Хазары: антропологический аспект

В представлениях о Хазарском каганате и хазарах сложилась такая ситуация, когда любое критическое рассмотрение информации, включенной в научный оборот, ничего не меняет. Феномен «Хазарский каганат» будет жить и развиваться «по заданной траектории». Ситуацию может изменить только появление новых естественнонаучных данных. Первый их массив уже имеется. Это данные популяционной генетики. На их основе можно датировать хазар.

Изучение салтово-маяцкой археологической культуры начато в 1900 г. с раскопок огромных по площади катакомбного и грунтового могильников у села Верхний Салтов (север Харьковской области). С.А. Плетнёва прямо и непосредственно отожествила ее с Хазарией [17, 18]. По результатам анализа опубликованной литературы можно констатировать, что этого мнения придерживается большинство исследователей. Регион развития культуры в широкой трактовке: Подонье, Приазовье, Тамань, Восточный Крым, Нижнее Поволжье и Прикаспийский Дагестан. Хронологические рубежи: середина VII – начало X вв. Этими же хронологическими рубежами датируются и хазары, как социальное сообщество, являющееся стержнем Хазарии.  

В массиве населения салтово-маяцкой культуры выделено две морфологические группы и один морфотип. Группы: преимущественно долихокранные узколицые, с резкой горизонтальной и вертикальной профилировкой лица; преимущественно брахикранные, с ослабленной горизонтальной и вертикальной профилировкой лица. Морфотип: ярко выраженные монголоидные идентификационные признаки. Отмечено, что «последний принято связывать с собственно хазарским населением» [16, с. 82]. Каждый из типов встречается в погребениях разной конструкции: катакомбных, ямных, курганных, в том числе с ровиками, и грунтовых.

Другой автор отмечает наличие в населении салтово-маяцкой культуры двух рас: «европеоидной и монголоидной. Монголоидные черты резче проявились в южных районах Хазарского каганата, в могильниках Нижнего Поволжья и Нижнего Дона» [3, с. 59]. По результатам анализа краниотипа черепов из подкурганных захоронений и грунтовых могильников обозначенных регионов констатирована их чрезвычайная неоднородность. Имеются черепа европеоидные, монголоидные и монголоидно-европеоидных метисов. В распределении монголоидности отмечаются некоторые особенности. В грунтовых могильниках Нижнего Дона мужчины европеоиды, а у женщин «преобладают черепа монголоидного типа. Они, как мужские и женские монголоидные черепа из подкурганных погребений, наиболее сходны с черепами гуннов Забайкалья и тюрков Сибири, Алтая и Казахстана» [2, с. 22].

У села Верхний Салтов раскопано 30000 погребений. Констатировано отсутствие у останков признаков монголоидности [15, с. 130]. В Саркеле и ряде поселений на Нижнем Доне «встречаются субъекты с монголоидными чертами» [1, с. 314]. При изучении памятника бронзового века Лебяженка V (левые берег Сока, Самарская область) выявлено четыре захоронения, которые относятся к средним векам. Одно из них датировано IX в. Череп в нем европеоидный. В одном погребении череп европеоидный с присутствием «уралоидной» примеси. Черепа в двух других погребениях принадлежат монголоидам [7, с. 302-303].

В публикации [11] приведены результаты раскопок хазарских погребений в бассейне реки Иловли (левый приток Дона). Могильник Петрунино IV включает 10 курганов. Раскопано семь. Шесть отнесено к раннему железному веку, один к хазарам. В хазарском погребении найден серебряный дирхем. Могильник Барановка I находится в 6 км восточнее Петрунино IV. Включает 27 курганных захоронений. Раскопано 26. Все, кроме двух отнесены к эпохе бронзы и раннему железному веку, два – к хазарам. Курган № 13: череп погребенного европеоидный. В погребении найден золотой солид. Курган № 27: «Череп погребенного имел выраженные признаки сильной монголоидности» [11, с. 91]. По двум монетам хазарские погребения датированы второй половиной VIII в.

Диаметр земляного кургана № 27 12, высота 0,55 м. Имелись следы кострища. Скелет лежал на спине головой на запад-юго-запад. Руки слегка согнуты в локтях. В захоронении найден череп лошади (мордой на запад-юго-запад) и кости ее ног. В челюстях лошади были обломки железных двусоставных удил. Рядом с костями лошади – железное стремя. Рядом с черепом находился горшок и кость ноги барана. Найдены фрагменты железного ножа. Тип захоронения и инвентарь практически идентичны погребениям IX-XIV вв. Степного Приуралья [14]. Но имеется одна яркая особенность. Берцовая кость барана в изголовье «монголоида» – один из признаков монгольских захоронений [14, с. 69].

Таким образом, считается, что собственно хазары были монголоидами. Граница их проживания по археологическим данным (захоронения явных монголоидов) на западе – от устья Дона до впадения в него реки Иловли, далее по ней до среднего течения, затем вверх по Волге. На севере – по среднему течению реки Сок. На этой же территории проживали европеоиды и монголоидно-европеоидные метисы. Проживали они и в степной зоне западнее Дона.

При описании черепов из погребений степной и лесостепной зон Евразии антропологи различают монголоидные признаки центрально-азиатского и южносибирского типов. Центральноазиатская раса включает монголов, калмыков, бурят, якутов, тувинцев, хакасов и алтайцев. Южносибирская раса является переходной между центрально-азиатскими монголоидами и европеоидами, сложилась в процессе их смешения в Южной Сибири, Казахстане и Средней Азии. Но такое же смешение монголоидов (калмыков) и европеоидов могло произойти и в Восточной Европе. Антропологические характеристики метисов будут близки тем популяциям, которые антропологи относят к южносибирской расе. Поэтому не имеет значение, как они описывают монголоидность населения рассматриваемого региона. Важно то, что монголоидность подразумевает родство тех, кто имеет ее признаки, с современными монголами.

По результатам исследований генофонда популяций Восточной Европы российские геногеографы Е.В. Балановская и О.П. Балановский категорически констатировали «отсутствие у русских генетических следов «монгольского ига»» (Балановская, Балановский, 2009. С. 401). Этот вывод подтверждается и данными антропологии. При этом, в качестве главного индикатора генетического влияния монголов на русских принята гаплогруппа Y-хромосомы С. Авторы публикации [4, с. 211] расширили список гаплогрупп индикаторов монгольского влияния. «Наличие в генофонде народов гаплогрупп С, D и О рассматривается как свидетельство об экспансии монгольских племен». Частоты гаплогруппы C у монголов порядка 60 %. Гаплогруппы O и D имеют у них небольшие частоты. На территорию Сибири, Средней Азии и Европы эти три гаплогруппы могли попасть только от монголов.  Таким образом, современные монголы – это эталон монголоидности центрально-азиатского типа, а ее индикаторами у других популяций являются гаплогруппы С, D и О. 

В статье [21] приведены результаты поиска генетических индикаторов монголов у литовских татар. Они, как субэтнос, сформировались из военного сословия политических образований XV – начала XVII в. – Большой Ногайской орды, Малой Ногайской орды и Крымского ханства, являющихся осколками Улуса Джучи XIII-XIV вв. Обособились в Великом княжестве Литовском в начале XVI в. Рассмотрены четыре массива информации: гаплогруппы Y-хромосомы (передаются по мужской линии) дворянских родов, гаплогруппы Y-хромосомы и мтДНК (передаются по женской линии) научных выборок, а также широкогеномные данные по однонуклеотидному полиморфизму (маркеры передаются по мужской и по женской линиям). У литовских татар не выявлены гаплогруппы С, D и О. Наличие генетических монголов по мужской линии в их предках исключается. Такое могло быть только в одном случае – монголы не приходили в Восточную Европу и сопредельные регионы Азии ранее XVI в.

В соответствии с родословными и семейными преданиями казахские торе (потомки правителей региона) считают Чингисхана свои прямым предком. С появлением и развитием популяционной генетики эти представления можно проверить. Среди тестированных торе (23 образца) отмечены носители разных гаплогрупп Y-хромосомы. Они не являются потомками одного родителя, который жил в последние тысячелетия. Среди торе 8 носителей монгольской гаплогруппы C. Их гаплотипы формируют кластер. Датирование кластера генохронологическим методом дает время жизни его прародителя 225-270 лет назад [22]. То есть, прародитель или его потомки влились в клан торе не ранее XVIII в. Основатель кластера гаплотипов гаплогруппы C был калмыком или джунгаром. Такой генетический портрет казахского высшего сословия мог сложиться только в одном случае: калмыки (генетически это монголы) являются первой популяцией, принесшей на территорию Казахстана (без его юго-восточных регионов) монгольские гаплогруппы. 

В публикации [23] рассмотрены взаимодействия калмыков с ногаями, входившими в начале XVII в. в Большую Ногайскую орду, Малую Ногайскую орду и Крымское ханство, а также генетические портреты (частоты гаплогрупп Y-хромосомы) монголов, калмыков и потомков ногаев – караногайцев, кубанских ногайцев и крымских татар. По генетическому портрету потомки ногаев являются европеоидами, но у них имеются и монгольские гаплогруппы C, O и D (суммарно от 2-5 % у крымских татар до 8,7 % у караногайцев). Сделан вывод: отмеченные у потомков ногаев монгольские гаплогруппы могли попасть к ним только от калмыков. Выявлено генетическое влияние калмыков на другие популяции, с которыми они контактировали прямо или через ногаев. Значимые частоты монгольских гаплогрупп (1,5-7,0 %) имеются у черкесов, табасаранцев, казанских татар, турок и башкир. У других популяций Северного Кавказа и Восточной Европы эти гаплогруппы либо не выявлены, либо отмечены их единичные носители. Черкесы прямо контактировали с калмыками, ногаями и их потомками кубанскими ногайцами. В Турцию было несколько переселений ногаев и крымских татар. Возможно, существовал и поток калмыков (ясырь). У башкир носители монгольских гаплогрупп выявлены только на периферии региона их расселения в зонах контакта с калмыками и казахами. Пока не понятно, как монгольские гаплогруппы попали к табасаранцам. Не ясен характер их распределения в субпопуляциях поволжских татар. Единичные носители монгольских гаплогрупп у русских (0,3 %) соответствуют невысокой интенсивности их контактов в прошлом с калмыками, а также с другими популяциями, у которых имеются монгольские гаплогруппы – ногайцами, крымскими татарами, казахами и монголами. У украинцев монгольские гаплогруппы не выявлены.   

По результатам рассмотрения данных по 276 погребениям кочевников XIII-XIV вв. степного Приуралья (рассматриваемый регион включает и Южное Зауралье) сделано заключение: «вопрос о наличии в регионе погребений самих монголов остается открытым» [13, с. 286]. То есть, погребений монголов не выявлено. Автор монографии [20, с. 474] дал справку по письменным свидетельствам: «ни малейшего следа присутствия монголов среди предков ногаев не зафиксировано какими-либо источниками».

Таким образом, по новым данным популяционной генетики при учете достоверных археологических данных и исторических свидетельств можно сделать практически однозначный вывод: калмыки были первой популяцией, которая принесла в Восточную Европу и сопредельные районы Азии центрально-азиатскую монголоидность и ее индикаторы – гаплогруппы C, O и D. Исходя из этого, нижний предел монголоидности в регионе – 30-е годы XVII в. К этому рубежу калмыки оттеснили ногаев с территории Большой Ногайской орды, включая левобережье Волги. Наш однозначный вывод основан на естественнонаучных фактах и достоверных исторических свидетельствах. Такой мультидисциплинарный подход осуществлен в рамках новой дисциплины «Геноэтномика».

Хазары-монголоиды однозначно датируются периодом не ранее середины XVII в. Их датирование серединой VIII – началом X вв. исключается. Идентифицируются они тоже однозначно – это калмыки, метисы калмыков и ногаев, и ногаи, в предках которых были калмыки. Наличие в погребениях салтово-маяцкой культуры монголоидов означает, что она охватывает и период второй половины XVII – XVIII вв. Археологические объекты культуры в районе Северного Донца (укрепления с каменными стенами, из кирпича-сырца, из обожжённого кирпича и с земляными валами [12, рис. 1]) – это опорные пункты фронтира, сложившегося во второй половине XVII в. южнее Белгородской черты (создана в начале XVII в.). В 1679-1680 гг. здесь сформирована Изюмская черта. То есть, западная часть ареала салтово-маяцкой культуры соответствует восточной части Слободской Украины. На Нижнем Дону выявлено всего четыре укрепления: одно из кирпича-сырца, два с земляными валами, одно (Саркел) из обожжённого кирпича. Скорее всего, первые три – укрепленные поселения казаков XVI – XVII вв. Кроме укреплений, салтово-маяцкая культура включает погребения кочевников. Салтов, Саркел и могильники около этих поселений нуждаются в специальном рассмотрении.

Хазары-монголоиды фронтира в районе Северного Донца идентифицируются однозначно. Это метисы калмыков и ногаев. После Азовских проходов Петра I (1695 и 1696 гг.), часть участвовавших в нем калмыков поселили в Чугуеве с определением их на казацкую службу. Прибывали туда калмыки и позднее. К 1788 г. из них было сформировано 8 сотен корпуса передовой стражи Екатеринославского пехотного полка. Всего 1014 человек. Позднее калмыков перевели на Дон в казацкое сословие. «Оставшиеся в Чугуеве калмыки мало по малу роднились «с сведенцами» из разных городов русского царства, а чрез то сливались с русским племенем, теряя калмыцкий тип свой» [8]. Но здесь есть одна тонкость. Потомки казаков-калмыков – бузавы, сегодня являются одной из субпопуляций калмыков. По результатам изучения полиморфизма ДНК у них   восточноазиатский (монголоидный) компонент составляет 48,3 %, центрально- и восточно-европеоидный – 41,7 %, переднеазиатский европеоидный – 10,0 % [5, с. 199-200]. Фактически бузавы – это метисы калмыков и ногаев. Можно предположить, что их предками были смешанные группы калмыков и ногаев. В таком составе было легче адаптироваться к новым условиям. Хазары-монголоиды фронтира – это ногаи, уже вступившие в процесс метисации. Мы предполагаем, что они хотя и были крещеными, но продолжали практиковать свою древнюю традицию погребения тел умерших сородичей.

В районе села Верхний Салтов ни калмыков, ни метисированных ногаев не имелось. Поэтому в захоронениях около него не выявлены черепа с признаками монголоидности. Нижний Дон (включая Саркел) и бассейн реки Иловли – это периферия кочевий калмыков. Здесь имелись метисированные ногаи. Имелись они и на Нижней Волге. Их черепа из погребений археологи относят к хазарам.  

В могильниках эпохи бронзы выявлено 11 черепов с признаками монголоидности. Пять черепов с ее максимальным проявлением найдены в четырех могильниках, расположенных в районе Тольятти и Самары [24]. Здесь же находится могильник Лебяженка V, в котором найдено два монголоидных черепа эпохи Хазарского каганата. То есть, в этом районе имеется антропологическая аномалия. Она вписана в территорию Ставропольского калмыцкого войска и сопредельные районы, в которых проживали башкиры.

В последние годы активное развивается одно из направлений популяционной генетики – ДНК-тестирование останков из погребений. Тестированы останки двух человек из типичных хазарских погребений Нижнего Дона (курганы с ровиками, могильники Кутейниковский II и Таловый II). У обоих гаплогруппа R1a-Z93 («степная» линия) [10]. Кубанские ногайцы имеют генетический портрет наиболее близкий к портрету своих предков ногаев. По частотам у них доминирует гаплогруппа R1a – 48 %, в том числе ее «степная» линия 35 % [19]. То есть, в двух хазарских погребениях находятся останки ногаев. В погребении могильника Кутейниковский II не имелось черепа. А череп из погребения могильника Таловый II отнесен к смешанному европеоидно-монголоидному типу [6, с. 178]. По нашей трактовке это погребение ногая, получившего от калмыков компоненты центрально-азиатской монголоидности.

По результатам нашего датирования и идентификации хазар, а также салтово-маяцкой культуры получилось, что Хазарский каганат является симулякром (копией, не имеющей оригинала). Становление симулякра произошло в 60-х годах прошлого века. В 1962 г. опубликована монография М.И. Артамонова «История хазар» [1]. Редактор Л.Н. Гумилёв. Но возник парадокс. Хазария еврейских, арабских, персидских и русских свидетельств находится в Северном Прикаспии. А к тому времени археологические объекты региона были уже «расписаны» по другим культурам. Л.Н. Гумилев предложил решение парадокса [9]. Хазары в IX – начале X вв. являлись оседлым народом, занимающимся земледелием, главным образом, виноградарством в дельтах Волги и Кубани, и рыболовством. В начале X в. произошел подъем уровня Каспия. Сельхозугодья хазар были затоплены. Это подорвало экономическую основу их господства в регионе и привело к разгрому Хазарского каганата русами, гузами и печенегами. То есть, Л.Н. Гумилев объяснил почему в Северном Прикаспии археологи не нашли материальное наследие Хазарского каганата. Оно под водами Каспия. Это разрешение парадокса по принципу «концы в воду». Более приемлемое его решение предложила С.А. Плетнева [17, 18]: основной объем материального наследия хазар находится на территории восточной части Слободской Украины. Тем не менее, парадокс остался. Материальное наследие Хазарского каганата в Северном Прикаспии не найдено. Но это уже не имеет практического значения. Симулякры лишь отчасти пересекаются с реальностью.

 

Список литературы

1. Артамонов М.И. История хазар. Л.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 1962. 523 с.

2. Афанасьев Г.Е. Кухонная посуда салтово-маяцкой культуры этномаркирующий признак? // Российская археология, 2013, № 3, с. 13-25.

3. Балабанова М.А. Особенности антропологического состава погребальных комплексов хазарского времени // Некоторые актуальные проблемы современной антропологии, 2006, с. 59-61. 

4. Балаганская О.А., Дамба Л.Д., Жабагин М.К., Агджоян А.Т., Юсупов Ю.М., Сабитов Ж.М., Богунов Ю.В., Балаганский А.Г., Султанова Г.Д., Долинина Д.О., Падюкова А.Д., Схаляхо Р.А., Маркина Н.В., Букин А.Г., Лавряшина М.Б., Балановская Е.В., Балановский О.П. Монгольский след в генофонде народов вдоль степной полосы Евразии // Современные проблемы науки и образования, 2016. № 4. С. 211.

5. Балинова Н.В. Полиморфизм ДНК и его использование для изучения истории и происхождения тюрко-монгольских народов // Проблемы этнической истории и культуры тюрко-монгольских народов, 2010, № 2, с. 187-207

6. Батиева Е.Ф. Антропология погребения хазарского времени из могильника Таловый II. // Средневековые древности Дона, 2007, с. 177-182.

7. Газимзянов И.Р., Хохлов А.А. Черепа из средневековых захоронений на территории древнего поселения Лебяжинка V // Вопросы археологии Поволжья, Вып.1, с. 302-304.

8. Гумилевский Д.Г. (Филарет). Историко-статистическое описание Харьковской епархии. Отд. IV (Чугуевские округи военнаго поселения; уезды – змиевской и волчанский) – в Харькове, 1857 г. 

9. Гумилёв Л.Н. Хазария и Каспий. // Вестник Ленинградского университета, 1964, № 6, Вып. I, с. 83-95.

10. Клёсов А.А, Фалеева Т.Г. Хазары: что показал ДНК-анализ останков? // Вестник Академии ДНК-генеалогии, 2016, Том 9, № 6, с. 913-922. 

11. Круглов Е.В. Хазарские погребения в бассейне реки Иловли // Советская Археология, 1992, № 4, с. 287-292.

12. Михеев В.К. Подонье в составе Хазарского каганата. Харьков: Вища школа, 1985, 147 с.

13. Матюшко И.В. Особенности погребального обряда кочевников степного Приуралья XIII-XIV вв. // Известия Самарского научного центра Российской академии наук, 2011, Т. 13, № 3-1, с. 280-283.

14. Мотюшко И.В. Погребальный обряд кочевников степного Приуралья IX-XIV вв.  Оренбург: ООО ИПК «Университет» 2015, 211 с.

15. Решетова И.К. Новые антропологические материалы салтово-маяцкой культуры из могильника Верхний Салтов-IV //Российская археология, 2012, № 3, с. 129-136.

16. Решетова И.К. Население Донецко-Донского междуречья в раннем средневековье (по материалам погребальных памятников салтово-маяцкой культуры). Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Москва, 2014, 263 с

17. Плетнева С.А. От кочевий к городам. Салтово-маяцкая культура. М.: Наука, 1967. 209 с.

18. Плетнева С.А. Очерки хазарской археологии. М.: Мосты культуры, Иерусалим: Гешарим, 1999. 380 с.

19. Схаляхо Р.А., Чухряева М.И., Агджоян А.Т., Запорожченко В.В., Маркина Н.В., Юсупов Ю.М., Шайхеев Р.Р., Почешхова Э.А., Балановская Е.В. Генофонды ногайцев в контексте населения степного пояса Евразии (по маркерам Y-хромосомы) // Золотоордынская цивилизация, 2016, № 9, с. 326-333.

20. Трепавлов В.В. История Ногайской Орды. 2-е изд., испр. и доп. Казань: Издательский дом «Казанская недвижимость», 2016, 764 с.

21. Тюрин А.М. Генетический портрет литовских татар и феномен «Монгольские завоевания 13 века» // Вестник Оренбургского государственного университета, 2017, № 5, с. 78-82.

22. Тюрин А.М. Казахские торе не являются потомками Чингисхана // Цивилизация знаний: российские реалии: труды Восемнадцатой Международной научной конференции, Москва, 21–22 апреля 2017 г. – М.: РосНОУ, 2017. В печати.

23. Тюрин А.М. Калмыки, караногайцы, кубанские ногайцы и крымские татары – геногеографический и геногенеалогический аспекты // Журнал фронтирных исследований, 2017, № 2, с. 7-29. 

24. Хохлов А.А. К вопросу о монголоидных черепах эпохи бронзы Волго-Уралья // Вестник Челябинского государственного университета, 2009, № 6, История, Вып. 30, с. 8-11.