Робокалипсис отменяется

Это беспокойство в отношении автоматизации объясняется впечатляющим прогрессом в области робототехники и искусственного интеллекта, который в настоящее время способен, например, выиграть у мастеров в Го или в покер и даже безопасно водить машину. И представление о том, что мы находимся на пороге радикального рывка вперед в масштабах автоматизации, совпадает с распространенным ощущением в Кремниевой долине, что мы живем во времена беспрецедентных инноваций. Некоторые технические руководители, в том числе Сэм Альтман из Y Combinator и Элон Маск из Tesla, настолько уверены, что это безработное будущее неизбежно (и, возможно, будет встречено протестами и бунтами), что уже сейчас размышляют о том, как построить сеть социальной защиты. Отсюда внезапный энтузиазм по поводу универсального базового дохода - пособия, которое будет автоматически выплачиваться каждому гражданину, чтобы люди могли как-то жить, когда их рабочие места исчезнут.

Прогнозы о всеобщей автоматизации и постоянной безработице - это, конечно, звучит драматично и эпохально. Но тут есть один маааленький недостаток: на самом деле нет никаких объективных доказательств того, что все эти ужасы происходят в реальности.

Представьте, что вы пилот старенькой Цессны. Самолет летит в облаках, его болтает, ничего вокруг не видно, да тут еще какой-то ошалевший пассажир кричит, что мы падаем и вот-вот разобьемся. Как в такой ситуации нужно себя вести? Очень просто: у вас есть приборы - альтиметр, компас, авиагоризонт... Просто продолжайте лететь по приборам, не обращая внимания на вопли пассажиров, и все будет хорошо.

Теперь спустимся с небес на землю. Представьте, что вы экономист, и какой-то слишком экзальтированный инженер-системотехник на каждом углу твердит, что его творения скоро загонят все человечество прямиком в мир тотальной безработицы. Тут действия будут аналогичны - смотри на приборы. Есть ряд статистических индикаторов, которые сразу же скажут, сбывается ли это предсказание. Если бы автоматизация действительно привела бы к серьезным преобразованиям в экономике США, совокупная производительность труда резко возросла бы, а получить работу стало бы сложнее.

Возьмем производительность труда. Поскольку автоматизация позволяет производить больше продукции с меньшим количеством людей, большая волна автоматизации должна привести к росту производительности. Но на самом деле рост производительности за последнее десятилетие по историческим меркам был очень низким. Если в эпоху расцвета экономики США с 1947 по 1973 год производительность труда росла в среднем на 3 процента в год, то с 2007 года она росла примерно на 1,2 процента, и это самый медленный темп со времен Второй мировой войны. Более того, за последние два года производительность выросла всего на 0,6 процента - и это в те самые годы, когда резко возросло беспокойство о проблемах, которые якобы несет автоматизация. Это как-то не согласутся с картиной, где эффективные роботы массово заменяют неэффективных людей. Низкий рост производительности бьет по сказкам об удивительном технологическом прогрессе.

Возможно, что определенное замедление роста производительности является результатом того, что рабочие места перемещаются из сферы производства в сферу обслуживания (где они всегда были менее продуктивными). Но даже в обрабатывающей промышленности, где автоматизация и роботизация активно внедрялась на протяжении десятилетий, рост производительности в последнее время был ничтожным. «Я уверен, что есть много заводов, где автоматизация реально изменила ситуацию, - говорит Дин Бейкер, экономист Центра экономических и политических исследований. - Однако это незаметно в сводных показателях».

На рынке труда не наблюдается признаков зарождающегося робокалипсиса. Безработица ниже 5 процентов, и работодатели во многих штатах жалуются не на избыток рабочей силы, а на ее нехватку. И хотя миллионы американцев остались без работы после кризиса (так называемой Великой рецессии), они теперь возвращаются... и без проблем получают работу. Еще более поразительно, что заработная плата для рядовых работников даже возрастала по мере улучшения рынка труда. Разумеется, рост заработной платы скромен по историческим меркам, но этот рост по крайней мере опережал и инфляцию, и рост производительности труда. Этого бы не произошло, если рабочие места активно замещались бы роботами.

Если бы автоматизация действительно изменила рынок труда, можно было бы ожидать значительной текучести кадров (job churn), когда из-за сокращения рабочих мест люди вынуждены переходить в другие фирмы или даже менять профессию. Но мы видим обратное (см. диаграмму). В недавней статье Роберта Аткинсона и Джона Ву из Фонда информационных технологий и инноваций написано, что текучесть кадров в Соединенных Штатах в настоящее время находится на историческом минимуме. Текучесть кадров после 2000 года, когда стал массовым Интернет и появился искусственный интеллект - это всего лишь 38 процентов от уровня, который был с 1950 по 2000 год. И это соответствует статистике о среднем непрерывном стаже работы в США, который с 2000 года удвоился, а не сократился. Другими словами, это был период удивительной стабильности для большей части американской рабочей силы. Сегодня средний срок работы на одном месте практически такой же, как в 50-е годы, которые многие считают «золотым веком Америки».

Это все не означает, что автоматизация и искусственный интеллект не оказывают влияния на экономику. Но это воздействие гораздо более тонкое и ограниченное, чем предполагают апокалиптические прогнозы. Например, тщательное исследование влияния роботов в обрабатывающей промышленности, сельском хозяйстве и сфере коммунальных услуг в 17 странах показало, что роботы сократили рабочие часы низкоквалифицированной рабсилы, но не уменьшили общее количество отработанных часов в рамках всей экономики. То есть внедрение роботов по сути привело к повышению средней зарплаты. Другими словами, автоматизация может повлиять на конкретные виды работ, но на данный момент незаметно, чтобы она вела к росту безработицы. Вот что Мак-Афи говорит о своих предыдущих публичных заявлениях: «Если бы мне пришлось повторить это снова, я бы сделал больший акцент на том, как технологии ведут к структурным изменениям в экономике, и меньший акцент на рабочих местах. Основной результат автоматизации - не сокращение рабочих мест, а смена характера работы».

Мак-Афи указывает на розничную торговлю и транспорт как на области, где автоматизация может оказать значительное влияние. Но даже в этих отраслях число потерянных рабочих мест не так высоко, как нас пугают панические заголовки. Goldman Sachs недавно опубликовал отчет, предсказывающий, что беспилотные автомобили могут в конечном итоге уничтожить 300 тысяч рабочих мест за год. Но этого не произойдет, утверждает фирма, еще 25 лет, что более чем достаточно для адаптации экономики. Тем не менее недавнее исследование, проведенное Организацией экономического сотрудничества и развития, прогнозирует, что 9 процентов рабочих мест в 21 стране находятся под серьезной угрозой автоматизации. Это значительное число, но все же не апокалиптическое.

Есть и более пессимистические прогнозы, например в упомянутом Оксфордском университете. Но при ближайшем рассмотрении эти прогнозы обычно предполагают, что если работа может быть автоматизирована, она будет полностью автоматизирована, причем в ближайшее время. Это явно завышает как темп, так и полноту автоматизации, если мы говорим о реальном мире. История показывает, что процесс автоматизации совсем не так гладок. Классический пример такой автоматизации - это банкомат. Впервые появившись в 1970 году для замены банковских кассиров, банкоматы получили широкое распространение лишь в конце 1990-х годов, и сегодня в США насчитывается более 400 тысяч банкоматов. Но, как показал экономист Джеймс Бессен, число кассиров между 2000 и 2010 годами даже выросло. Это связано с тем, что с банкоматами стало проще и дешевле открывать новые отделения, поэтому число отделений увеличилось (а вместе с ними появились и новые вакансии кассиров). Правда, по прогнозу Министерства труда США, количество кассиров в течение следующего десятилетия снизится на 8 процентов. Но это все же не вдвое! А ведь прошло уже 45 лет после появления машины, которая по идее должна была их заменить! Кстати, попутно Бессен обнаружил, что из 271 профессий, актуальных в 1950 году, к 2010 году благодаря автоматизации исчезла лишь одна - лифтер.

Конечно, сегодня темп автоматизации намного быстрее, чем в прошлом, и историческую статистику о банкоматах и других относительно простых машинах при прогнозировании будущего надо применять осторожно. В книге Рэя Курцвейла «Сингулярность рядом» (которая, кстати, вышла 12 лет назад) описывается момент, когда технологическое общество достигает «колена» экспоненциальной кривой роста, создавая взрывной рост взаимодополняющих новых технологий. Традиционная точка зрения инженеров - темпы инноваций ускоряются экспоненциально. Однако сухая статистика опять говорит об ином. Фактически, как утверждают в недавно опубликованной статье Лоуренс Мишель и Джош Бивенс из Института экономической политики, «автоматизация в широком смысле за последние 10 лет стала медленнее». И в последнее время прогресс микропроцессоров стал заметно отставать от эмпирического «закона Мура» (гласящего, что плотность микросхем удваивается каждые два года).

Корпоративная Америка, со своей стороны, тоже не верит в будущее без рабочих мест. Если экономический эффект от автоматизации был бы столь огромным, как утверждалось в некоторых прогнозах, компании активно вкладывали бы деньги в новые технологии. Но это не так. Инвестиции в программное обеспечение и ИТ за последнее десятилетие росли медленнее, чем в предыдущее. И капитальные вложения, по словам Мишеля и Бивенса, с 2002 года росли медленнее, чем в любой другой послевоенный период. Это явно не соответствует картине быстро автоматизирующегося мира. Что же касается робота Пеппера и других подобных гаджетов, то в прошлом году общий объем расходов на всю робототехнику в США составил всего 11,3 млрд. долларов - то есть примерно в шесть раз меньше сумм, которые американцы тратят в год на домашних животных.