Русский бензин является рассадником пропаганды! Историческое

«Не рассчитывало на выпадение выручки»

Когда в феврале 1933 года в Москву из Германии стали поступать сообщения о начавшемся давлении отрядов национал-социалистов на советских граждан и учреждения, в Наркомате иностранных дел СССР и ЦК ВКП(б) восприняли это как вполне ожидаемые события. Нацисты постоянно твердили о своей ненависти к коммунистам и коммунистической идеологии. А нападения на советских людей, консульства и посольства происходили при ухудшении отношений с СССР во многих странах.

Обычно вслед за тем начинались переговоры, и, прибегая к разнообразным дипломатическим, а порой и силовым приемам, советской стороне удавалось уладить большинство подобных инцидентов. Иногда во время таких конфликтов страдали и экономические интересы СССР. Но чаще всего стремление к получению прибыли имело большее значение, чем пропагандистская риторика, и взаимовыгодные торговые операции возобновлялись раньше подписания документов о политической нормализации.

Но в ситуации с нацистами все начало выстраиваться совершенно иным образом. Они ввели повышенные пошлины на поставлявшиеся из СССР продукты, в которых сама Германия остро нуждалась,— жиры, растительное масло, яйца. И неожиданно начали разнообразные акции против принадлежащей СССР компании «Дероп», ввозившей советский бензин в Германию, не имевшую собственной нефти, и продававшей его через разветвленную сеть бензоколонок и напрямую крупным фирмам и государственным учреждениям.

Положение осложнялось тем, что «Дероп» был одним из важнейших источников валюты, на которую закупались технологии и оборудование. Причем в первую очередь для оборонных заводов. И после резкого снижения валютных поступлений от остального экспорта в Германию стабильная работа компании становилась без преувеличения делом государственной важности.

Поначалу акции нацистов и представителей властей против «Деропа» не вызывали особого беспокойства. К примеру, 28 февраля 1933 года полномочный представитель СССР в Германии Л. М. Хинчук докладывал в НКИД:

«Дважды заходила полиция в "Дероп", где, осмотрев помещение, удалилась».

Но вскоре полиция и штурмовики из СА начали регулярные набеги на конторы и бензоколонки «Деропа» по всей Германии, а 12 марта 1933 года нацисты провели обыск в квартире главы «Деропа» Ф. Ф. Енко.

16 марта 1933 года Хинчук телеграфировал в Москву о встрече со статс-секретарем германского МИДа Б. фон Бюловом:

«Сегодня сделал демарш Бюлову по поводу произвола, чинимого обществу "Дероп". Перечислив все случаи, указал, что эти события вредно отражаются на работе "Дероп", влияя на уменьшение сбыта, и что торгпредство, составляя платежный баланс, не рассчитывало на выпадение выручки».

МИД и министерство экономики Германии обещали совместно обратиться к земельным правительствам и коммунальным учреждениям, чтобы они оказали содействие «Деропу». Но на деле ничего не изменилось.

«Ночью был выпущен весь бензин»

Экспортно-импортный план, утвержденный руководством СССР, предусматривал использование для внутренних нужд только 40% произведенного в стране бензина

Фото: РГАКФД/Росинформ, Коммерсантъ

20 марта 1933 года временный поверенный в делах СССР в Германии С. С. Александровский докладывал в НКИД:

«Плохо дело обстоит с "Дероп". Продолжают поступать сведения со всей Германии о наскоках на "Дероп".

В ночь с 18 на 19 марта гитлеровские дружинники в форме ломились в квартиру директора лейпцигского отделения "Дероп" советского гражданина т. Когана, проживающего на Гарнизонштрассе, № 8–10. Тов. Коган на звонки не открыл. Его квартира имеет вход со двора. Дружинники перелезли через ворота, затем каким-то образом открыли входную дверь в дом и продолжали звонить и стучаться уже непосредственно в квартирную дверь. Тов. Коган тем временем позвонил в полицию, которая сообщила, что ей ничего не известно, и обещала прислать полицейских. Вскоре прибывшая полиция, которой т. Коган отворил, произвела вместе с дружинниками обыск и допрос и забрала с собой несколько номеров "Правды" и несколько книг на русском языке, а также журнал торгпредства, записную книжку, частные письма и некоторые служебные документы.

Особенно сильное давление на "Дероп" производится теперь в Кельнском округе. Так, в Бонне местная городская полиция ежемесячно брала у "Дероп" около 1 тыс. литров бензина. Сейчас она официально заявила, что не будет покупать русский бензин и предупредит все свои органы, чтобы они тоже этого не делали, так как "русский бензин является рассадником пропаганды". По тому же мотиву отказалась покупать наш бензин крупная фирма "Вутос", бравшая ежемесячно 800 литров. Фирма "Мюллер и Вутос" брала по 1,5 тыс. литров, но ее собственные клиенты, очевидно национал-социалисты, требуют сейчас, чтобы она не торговала советским бензином, на что она идет. Ряд стационеров сообщает правлению "Дероп", что реализация бензина сильно снизилась, причем покупатели откровенно говорят, что боятся брать бензин "Дероп" из-за угроз национал-социалистов.

Советский бензин является средством коммунистической пропаганды, и контрагенты боятся этого ввиду политического положения Германии

"Дероп" вел переговоры с рядом лиц о заключении договоров на обслуживание дероповских колонок, которые были продолжительное время закрыты. Переговоры привели уже к соглашению, и оставалось подписать договоры. В последнюю минуту договоры были возвращены, и контрагенты мотивировали отказ, явно под диктовку "наци", снова тем же: советский бензин является средством коммунистической пропаганды, и контрагенты боятся этого ввиду политического положения Германии.

16 марта к помещению "Дероп" в Кельне подъехала автомашина с 15 "наци" в форме и двумя агентами политической полиции. "Наци" согнали всех служащих в одну комнату и произвели обыск во всей конторе. При обыске ничего не обнаружили и не взяли, но арестовали сотрудника "Дероп" немца Лангера и забрали полный список с адресами всех сотрудников.

Адвокат "Дероп" в Кельне Д-р Варнек подвергается преследованиям и травле за свою работу по делам "Дероп"…

По недостаточно проверенным сведениям, в Дюссельдорфском округе ночью была разбита одна колонка "Дероп". Из двух других колонок ночью был выпущен весь бензин».

Тогда же возникла новая проблема — нацисты решили ввести в состав руководителей «Деропа» своего человека. И Политбюро ЦК ВКП(б) поручило наркому внешней торговли СССР А. П. Розенгольцу и заместителю наркома рабоче-крестьянской инспекции СССР З. М. Беленькому найти выход из положения. 20 марта 1933 года они докладывали:

«В Германии наше общество, торгующее нефтью,— "Дероп" — организовано в виде германского акционерного общества, причем все акции принадлежат нам.

Согласно уставу акционерных обществ, последние имеют наблюдательный совет, и у нас в "Деропе" имеется наблюдательный совет, в состав которого входят два члена немцы.

В настоящий момент эти члены наблюдательного совета — немцы по указаниям Министерства внутренних дел потребовали от нас, чтобы мы назначили заведующим кадрами беспартийного немца с тем, чтобы обеспечить соответствующий подбор кадров. Ясно, что этим путем национал-социалисты хотят ввести фашистов в состав аппарата "Деропа".

Мы до сих пор пытались отсрочить разрешение этого вопроса, но эти члены наблюдательного совета — немцы угрожают выходом в отставку, если назначение беспартийного заведующего кадрами не будет проведено.

При выходе своем в отставку они, разумеется, будут мотивировать тем, что в "Деропе" состав сотрудников подобран по признакам политических убеждений (что состав коммунистический).

Принимая во внимание, что существование наблюдательного совета будет и в дальнейшем использоваться национал-социалистами для всяких попыток давления на состав аппарата "Деропа" и на работу "Деропа", мы считаем необходимым преобразовать "Дероп" из акционерного общества в товарищество с ограниченной ответственностью, поскольку такие товарищества не требуют наличия наблюдательного совета. Это преобразование обойдется примерно в размере 230–240 тыс. марок, поскольку по германским законам установлено особое обложение при ликвидации акционерных обществ и переходе их имущества к другим организациям».

Но смена организационной формы при неприязненном отношении властей могла привести к ликвидации «Деропа», и преобразование компании в товарищество с ограниченной ответственностью отложили.

«Производится тщательнейший обыск»

План главы Наркомвнешторга Розенгольца (на фото — в центре) по спасению «Деропа» сочли оригинальным, но несвоевременным

Фото: РГАКФД/Росинформ, Коммерсантъ

Давление на «Дероп» тем временем все усиливалось. 1 апреля 1933 года произошли события, о которых в сообщении ТАСС говорилось:

«Сегодня около 9 час. утра помещение правления о-ва по сбыту советских нефтепродуктов в Германии "Дероп" в Берлине было занято большим отрядом полицейских и агентов политической полиции. Полицией были заняты все выходы здания, и даже на крыше дома был выставлен вооруженный карабинами полицейский пост. Полицией была занята также телефонная станция "Деропа" и была прервана всякая телефонная связь.

Затем во всех помещениях "Деропа" в продолжение трех часов производится тщательнейший обыск, причем ряд работников, в том числе пред. правления "Деропа" советский гражданин Енко, был подвергнут личному обыску.

Полиция конфисковала ряд документов деловой переписки "Дероп"...

У одного из советских сотрудников "Деропа" был отобран его советский паспорт. После обыска были арестованы 12 немецких сотрудников "Деропа". Во время обыска до сведения сотрудников "Деропа" было доведено, что "с сегодняшнего дня образован в «Деропе» комиссарный пост из доверенных национал-социалистской партии"».

Обысками и арестами дело не ограничивалось. Нацисты продолжали и акции против колонок «Деропа». В заявлении наркома иностранных дел СССР М. М. Литвинова германскому послу в Москве Дирксену, сделанном 3 апреля 1933 года, констатировалось:

«Германские официальные и неофициальные власти — действуют ли они по прямым указаниям центральных органов или при их попустительстве — избрали специальной мишенью своих беззаконных нападений хозяйственную организацию "Дероп", занимающуюся сбытом советских нефтепродуктов. Эта организация фактически объявлена под бойкотом, и всяческими распоряжениями создается невозможность ее существования и работы. Более того, ей наносится непосредственный материальный ущерб бессмысленным выкачиванием из колонок бензина или бесплатным забором его. Совершенно очевидно, что все это делается по плану с определенной целью срыва сбыта советских нефтепродуктов, что является несомненным нарушением хозяйственных соглашений, недавно заключавшихся между обеими странами».

Но очень скоро выяснилось, что у германской стороны совсем другой план.

«И угрожал разгромом»

7 апреля 1933 года выехавший для улаживания спорных вопросов в Берлин заместитель наркома внешней торговли СССР И. Я. Вейцер докладывал в Москву о вызове руководителей «Деропа» к начальнику гестапо Р. Дильсу:

«Дильс... развернул следующую аргументацию. "Дероп" является сейчас в условиях острой борьбы с коммунистами той ячейкой, которая при наличии советских сотрудников сохраняет и поддерживает кадры коммунистов, обладая при этом разветвленной по всей Германии сетью. "Дероп" и его филиалы готовят якобы кадры для борьбы с существующим строем, с "национальной революцией". Отсюда вывод — надо произвести коренные перемены в "Деропе", а именно:

а) значительно сократить советских сотрудников (их всего в "Деропе" около 50 человек), заместив их соответствующими "национально-мыслящими" работниками;

б) во главе отдела кадров поставить немца, задача которого будет очевидно чистка под соответствующим руководством аппарата "Деропа" и подбор соответствующих новых кадров;

в) быть может (но не обязательно), прикомандировать комиссара для облегчения проведения необходимых мероприятий.

Дильс недвусмысленно намекал на категоричность своего требования и угрожал разгромом "Деропа", если его требование не будет принято. Он указывал, в частности, на возможность ареста и высылки советских работников "Деропа" и на то, что ему — Дильсу — чрезвычайно трудно сдерживать наступление националистических элементов на советские учреждения, даже на полпредство и торгпредство, и совершенно невозможно оградить от дальнейших нападок, верней от полного разгрома, "Дероп"».

Наилучшим выходом, по его мнению, была бы продажа "Деропа"

Но из последующих событий, как следовало из письма Вейцера, становилась ясной цель германских властей. О встрече с одним из крупнейших немецких промышленников П. Клекнером в письме говорилось:

«Сегодня также приходил ко мне Клекнер, который явился по собственной инициативе для разговора на тему о "Деропе". Клекнер заявил, что он не видит возможности дальнейшего существования "Деропа" в его теперешнем виде при существующей обстановке. Наилучшим выходом, по его мнению, была бы продажа "Деропа" И. Г. и "Бензолфербанду" с одновременным заключением длительного договора на ряд лет на поставку советских нефтепродуктов. И. Г., и "Бензолфербанд", и, возможно, какой-нибудь банк готовы "Дероп" купить».

Похожую информацию торгпредство СССР в Германии получило из германского Министерства экономики. Фактически это означало, что немцы хотят получать советский бензин, но не хотят, чтобы в Германии его продавала контролируемая СССР компания. И что массированное давление до достижения этой цели не прекратится.

«Ясно,— писал Вейцер,— что будет продолжаться разгром "Деропа". Это будет означать не только продолжение обысков, налетов и арестов, но и дезорганизацию всего торгового аппарата "Деропа", террор против покупателей, и не только против розничников, но и против оптовиков.

Необходимо, таким образом, срочно решить следующие вопросы:

1. Пойдем ли мы на "реорганизацию «Деропа»" в духе, предложенном Дильсом?

2. Пойдем ли мы на продажу "Деропа"?»

«Мы не найдем солидных комиссионеров»

Страх, который штурмовики внушили покупателям советского бензина, приводил в отчаяние его продавцов

Фото: РГАКФД/Росинформ, Коммерсантъ

Отстранение от продаж в Германии означало потерю валютных доходов. А потому в Москве решили пойти по другому пути. 15 апреля 1933 года Политбюро приняло решение «О "Деропе"»:

«1. В целях введения работы "Деропа" в нормальное русло

а) признать целесообразным сдачу районных аппаратов в аренду комиссионерам, которые принимают на себя обязательство сбыть определенное количество нефтепродуктов, установленное для района действия соответствующего комиссионера, и руководствоваться нашей политикой цен;

Примечание: В переговорах с германским правительством выдвинуть в качестве первой позиции предложение о сдаче в аренду на указанных в п. "а" основаниях лишь части районных аппаратов.

б) в переговорах с германским правительством обусловить проведение реорганизации, предусмотренной п. "а", заявлением представителей германского правительства о благожелательном отношении к работе "Деропа" и обязательством правительства, что оно будет всемерно содействовать указанной реорганизации и созданию нормальных условий для работы "Деропа";

в) в случае необходимости предоставить т. Вейцеру право ввести в состав наблюдательного совета "Деропа" двух влиятельных немцев, по возможности из кругов рейхсвера или крупных промышленников.

2. Предложение немцев о продаже "Деропа" отклонить».

Но в исполнимость этого плана не верили даже советские представители в Германии. 26 апреля 1933 года полпред Хинчук сообщил в Москву о своей встрече с министром иностранных дел Германии К. фон Нейратом:

«Я указал, что внутриполитические и экономические мероприятия германского правительства (увеличение пошлины, монополия и контингенты) сильно ударят по нашей торговой работе, мы об этом неоднократно заявляли, а между тем германское правительство ничего не предпринимает для урегулирования с нами этих вопросов. Что касается "Дероп", мы никогда не пойдем на признание комиссара, мы сами готовы предпринять некоторую реорганизацию, сдавая в некоторых местах комиссионерам районные аппараты при условии гарантии нам количества и цен, однако при теперешнем положении дела в "Дероп" мы не найдем солидных комиссионеров».

Гитлер сказал, что в случае возникновения трудностей я всегда могу лично обращаться к нему, и он будет к моим услугам

Однако два дня спустя появился шанс на разрешение конфликта. О своей встрече с рейхсканцлером Германии в присутствии министра иностранных дел полпред СССР докладывал:

«Я воспользовался возможностью сказать еще раз и заявил, что хочу особо обратить внимание Гитлера на два момента — это положение в "Дероп" и удары германских торгово-политических мероприятий по советскому экспорту. В "Дероп" назначен комиссар, но его полномочия нужно ограничить вопросами кадров. Вопросы же управления нашим имуществом, нашими деньгами и вопросы коммерческие, естественно, должны остаться в руках акционеров и их доверенных людей.

Гитлер обратился к Нейрату и спросил, а разве комиссар занимается всеми этими делами и как Нейрат находит этот вопрос. Нейрат ответил, что он считает мою претензию справедливой. Тогда Гитлер сказал, что, конечно, комиссар должен заниматься только персональными вопросами, и поручил Нейрату заняться этим делом.

По другому вопросу я сказал, что не знаю, к кому и обращаться. Мы много раз обращали внимание германского правительства на гибельность его мероприятий для нашего экспорта. Между тем мы ведь должны платить по нашим обязательствам, и основным средством платежа для нас является наш экспорт. Необходимо, чтобы мы снова сели и поговорили о том, как быть дальше. Гитлер снова обратился к Нейрату и сказал, что нужно серьезно заняться этим вопросом. Он поручит Гугенбергу (министр экономики Германии.— "История") повести с нами соответствующие переговоры и искать пути для согласования наших интересов.

На этом разговор кончился. Прощаясь. Гитлер сказал, что в случае возникновения трудностей я всегда могу лично обращаться к нему и он будет к моим услугам».

«Работа значительно дезорганизована»

Но, несмотря на это, назначенный в «Дероп» и торгующую нефтью советскую компанию «Дерунафт» комиссар на следующий день объявил совершенно о другом.

«Утром 29 апреля в 10 час. 30 мин. утра,— докладывал Хинчук в Москву,— явился ко мне т. Енко и сообщил, что Хольман ему заявил, что на основе моей беседы с Гитлером он, комиссар, сосредоточит свою работу на персональных вопросах. Образование правления "Дероп" и "Дерунафт", а также наблюдательного совета произойдет на началах большинства немецких представителей, и председателями во всех этих органах будут немцы. Документы, как денежные, так и другие, выпускаются за подписями представителей обеих сторон (немецкой и советской)».

Последовали новые переговоры, во время одного из раундов которых — с министром экономики А. Гугенбергом 31 мая 1933 года — Хинчук констатировал:

«Основное мероприятие, которое должно было быть проведено в отношении "Дероп", а именно выпуск специального циркуляра о содействии сбыту продукции "Дероп", до сих пор задерживается по непонятным для меня причинам. Все люди, с которыми я разговаривал по этому вопросу, считают, что циркуляр нужно издать, но циркуляра до сих пор нет. Между тем работа "Дероп" значительно дезорганизована, и нужны большие усилия с немецкой стороны, чтобы направить эту работу вновь на надлежащие рельсы».

От тяжелого удара, который нанесла "Дероп" кампания травли в марте и апреле, "Дероп" вряд ли сможет оправиться

Несмотря на все разговоры об изменении отношения к «Деропу», немецкие покупатели опасались иметь дело с компанией. И в результате сбыт за первое полугодие 1933 года снизился на 40%. А 26 сентября 1933 года в меморандуме полпредства СССР в германский МИД говорилось:

«B общем, приходится прийти к заключению, что от тяжелого удара, который нанесла "Дероп" кампания травли в марте и апреле, "Дероп" вряд ли сможет оправиться».

Итог был вполне предсказуем. 9 марта 1934 года нарком внешней торговли Розенгольц писал Сталину:

«В соответствии с Вашей директивой я запретил запродажи бензина на 1935 и следующие годы без разрешения Политбюро. Однако необходимо срочно закончить переговоры о продаже "Деропа".

Переговоры достигли такой стадии, когда необходимо их закончить, иначе мы можем потерять значительные суммы валюты.

За имущество и за фирму "Деропа" мы получим около 5 млн. рублей. Продажа "Деропа" связана с нашим обязательством на поставки нефтепродуктов, поэтому прошу Вас срочно разрешить "Союзнефтеэкспорту" при продаже "Деропа" заключить договор на поставку ежегодно в течение ближайших трех лет (1935—1937 гг.) 175 000 тонн бензина».

10 марта 1934 года Политбюро разрешило продажу и поставки, и эпопея с компанией «Дероп» завершилась. Советским людям продолжали рассказывать, что руководство ВКП(б) является непримиримым противником германских нацистов и не идет с ними ни на какие сделки и компромиссы.

Евгений Жирнов