Пётр Козлов. Мёртвый город Хара-Хото

 

В южной части пустыни Гоби покоится мёртвый город Хара-Хото, сокрытый песками. Легенды о нем всегда волновали воображение русских исследователей, ученых и путешественников. Интересовался ими и ученик Николая Пржевальского — Петр Кузьмич Козлов, мечтавший разгадать тайны этого затерянного города.

 

Петр Кузьмич Козлов

 

В ноябре 1907 года во главе Монголо-Сычуаньской экспедиции он выехал в Монголию. Местное население тщательно скрывало от посторонних местонахождение древних развалин. Однако Козлову удалось заручиться поддержкой местного князя племени торгоут-бэйле и с помощью проводника по имени Бата, который не раз бывал в мертвом городе, 19 марта 1908 года экспедиция подошла к расположенному в излучине реки Эцзин-Гол Хара-Хото.

Мертвый город встретил путешественников высокой крепостной стеной, образующей по периметру квадрат. Длина стороны – более километра. Шестиметровой толщины стены были укреплены башнями и субурганами (мемориальные сооружения, хранилища реликвий, гробницы). Все стены, за исключением западной, были занесены песком до самого верха.

В город вело двое ворот. По сторонам выдавались бастионы, которые прикрывали ворота от нападения. Две параллельные улицы с развалинами домов вдоль них пересекали весь город. Одну из улиц Козлов назвал Главной, вторую – Торговой.

 

Для увеличения кликните на картинку

 

Можно было различить и следы дорог, которые с двух сторон вели к городу. Вдоль них кучками виднелись многочисленные субурганы и развалины построек. Значительная часть города не уместилась в крепостных стенах и раскинулась на окрестной равнине.

 

Потайное молельное помещение в северной стене крепости

 

От ворот, устроенных в западной и восточной стенах, к центру шли две большие улицы, вдоль которых располагались ряды небольших глинобитных домов, прикрытых соломой, а сверху — сплошной твердой коркой глины. Повсюду стояли субурганы — буддийские ступы (мемориальные сооружения, хранилища реликвий, гробницы).

 

Западный угол крепости Хара-Хото / Фото: Петр Козлов

 

Археологи приступили к раскопкам и уже в первые дни были обнаружены уникальные предметы: книги, домашняя утварь, женские украшения, металлические и бумажные деньги. Все находки переправили в Санкт-Петербург в Географическое общество для определения возраста и исторической эпохи мёртвого города. Вскоре пришел ответ. Оказалось, что Хара-Хото был когда-то столицей государства Си Ся, большая часть населения которого исповедовала буддизм.

 

Руины Хара-Хото с восточной стороны

 

Особое внимание исследователи уделяли субургану, стоявшему в стороне от крепости, на берегу высохшей реки и получившему впоследствии имя «Знаменитый». Он подарил экспедиции почти три сотни живописных изображений на холсте, шелке и бумаге, искусно вытканные гобелены, бронзовые и позолоченные статуэтки божеств с необыкновенно выразительными лицами, монеты, серебряные и золотые украшения, различную утварь, а также целую библиотеку: около 2 000 книг, множество свитков и рукописей.

Был обнаружен и чудный образ на полотне (тангка) «Ваджаварахи» — Алмазная веприца. Краски сохранились такими яркими и свежими, как будто образ был написан только вчера, а ведь он пролежал под землей не один век. Все находки хорошо сохранились в сухом пустынном климате.

 

 

Легендарной находкой стали ритуальные короны, которые часто делались из пришедших в негодность хозяйственных или даже священных книг в технике папье-маше и расписывались клеевыми красками. Иногда их украшали изображениями лотосов или орнаментами, иногда — фигурами божеств. Некоторые из корон со временем утратили прочность и расслоились, но одна из них сохранилась и реставраторам удалось её восстановить. Это Корона мукут — она состоит из пяти зубцов, украшенных изображениями женских божеств дакини и укреплённых на общей тканевой повязке.

Впоследствии Петр Козлов вспоминал:

Когда мы раскрыли образа, перед нами предстали дивные изображения сидящих фигур, утопающих в нежно-голубом и нежно-розовом сиянии. От буддийских святых веяло чем-то живым, выразительным, цельным. Мы долго не могли оторваться от созерцания их — так непередаваемо хороши они были… Но стоило только поднять одну из сторон того или другого полотна, как большая часть краски тотчас отделялась, а вместе с нею, как легкий призрак, исчезало все обаяние и от прежней красоты оставалось лишь слабое воспоминание…

На пьедестале «Знаменитого», прямо в центре, стоял деревянный шест, а вокруг него тесно сидели глиняные статуи, словно собрались на совет. У стены был обнаружен человеческий скелет. Как потом выяснилось – пожилой женщины, вероятно, буддийской монахини. Перед ними лежали огромные рукописные листы письма «си ся», сотнями наложенные один на другой. Необычные письмена тангутов могли остаться одной из тайн, но найденный здесь же тангутско-китайский словарь дал возможность прочитать эти рукописи.

 

«Знаменитый» субурган в конце раскопок. Глиняные статуи с золоченными лицами

 

Среди рукописей, найденных в Хара-Хото, была книга гаданий, предназначенная для определения счастливых и несчастливых дней, с рецептами лекарств от лошадиных болезней. Один фрагмент в 14 строк оказался отрывком из поучений Чингисхана. А при раскопках домов внутри города были найдены пачки ассигнаций династии Юань, на которых сохранилась надпись: «Подделывателям будут отрублены головы».

О памятниках монгольской письменности из Хара-Хото историк В.Л. Котвич сказал следующее:

После разгрома, учиненного Чингисханом в 1226–1227 годах, тангуты вошли в состав образованной монголами державы. Несмотря на этот разгром, национальная и культурная жизнь страны не угасла, о чем свидетельствует обширная тангутская литература с ее своеобразной письменностью. Документы, найденные в Хара-Хото, не имеют точных дат, но палеографические их особенности и тот факт, что они были найдены с ассигнациями, выпускавшимися монголами в Китае, дают основание отнести указанные памятники ко времени мирового господства монголов, то есть до 1368 года.

 

Развалины мечети у юго-западного угла крепости

 

В 1923–1926 годах Козлов снова в течение двух месяцев работал в Хара-Хото. Освобождая от песка части построек, его сотрудники обнаружили прекрасные фрески, которыми были украшены все стены. В красках преобладали зеленовато-голубые тона, а рисунок по большей части изображал фантастических птиц, например двухголового попугая. В одной из ниш северной стены исследователям посчастливилось найти целую серию глиняных головок с разными выражениями лиц. Это, по-видимому, в большинстве случаев были обломки статуэток учеников Будды.

 

Кочевники-тангуты / Фото: Петр Козлов

 

Народное предание, которое записал Козлов, повествует о последних днях Хара-Хото следующим образом:

Последний владетель города Хара-Хото — батырь Хара-цзянь-цзюнь, опираясь на непобедимое войско, намеревался отнять китайский престол у императора, вследствие чего китайское правительство вынуждено было выслать против него значительный отряд. Проиграв ряд сражений, батырь укрылся в последнем убежище — городе Хара-Хото, который и обложили кругом.

Не имея возможности взять город приступом, императорские войска решили лишить осажденных воды, для чего реку Энцин-Гол отвели от города, запрудив прежнее русло мешками с песком. Осажденные начали рыть колодец, но даже на глубине 300 метров воды не оказалось.

Тогда батырь решил дать противнику последнее генеральное сражение, но на случай неудачи заранее использовал выкопанный колодец, скрыв в нем все свои богатства, которых, по преданию, было не менее 80 арб и телег, по 20–30 пудов в каждой — это одного серебра, не считая других ценностей, а потом умертвил двух своих жен, дочь и сына, дабы неприятель не надругался над ними.

Сделав все это, батырь приказал пробить брешь в северной стене вблизи того места, где скрыл свои богатства. Во главе с войсками он устремился на неприятеля. В этой решительной схватке погибли и Хара-цзянь-цзюнь, и его до того времени считавшееся непобедимым войско.

Взятый город императорские войска, по обыкновению, разорили дотла, но скрытых богатств не нашли. Говорят, что сокровища лежат там до сих пор, несмотря на то, что китайцы соседних городов и местные монголы не раз пытались овладеть ими. Неудачи свои в этом предприятии они всецело приписывают заговору, устроенному самим Хара-цзянь-цзюнем. В действительность сильного заговора туземцы верят в особенности после того, как в последний раз искатели клада вместо богатств открыли двух больших змей, ярко блестящих красной и зеленой чешуями.

Правда, говорили торгоуты, среди нас бывали смельчаки, которые собирались компанией, рыли землю в Хара-Хото и кое-что находили. Попадались бронзово-золотистые статуэтки, слитки серебра. Но вот однажды, порядочно лет тому назад, одна смелая и счастливая старуха нашла там три нитки крупных жемчугов. Вместе с сыновьями старуха искала пропавших лошадей. Их застала буря, спасаясь от которой торгоуты неожиданно для себя натолкнулись на стены Хара-Хото и под их защитой провели холодную ночь.

Наутро непогода стихла, но прежде, чем отправиться на Эцзин-Гол, торгоуты захотели побродить по вымершему городу. И тут старуха увидела открыто лежащие и ярко блестевшие серебристые бусы. В это время к торгоутам прибыл обычный китайский караван с массою разных товаров. И китайцы заплатили старухе за жемчуга содержимым всего своего каравана.

Так исполнилось желание русского путешественника. Он вырвал у Гобийской пустыни тайну мертвого города и подарил мировой науке бесценные сокровища.