без ГУЛАГа виноватые

В одном из коментов вчера, имея знания только на основе местных легенд,   я обмолвился о том, как были  репрессированы эстонцы, населявшие Опаринский район Кировской области. Пая-хутор, Кана-хутор, Турман, Ленково поле – это все родные для меня (русского?) названия. Решив для себя уточнить, как все же обстояли дела на самом деле, я прочел ряд статей по данной теме. Сразу говорю – поезд с НКВДшниками, разом вывезших эшелоном всех эстонцев с местных хуторов оказался действительно только легендой.  

Выжимка из статьи Е.Н.Чудиновских - Обзор следственных дел на репрессированных эстонцев за 1929-1953 годы (ГАСПИ КО)   - рассматриваю только факты, касающиеся  эстонцев – переселенцев по столыпинской реформе, данные по административно высланным из Эстонии в Кировскую область в июне 1941 года не привожу.

Вкратце:

В конце 1907 года на ст. Опарино Вологодской губернии (с 1941 г. - Опаринский район Кировской области) сошли первые переселенцы из Лифляндской губернии - семейство Пилля. А через год, в ноябре 1908 года, газета «Вятская речь» писала: «По котласской линии около ст. Опарино, Альмеж и Староверческой в прошлом году и настоящем поселились несколько семей эстонцев. Расселены они на хуторах, теперь еще совершенно неустроенных, так как участки лесные... Своим прибытием в этот район эстонцы внесли резкий контраст с окружающими их бедными деревнями и малокультурным населением»².

До 1914 года прирост переселенцев ежегодно увеличивался. В канун Первой мировой войны эстонцев в Опаринском районе было до 8-10 тысяч человек.  После 1918 г. многие переселенцы вернулись на родину. Среди указанных причин выезда -«запрещение свободной эксплуатации лесов, что было главнейшим занятием здешних крестьян и давало им огромные доходы; продразверстка, закрытие свободной торговли, мобилизация на военную службу». К 1920 году по данным переписи населения в Опаринском районе насчитывалось 955 хозяйств эстонских, 158 - латышских, 1658 - русских. Это 5-6 тысяч эстонцев по переписи, а по справкам на местах значительно больше. К 1928 году оставалось 625 эстонских семей ― 2438 человек. Эстонцы жили на хуторах, отстоящих друг от друга на 3-4 версты своей колонией, сохраняя обычаи, культуру, язык. Отмечается незнание русского языка на 85-90 %.

В 1999-2000 годах в Государственный архив социально-политической истории Кировской области переданы следственные дела из архива УФСБ по Кировской области В фонде выявлено 291 следственное дело на репрессированных в 1929-1953 годах эстонцев. Это дела с отметкой «СУ» (снятые с учета). Все репрессированные граждане, проходящие по ним, полностью реабилитированы. 251 дело содержит каждое документы на одного человека, 40 дел - групповых, объединяющих судебно-следственные документы* на несколько человек - от двух до семнадцати. Самая большая группа следственных дел заведена на 240 эстонцев из числа переселенцев на Север России времен столыпинской реформы (начало XX века). Большинство следственных дел этой группы, на 212 граждан, заведено на эстонцев, проживавших в Опаринском районе или являвшихся выходцами из этого района (призванных в армию, переехавших на станции Мураши и Луза, в г.Киров). Из них 34 человека родились уже в Опаринском районе.

1.Коллективизация. В делах 1930-1936 гг., относящихся к периоду проведения политики коллективизации сельского хозяйства, преобладает такая формулировка приговоров, вынесенных Особой тройкой при ПП ОГПУ* Горьковской железной дороги, либо Северным краевым судом (Опаринский район в то время входил в состав Северного края, позднее - Архангельской области): «За участие в группировках хуторян-единоличников, саботировавших государственные обязательства по сельскому хозяйству».

В этот период осуждено 38 эстонцев. Из них один приговорен к высшей мере наказания (в 1935 году «за диверсионную деятельность и антисоветскую агитацию» осужден железнодорожный рабочий Грюнталь Альфред Янович, приговор приведен в исполнение в 1937 году), четверо осуждены на срок до 10 лет, двадцать два человека - на срок от 3-х до 5 лет, пятеро - на срок от 1 до 2-х лет, двое - подвергнуты высылке в Северный край на 3 года, в делах на двоих граждан решения по делу нет, два дела прекращены за недоказанностью. 7 человек повторно были осуждены в 1937-1938гг.

2. Пик репрессий. В основном следственные дела на эстонцев-переселенцев относятся к 1937-1940 гг., -  По ним проходят 197 человек. Приговоры по делам, в основном с формулировками «за антисоветскую деятельность и контрреволюционную агитацию», «за шпионскую деятельность».

98 человек из них расстреляны по приговорам НКВД СССР и Прокуратуры СССР, Особого совещания при НКВД СССР, Особыми тройкам при УНКВД Архангельской, Кировской или Горьковской областей «за шпионскую деятельность и антисоветскую агитацию, за участие в контрреволюционной националистической группировке, участие в повстанческой шпионской организации» и т.д. (по ст. 58, п.6, 7, 10, 11, ст. 17-58, п.8)*. Приговоры приведены в исполнение немедленно. Поистине расстрельным стал для эстонцев год 1938-й. Только в сентябре расстреляно 15 человек (четырнадцать - 7 сентября), в октябре - 33 (двадцать два - 7 октября), в ноябре - 37 человек (пятнадцать -1 ноября).

59 человек осуждены Особыми тройками при УНКВД Горьковской, Кировской или Архангельской областей, особым совещанием при НКВД СССР, Архангельским и Кировским областными судами на 10 лет лишения свободы, иногда с поражением в правах на 5 лет. . 16 граждан - осуждены Особой тройкой при УНКВД Архангельской области, линейным судом Горьковской железной дороги, либо Архангельским областным судом на срок от 3 до 8 лет лишения свободы; дела на 24 человека прекращены «за недоказанностью», или «в связи со смертью обвиняемого».

http://rodnaya-vyatka.ru/blog/3766/105065

Итак – в сухом остатке – из 625 эстонских семей ― 2438 человек (на 1928год) – данных о половозрастной структуре населения нет – семья примерно 6 человек – соответственно имеем представление о количестве взрослых мужчин, женщин и детей) были репрессированы к 1940 году 240 человек (214 мужчин) -  10% от всего эстонского населения (или примерно треть всех взрослых мужчин)  из которых 98 были расстреляны (приговоры приведены в исполнение немедленно). Добавим тех несчастных, дела на которых были прекращены в связи со смертью обвиняемого.

Выводы:

1.Оценка  мероприятий, проводимых ГУЛАГом, не дает понимания всего  масштаба репрессий. 

2.Период коллективизации (1930-1936) прошел относительно мирно, в отличие от последующего  периода (не могу понять причину, которая заставила власти пойти на жесточайшие меры подавления (зачем???) эстонского населения уже после создания колхозов).

В довесок:

Одно из типичных следственных дел - дело на Румме Эдуарда Югановича. Из анкеты арестованного узнаем, что родился он 7 января 1902 года в Лифляндской губернии в крестьянской семье, эстонец. На момент ареста проживал в колхозе «Власть Советов» Опаринского сельсовета и района, работал председателем колхоза. Самоучка, беспартийный, гражданин СССР, женат, имел сына Эдуарда. В постановлении об избрании меры пресечения и предъявлении обвинения сказано, что он «на протяжении ряда лет систематически проводил контрреволюционную фашистскую агитацию, распространяя пораженческие слухи в отношении СССР, и высказывал террористические намерения по адресу коммунистов и членов Советского Правительства». Протоколы допросов обвиняемого и свидетелей по делу изобличают его в «клевете на колхозный строй, советскую власть и ВКП(б)». В доказательство приводятся сказанные им слова: «От колхозной жизни мы хорошего никогда ничего не получим», «Расхуторизацию проводить в условиях хуторской системы невозможно, это пустая выдумка большевиков», «Народ в СССР озлоблен и при случае войны выступит против советской власти, уничтожит Советы и будем жить по-старому». В следственных документах - факты его «контрреволюционной фашистской агитации, восхваления жизни за границей, связей с Эстонией». Приводятся высказывания подследственного: «Мне из Эстонии пишут, что живут хорошо, пьют и едят то, чего в СССР и в праздники не видали, работают, сколько хотят и сами на себя», «Нам надо выезжать в Эстонию, а то придется здесь помереть с голоду». Согласно обвинительному заключению, изложившему существо дела, факты, установленные при расследовании, показания участников дела, он обвинялся в преступлении, предусмотренном ст. 58, п. 10. В резолютивной части выписки из протокола заседания тройки при управлении НКВД по Архангельской области от 26 октября 1938 года значится постановление: «Румме Эдуарда Югановича - расстрелять. Отобранное при аресте охотничье ружье - конфисковать». Последний документ - заключение о реабилитации от 18 июля 1989 года, утвержденное Прокурором Кировской области. Из вещественных доказательств имеется записка на эстонском языке без перевода⁴.