Катрине Лундгрен было 51 год, когда она умерла от болезни, по которой она пыталась получить пособие по инвалидности.
Через два месяца после ее смерти, пришел отказ Страховой кассы.
«Тот факт, что женщина умерла, не означает снижение ее трудоспособности», - говорит Сесилия Удин из Страховой кассы.

Утром 29 декабря Катрин Лундгрен была найдена мертвой в своем доме. Ночью у нее случился эпилептический припадок, она упала и умерла от нехватки кислорода. За три месяца до смерти Страховая касса (которая принимает решения по выплатам пособий) отказала ей в получении пособия по инвалидности.

Несмотря на то, что оба ее врача подтвердили, что миссис Лундгрен не в состоянии работать более, чем на полставки, Страховая касса решила, что не все возможности для полной занятости были исчерпаны.

Катрин Лундгрен был поставлен диагноз эпилепсия еще в подростковом возрасте, но до 2011 года припадки были под контролем. 

"Мама работала медсестрой в сфере услуг по уходу на дому. Но когда начались припадки, она больше не могла работать в одиночку. У нее было  три-четыре припадка в день", говорит ее дочь Мария Лундгрен.

Ее работодатель сделал все, что мог. Она больше не работала одна, часы работы уменьшили, и она делала регулярные перерывы, чтобы восстановиться.

"Матери нравилась ее работа и она хотела остаться там. Но как только она начала работать полный день, ей стало хуже", говорит ее дочь.

В 2014 году у Катрин Лундгрен был настолько сильный припадок, что она получила черепно-мозговую травму. Ее слух был поврежден, она чувствовала постоянную усталость, стала очень чувствительна к звукам, ее кратковременная память ухудшилась, и становилось все труднее понимать и планировать.

В октябре 2015 года она подала документы с подтверждением лечащего врача, что она совершенно не в состоянии работать больше, чем на полставки. Одиннадцать месяцев спустя, в октябре 2016 года, она получила отказ из Страховой кассы.

"Моя мама была раздавлена", говорит ее дочь. "Она говорила, "я не знаю, как бороться". Стресс и беспокойство о деньгах провоцировали припадки. И она была в отчаянии, что в Страховой кассе ей не верили и считали, что она преувеличивает тяжесть болезни.

Неразумное решение

После отказа, Катрин Лундгрен связалась с Мари-Луиза Айкенс, юристом, специализирующемся на оказании помощи людям, которым надо обжаловать решения правительства. Она говорит: "У нас есть врачи с большим опытом и медицинским образованием, необходимым для оценки состояния пациентов с одной стороны, а с другой стороны, люди без медицинского образования подвергают сомнению их оценки."

Журналисты задали вопрос представителю Страховой кассы, и получили следующие ответы: 

Ж. - Как так может быть, что Страховая касса игнорирует медицинские заключения, сделанные врачами?

С. - У нас строгие правила по компенсации по болезни. Эти правила созданы для того, чтобы фонд не выплачивал слишком много пособий по болезни.

Ж. - Я спрашиваю еще раз, почему Страховая касса проигнорировала заключение врачей и профессиональных медицинских организаций о том, что Катрин Лундгрен не может работать на полную ставку?

С.  - Фонд страхования должен дать правовую оценку. Мы берем заключение врачей, но у нас есть правила. Когда мы комплексно анализировали ситуацию, мы видели, что у нее нет права на компенсацию по болезни. 

Ж. - Как такое возможно, что Страховая касса оценила умершего человека пригодным к работе на полную ставку?

С. - Вы имеете в виду, что она умерла, что она де-факто умерла?

Ж. - Вы отказали ей в пособии после получения заключения о частичной нетрудоспособности. Она умерла через два месяца.

С. - Мы пытались рассмотреть вопрос вне рамок при первой заявке

Ж. - В повторной экспертизе вы получили новую информацию и дополнили предыдущую заявку. Это не новый процесс?

С. - Вы открываете новый процесс, но только с момента отказа.

Ж. - И как вы думаете, работает ли умерший человек?

С. - Тот факт, что женщина умерла, не означает то, что ее трудоспособность необратимо снизилась.