Фукуяма: США против всего мира? Трамповская Америка и новый мировой порядок

Френсис Фукуяма написал статью про воцарение Трампа для Financial Times (тема: демократический популизм против либерального мирового порядка), почему-то опубликованную в разделе Life & Arts. Хватает воды и мифов (поэтому пересказ вольный и с сокращениями), но местами попадаются интересные мысли и намёки.

US against the world? Trump’s America and the new global order

Внезапная победа Дональда Трампа над Хиллари Клинтон означает  водораздел не только для американской политики, но и для всего мирового порядка. Мы, похоже, вступаем в новый век популистского национализма, в котором доминирующий либеральный порядок, выстроенный с 1950-х гг., подвергается атакам со стороны недовольного и активного демократического большинства. Риск сползания в мир, где состязаются между собой равно опасные националистические режимы, велик, и если это случится, это будет перекрёсток Истории такой же значимости, как падение Берлинской стены в 1989г.

Стиль победы Трампа определяется социальной базой движения, которое он смог мобилизовать. Поддержка Клинтон – в городах вдоль побережий, тогда как сельские округа и малые города голосовали за Трампа. Самой неожиданной была победа в Пенсильвании, Мичигане и Висконсине, - это три северных промышленных штата всегда настолько уверенно голосовали за демократов в прошлые сезоны, что Клинтон даже не удосужилась лично провести агиткампанию в Висконсине. Трамп выиграл за счёт голосов рабочих, объединённых в профсоюзы, которые пострадали от деиндустриализации, - пообещав им вернуть утраченные рабочие места.

Мы эту историю видели раньше. Это Брекзит, где голоса за выход из ЕС были сконцентрированы в сельской местности и маленьких городках вокруг Лондона. И то же самое происходит во Франции, где рабочий класс, у которого отцы и деды голосовали за коммунистов и социалистов, голосует за Национальный фронт Марин Ле Пен.

Но популистский национализм – куда более широкое явление. Владимир Путин остаётся непопулярным среди более образованных избирателей в больших городах, таких как Санкт-Петербург и Москва, но имеет высокий уровень поддержки в остальной части страны. То же самое имеет место в Турции, где президент Реджеп Тайип Эрдоган имеет поддержку среди консервативной части нижнего среднего класса, и в Венгрии, где премьер-министр Виктор Орбан популярен везде, кроме Будапешта.

…

Когда мы говорим о либеральном мировом порядке, мы имеем в виду систему правил международной торговли и инвестиций, которая обеспечивала глобальный рост в недавние годы. Это система, в которой айфоны собираются в Китае и попадают в США и ЕС в аккурат за неделю до Рождества. Этот мировой порядок также облегчает движение миллионов людей из более бедных стран в более богатые, где они находят больше возможностей для себя и своих детей. Эта система работала как обещали: с 1970г. до финансового кризиса 2008г., мировое производство товаров и услуг выросло вчетверо, что позволило сотням миллионов людей подняться из нищеты, не только в Китае и Индии, но и в Латинской Америке и Африке.

Но как мы теперь с болью поняли сегодня, выгоды этой системы достались не всем. Рабочие классы развитых стран видели, что их рабочие места исчезают, поскольку компании переводят их на аутсорсинг и сокращают издержки для конкуренции на глобальном рынке.

Эта история осталась в тени ипотечного кризиса 2008г. в США и еврокризиса пару лет спустя. В обоих случаях, системы, созданные элитами, - либерализованные финансовые рынки в США и механизмы европейской интеграции, такие как евро и Шенген, - драматически обрушились из-за внешних шоков. Груз  этих неудач был также переложен на плечи обычных рабочих – в большей степени, чем на плечи самих элит. Так что вопрос не в том, почему популизм проявился в 2016г., а в том, почему он не проявился раньше.

В США, политическая система не позволяла должным образом выразить волю традиционного рабочего класса. В Республиканской партии доминировали представители корпоративной Америки, которые выигрывали от глобализации, тогда как Демократическая партия стала партией «политики идентичностей» [сиречь «политики меньшинств»]: коалиция женщин, афроамериканцев, испаноамериканцев, борцов за окружающую среду, и ЛГБТ, - утратив фокус на экономических вопросах.

Подобно тому как левые в США не смогли представлять рабочий класс, то же случилось и в Европе. Европейские социал-демократы пару десятилетий назад обрели себя в глобализации, в формате центризма по Тони Блэру или неолиберального реформизма по Герхарду Шредеру.

Но ещё бớльшая беда левых – та же самая, что случилась в 1914г. на пороге мировой войны, когда, по выражению британского философа чешского происхождения Эрнеста Геллнера, «письмо, брошенное в ящик под названием «Класс», по ошибке доставили в ящик под названием «Нация»». Нация почти всегда сильнее класса, потому что это привязка к мощному источнику идентичности, желание примкнуть к естественной культурной общности. И вот этот поиск идентичности сегодня вырос в движение американских «альтернативных правых» (alt-right), ранее презираемый конгломерат групп, исповедующих белый национализм того или иного толка.  Но даже если не брать во внимание этих экстремистов, многие простые американские граждане не могут взять в толк, почему это их поселения наполняются иммигрантами, и кто это узаконил политкорректный язык, на котором даже невозможно высказать эту проблему. Вот почему Дональд Трамп получил много голосов также и от лучше образованных и более обеспеченных избирателей, которые не были прямыми жертвами глобализации, но также чувствовали, что их страну у них отбирают. Надо ли говорить, что то же самое было и при голосовании по Брекзиту.

Итак, каковы же будут последствия победы Трампа для международной системы? Вопреки мнению его критиков, у Трампа таки есть чёткая платформа: он националист как в экономической политике, так и в отношении глобальной политической системы. Он явно заявил, что будет пересматривать условия торговых соглашений, таких как NAFTA и, вероятно, ВТО, и если не получит желаемого, готов из них выйти. И Трамп выражает уважение к «сильным» лидерам, таким, как Путин, который, так или иначе, добивается результатов. Трамп, соответственно, куда меньше нежности испытывает к традиционным союзникам США, таким, как НАТО, Япония и Южная Корея, которых он обвиняет в желании прокатиться за американский счёт. Это значит, что поддержка союзников также будет условной и по результатам перезаключения действующих соглашений о том, как стороны делят между собой издержки.

Невозможно недооценить опасность этой позиции как для глобальной жкономики, так и для глобальной системы безопасности. Мир сегодня переполнен экономическим национализмом [сиречь протекционизмом – Podvalny – слово это Фукуяме явно поперёк горла]. Традиционно, свободная торговля и открытый режим инвестиций зависели от мощи США как гегемона. Если же США начнут в одностороннем порядке менять условия договорённостей, в мире найдётся немало мощных игроков, которые будут счастливы нанести ответный удар, и запустить спираль мирового спада, как в 1930-х. [Ага! Вот оно! На вопрос, кто будет виноват в грядущем суперкризисе, Фукуяма даёт ответ: во-первых, Трамп, во-вторых, китайцы и прочие многополярники, которые нанесут ответный удар. - Podvalny]

Столь же велика опасность и для системы международной безопасности. В последние десятилетия Россия и Китай превратились в ведущие авторитарные великие державы, причём каждая имеет территориальные амбиции. Особенно напрягает позиция Трампа по России: он про Путина ни разу худого слова не сказал, и предположил, что взятие Крыма можно оправдать. При общем невежестве Трампа во внешней политике, такая особенная линия по отношению к России позволяет думать, что Путин имеет какие-то скрытые рычаги влияния на него, возможно, в форме долгов бизнес-империи Трампа перед русскими. [Ну тут Фукуяму понесло, рискует нарваться на иск от адвокатов Трампа. - Podvalny] Первыми жертвами любой попытки Трампа наладить дела с Россией будут Украина и Грузия, две страны, которые полагались на поддержку США в борьбе за независимость и демократию. Если взять шире, то президентство Трампа будет означать конец эры, когда Америка сама по себе символизировала демократию для людей, живущих под игом коррумпированных авторитарных правительств по всему миру. Влияние Америки всегда больше зависело от «мягкой силы», чем от непродуманных силовых акций, таких, как вторжение в Ирак. Выбор Америки в минувший вторник означает переход США из лагеря либерального интернационализма в лагерь популистского национализма. Недаром Трампа поддерживал лидер UKIP Найджел Фарадж, а одно из первых поздравлений с избранием он получил от Марин Ле Пен. За последний год, сформировался новый «популистско-националистический интернационал», посредством которого сходно мыслящие группы делятся информацией и помогают друг другу поверх границ. Путинская Россия с энтузиазмом вносит вклад в это движение, не потому, что Путина заботит чья-либо чужая национальная идентичность, а просто лишь бы навредить [чтоб жизнь мёдом не казалась бгг].  Информационная война, которую Россия развязала со взломом почты Национального комитета Демократической партии, уже причинила немалый ущерб Американским институтам, и можно только ждать продолжения.

В отношении новой Америки остаётся ряд значимых неопределённостей. Хотя Трамп в душе  сугубый националист, он также весьма деловой бизнесмен. Что он будет делать, когда обнаружит, что другие страны не хотят менять торговые соглашения или пакты о союзе на его условиях? Заключит наилучшую сделку, которую сможет выторговать, или просто уйдёт? Тут много говорят о том, как опасен палец Трампа на ядерной кнопке, но, по-моему, он в большей степени изоляционист в душе, чем милитарист, готовый применить силу по всему миру. Когда он столкнётся с реальностью переговоров вокруг гражданской войны в Сирии, он, возможно, закончит тем, что достанет старый сценарий Обамы и продолжит ту же самую игру.

Это уже тот момент, когда влияет характер конкретной личности. Как и многие американцы, я с трудом представляю себе человека, менее пригодного для роли лидера свободного мира. Это следует не только из его политических позиций, но и из его чрезмерного тщеславия и чувствительности к обидам. На прошлой неделе, на одной сцене с кавалерами Медали Славы, он ляпнул, что он тоже храбрый, «в финансовом смысле храбрый». Он заявил, что воздаст по заслугам всем своим врагам и критикам. Когда он столкнётся с другими мировыми лидерами, которые будут  причинять ему обиды, поведёт ли он себя как босс мафии, на которого наехали, или как бизнесмен?

Сегодня, главный вызов либеральной демократии исходит не от открыто авторитарных сил, таких, как Китай, а изнутри. В США, Британии, Европе, и ряде других стран, демократическая часть политической системы восстаёт против либеральной её части, угрожая применить легитимность большинства для того, чтобы разрушить те правила, которые ограничивали поведение, формируя открытый и толерантный мир. Либеральные элиты, которые создали систему, должны услышать возмущённые голоса из-за ворот и подумать о социальном равенстве и идентичности. Так или иначе, нас ждёт непростой путь в ближайшие годы.

[Переводил по бумажному номеру FT Weekend за 12-13 ноября 2016г. На сайте FT.com в платном доступе: US against the world? Trump’s America and the new global order.]