23 июня 1941 года юго-западнее Шауляя (Прибалтика)

Этот день в истории:

Однажды в отрывном календаре за 1959 год на листке, относящемся к 19 ноября – Дню артиллерии, я прочёл о подвиге некоего комсомольца Серова, который, по словам автора заметки на оборотной стороне календарного листка, подбил под Москвой 18 танков противника и стал посмертно героем Советского Союза. Позднее более развёрнутое описание подвига я нашёл в изданной в 1953 году книге «Артиллерия» под общей редакцией Маршала артиллерии Чистякова. Автором  15-й главы, где был описан подвиг Серова, был гвардии полковник Семён Герасимович Галиенко.

Однако в списках героев из семерых Серовых трое были лётчиками, трое пехотинцами, а единственный герой-артиллерист с этой фамилией был не рядовым наводчиком, а командиром 873-го армейского истребительно-противотанкового артиллерийского Смоленского Краснознаменного полка. Звание Героя он получил в 1945 году за артподготовку наступления с Пулавского плацдарма.

Но что же стало с тем комсомольцем Серовым? Оказалось, что подвиг красноармейца Александра Серова действительно имел место, но не осенью в Подмосковье, а 23 июня под Шауляем. Там Александр Фёдорович Серов в составе 8-й батареи 636-го противотанкового артиллерийского полка под командованием подполковника Бориса Никаноровича Прокудина действительно уничтожил 18 танков и одно штурмовое орудие Stug-III.

К началу войны 636-й полк ПТО входил в состав 9-й артиллерийской бригады половника Полянского и состоял из шести дивизионов и роты крупнокалиберных пулемётов. Три дивизиона были вооружены 76-мм пушками, два дивизиона 85-мм и один 37-мм зенитными орудиями. В 636-м артиллерийском полку было 2331 человек личного состава, 92 орудия, включая зенитные. Полагались по штату также 84 автомашины и 35 тракторов, но накануне войны их изъяли для проведения уборочной, которую в июне проводить вообще-то рановато. Да и колхозов в Литве, где располагались описываемые части, пока что почти не было – крестьяне-единоличники убирали урожай вручную и с помощью лошадей.

За два дня до начала войны бригада заняла и полностью оборудовала назначенный ей район обороны: 670-й артполк на рубеже Варняй, Варенляй, Караленай, Колайняй; 636-й артполк располагался на рубеже Бурчишке, Кряпсай, Бурнишке, Кельме. По фронту на каждый полк приходилось около 8 километров; оборона полков строилась в два эшелона: в первом 76-мм пушки, во втором 85-мм зенитные орудия на прямой наводке. Всего полоса обороны бригады составляла около 50 километров от озера Лукитас до реки Дубиса. Батареи стояли на высоте. Внизу был поселок, за ним располагалась равнина, хорошо просматриваемая на 2–2,5 километра.

Около шести утра боевое охранение доложило, что от границы едут грузовые автомашины, заполненные людьми в штатском. Это были рабочие команды, строившие пограничные укрепления. Подполковник Прокудин приказал им оставить машины в полку, выдал расписки и отправил людей далее — на Шяуляй. Теперь каждое из 68 противотанковых орудий было обеспечено автомашиной, и маневренные возможности полка резко возросли.

В полдень 22 июня 1941 года командование 636-го стрелкового полка остановило два отходивших от границы полка 125-й стрелковой дивизии и подчинил их себе. 23 июня 1941 года около 6 утра в поле зрения воинов бригады появились передовые немецкие мотоциклетные части 41-го моторизованного корпуса генерала танковых войск Георга-Ханса Райнхардта.

Командир одного из дивизионов 636-го артполка капитан Фёдор Штоколов (впоследствии — командир 11-го отдельного гвардейского миномётного дивизиона реактивной артиллерии) приказал открывать огонь только по сигналу — красной ракете. Колонна немецких мотоциклистов с шумом, стреляя на ходу, катилась прямо в заготовленный ей огневой мешок. Это были тяжелые BMW R75  с колясками, с установленными на них пулеметами MG-34.

Мотоциклы шли тремя колоннами, всего около пятидесяти мотоциклов. Подпустив колонну на 300 метров, артиллеристы открыли огонь. Стреляли прямой наводкой только те орудия, что стояли ближе к дороге. Первые же снаряды накрыли мотоциклистов. Колонна переметалась, полетели в воздух обломки мотоциклов. Уйти никому не удалось — хвост колонны расстреляло из пулеметов наше боевое охранение.

Через некоторое время показались немецкие танки Panzerkampfwagen II. Их было три, и двигались они уже целиной, ведя огонь из пулеметов. Чтобы не раскрывать противнику всю систему огня, по танкам ударили только три орудия. Один танк был подбит, два других отползли в укрытие.

Через час по расположению дивизиона открыла огонь вражеская артиллерия и минометы. Артналет продолжался полчаса, после чего фрицы уже двинули вперед танки. Это были уже не Pz.II, а Pz.III и Pz.IV. Они шли полем — около сорока пяти машин, то есть, три танковых роты. С 300–400 метров открыли огонь бойцы 8-й батареи. Заместителем политрука в этой батарее как раз и служил выпускник Тарского педучилища в Челябинской области, бывший учитель Утьминской неполной средней школы, призванный в 1940 году в РККА, Александр Фёдорович Серов.

Александр Фёдорович Серов в 1940 году на курсах наводчиков

Тогда-то и вступил в бой расчёт Александра Серова. Серов поймал в прицел головную машину. Танк развернулся на месте и застыл. Серов тут же навел пушку в другой танк. Выстрел! И этот окутался дымом. Серов выбрал третью цель. Это был танк, шедший прямо на его орудие. Фашистские танкисты, как видно, заметили пушку Серова и начали поворачивать в ее сторону свое орудие. Медлить было нельзя, и Серов выстрелил. В то же мгновение выстрелила и вражеская пушка. Снаряд со страшным свистом перелетел через орудие Серова и разорвался неподалеку. А снаряд Серова попал в танк, и тот, как и предыдущий, повернулся на месте: у него тоже была перебита гусеница. В момент, когда танк сделал неожиданный поворот, фашисты потеряли из виду орудие Серова; в распоряжении храброго наводчика было несколько секунд; Серов послал два снаряда в борт и в корму вражеского танка. Внутри танка раздался взрыв: снаряд Серова, пробив броню, попал в боеприпасы; они взорвались, и силой взрыва отбросило в сторону башню танка. Танк застыл на месте.

На участке против орудия Серова вражеских танков больше не было. Другие танки шли справа и слева. До ближайшего из них оставалось не больше двухсот метров; танк не заметил пушки Серова и подставил ей борт. Двумя выстрелами Серов покончил с этим четвертым по счету танком и перенес огонь на пятый танк, потом на шестой, седьмой, восьмой и подбил их один за другим.

Но за первой волной танков надвигалась вторая; гитлеровские танкисты издали заметили стрелявшую пушку Серова; несколько танков с хода открыло по ней огонь. Огонь их не был метким: снаряды падали вокруг, а в пушку не попадали. Однако осколки свистели близко; один за другим были ранены все артиллеристы, работавшие у орудия. Но они защищали Москву, они не должны были пропустить к столице вражеские танки. Наскоро перевязав раны, артиллеристы снова становились к орудию и продолжали стрелять. Едва Серов подбил одиннадцатый танк, как разорвавшимся поблизости снарядом сам был ранен в ногу. Истекая кровью, но, превозмогая боль, Серов продолжал наводить и стрелять.

Надвигалась третья волна танков, и нельзя было терять ни секунды.

Теперь фашисты знали, где стоит советская пушка, и непрерывно вели по ней огонь. Танков шло так много, что Серов мог выбирать одну цель за другой.

Двенадцатый, тринадцатый, четырнадцатый подбитый танк!.. Серов потерял много крови, силы его слабеют, но он все наводит пушку и посылает снаряд за снарядом.

У орудия остается все меньше номеров расчета: некоторые ранены по два, по три раза, они выбились из сил. А танки наседают, огонь их становится все более губительным.

Вот подбит и пятнадцатый танк.

Ожесточённые бои в полосе бригады продолжались 24 и 25 июня 1941 года; бригада явилась основной причиной задержки в продвижении частей 41-го моторизованного корпуса.

У орудия остались двое: Серов наводит и стреляет, его товарищ подает снаряды и заряжает пушку.

Подбит шестнадцатый, а затем и семнадцатый танк. Падает заряжающий, и Серов остается один возле орудия. Но и фашисты колеблются: вражеские танки останавливаются в нерешительности; одни отстреливаясь, пятятся назад, другие разворачиваются и быстро уходят с поля сражения.

И вот, когда победа уже одержана, в нескольких шагах от пушки падает снаряд и осколком смертельно ранит Серова. Слабея, Серов склоняется на лафет своей пушки.

Восемнадцатая машина противника загорелась. Долгое время считалось, что Александр Серов погиб. Спустя десятилетия выяснилось, что это не так.

Александр Фёдорович Серов в 70-е годы

После излечения в госпитале он вернулся в Сибирь, в родное село Бакшеево Тевризского района Омской области. Там он и получил на себя похоронку. Вновь был призван на фронт он лишь под конец войны и оказался в действующей армии в марте 1945 года. По итогам войны он имел лишь медаль «За победу над Германией», а за труд в тылу его наградили медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне».

Александр Фёдорович Серов в 1985 году

После войны Серов стал сначала учителем, а потом и директором школы. За свою работу был удостоен ордена «Знак Почета». Имел звание «Почетный гражданин Тевризского района». В 1966 году его разыскали работники одного из литовских музеев. Александр Серов был представлен к геройском званию, но вместо этого звания ем выдали орден Отечественной войны I степени. Второй такой орден артиллерист получил в 1985 году в честь 40-летия Победы.

Прожив 83 года, Александр Фёдорович Серов умер в 2002 году. После войны у него родилось пятеро детей, множество внуков и правнуков, а одна из внучек Анастасия Серова пронесла его фотографию в строю бессмертного полка на 70-летие Победы.