашенков сообщил, что израильские военные оповестили о предстоящем ударе наших всего лишь за одну минуту до нанесения удара.

 

Правда ли это? – Наверняка. Означает ли это то, что российские войска не наблюдали на собственных радарах четверку F-16? – Абсолютно нет. Этого сказано ведь не было. А второй брифинг подтвердил хороший контроль за обстановкой.

 

Вот и есть смещение акцента. Таким образом удар был определен как неожиданный для нас. И это слово, кстати, тоже было произнесено. И оно тоже не было ложью. Удар вполне был неожиданным, так как именно удара, именно в этот момент ведь не ожидали. Но не было неожиданным появление чужих самолетов. А удара ожидать можно и нужно в любой момент – идет война.

 

Другой пример. Израильтяне сообщили об ударе в одной части Сирии, а нанесли его в другой части. (Возможно, тут имел место не прямой обман, а путаница в обозначениях, но это не важно). И тут МО РФ снова говорит правду.

 

Но нужно понимать, что «место удара» - это точка, в которую прилетает бомбардировщик и сбрасывает туда бомбы. Это лишь цель, в которую направлены дальнобойные средства поражения «воздух-земля». Сами ударные самолеты там не появляются. Они находятся в точке атаки, отстоящей на многие километры или десятки километров.

 

Это смещение акцента. И может возникнуть ощущение, что нашему Ил-20 было бы опасно пребывать в том «месте удара». Хотя это абсолютно не так. Самолету не угрожают управляемые бомбы.

 

Для чего же требовались эти информационные приемы? – Конечно, для сокрытия причин. Не всех причин. Одна и самая главная причина находится на поверхности – это сами израильские атаки на сирийскую территорию. Но есть и иные, которые маскируются подобными смещениями акцентов. И комплекс причин этим сводится к той самой первой как к единственной.

 

Все значимые факты были сообщены МО РФ. В момент израильского удара наш Ил-20 находился далеко в глубине сирийской территории над провинцией Идлиб с разведывательным заданием. Через 23 минуты Ил-20 оказался в единственном опасном для себя месте в этой ситуации – между группой израильских самолетов и обстреливающей их батарей ПВО Сирии.

 

За 23 минуты Ил мог пролететь в любую сторону от развернувшегося боя на 250 км. Он мог оставаться на Идлибом, где ему ничто не угрожало. Он мог сесть на запасной аэродром в другой части Сирии. Но в итоге управление полетами отправило его именно туда, где опасность получить ракету существовала. И это не спонтанное решение за секунды, времени было много. (Хотя здесь есть один вариант.)

 

Также за эти 23 минуты была возможность связаться с сирийским ПВО и попросить или приказать не вести огонь в район, где находится российский борт, предотвратить всякую возможность для случайностей. Было ли это сделано? – Мы не знаем, но знаем, что ракета все же была пущена.

 

Тот вариант, о котором я сказал в скобках. Если верить израильским источникам, то их F-16 сразу после нанесения удара отправились домой, а не оставались близ сирийских берегов, как заявило МО РФ. На то есть сразу два резона. Во-первых, это самое логичное поведение. Во-вторых, это могло бы объяснять то, что наш Ил-20 спокойно пошел на посадку в Хмеймим. Ведь израильских самолетов в районе уже не было, а значит, что и сирийских пусков ракет ПВО не должно было случиться.

 

И тогда это означает, что сирийцы стреляли по Илу, а не по израильским самолетам, которых там уже не было. По какой причине? Они могли просто совершить добросовестную ошибку. И не сработало взаимодействие между сирийцами и нашими. Или они могли это сделать умышленно (тут поле для конспирологических заговоров).

 

А если израильские самолеты там были, то почему там же оказался Ил? – Это тогда серьезнейшая ошибка наших. И где же взаимодействие, почему сирийцам разрешили стрелять?

 

В том или ином варианте, везде есть ошибки наших военных и сирийских. Это и есть та цепь трагических случайностей. И это то, о чем не стоит говорить вслух официальным лицам. Мы не можем во всеуслышание обвинять своих союзников-сирийцев, прямо возложить на них вину потерю самолета, даже если их вина была ключевой. Это вредит союзническим отношениям. И было бы странно после того, как сирийское ПВО сбило наш борт из С-200, предоставлять им еще несколько С-300.

 

Вина наших командиров тоже очевидна. В русской армии подобная расслабленность и раздолбайство – дело обычное, к сожалению. Полагаю, что кто-то уже расстался с погонами по результатам разбора полетов. Полагаю, что предпринимаются меры.  Но вслух о таком тоже говорить не принято, да и министерству обороны не хочется публично называть себя ответственным, ведь вопросы могут возникнуть к самым высокопоставленным.

 

Именно такое тонкое и грамотное напускание тумана войны от департамента информации МО позволило скрыть неприятные обстоятельства от пристального внимания. И это совершенно правильное поведение в такой ситуации. Иное могло бы подорвать престиж, нанести еще больший ущерб, чем потерянные жизни и техника. Научились. Молодцы.

 

А общественное же мнение в лице экспертов всех мастей и комментаторов пошло по ложному следу, брошенному им всего лишь парой смещенных акцентов. Они принялись накручивать сами себя, изобретать безумные заговоры, распаляться  в ярости. Это легкий путь. Хотя вся правда была сказана, путь правды сложнее.