Истоки и перспективы нового польского проекта Intermarium

Аватар пользователя Александр Запольскис

Как Польша вновь хочет зарабатывать на «отпоре» России. Для России проект Intermarium плох в любом виде, но прямо помешать его становлению Россия не может, так как это будет расцениваться как вмешательство во внутренние дела Евросоюза. Украинский кризис, когда Варшава получила колониальный рынок, а Москва и Минск потеряли партнёра, стал одним из ключевых моментов в реализации проекта Междуморья.

Как Польша вновь хочет зарабатывать на «отпоре» России.

Поляки снова говорят о Междуморье. Оно выглядит попыткой создать собственную империю от Балтийского моря до Чёрного. Точнее, по сути, является реанимацией идеи Intermarium, положенной в основу всей польской международной политики ещё маршалом Пилсудским. Впрочем, за прошедшую четверть века Польша пыталась инициировать несколько похожих глобальных проектов. Сразу после распада СССР некоторые её политические силы пробовали сформировать Четвёртую Речь Посполитую из Польши, Украины, Беларуси и Литвы, идея создания которой была популярна среди польской эмиграции на Западе в 1960–1970-х годах. Позднее вернувшиеся в большую политику эмигранты пытались реализовать другую старую идеологическую заготовку, известную под названием доктрины Гедройца — Мерошевского ULB (политический союз Украина — Литва — Беларусь в качестве управляемого из Варшавы буфера на границе с РФ). Однако в конечном итоге всё вернулось на круги своя. С той лишь разницей, что ярый антисоветчик и русофоб Пилсудский мечтал о возврате польского величия к границам Речи Посполитой в XVIII веке, а новые авторы видят Междуморье гораздо шире, с охватом Чехии, Словакии, Венгрии, Румынии, новых балканских стран и, в идеале, с включением в Intermarium если не всей Скандинавии, то хотя бы как минимум Финляндии. И как бы фантастично эта русофобская идея ни смотрелась со стороны, в её реализации поляки уже добились весьма существенных успехов.
 

Польша пытается создать и возглавить коалицию стран Восточной Европы на антироссийской и антибелорусской платформе.


Побочный эффект благих стремлений

Официально Евросоюз задумывался как добровольное политическое объединение европейских стран. Но они оказались слишком разными для каких бы то ни было единых всеобщих правил. Если смотреть по размеру экономики, из 28 нынешних членов ЕС ВВП Германии превосходит суммарный ВВП других 19-ти из нижней части списка. Если по численности собственного населения, то одна Германия равна 18-ти странам — от Люксембурга до Чехии включительно.

Надо полагать, из самых лучших устремлений авторы общеевропейского управленческого механизма изначально заложили в него страховку, так сказать, от эффекта масштаба. Если изначально каждая страна представлялась в Европарламенте пропорционально численности своего населения и размеру экономической мощи, то потом, чтобы «большие не притесняли маленьких», малым странам было решено давать больше парламентских мест, чем того предусматривали общие правила.

Сегодня Германию в Брюсселе представляют 96 депутатов (один от каждых 845,5 тыс. граждан), Францию — 74 (один от каждых 867,6 тыс. французов), Италию — 73 (один от каждых 832,8 тыс. чел.), в то время как Данию — 13, или один депутат от 435,3 тыс. граждан этой «маленькой» страны, и это вовсе не редкое исключение. Один европарламентарий избирается от: 491,4 тыс. греков, 400,1 тыс. болгар, 265,5 тыс. литовцев, 257,8 тыс. словенцев, 218,8 тыс. эстонцев. Даже с первого, беглого взгляда виден явный перекос в демографии. Право голоса датчанина оказалось оценено в 1,94 раза выше, чем право немца, а право голоса эстонца — в 3,96 раза выше важности голоса француза. Если посчитать размер представительства «в деньгах», например, с учётом подушевого ВВП, то разрыв становится ещё более фатальным. По официальным данным, на душу населения ВВП в Германии приходится 48 тыс. долл., в Эстонии — 29 тыс., в Греции — 26 тыс., в Латвии — 25 тыс., в Болгарии— 20 тыс.

В сумме получилось так, что всего в Европе проживают 506 млн граждан, интересы которых в Европарламенте представляет 751 парламентарий, или в среднем один от каждых 676 тыс. человек, при этом от ведущих стран Европы, являющихся её экономическими столпами, их на четверть меньше, чем должно бы было быть по общим правилам, в то время как от стран «малых» их в 2-4 раза больше. Будь все «по-честному», в красивом большом зале в Брюсселе должно было заседать 584 депутата, из которых 78,25% представляли бы всего 7 ведущих экономик ЕС, тогда как оставшиеся 21 в общей Европе не решали бы совершенно ничего. Например, такие страны, как Кипр, Мальта или Эстония вместо 6 депутатов на каждую имели бы всего 6 мест в Европарламенте на всех.

Казалось бы, к чему эти скучные цифры? Однако именно на них Польша и построила свою большую геополитическую игру после вступления в ЕС. Красивое правило «защиты маленьких от произвола больших» создало в управляющих структурах Европы 254 «лишних» голоса, принадлежащих малым странам, а это ни много ни мало 33,82% всего Европарламента! В целом же двадцати «малым странам» там принадлежат 50,73% голосов. Практика показала, что вся европейская большая политика в подавляющей степени является прежде всего бюрократическими интригами за закрытыми дверьми властных кабинетов, что как раз и даёт Варшаве существенные основания для надежды на успех.
 

В Евросоюзе создана политическая система, которая позволяет Польше продвигать свои интересы, идущие вразрез с интересами Германии и Франции. Межморье — самый яркий проект такой стратегии.


Секреты и причины польской стратегии

По своим ключевым показателям Польша находится в переходном положении. С одной стороны, у неё только 51 голос в ЕС и только шестая по размеру ВВП экономика, уступающая в 3,91 раза немецкой и в 2,71 раза французской. После вступления в ЕС она потеряла 3/4 своей совокупной промышленной мощи, а в некоторых отраслях, таких как металлургия, угольная промышленность и кораблестроение, составлявших её становой хребет, утрачено свыше 90% былого величия. При этом 60% её экспорта занимает торговля с другими странами Евросоюза, и нарастить больше уже невозможно. В том числе и потому, что львиная его доля состоит из продовольствия (где поляки жёстко конкурируют как с Францией, Бельгией и Нидерландами, так и со всеми прочими странами Восточной Европы) и разного рода услуг, в первую очередь в виде обслуживания российско-белорусского товарного транзита в Западную Европу. Больше половины действующих в стране банков фактически являются только филиалами зарубежных финансовых групп, а доля иностранных активов в банковском секторе превышает 72%. Плюс к тому, доля дотаций из центральных фондов ЕС в польскую экономику перевалила за 20% и стала одним из основных (и потому критично важных) источников экономического благосостояния страны.

В то же время, при всех своих текущих проблемах, польский ВВП всё равно вдвое превосходит показатели Австрии и Бельгии вместе взятые, не говоря уже про экономики восточно-европейских лимитрофов. Например, показатели Чехии — в 3 раза, Словакии — в 5, Литвы — в 12, Латвии — в 19, Эстонии — почти в 30 раз. На их фоне Польша выглядит большим и серьёзным потенциальным партнёром в противостоянии с ядром ЕС (Германией, Францией, Австрией, Нидерландами и Бельгией), в том числе в ключевом для лимитрофов вопросе сохранения отчислений из центральных фондов Евросоюза (включая Фонд экономического выравнивания), которые составляют в разных странах от 11,6% (Словения) до 20% (Литва) и 25,5% (Венгрия) их ВВП.

Иными словами, проект Междуморья, направленный на формирование политического противовеса франко-германской (прежде всего германской) экономической гравитации, фактически представляет собой нечто вроде альтернативного «восточного» Евросоюза внутри самого «большого» Евросоюза. Польское его предводительство позволит Варшаве выступать в Брюсселе с позиции не только 714 млрд евро своего собственного ВВП (2014 год), но и совокупной экономической мощи всех «лимитрофов» в объёме (в зависимости от методики подсчёта) 2,5-3,6 трлн, что минимум в 4 раза превышает экономическую мощь самой Польши и достигает 25,89% общей экономики всей Европы. И это ещё если не учитывать ряда важных нюансов вроде текущего кризисного состояния экономики Испании и Италии (ВВП по ППС 1,16 и 1,6 трлн евро в 2014-м соответственно). Кроме того, Брексит сокращает как итоговый размер экономики ЕС в целом, так и долю точно не подпадающих под польское влияние стран на 1,93 трлн евро. Ибо если их учитывать, то в рамках проекта Intermarium Варшава претендует на представительство уже как минимум трети общего ВВП ЕС. С учётом давних и многоплановых геополитических и экономических трений между Берлином и Парижем Германия с её 2,79 трлн евро решительно утратит своё экономическое, а значит, и политическое доминирование в Европе, и новым центром станет Польша.
 

Для Польши проект Междуморье — это обретение субъектности, которая была утрачена в рамках Евросоюза.



Санитарный кордон на востоке

Эти же причины предопределяют изначально тотальную русофобию проекта Междуморья. Вопрос тут даже не в специфике собственной польской самоидентификации, хотя она также играет важную роль. Несмотря на подчёркивание своей безусловной европейскости, поляки традиционно стремятся к обособлению собственного статуса в любых союзах и соглашениях. Для Запада они восточные, для Востока — западные.

Как восточные они предлагают прочим европейским лимитрофам «выгодный союз», основанный на региональной схожести. Все участники Междуморья хотят как минимум сохранить, а желательно расширить масштаб европейских дотаций. Но для этого они, и прежде всего Польша, должны демонстрировать Западной Европе какую-то свою собственную стратегическую нужность, принципиально выходящую за рамки статуса просто восточного рынка сбыта европейских (читай — западноевропейских) товаров и услуг. Вариант подобной «полезности» существует всего один — позиционировать себя как Восточный оборонительный вал на пути российской экономической и политической экспансии в Европу. Союз Белоруссии и России преподносится Варшавой как пример роста могущества и, следовательно, геополитической опасности «Востока» для ЕС.
 

Польша позиционирует себя как «последний рубеж обороны» от России и желает бесконечно капитализировать такой статус.


Здесь важно вспомнить, что вся Восточная Европа ещё с конца Средневековья находилась на линии противостояния двух центров силы — европейского и, если так можно выразиться, восточного. Попытки проведения ею какой-то отдельной внешней политики в конечном счёте привели к утрате независимости и включению в состав конкурирующих империй. Так, в частности, сама Польша (тогда — Речь Посполитая) в итоге прекратила своё существование во второй половине XVIII века. Несмотря на европейское единство и членство в НАТО, правящие элиты восточно-европейских стран общие происходящие тенденции видят и понимают, что в противном случае все они неизбежно окажутся на орбите экономического, а, значит, потом и политического тяготения Союзного государства. Подобный результат означает геополитический крах как для их государств, так и для нынешней политической и экономической элиты персонально.

Опираясь на общность фобий, Польша формирует пространство Междуморья, которое без функции «санитарного кордона» просто лишается глобального смысла. А без него Польше просто нечего больше монетизировать. Главный и единственный финансовый источник Intermarium — возможность обменивать своё несопротивление европейским и российским экономическим проектам на большие суммы денежных «компенсаций», причём неважно, из чьего кармана. Включая берлинский.

Как западные, поляки позиционируют себя своего рода боковым служебным входом в здание ЕС, в обход его помпезных центральных ворот. В частности, для Украины, всё ещё стремящейся вступить в Евросоюз вопреки уже почти открытому его сопротивлению, потому в целом согласной к Intermarium присоединиться. В этом проекте Киев видит также вероятное расширение собственных возможностей в противостоянии с Москвой и в перспективе отыгрывание политических и экономических потерь в результате войны в Донбассе. Что ещё больше подтверждает невозможность реализации Междуморья в любом другом виде, кроме русофобского.


Кризис НАТО и американские танки

Следует признать, на пути создания собственной неоимперии в Восточной Европе к настоящему времени Польша добилась заметных успехов. В общеполитический оборот не только введён сам термин и начата дискуссия о возможных форматах его реализации, польская элита сумела создать первый элемент Intermarium, известный как Вышеградская группа. Более того, официально подписанный внешнеполитический союз Чехии, Польши, Словакии и Венгрии живёт собственной жизнью и проводит встречи, на которые приглашаются лидеры ведущих стран. Так, в мае 2016 года в Праге прошла встреча членов Вышеградской группы с официальными представителями стран программы «Восточное партнёрство НАТО», а в июле 2017-го, по пути на G20, официальный саммит Междуморья в Варшаве посетил нынешний президент США Дональд Трамп.

Заметные успехи в создании Междуморья привлекают США не только фактом существования ещё одного инструмента политического и/или экономического (что, по сути, тоже экономическое) давления на Союзное государство, но и возможностью через Польшу оказывать влияние на политику Евросоюза. Помимо того, польский проект ещё несколько освежает изрядно одряхлевшее НАТО. Старые члены Альянса всё больше настаивают на выводе с их территории американских военных объектов, в особенности таких, которые «в случае конфликта будут являться первоочередными целями», вроде позиционных районов ПРО и складов хранения тяжёлого вооружения. В то время как Польша по собственной инициативе наращивает военные мускулы.

В настоящее время среди европейских стран Североатлантического блока Польша обладает четвёртой по списочному составу сухопутной армией. Если учитывать Brexit — третьей. У Парижа 220 тыс. штыков, у Берлина — 180, у Варшавы — 120. Но дьявол, как обычно, кроется в деталях.

Во-первых, непосредственно в боевых подразделениях Бундесвера служат 72 тыс. военных, во французской армии ещё меньше — 68 тыс., в то время как численность боевых частей Войска польского насчитывает 80 тыс. человек, что уже делает его сильнейшей армией Европы.

Во-вторых, танковый парк Бундесвера состоит из примерно 700 машин, из которых 352 танка находятся в строю, остальные — на складах долгосрочного хранения. В то время как Польша в сумме располагает 900 танками, среди которых: 128 Leopard 2A4 уже есть, ещё 116 единиц будет поставлено до 2019 года, 240 танков РТ-91 (собственная модификация советского Т-72) и 416 всё тех же Т-72 ещё советских времен поставки. Причём на складах из их количества пылится всего 250 штук. Таким образом, по количеству тяжёлого вооружения поляки значительно превосходят все армии НАТО, за исключением США и, с некоторыми оговорками, Турции. Даже у Великобритании числится всего 345 танков вместе со складским резервом.

В-третьих, все прочие армии НАТО в Европе находятся в режиме перманентного сокращения. В частности, к 2025 году французская армия планирует снизить свою численность до 190-185 тыс. чел., а Берлин заявляет о сокращении Бундесвера до 160 тыс. В то же время Минобороны Польши анонсировало программу наращивания Войска польского до 200 тыс. человек.

Пентагон эти тенденции всячески приветствует и поощряет. Помимо проектов внутри НАТО, США расширяют программы сугубо двустороннего военного сотрудничества с Польшей. Помимо позиционного района ПРО и тылового района обеспечения прибалтийской группировки ВС НАТО, Вашингтон начинает формировать на польской территории складские запасы тяжёлого вооружения Блока как за счёт перемещения туда складов из западноевропейских стран, так и посредством переброски новых американских военных контингентов. Так, в Польшу, в дополнение к уже развёрнутым частям 3-й бронетанковой бригады армии США, прибыли подразделения 2-й бронетанковой бригады, ранее приписанные к базе «Рамштайн» в Германии.

Пока нельзя сказать однозначно, речь идёт только о ранее анонсированной Вашингтоном ротации американских частей в Европе или о наращивании их общей численности, однако на данный момент в Польше развёрнута уже американская танковая дивизия. Учитывая текущие сложности в международных отношениях с США, это следует рассматривать как угрозу.


Перспективы «Европы двух скоростей»

Резюмируя изложенное выше, приходится признать, что угроза проекта Междуморья какого-либо дружественного решения не имеет. Польша находится в практически безвыходном экономическом, политическом и демографическом положении. Из мощной промышленно развитой страны, равной едва ли не половине Германии, Польша к настоящему времени превратилась всего лишь в шестой по ёмкости рынок сбыта в ЕС. Причём сама она сейчас может предложить в основном лишь продовольствие, которое, благодаря импортозамещению, Россия и Беларусь способны эффективно производить сами, обеспечивая ещё и собственные рабочие места. Развитию каких бы то ни было польских высоких технологий критично мешает острая конкуренция с Германией, Францией, США и теперь уже с Китаем. А как выглядит системная стагнация, польская правящая элита хорошо видит на примере соседней Прибалтики.

Таким образом, сложился замкнутый круг, двигаясь по которому, Варшава всё чаще вступает в конфликт не только с Россией или Союзным государством, но и с западными соседями по Евросоюзу. Впрочем, пока чаще всего безуспешно. Особенно в вопросах вроде газовых поставок, критично важных для германской промышленности. Положение для Союзного государства осложняется двумя факторами.

1. Львиная доля вызывающих такое положение причин, а также способствующих условий является сугубо внутриевропейскими проблемами. Тем самым любые попытки воздействия со стороны Союзного государства будут автоматически расцениваться как вмешательство во внутренние дела ЕС, что негативно воспринимается всеми членами Евросоюза.

2. Польская правящая элита демонстрирует прогрессирующий уровень сиюминутности в экономике и политике, что в сочетании с высокой степенью американского влияния делает её недоговороспособной. Варшава любое соглашение, даже выгодное для себя, рассматривает лишь как доказательство принципиальной уступчивости, стимулирующее к немедленному усилению нажима в свою пользу.

По этой причине ключевое решение проблемы находится только внутри ЕС, что уже начало осознаваться правительствами ведущих европейских стран, прежде всего в Германии, где Ангела Меркель инициировала дискуссию о «Европе двух скоростей». О степени его реалистичности можно спорить, но нельзя не отметить факта стремления Берлина к пересмотру фундаментальных основ политического и экономического механизма всей Единой Европы. Кроме того, главные страны, составляющие основу её экономической мощи, уже явно устали от эскалации русофобии. Хотя не исключено, что их к тому сильно подталкивают 30 млрд долл. экономических потерь от антироссийских санкций, из которых свыше трети приходится непосредственно на ФРГ.

Следовательно, расширение экономического сотрудничества с Германией, помимо чисто экономической выгоды, позволяет Союзному государству усилить позицию Берлина внутри Европы и расширить его возможности в реформировании ЕС, что приведёт к разрушению привлекательности проекта Междуморья для восточноевропейских стран, без которых его реализация лишается смысла, а значит, и угрозы. Правда, сей путь далеко не бесспорен. Пока что способность Берлина провести такие фундаментальные реформы вызывает большие сомнения.
 

Для России проект Intermarium плох в любом виде, но прямо помешать его становлению Россия не может, так как это будет расцениваться как вмешательство во внутренние дела Евросоюза. Украинский кризис, когда Варшава получила колониальный рынок, а Москва и Минск потеряли партнёра, стал одним из ключевых моментов в реализации проекта Междуморья.

Источник

Авторство: 
Авторская работа / переводика

Комментарии

Аватар пользователя DeimonAx
DeimonAx(7 лет 10 месяцев)

Извините за оверквотинг, но решил поделиться кусочком

 Начну с того, что Польша, как и мы, убогие, лежит за нулевой изотермой, т.е. среднегодовая температура там ниже нуля. Ну, кое-что кое-как выправляется за счёт моря, климат не такой мерзко континентальный, как у нас, но в принципе траблы по развитию хозяйства перед ляхами были те же, что и перед москалями, которые ещё тогда так не назывались. И во времена совсем уж ранешние считаться обидами глупо. Заглянули наши к полякам веке в десятом. Заглянули поляки к нам в 1018 году, некто Болеслав Храбрый взял Киев.

   Но вот дальше началось интересное. Как я уже сказал, проблемы с сельским хозяйством у них были те же, что и у нас, то есть произвести достаточно жрачки, чтобы прокормить бойцов, инженеров, музыкантов, виночерпиев, священников, учителей - было очень сложно. Как известно, русские пошли по пути наглой экономии на всём, кроме власти, лишь бы не стать заштатной европейской провинцией и кормушкой для Степи. Поляки нашли другой путь. Они нерушимо поддерживали католическую веру и продали себя, как форпост европейской цивилизации на её восточной границе. В понятие "продали себя" я не вкладываю какого-то негативного смысла. Поляки нашли путь повышения торгового, организационного и иных ресурсов, хотя иногда он выходил им боком (я всю эту тевтонскую плесень имею в виду). Это сработало, значит, это было правильно.

   Однако помимо многих приятных бенефитов, такое положение накладывало и обязательства. Нельзя быть форпостом вечно. Либо окружающие варвары цивилизуются, либо миссионеров съедят. Варварами неведомо для себя работали русские, которые цивилизовываться по европейским распоняткам не захотели - во-первых, в социальном аспекте они тех же поляков превосходили на голову, во-вторых, поляки вели себя, прямо скажем, невежливо - даром, что ли в русском языке закрепилось польское слово "гонор" в совершенно определённом значении, ни в коей мере не совпадающем со значением русского слова "честь".

   Рискуя утомить читателя перечислением дат и правителей, начну с того, что серьёзные войны с поляками начались сразу, как только русские решили более или менее проблему работорговли на востоке. Ибо нефиг. Поляки имели конкретный навар от того, что они якобы своими телами закрывали Европу от диких москальских схизматиков, а о польских цивилизаторских усилиях на той же Украине, да и в Литве лучше умолчать, ибо неаппетитно и, в отличие от страшных рассказов об Иване Грозном, не опровергнуто.

   Надо понимать, что поляки действительно цивилизованнее нас. Они обогнали нас примерно на четыре-четыре с половиной века, ибо огребли свою перестройку примерно тогда, причём без всяких холодных войн. Уже вторжение 1610 года проводила страна, в которой короля выбирали на сейме. Хотя порвать русскую армию возле Клушино им это тогда не помешало. Так как с ИТ вообще и печатным словом в частности в те времена было несравнимо хуже, чем сейчас, то пир расп...ев продолжался довольно долго; скажем, с 1652 года и чуть более века действовало "либерум вето", когда решение сейма мог заблокировать любой его участник, то есть любой шляхтич. Я не шучу. При том, что среди польских магнатов (это такие олигархи) были люди вменяемые и даровитые, - по крайней мере, пока не доходило до "окончательного решения восточного вопроса" - Польша как государство не стоило и гроша. В конце концов его просто купили, причём сразу несколько стран и довольно дёшево.

   Русский драйв в описываемую эпоху определялся примитивным стремлением закрыть своего землепашца от набегов грабителей и работорговцев - по нужде, как многие степные народы, или по свободному выбору, как, скажем, крымские татары. Сам драйв мог оправдываться через "третий Рим", православную веру и много ещё что, но в его основе, повторяю, лежала здоровая идея, что лучше, если русский будет работать на русской земле и желательно на себя. Из красивых внешнеполитических комбинаций можно упомянуть использование украинского казачества, которое в лице Запорожской Сечи, правду говоря, представляло собой банду законченных отморозков, вменяемому государству нафиг не нужную.

   Когда южный фланг был кое-как закрыт (во всяком случае, организовать масштабную карательную акцию Московия уже могла), у нас случился Пётр I. Вот кого бы я задавил в колыбели, будь у меня машина времени системы тов. Уэллса. Возьмите сталинскую эпоху, вычтите все её достижения и представьте, что бред либералов о ней - правда. Это будет довольно точное описание петровских "реформ". Когда Россия кое-как восстановилась, выяснилось, что, в общем-то, Польша всё ещё существует под боком, хотя видимых причин для этого у неё нет.

   В 1768 году наши предложили полякам предоставить православным в Речи Посполитой равные права с католиками. Вменяемые поляки в сейме согласились. Невменяемые устроили мятеж, проплаченный Францией и, если не ошибаюсь, ещё и Австрией. Повторяю: заруба началась именно из-за требования прекратить дискриминацию по религиозному признаку.

   Тут вообще надо понимать, что наши расценивали Польшу как глубоко больную страну и старались обращаться с ней по-хорошему. По-плохому было позже и на Кавказе. Но поляки этого не понимали тогда, не понимают и теперь. Наглость, с которой они требовали повиновения в начале 17-го века, была оправдана их государственной мощью и военным профессионализмом. Наглость, с которой они требуют извинений-за-всё в начале 21-го века, не оправдана ничем. Промежуточные состояния этой наглости отсюда исчислимы.

   Екатерина Вторая была дамочкой жёсткой, и повстанцы живо огребли. Вскоре, однако, Турция зачем-то потребовала оставить поляков в покое, подкрепив эту незамысловатую идею объявлением войны. Наши, в общем-то, довольно чётко справлялись и на два фронта, но довесок в виде Емельки Пугачёва уже был чересчур. Чтобы больше не морочиться, наши приняли идею прусского короля разделить Польшу, что и произошло в 1772 году.

   Итог опыта поляков не удовлетворил, им хотелось ещё. Подчёркиваю: тут мы имели дело с нацией, которая в результате ста лет безбрежной демократии для элиты при отсутствии серьёзных внешних угроз крайне ослабила свою связь с реальностью. Прибыльно разыграть себя как переходник между Россией и Европой поляки уже просто не могли в силу приобретённых особенностей мышления. Как только в конце 1780-х годов Россия опять сцепилась с турками и шведами одновременно, поляки тут же наплевали на все договоры и попытались построить себе державку. Они не верили, что Россия справится со своими оппонентами, а потом ещё припомнит польскую честность и верность. Они ошибались. В 1793 году по новому разделу Польша лишилась Белоруссии и много ещё чего, но это "много чего" заглотили пруссаки.

   Поляки решили подбросить монетку и в третий раз, хотя результаты первых двух бросков могли бы убедить кого угодно. В 1794 году началось восстание под предводительством Тадеуша Костюшко. В 1794 году оно и закончилось благодаря Александру Васильевичу Суворову. А в 1795 году бригада врачей в виде России, Австрии и Пруссии положила Польшу в холодильник, по частям, в надежде на то, что мании и фобии некоторых народов время всё-таки лечит.

   К сожалению, болезнь из острой формы перешла в хроническую. Скажем, любимой заморочкой всех и всяческих польских повстанцев с тех пор стала Польша в границах 1772 года. Они и под Наполеона легли с этой идеей. Результат, как ни странно, оказался прекрасный: Александр I даровал полякам конституцию, при том, что Польша сохраняла свою денежную единицу, свою армию и даже свой сейм, хотя вот уж сокровище... Через пятнадцать лет, в 1830-м, поляки начали борьбу лучшего с хорошим, то есть опять восстали, чтобы вместо границ 1772 года получить по мордасам сперва от Дибича, а потом от Паскевича. Так как дело было уже при Николае I, все игрушки типа конституции у ляхов живенько отобрали. Хватило до 1863-го года. В 1863-м году поляки опустились уже до партизанской борьбы, ибо шансов против русской армии не имели в принципе. Относительная деградация с того же 1610 года просто поражает! Партизан выловили и оприходовали, причём сделали это в основном мужики, которым отдали шляхетскую земельку указом "Об устройстве крестьян Царства Польского".

   Это не свободолюбие, это уже нечто, похожее на мазохизм.

   В 1917 полякам *свезло*. Я не стану гнать насчёт того, что сотрудничать с немцами было нехорошо и всё такое. Просто нашёлся умный вождь по фамилии Пилсудский, который добыл своей стране независимость, а какими средствами - дело десятое. Любая нормальная страна после того, как отложится от кого-либо, должна просто ощетиниться штыками и начать клацать зубами во все стороны, мол, не тронь мой суверенитет, не то загрызу. Нормальная страна не должна просить газ по низким ценам. С другой стороны, захватническая война тут тоже не опция. Даже если в России серьёзная заварушка.

   Однако "синдром-1772" разыгрался не на шутку. Поляки влезли в охваченную Гражданской войной Россию. Юридическое обоснование - кажется, договор с Петлюрой... В общем, бумажка. Сама по себе та война любопытна для изучения - скажем, некоему А.Шикльгруберу надо было её изучать тщательно и смотреть оперативные карты на ночь. Да, кошмары бы снились, но прожил бы дольше. Напрочь разрушенная страна сумела собраться и вложить вторженцам по первое число, попутно определив доминирующую идею большинства битв двадцатого века - массирование подвижных сил. Гальдер приписывает идею Будённому, пресловутый Юрий Мухин весьма аргументированно выводит её от Махно, но это не суть важно. Важно то, что идея насчёт "трупа белой Польши" имела все шансы реализоваться. Если бы не Михал Николаич Тухачевский, тоже в чём-то поляк.

   По милости М.Н. Тухачевского после "чуда на Висле" в плен к полякам попали десятки тысяч красноармейцев. Они были убиты - свинцом, железом, пытками или голодом. Как ни странно, никаких немцев на территории Польши в это время не было. И теперь, когда я слышу какие-то требования, какое-то копошение за какую-то Катынь, за какую-то Варшаву... Ребята, нехорошо зашивать красноармейцу в живот кота, "чтобы посмотреть, кто раньше сдохнет".

   Проблема, конечно, почище теоремы Ферма: как дать понять полякам, что, услышав очередной блок их агрессивно-жалобных причитаний, первое, что нормальный русский испытывает, это желание послать их нахуй? Историческое наследие сказывается здесь в том, что почему-то хочется послать всех оптом, а не только тех, кто жалуется. Нет, сам разговор может быть вежливым и совершенно на другую тему, но русский так подумал, чисто рефлекторно. Если он, конечно, русский, а не россиянин или, скажем, гермафродит.

   Взаимоотношения СССР с Польшей после революции были скорее увлекательными, нежели добрососедскими. Надо заметить, что о слабости советского государства рождённые после войны поколения имеют самое приблизительное представление, спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство.

   Польша, к сожалению, не перешла к какой-то новой стратегии поведения на мировой арене, то есть продолжала продавать себя как передовой и ударный отряд цивилизации, на этот раз уже не против схизматиков, а против коммунистов, а попутно увлечённо играла в сверхдержаву, которой всё можно. Другое дело, что на дворе стоял уже двадцатый век, и расплата была неизбежна.

***

 

   Ёршть. Думал написать небольшое пояснение, а получился, как обычно, трактат, причём в основном о происхождении национального характера.

   Долго я жался и кочевряжился, но решил раскрыть одно из своих ноу-хау. Если кому понадобилось, благодарите mitrichu.

   Хотите думать качественнее, отучитесь путать тенденцию и закон. Тенденция - это когда результат можно предугадать с некоторой долей вероятности, закон - когда результат действительно известен заранее. Продажа тенденции за закон - излюбленный способ наё...ки клиента всяческими пропагандистами, использующими естественную тягу человека к экономии мышления.

   В вопросах проявления и формирования национального характера тенденцию путают с законом постоянно.

   Национальный характер есть система оценок, совокупность реакций и сумма стереотипов, уникальная для представителей данной нации и стабильно наблюдаемая извне (формулировка, если не ошибаюсь, К.Крылова, хотя он, вероятно, адаптировал И.Солоневича). Опять же, речь идёт о тенденции, а не о законе. Закон был бы, если 100% представителей нации эту систему, сумму и совокупность демонстрировали бы в 100% случаев.

   Как она возникает? Складывается с течением времени. Тут надо понимать, каким образом происходит изменения в уже существующем национальном характере, чтобы понять, как он вообще получился.

   Начнём с внешних условий. Предположим, что для некоторого сообщества людей они одни и те же на протяжении долгого времени. Я имею в виду климат, географию и - позднее - дипломатию. Это означает, что перед теми, кто в какой бы то ни было мере решает проблему выживания и процветания данной общности, постоянно ставятся похожие задачи с похожими условиями. Все возможные решения делятся на неудачные и удачные. Неудачные не рассматриваем - дураки не выживают. Удачные решения также образуют некоторое множество, в котором, с точки зрения всей суммы задач, есть более и менее удачные.

   Дальше - главное. Если некоторое удачное решение принято и используется частью общности, достаточно влиятельной для того, чтобы изменить с учётом этого решения структуры, связанные с воспроизводством целой общности, то эти структуры изменяются. И национальный характер, воспроизводимый этими структурами, тоже изменяется. Всё.

   Пример утрированный и на пальцах: некоему племени стало нечего жрать. Один говорит: будем ловить сетью рыбу. Другой говорит: будем ловить сетью мамонта, он больше и вкуснее. Третий говорит: будем ловить мамонта, но в яму. Племя отрабатывает все три решения. Дурак, гонявшийся за мамонтом с сетью, погибает сразу, прихватив с собой сколько-то братьев по разуму, которые не дожили до эпохи свободных выборов. Какая-то часть племени пробует наесться рыбой, какая-то - мамонтятиной, пойманной в яму. И вот тут наступает момент истины, который может зависеть от самой что ни на есть случайности: обвалился край ямы, и мамонт выбрался, или, скажем, сеть зацепилась за корягу... Но бОльшая по влиянию часть племени явно или неявно голосует за один из вариантов, который на данный момент(!) кажется(!) лучшим. И следующее поколение детей учат ловить только мамонтов. Или только рыбу.

   Заметьте, сколько тут тонких мест. Предложенное решение, которое работает *вообще*, может не сработать *в период его тестирования*. Ибо тенденция, а не закон. Точно так же в принципе неудачное решение может работать *здесь и сейчас*, готовя в будущем большой п...ц. Каждое решение принимается субъективно, насколько хватает человеческих ресурсов по соображалке, а количество нейронов в башке ограничено. Выбор из субъективно равноценных решений может зависеть совсем уж от мелочей, которые невозможно ни предугадать, ни потом угадать историкам.

   Разумеется, постоянное воспроизведение одних и тех же задач даёт шанс отфильтровать неудачные решения вовремя. Правда, когда речь идёт уже не о взаимодействии "природа-человек", а о взаимодействии разных народов, сюда примешивается фактор сосуществования, от симбиоза до корыстного и безвозмездного использования, которое *всегда* базируется на загаживании мозгов используемому.

   И - повторяю - само усвоение конкретным индивидом национального характера как системы оценок и реакций тоже не абсолютно, равно как и проявление усвоенного. Тенденция, однако.

   Теперь собственно отвечаю на вопрос . Как бы я играл за поляков в средние века - насколько вообще один человек может играть за целый народ.

   Итак, поляки постоянно наступали на одни и те же грабли. Они, пользуясь языком компьютерных стратегических симуляций, не развивали "свои" провинции, а пытались отожрать чужие, причём другие плееры на этой же карте (кроме русских) были более ресурсны. Результат - "свои" провинции центральная власть не развивает, их пробуют развивать местные феодалы, которые на этом основании тут же пытаются отложиться, ибо центральной власти им платить деньгами и подчинением *не за что*. Хуже того, для развития своих территорий поляки приглашают чужих плееров (тевтонцев). Чужие провинции со временем возвращаются к тем соседям, у которых они были отожраны, ибо те соседи богаче и потому больше вкладывают в связи со спорными территориями - связи торговые, военные, всякие... Затем та же проблема примата экспансии над контролем опускается с общегосударственного на местный уровень, и всё начинает зависеть от завихрений мелкопоместной шляхты, которой приходиться потакать при том, что объяснить ей реальные дипломатические и внутригосударственные расклады - работа невозможная из-за своих размеров. И со сменой поколений отрыв от реальности растёт, хотя умение вращать карабелькой (сабля такая) его до поры до времени компенсирует.

   Откуда взялся такой модус операнди? Имхо, поляки усвоили влияние Европы, но не располагали ресурсами, чтобы к Европе присоединиться. Чисто по выходу биомассы на гектар. Отсюда стремление экстенсивно увеличить свою базу здесь и сейчас. Выстраивание вассальной вертикали по европейскому образцу не работает, ибо та же самая биомасса не способна прокормить столько же народу с гектара, сколько она кормит, например, во Франции. Решение, которое принял бы я: жёстко централизовать власть, опираясь на "горожан" против "баронов", выстроить возможно более экономичную систему управления и бросить всё сэкономленное на обживание территории и наращивание численности населения. Потом, пользуясь именно что превосходством в численности, *а не прямым подавлением*, начать политико-религиозную колониальную экспансию на Восток, попутно продавая себя как лучшую защиту от южной Степи, чем Москва. Кстати, что-то подобное у поляков получилось по отношению к Литве, но там они просто выступили в роли "добрых полицейских" сравнительно с тевтонцами, которых сами же туда и пригласили.

   Если хочется рыбы, а не мамонта, то попробовать развить доступное побережье и включиться в торговлю, продавая себя как единственного посредника к русским ресурсам типа леса и пушнины, а также попытаться закорешиться с османами в тех же торговых целях. С учётом кровавого западного бардака, именуемого Священной Римской империей, польские торговые расклады вовсе не выглядят глупостью, и сочетание преимуществ морской и сухопутной державы мне кажется предельно выигрышным. Опять же, накопление ресурсов и последующая несиловая экспансия куда захочешь, хоть на Восток, хоть на Запад, с поглощением разрозненных немецких княжеств.

   Увы. Полякам захотелось ловить мамонта сетью.

   Ловлей мамонта сетью в данном случае выступила силовая экспансия поляков на Восток. Показания к таковой: Русь была ещё слабее и малоресурснее по людям, чем Польша, так что за её счёт можно было поживиться. Технически. Плюс под это дело Европа была готова выделить конкретные ресурсы: денежные и религиозные. Противопоказания, которых не учли: русских так зае...ла Степь, что в конце концов они выучились обороняться от кого угодно, чем угодно и как угодно. Дело в том, что противостояние Степи - это не европейские рыцарские заморочки с выкупом за доспехи, трубами и знамёнами. Это либо ты, либо тебя, и других вариантов нет. Если не убьют, угонят в рабство и продадут в нецивилизованную Азию или цивилизованную Европу (о том, сколько наших так приобщилось к европейской культуре, точных сведений нет - мы не считали, а европейцы считали, ибо бизнес, но поди найди те подсчёты...).

   Похоже, этот паттерн - польский дранг нах остен будет постарше немецкого - в польском характере закрепился прочно. Рецидивы проявлялись аж в двадцатом столетии. "Польша от моря до моря" была озвучена тем же эмигрантским польским правительством в 1943-м, что ли... Нынешние требования встать в униженную позу из-за перестрелянных немцами в Катыни польских офицеров растут оттуда же, как и поощрение кожного юща...

   В общем, ресурс, человеческий и организационный, которым Польша располагала в качестве великой европейской державы, оказался растрачен в той экспансии, вместо упорядочения внутренней жизни и самовоспроизводства.

   Из самого факта силовой экспансии автоматом следует крайняя неразборчивость в религиозной политике - если хватает мечей, то до тонкостей в насаждении истинной веры не опускаются. И такое работает только в случае длительных и систематических усилий в отсутствие конкурентов. А конкуренты были рядом, в Москве.

   Могла ли Польша выбраться из той воронки, в которую сама себя загнала? Да, для этого центральной власти, при всей её декоративности, надо было заигрывать простолюдинов против панства. Однако эта тенденция не возобладала. Почему? Потому, что постоянная экспансия и стремление удержать чужое, а потом своё, вели к преимущественному положению только и исключительно вооружённого слоя общества - шляхты, которой всячески потакали, предельно её развратив.

   Вот так примерно.

Полностью - здесь 

Аватар пользователя Vladyan
Vladyan(8 лет 11 месяцев)

Шикарно сформулировано! yes За слог - 5 баллов, за ситуативно правильно поставленное, но таки матерное слово - все-таки минус.

Аватар пользователя Кесарь
Кесарь(7 лет 7 месяцев)

Чего там шикарного? Элита "католической антиправославной антирусской" Польши произошла с Запада. В тех терминах это были некие франки. Сиречь жиды.

Комментарий администрации:  
*** Отключен (лидер бан-рейтинга, систематический срач и политота, оскорбления) ***
Аватар пользователя Vladyan
Vladyan(8 лет 11 месяцев)

Ну не знаю, мне понравилось. Чисто субъективно

Аватар пользователя Кесарь
Кесарь(7 лет 7 месяцев)

Я к тому, что поляки ничего не выбирали в смысле что собрались на вече и решили.

Они были завоёваны/колонизированы. И выбирали только в том смысле, что покориться или сопротивляться (в результате чего умереть или бежать на восток).

Исходно же Польша была православной и не была часть Запада.

Комментарий администрации:  
*** Отключен (лидер бан-рейтинга, систематический срач и политота, оскорбления) ***
Аватар пользователя Брянский
Брянский(10 лет 5 месяцев)

Кесарь, ты херню написал - Польша никогда не была православной - она языческой была, до ее крещения в 966 г.. То есть одной веры с нами, нашей родной славянской веры.

Более того - поляне вислянские это часть большого племени Полян к которому относились и поляне днепровские.

А причиной крещения Польши было поражение ободритов (варягов) в 955 г на реке Раксе в результате предательства русов с Руяна.

Ободриты стали вассалами восточных франков (саксов  то есть)  и там началась первая волна христианизации которая захватила и Польшу (центральную и южную)

Северная Польша (Померания, Поморье) держалась нашей родной веры аж до середины 12 века.  Да и поморы - это не ляхи - это балтийские славяне - словене - те самые которые в 8-9 веках осваивали новгородские земли. Словене еще в 12 веке ходили в морские набеги на Данию и Норвегию.. грабили прибрежные города, угоняли в полон данов и норгов.

В 12-13 веках значительная часть словен балтийских переселилась на север земли Новгородской, создав наше Поморье и чудом сохранив кусочек уникальной, истинно арийской культуры, наречий и обычаев балтийских славян

 

 

Комментарий администрации:  
*** отключен (неонацисткая пропаганда) ***
Аватар пользователя Кесарь
Кесарь(7 лет 7 месяцев)

Почему сразу херню, если это примерно тоже самое?

Комментарий администрации:  
*** Отключен (лидер бан-рейтинга, систематический срач и политота, оскорбления) ***
Аватар пользователя И-23
И-23(8 лет 6 месяцев)

Известны свидетельства того, что франки — германское племя.

Аватар пользователя Кесарь
Кесарь(7 лет 7 месяцев)

Никакого противоречия нет. Германцы = жиды. Дойчь и идиш - от одного корня.

 

И немцы (как и все прочие европейские нации), и европейские евреи произошли от одного корня и при помощи одного процесса, но шедшего разными путями.

Евреи - полукровки местных и африканских завоевателей, используемые для отправления административных и финансовых функций.

Европейские народы - это искусственные конструкты созданные завоевателями при помощи манкуртизации (ну примерно как щас создают украинцев).

Потому к примеру феодальная элита Германии в какой-то момент оказалась наводнена жидами из Испании (при некотором желании их ведь можно назвать "испанцами", не правда ли?), а в какой-то другой момент элита Польши была сформирована "франками".

Несмотря на разницу названий, это абсолютно идентичные явления.

Комментарий администрации:  
*** Отключен (лидер бан-рейтинга, систематический срач и политота, оскорбления) ***
Аватар пользователя v.p.
v.p.(11 лет 6 месяцев)

прочёл с интересом, но к выводу в конце статьи есть пара технических замечаний:

 

Для России проект Intermarium плох в любом виде,

на самом деле этот проэкт устарел, он не решает уже тех задач, под которые мыслился. стремена для всадников в своё время были прорывной придумкой и изменили ход истории, но изобрети их кто-то сейчас, что поменяется?

 

но прямо помешать его становлению Россия не может, так как это будет расцениваться как вмешательство во внутренние дела Евросоюза.

может, и сделает если понадобится, причём вмешательства в классическиж понятиях а-ля военное вторжение для этого совсем не нужно. но я выше написал, смысла нет.

 

Украинский кризис, когда Варшава получила колониальный рынок, а Москва и Минск потеряли партнёра, стал одним из ключевых моментов в реализации проекта Междуморья.

рынок они не получили, во всяком случае далеко не в том объёме на который целились, причём его ёмкость, платёжеспособность игроков и перспективы роста поменяли знак первой производной на отрицательный. сейчас и в ближайшей перспективе это скорее обременение, нежели подспорье, особенно с учётом того, что в 404 начинается война всех со всеми, а у поляков и так экономика икает, несмотря на бравурные отказы от кредитов МВФ.

 

Аватар пользователя Vladyan
Vladyan(8 лет 11 месяцев)

В целом статья любопытная, спасибо

Аватар пользователя Love-Markov
Love-Markov(7 лет 8 месяцев)

вчера запостил:

Всякая империя рождается на стыке древней мудрости и молодого ухарского варварства… и стоит лишь перекосить в одну или другую сторону (маньеризм декаданса против интеллектуально-управленческой архаизации), как там на выходе получатся какие-нибудь мелкобриты или шляхтичи с фантомною имперской попоболью. Кстати, современный польский Интермариум – очередное подтвержденье тезиса о, так сказать, своеобычности буквально каждого имперского (и в т.ч. новоимперского) проекта: в нынешней Евразии, пожалуй, только не имевшая в своей истории земель заморских, развивавшаяся [до своих разделов] полностью в континентальном тренде, Польша ныне идеалом для себя считает именно англосаксонские «пиратские» империи. Необходимо ли тут подчеркнуть, что именно поэтому она и проиграет? Как сказал бы коллега guardianru, эгрегором полешки не вышли… smiley

Комментарий администрации:  
*** Отключен (подлый провокатор) ***
Аватар пользователя Кесарь
Кесарь(7 лет 7 месяцев)

Так их элита вся с Запада. Т.н. "франки"...

Комментарий администрации:  
*** Отключен (лидер бан-рейтинга, систематический срач и политота, оскорбления) ***
Аватар пользователя Дядя Миша
Дядя Миша(7 лет 16 часов)

т.е. среднегодовая температура там ниже нуля

Бред. Это в Магадане так.

Наверное хотели сказать средняя температура января там ниже нуля

Комментарий администрации:  
*** Дураков не было ехать в города-миллионики за Уралом. Везли только зеков (с) ***
Аватар пользователя LED
LED(7 лет 3 недели)

Это не из ТС цитата, а из первого коммента , который прекрасно дополнил статью историческим экскурсом.

Аватар пользователя Тех Алекс
Тех Алекс(8 лет 9 месяцев)

Такое бы в учебники! Хотя бы младших сержантских курсов.

Аватар пользователя Vadim_2
Vadim_2(10 лет 1 неделя)

Дочитал до "успехов Польши" и бросил.

 

Аватар пользователя Boba
Boba(9 лет 11 месяцев)

Благодарю. Отличная ретроспектива!