Элон Маск: без слияния с машинами люди бесполезны

У шлема есть монокль, который надвигается на правый глаз. Монокль играет примерно ту же роль, что и индикация лобового стекла: глядя сквозь него на мир, вы попутно видите показания самых главных приборов — скорость, высота и многое другое, включая всевозможные прицельные марки. Преимущество монокля в том, что куда бы вы не повернули голову, эти показания всегда будут с вами. Мало того, в монокль можно вывести картинку с приборов ночного видения. И этого мало: шлем сопряжен со всем оружием; навести пушку можно просто посмотрев на цель. Ну, это уже и так все знают.
Красота, одним словом. Хай-тек в действии, future is now.
Но начал я читать Мэйси — и стало слегка не по себе.
Оказывается, когда правый глаз смотрит в монокль, а левый — на все остальное, между ними начинается сильный конфликт. Каждый глаз хочет доказать, что он главнее. На практике это проявляется в сильнейших головных болях, которые начинаются у новичков еще до взлета. Голова болит у всех, кто переучивается на "Апач", но не вздумайте в этом признаться — вас моментально отстранят от дальнейшего обучения. Приходится терпеть.
Через несколько месяцев такого мучения глаза все же адаптируются к шлему и боли проходят. Но стоит сделать перерыв между полетами, а потом получить какое-нибудь сложное задание — с полетом в строю, при плохой видимости и с прочими вещами в том же духе, как башка опять начинает раскалываться.
Наконец, примерно ЧЕРЕЗ ПАРУ ЛЕТ, боль проходит окончательно. Вы приспособились. Congratulations.
А потом, интереса ради, вы берете в полет видеокамеру и ставите ее в кабине так, чтобы она снимала ваше лицо.
Так вот, при просмотре записи хорошо видно, что в ходе пилотирования ваши глаза дергаются независимо друг от друга. Зрелище не для слабонервных. Утерши холодный пот, вы ставите еще один эксперимент: берете две книги и пытаетесь читать их одновременно. Получается.
Я подумал: а и в самом деле. Летишь ты над пустыней и видишь какой-нибудь талибский лендровер. Правым глазом ты смотришь на него (чтоб пушка смотрела туда же), а левый опускаешь вниз, на дисплей, чтобы посредством 127-кратной оптики убедиться, что лендровер действительно талибский (насколько это возможно — другой вопрос). Действительно, приходится смотреть в разные стороны.

Training to fly the Apache helicopter was the hardest thing I had ever done, or will ever do. Some of the best pilots I've known fell by the wayside during Apache conversion training. Cranchy was an instructor for twelve years. He failed. Paul was the chief instructor for an entire regiment, and he failed.
Why was the aircraft so hard to master? In a nutshell: because of the unimaginably demanding need to multi-task. Taking an Apache into battle was like playing an Xbox, a PlayStation, and a chess Grand Master simultaneously--whilst riding Disneyworld's biggest roller coaster. U.S. studies found that only a very small percentage of human brains could simultaneously do everything required to operate the aircraft.
Information overload was a major issue. At least ten different new facts had to be registered, processed, and acted on every few seconds in the cockpit. We were constantly bombarded with new information--from the flight instruments, four different radio frequencies chattering at the same time, the internal intercom, the weapons computers' targeting, the defensive aid suite's threats, and the Longbow radar.
Then there was the challenge outside the cockpit too. We had to know the position of our wingmen, the whereabouts of other allied jets and helicopters, spot for small-arms fire flashes on the ground, remember friendly ground forces' positions, and keep a visual lookout for the target.
 All this not just for a minute or two, but for three hours without a break. Miss one vital element and you would kill yourself and your copilot in an instant.
U.S. pilots called flying an Apache "riding the dragon."
If you got something wrong or irritated the machine, it turned around and bit you. A cool temperament was even more important than a good pair of eyes and ears--the ability not to panic no matter what was being demanded of you. The second great challenge was physical coordination. Flying an Apache always meant both hands and feet doing four different things at once. Even our eyes had to learn how to work independently of each other