Росатом дал разъяснения относительно задержки в проекте БРЕСТ-ОД300

Продолжаю отсматривать новости относительно нашей атомной программы (рассматривая её как одно из основных направлений роста промышленного и научного потенциала) - нашел подробное разъяснение притормаживания свинцового проекта. Далее текст от журнала "Атомный эксперт":

Росатом решил отложить начало строительства быстрого свинцового реактора БРЕСТ. 

В условиях снижения бюджетного финансирования госкорпорации пришлось выбирать, какую из ядерных технологий нового поколения воплощать в жизнь. И Росатом предпочел синицу в руках журавлю в небе. 

В январе СМИ обратили внимание на документы, которые раскрыло правительство РФ. В пояснительной записке к проекту постановления (по данным на 5 февраля оно еще не принято. — Прим. ред.) о внесении изменений в ФЦП по ядерным технологиям нового поколения на 2010–2015 годы и на перспективу до 2020 года говорится, что до момента стабилизации экономической ситуации в стране решено отказаться от старта строительства инвестиционного проекта БРЕСТ. Мера эта вынужденная; правительство оптимизирует расходы бюджета: объем ФЦП сократился на 17,2% — до 112,4 млрд рублей. 

На этом фоне Росатому пришлось расставить приоритеты. «Победил» многоцелевой быстрый исследовательский реактор в НИИАРе: строительство МБИРа в разгаре, объект находится в высокой степени готовности. При выборе этого проекта сыграло свою роль и то, что к середине 2020-х годов российская база исследовательских реакторов практически исчерпает ресурс, следовательно, необходимо строить замещающие мощности. 

БРЕСТ же пока существует только на бумаге. В 2016 году продолжалась активная работа по проекту быстрого реактора, была полностью сформирована проектная документация, но строительство не началось. К тому же на уровне проекта БРЕСТ пока, судя по всему, выходит дорогим. «Идет развитие новых технологий, формируются проектные решения. Но это должны быть конкурентоспособные технологии — в этом экономический смысл проекта», — сказал в интервью РИА «Новости» замглавы Росатома, директор блока по управлению инновациями Вячеслав Першуков, комментируя изменения ФЦП. 

По его словам, после того как команда «Прорыва», пройдя с проектом главгосэкспертизу, узнала ориентировочную стоимость объектов реактора БРЕСТ, стало понятно, что некоторые технические решения нуждаются в корректировке. И в 2016 году в проект были внесены изменения, позволившие снизить объем капвложений в новый реактор на 5 млрд рублей. Теперь необходимо отразить их в проектно-сметной документации. 
Что касается МБИРа, он уже прошел этот путь. 

Первоначальная проектная стоимость многоцелевого реактора оказалась значительно выше, чем было заложено в ФЦП. В результате оптимизации проект удалось удешевить, и в БУИ этим очень гордились. Основную заслугу приписывали Александру Тузову — он был замдиректора БУИ, а теперь возглавляет НИИАР, на площадке которого МБИР и строится. Также было принято решение разделить проект МБИР на две части. Первая очередь строится за деньги ФЦП; для финансирования второй очереди БУИ объявил проект международным и ищет партнеров. 

Есть и еще одна причина заморозки БРЕСТа — необходимость отработки инновационных технических решений по его отдельным узлам, таким как ГЦН, парогенератор и корпус реактора. 

«Мы считаем, что надо сделать первый образец главного циркуляционного насоса, прежде чем заказывать у промышленности производство четырех ГЦНов. Мы должны до конца провести сборку первого парогенератора и проверить его на стендах. И необходимо завершить работы по железобетонному корпусу реактора. Это работы НИОКРовские, но их результаты нам нужны для промышленного строительства реактора БРЕСТ, — пояснил В. Першуков. — Иначе может получиться, что мы начнем строить реакторную установку, но придется изменить что-то в ее конструкции». 

Количество НИОКР при этом будет увеличено. Всего в 2017 году на НИОКР по БРЕСТу планируется потратить 266 млн рублей. 

Отсрочка строительства БРЕСТа повлекла приостановку связанного с ним проекта сооружения модуля переработки ОЯТ, которое предполагалось выгружать из этого быстрого реактора. Его реализация будет в дальнейшем синхронизирована со сроками сооружения БРЕСТа. Срок еще одного инвестпроекта, модуля фабрикации-рефабрикации уран-плутониевого топлива, остается прежним — 2020 год. 

По оценкам В. Першукова, строительство БРЕСТа может начаться в 2018 году. «Начало или конец 2018 года — будет зависеть от того, когда мы полностью закончим корректировку проектно-сметной документации. Эта корректировка уже ведется», — сообщил он. Глава СХК Сергей Точилин надеется, что строительство может начаться и раньше — в конце 2017 года. Его можно понять: для Северска «Прорыв» — это огромный инвестиционный проект, в котором задействовано много местных компаний. 

Отсрочка БРЕСТа усиливает позиции другого проекта — более проработанного быстрого натриевого реактора ­БН-1200. «По этому проекту у нас достигнут значительный прогресс. В рамках „Прорыва" проведена существенная корректировка проектных решений, в первую очередь, конечно, по интегральной компоновке. 

Самое главное — показано, что БН-1200 сразу может работать с коэффициентом использования установленной мощности, скажем, не 83%, а 90%. Сейчас заканчивается работа по обликовому проектированию. И БН-1200 уже близок по коммерческим характеристикам к реакторам ВВЭР, близок к тому, чтобы выйти на конкурентоспособность», — отметил В. Першуков. 

Таким образом, концепция двухкомпонентной атомной энергетики (подробнее см. АЭ № 8 за 2016 год), в основе которой — сосуществование БНов с ВВЭРами, все ближе к воплощению. И директор блока по управлению инновациями Росатома подтверждает: «Это направление, скорее всего, будет мейнстримом в ближайшее десятилетие». "