Картинка с проливами из предыдущего поста интересна, конечно, но любой пролив это вода, одна только вода и ничего, кроме воды. Проливы интересны с точки зрения утилитарной, с точки зрения их полезности. Кому? Да государству, конечно! Какому? Ну, если США контролируют всю акваторию мира, то по понятным причинам им интересны и проливы, связывающие океаны в единый мировой Океан. Но кроме Америки есть и другие государства, и если им выпало счастье побережничать с тем или иным океаном, то и они свой интерес имеют. Интерес этот, может, и поменьше американского, но уж чем богаты...

Речь у нас зашла об Океане Индийском и само это древне-индусское слово подталкивает нас в определённом направлении.

Вот мы с вами всё о Китае, да о Китае, а давайте-ка мы на его "вероятного противника" поближе глянем.

"А подать сюда Индию!"

В 1996 году Каилаш Коли, тогдашний командующий индийским Западным Флотом, сказал так: "Горький опыт истории преподал Индии два урока. Урок первый - пренебрежение собственным морским могуществом может закончиться тем, что ваш суверенитет окажется в чужих руках. И урок второй - на то, чтобы превратиться в более или менее внушительную морскую силу, вам потребуются десятилетия."

В 2006 году, через десять лет после выраженного адмиралом в словах осознания государством необходимости создания флота, Индия имела четвёртый по численности флот мира, 137 кораблей, с авианосцем (55 палубных самолётов-вертолётов), подводным флотом и современными фрегатами.

Небезызвестному в определённых кругах товарищу Мэхану приписывают следующее изречение - "тот, кто контролирует Индийский Океан, доминирует в Азии. В 21 веке судьбы мира будут решаться в его водах."

В мире мало государств, в стратегическом смысле расположенных выгодно так же, как расположена по отношению к Индийскому Океану Индия. Волею судьбы Индия является узлом, связывающим воедино Малаккские проливы, Андаманское Море, Бенгальский Залив, центральную часть Индийского Океана, Аравийское Море, Персидский Залив и Красное Море. Одно лишь проговаривание этих экзотических названий у некоторых государственных деятелей вызывает обильное слюнотечение. И приступ волчьего аппетита, конечно.

Западное побережье Индии протяжённостью в 1400 миль и восточное в 2000 миль, являющиеся двумя сторонами сходящегося к опрокинутой вниз вершине в виде мыса Коморин треугольника, позволяют Индии одновременно контролировать и Бенгальский Залив и Аравийское Море. Индии принадлежит более 1000 островов и атоллов, добавляющих ей ещё около полутора тысяч миль береговой линии, что с учётом "территориальных вод" превращает примерно 1,4 миллиона кв.миль акватории Индийского Океана в индийскую "зону экономических интересов". В ближайшие двадцать лет, то-есть при жизни одного поколения, Индия превратится в самое населённое государство планеты и вполне понятно её желание обрести позиции "гегемона" если и не в глобальном масштабе, то хотя бы в своём "заднем дворе", как Индия уже сегодня приучает себя рассматривать Индийский Океан.

Индийский Океан как яблоко раздора вовсе не был придуман американцами, они лишь умело используют к своей выгоде "исторически сложившееся" положение.

Кавалам Паниккар, индийский дипломат и историк, как-то, подводя черту, заявил: "В то время как для других государств Индийский Океан имеет лишь ту важность, что он является одним из мировых океанов, для Индии Индийский Океан важен жизненно... ...будущее Индии будет решено в море." И по его же мнению, "защитить Индию будет возможно лишь создав "стальное кольцо" из военно-морских баз в Сингапуре, на острове Маврикий, в Адене и Сокотре". И он же был первым, кто рассматривал (это в те ещё времена! какой прозорливый был человек, не иначе как образование в Лондоне получил) в качестве главной военно-морской угрозы Индии Китай.

Кешав Вайдья в 1949 году (в год получения Индией независимости) выразился следующим образом: - "Индийский Океан ОБЯЗАН стать Индийскии Озером и Индия должна получить возможность защищать не только своё побережье, но и свои, раздвинутые до пределов Индийского Океана, границы." А Паниккар, которому всё было мало, включал в эти границы Суматру и Малаккские Проливы на востоке, Мыс Доброй Надежды, Мадагаскар, остров Маврикий, Сокотру и Аден на западе. На юге граница проводилась индийцами так - "limitless frontier". А ещё говорят, что йоги мало кушают!

Чтобы стали понятны аппетиты индийцев, следует не забывать, что они провозглашали Индийский Океан своей "зоной интересов" в те времена, когда ещё никто не знал, что такое "политкорректность". Вот где, по Вайдье, должна "присутствовать" Индия - Сингапур, Пенанг, полуостров Мергуй, Рангун, Аккаб, Тринкомали, Коломбо, Карачи (Карачи!), Оман, Мускат, Момбаса, Мозамбик, Лоренсу Маркиш и Мыс Доброй Надежды (бурам, пожалуй, пора готовиться к новой войне). Неплохо, а? Но это ещё не всё. Чтобы чувствовать себя в безопасности, индийцам оказались необходимы ещё и Мальдивы, острова Чагос с небезызвестным островом Диего Гарсиа (бедные, бедные американцы с англичанами, они, небось, об индийских планах ни сном, ни духом), Сейшелы, Маврикий и Мадагаскар.

Высказался в своё время по данной проблеме и Джавахарлал Неру - "всё, что случается в районе Индийского Океана, влияет на Индию и всё, что случается в Индии, влияет на регион, граничащий с Индийским Океаном, и с этим ничего нельзя поделать." Да уж...

Но до поры, до времени всё это были хоть и громкие, но слова. На деле Индия была всем нам известной Индией и роль имевшегося у неё флота сводилась к роли второстепенной, в ведшихся Индией в послевоенный период войнах флот использовался в качестве поддержки операций на суше. (Немаловажным будет заметить то в высшей степени интересное обстоятельство, что, получив независимость, Индия по договорённости с "колонизаторами", ещё целое десятилетие имела в командующих флотом англичан, последним, в период между 1956 и 1958 годами, был вице-адмирал сэр Стивен Карлилл, а первым индийцем на этом посту стал Рам Дас Катари в августе 1958 года и случилось это через одиннадцать лет после обретения Индия независимости).

Но, как бы то ни было, что без Рам Даса, что с ним, но Индия за дело взялась горячо - сперва она тратила на нужды флота 4.8% от оборонного бюджета в целом. При Неру, в 1955-57 г.г. эта цифра достигла максимума - 10.1%, а потом поползла вниз, что ни говори, но Индия была бедной, если не сказать - очень бедной страной. В 1963-64 г.г. на флот уходило всего 3.4% от отпускавшихся на оборону средств. Это не замедлило сказаться. И если проигранная война с Китаем велась на суше, то вот с Пакистаном Индии волей неволей пришлось помериться силами на море. Немедленно выявилась самая неутешительная картина - индийский флот продемонстрировал крайнюю степень неэффективности, индийцы даже не смогли (хотя очень старались) подвергнуть блокаде побережье Пакистана, а пакистанцы, в свою очередь провели успешную бомбардировку с моря Двакара.

Если вы помните, англичане в 1968 году ушли из Индийского Океана и вакуум там был заполнен американцами (создавшими в 1973 году на Диего Гарсия опорную базу) и русскими. Тогда же потихоньку зачесались и индийцы (замечу, что китайцы в то время если что и чесали, то совсем другие части тела), отпустив в 1968 году на нужды флота 4.9% военного бюджета (интересная и наводящая на некоторые параллели деталь: индийская армия таким транжирством была взбешена, а генерал Палит даже выступил с официальным заявлением о "вновь вытащенной на свет старомодной Имперской концепции"). Были ли тому причиной деньги или нет, но в следующей индийско-пакистанской войне в 1971 году индийский флот показал себя значительно лучше, а "советский Мэхан" адмирал Горшков даже упомянул в одном из своих трудов индийский ракетный обстрел Карачи с моря.

Индийцы воспряли духом и во флот поплыли денежки, в 1979-1980 году на кораблики пошло 8.8% оборонного бюджета, но до флота в том смысле, который мы в это слово вкладываем, было ещё далеко, а хозяйничавшие в Индийском Океане США и СССР имели дело друг с другом поверх индийской головы.

В 1985 году Индия пришла к заключению, что ею достигнуто военно-морское превосходство над Пакистаном. Этот переломный момент и является исходной точкой строительства собственно флота. В финансовом 1985-86 году на нужды ВМФ было отпущено 12.5%, но дело не только в этом, индийцы начали не только усиленно закупать и строить свои корабли, но и принялись пускать свой флот в дело во время так называемых "миротворческих миссий". Те самые так не любимые бывшими колониями империалистические "канонерки".

В 1989 году Индия определилась в своих приоритетах окончательно - в принятом оборонном бюджете на флот пошло 13.5% и тогда же был принят 25-летний (ох уж эти мне мыслящие категориями вечности азиаты, но с другой стороны может быть именно так и нужно подходить к делу?) План по модернизации Военно-Морского Флота.

В начале 90-х годов Индия опять расслабилась, но произошло это главным образом из-за того, что потерпела поражение в Холодной Войне Россия, бывшая для индийцев главным источником военно-морских вооружений, однако даже и несмотря на замедление темпов "перевооружения" опускаться доле ВМФ в бюджете ниже 11.2% индийцы себе уже не позволяли.

Второе дыхание пришло к ним в середине 90-х. В 1998 году бюджет ВМФ вырос до рекордных 14.5%, а новый курс получил в Индии название "нео-керзианства" (по имени лорда Керзона, бывшего вице-роя Индии, при котором Британия, опираясь на Индию, доминировала в Индийском Океане).

Индийская "элита" наконец-то созрела до понимания немудрящей истины - если Индия не будет контролировать Индийский Океан, значит его будет контролировать кто-то другой.

То, что выбранная стратегия верна, было немедленно продемонстрировано на деле. Противостояние на суше (всё тот же сон, всё тот же Кашмир) у города Каргил Индии удалось разрядить благодаря ВМФ. Индийцы развернули эсминцы, фрегаты и подводные лодки в мягком подбрюшье Пакистана, в бухте Карачи, через которую в Пакистан поступает более 90% ввозимого добра, в том числе и нефти. Пакистанские ВМФ тут же оказались прижаты к собственному побережью и лишены инициативы. Пакистанцы оказались поставлены перед угрозой блокады Карачи и были вынуждены отвести войска из Каргила. Индия выиграла противостояние на суше, надавив на море, причём даже ни разу не выстрелив из корабельного орудия. "Тhe best weapon is one you never have to fire", помните?

Индийцы этого, может быть и не помнили, но они к этому пришли методом проб и ошибок, а, придя, запомнили и запомнили хорошо. Запомнив же, они раздухарились. В 2000 году, в тот самый памятный "Миллениум", индийский министр иностранных дел Джасвант Сингх, выступая по случаю в Сингапуре (чему сингапурцы были, наверное, очень рады) заявил буквально следующее: "Зона безопасности Индии простирается от проливов Малакки до Персидского залива." А в следующем году, во время государственного визита в Вашингтон он порадовал хорошо усвоенным уроком уже американцев: "Очень долгое время мир не видел Индию в её истинных размерах, мало кто знает, что Индонезия находится всего в 65 милях от самого южного из индийских островов или того, что до 1938 года кувейтской валютой была индийская рупия. Поэтому, говоря о Заливе или Индонезии, мы делаем это лишь по той причине, что и то, и другое входит в нашу сферу интересов."

"В нашу."

"В НА-ШУ!"

В этом месте присутствовавшие в Белом Доме почётные гости со значением переглянулись и дружно зааплодировали. Именно этих слов они от индийцев и ждали.

А те тут же показали, что аплодисменты были вполне заслуженны и человек с великолепным именем Сушил Кумар (он, как будто одних только Ф.И.О. было недостаточно, по совместительству являлся ещё и главнокомандующим индийским ВМФ), насупив брови, сообщил миру, что Indian Ocean должен стать India's Ocean.

"Мы наш, мы новый мир построим."

Г.А.

В нулевые года наступившего XXI столетия Индия начала предпринимать попытки играть в те же игры, что и взрослые. В октябре 2004 года была обнародована так называемая Новая Армейская Доктрина (New Army Doctrine), где прямым текстом сообщалось следующее: "В силу своих размеров и стратегического расположения Индия будет играть полагающуюся ей роль по поддержанию мира и стабильности в регионе" [Индийского Океана].

В октябре 2005 года (через три месяца после встречи и последовавшего за ней совместного заявления президента США Буша и индийского министра иностранных дел Сингха) министр обороны Индии Пранаб Мухерджи высказался по теме так: "Стратегические позиции Индии заставляют её защищать морские коммуникации в Индийском Океане и превращают нас в доминирующую военно-морскую силу в регионе", а министр иностранных дел тут же ему и подпел: "География позволила нам занять уникальную позицию на азиатском континенте, мы можем распространить наше влияние далеко за пределы Южной Азии, от Персидского Залива и до Малакки, такова геополитическая реальность."

Что означает "геополитическая реальность" в реальности? Ну, скажем, то, что мы начинаем подбирать себе "геополитических партнёров". И Индия тоже предприняла некоторые шаги в этом направлении - ещё до переломного 2005 года (переломного в смысле переориентации американских внешнеполитических интересов с "Пакистана", ставлю это слово в кавычки по той причине, что явление "Пакистан" шире рамок государства под тем же названием, на Индию) Индия предприняла попытки опереться на соседа соседа (очень разумный шаг), на Иран. Двусторонние отношения у Индии с Ираном всегда были неплохими, а в последнее десятилетие они становятся просто радужными, переходя и в военное сотрудничество. В 2003 году, например, Индия даже провела совместные с иранским ВМФ учения, а по горячим следам этих учений на свет появился и индийско-иранский "Меморандум о Стратегическом Сотрудничестве". В 2004 году индийский ВМФ провёл совместные манёвры с ВМФ Франции. И проходили эти учения не где-нибудь, а в Аденском Заливе, рядышком с Баб-эль-Мандебским проливом. А годом ранее, в 2003, во время встречи так называемого Африканского Альянса (African Union Summit) индийский ВМФ патрулировал побережье Мозамбика, где проходила встреча. В 2004 году индийский флот "обеспечивал безопасность" во время Мирового Экономического Форума и делал это так хорошо, что в 2006 году между Индией и Мозамбиком было заключено соглашение, согласно которому индийцы будут на условиях постоянного присутствия осуществлять патрулирование Мозамбикского пролива между Мозамбиком и Мадагаскаром. В том же 2006 году индийцы построили станцию слежения на северном побережье Мадаскара для мониторинга проходящих проливом судов.

Тогда же индийцы начали "присутствовать" на Маврикии, заключив с ним соглашение о том, что корабли индийских ВМС будут патрулировать акваторию океана, входящую в "экономическую зону" Маврикия. Подобное же соглашение было заключено Индией и с Сейшелами, чьи территориальные воды охраняются не сейшельцами, а индийцами. У Индии даже началось что-то вроде "головокружения от успехов", вот как индийцы заговорили: "Индия должна обратить самое пристальное внимание на Антарктиду, принимая во внимание геостратегическую ценность этого континента, мы обязаны предпринимать более агрессивные усилия по распространению своего присутствия и в южной части Индийского Океана." В 2006 году индийцы отправили третью по счёту экспедицию в Антарктиду, открыв станцию в Притц Бэй по соседству с австралийской, российской и китайской (!) станциями. Небольшой и вызывающий массу самых разных отсылов штришок для "тех, кто понимает" - мёрзнуть в Антарктиду индийская экспедиция отправилась на борту зафрахтованного в РФ исследовательского судна "Академик Борис Петров" и отправилась она из Гоа.

Словом, вся картина маслом - налицо. Если с Тибетом и Кашмиром у Индии получается не очень хорошо, то вот с Индийским Океаном у неё всё получается просто прекрасно. Индии в Индийском Океане дан зелёный свет.

Зелёный светофор это, конечно же, неплохо, но дело в том, что если светофор кому-то "даёт добро", то означает это сперва жёлтый, а потом и красный для кого-то другого. И в данном случае этого "другого" долго выискивать не приходится. И "столкновение интересов" тоже не заставляет себя ждать.

В том числе и в месте самом что для Индии, что для Китая болезненном - в Бирме. До 2001 года Индия не то, чтобы не старалась обозначить своё "присутствие" в Бирме, но она играла как маленькая, под час руководствуясь такой чепухой, как "идеологические разногласия". Так индийцы подвергали бирманский "режим" обструкции (они, наверное, думали, что тем самым делают этому самому режиму хуже) за гнобление "демократии" вообще и "лидера бирманской Национальной Лиги за Демократию лауреата Нобелевской премии мира и Сахаровской премии за свободу мысли Аунг Сан Су Чжи" в частности. Любящая мыслить свободно, находясь под домашним арестом Аунг до того как получить степень в Оксфорде и пожить в Нью-Йорке успела поучиться в колледже в Нью-Дели, так что горячность индийцев в чём-то понятна, но положение обязывает и суровая действительность заставила Индию свою гордыню немножко умерить - начиная с 2001 года играм в демократическое благородство или благородную демократичность пришёл конец. Индия, забыв про хорошо обученную ею сиделицу, начала оказывать Бирме военную (!) помощь, продавая той танки, вертолёты и переносные ракетные комплексы.

И это было только начало. В 2007 году, прямо во время подавления бирманским режимом самыми, что ни на есть недемократическими методами "восстания буддистских монахов", Индия подписала с Бирмой межправительственное соглашение о совместной разбработке подводных месторождений газа у бирманского побережья в районе Аракана. Вновь открытое газовое месторождение Шве является одним из крупнейших в мире и Индия мимо такого лакомого кусочка пройти не смогла. И не смогла тем более, что туда уже влезли китайцы. От месторождения тянутся два газопровода, один шустрыми китайцами в Китай, а другой вовремя опомнившимися индийцами в Индию, которая даже, оторвав кусок от себя, успела истратить 100 млн. долларов на модернизацию бирманского порта Ситтве. Цель индийцев прозрачна - они пытаются создать по бокам от себя два контролируемых ими "плеча", одним из которых должна быть Бирма. В апреле 2008 года Индия и Бирма подписали так называемое "соглашение по реке Каладан", которое позволяет Индии выходить к бирманскому порту Ситтве из штата Ассам, по этому же соглашению Индия начала строительство глубоководного порта Давей. Индия хотела получить над модернизируемым ими бирманским портом Ситтве полный контроль, но тут испугавшиеся радужной перспективы китайцы бросили на весы весь свой вес и бирманцы пошли на попятный - Индии пришлось согласиться на совместное с хозяевами использование порта.

Здесь мы вынуждены вернуться к проливам. Мозамбик это прекрасно и Мадагаскар это тоже неплохо, но отправлять туда индийцам некого, а вот без проливов Индии - никуда. И Китаю - тоже.

Г.А.

Всем известно, что значит фамилия Перельман, но далеко не все знают, что выражение "the String of Pearls" не имеет ни малейшего отношения ни к ювелирному делу вообще, ни к жене товарища Молотова в частности.

"Нить жемчуга" это, вообще-то, не о жемчуге, а о геополитике. Так называется отстраиваемая Китаем цепочка "опорных пунктов", тянущаяся от Южно-Китайского Моря и до побережья Восточной Африки. Каждая жемчужина этого своеобразного ожерелья представляет собою когда военный, а когда и гражданский порт, когда военных, а когда и гражданских "специалистов", аэродром, базу, пункт электронного слежения, завод, "культурный центр", словом, всё то, что на языке международной дипломатии сводится к ёмкому словечку "влияние".

По центру этого китайского ожерелья, оттягивая его своим весом вниз, находится жемчужина размера небывалого, неслыханного, называется жемчужина Малаккский Пролив.
 

Пролив этот тянется примерно девятисоткилометровой полоской воды (в самом узком месте ширина пролива составляет всего лишь 1.2 км) между Малайзией и индонезийским островом Суматра. Значение Малаккского Пролива переоценить трудно. Трудно в любом смысле. В год проливом проходит до ста тысяч судов, бывает так, что по нему проходит 300 судов в сутки (согласно некоторым "источникам" это число доходит до 600 и даже до 700 (!) судов в день), попробуйте представить себе, что это такое и сравните с возможностями Панамского канала, максимальная пропускная способность которого не превышает 40 судов в день. Малаккским Проливом проходит четверть мировых грузоперевозок и четверть же перевозимой морем нефти. 80% нефти, которую импортирует Китай, идёт Малаккой.

Но Малаккский Пролив обладает одним очень существенным недостатком - он недостаточно глубок, в самых мелких местах глубина его меньше 20 метров. Это означает, что по нему не могут проходить многие из современных сухогрузов и танкеров. Малаккским проливом не идут суда водоизмещением более 200 000 тонн (морские карго-суда подразделяются на классы, само название которых означает привязку к морским проливам и каналам, которыми они могут проходить - Panamax, Suezmax, Malaccamax, Capesize итд.) Водоизмещение же некоторых современных сухо-грузов и рудо-возов, а также супертанкеров гораздо выше, что приводит к вынужденному изменению ими маршрута - они должны давать крюка и идти в обход Малаккского Пролива через пролив Ломбок между находящимися у восточного побережья Явы островами Ломбок и Бали. Это, в свою очередь, означает удлинение маршрута на 1000-1500 миль и лишние 3-4-5 дней в море.

Из вышеизложенного понятно значение для Китая Бирмы и строящихся там портов, так же, как и значение строящихся китайцами портов в Пакистане. Расстояние от пакистанского побережья до Синьцзяна и от бирманского побережья до внутренних, изолированных провинций Китая, таких как Юнань или Сычуань гораздо меньше расстояния, разделяющего упомянутые провинции и Пекин с Шанхаем, ну и любому, даже и далёкому от вопросов гос- и гео- политики человеку понятно, что доставка энергоносителей "на дом" позволит подхлестнуть экономическое развитие китайской "глубинки". Причём выигрыш будет по всем показателям, как места, так и времени, так и, что немаловажно - цены.

Но и это ещё не всё. Если всё останется без изменений, то стратегическая значимость для Китая Малаккского Пролива в будущем только возрастёт и, прекрасно понимая, что его в любой момент могут взять за горло и перекрыть шланг в самом узком месте, Китай ищет и "альтернативные" пути разрешения транспортной проблемы. И особой изобретательности ему для этого не нужно, идея витает в воздухе вот уже лет как триста. Речь о так называемом Тайском Канале, или Канале Кра.
 

Кра - это перешеек в северной части Малайского Полуострова, территория эта является частью суверенного государства Таиланд и то, что перерыв перешеек (в самом узком месте его ширина менее 50 км) можно соединить Андаманское Море с Южно-Китайским, а тем самым и Индийский Океан с Тихим, было известно со времён незапамятных, первые упоминания о намерении пустить в ход землекопов относятся к 1677 году. В 1897 году всемогущая тогда Британская Империя заключила с Таиландом джентльменское соглашение (Таиланду повезло - он никогда не был ничьей колонией, везение же объяснялось географическим положением, в период господства европейцев, когда они расхватывали мир, как горячие пирожки, Таиланд стал чем-то вроде буфера между британскими владениями в Юго-Восточной Азии и французским Индо-Китаем), а соглашение сводилось к тому, что Таиланд идею с каналом "забудет". Азиатская забывчивость англичанам потребовалась для того, чтобы сохранить геополитическое значение Сингапура.

Но с конца XIX века утекло много воды, унёсшей с собою много всякого разного, в том числе и упомянутую Британскую Империю, на мировую сцену вышли другие игроки и уже они принялись играться с идеей Канала Кра.

Суть игры (её масштаб и что при этом ставится на карту) становится понятнее, если мы учтём следующее обстоятельство - будучи прорытой, "азиатская Панама" меняет весь геополитический расклад, выходя при этом далеко за рамки региона. Канал смещает "центр силы" на север. Канал выгоден (во всех смыслах, из которых смысл "денежный" далеко не самый главный) в первую очередь самому Таиланду, но его интересы в данном случае во внимание не принимаются, как в сторонниках, так и в противниках "канала" ходят государства с куда большим весом, чем изобретшие тайский бокс тайцы.

Канал Кра резко улучшает стратегическое положение Китая. Но не его одного, в выигравших парадоксальным образом оказывается и исторический враг китайцев - Япония (ей тоже приходится возить до 80% нефтяного импорта через Малаккский пролив), в выигрыше получается и будущий враг китайцев - Корея. Ну и понятно, что и те, и другие на вопрос "а нужен ли нам канал?" радостно тянут руки вверх.

Однако усилению Китая в Азии рады далеко не все. Китайцев в Азии не любят и побаиваются (не так, правда, как японцев, тех по крепкой азиатской памяти попросту ненавидят), но дело усугубляется тем, что к "нелюбви" примешивается ещё и пошлый инстинкт самосохранения. Смещение к северу основного кораблепотока означает не больше и не меньше, как самую настоящую катастрофу для Сингапура, в связи с чем соседствующие с Сингапуром доброжелатели могли бы только позлорадствовать, так как Сингапур в этническом смысле это, вообще-то, всё те же китайцы, но злорадство злорадством, а Малайзия Малайзией. А Индонезия - Индонезией. А и той, и другой в случае претворения "решений партии в жизнь" очень и очень не поздоровится. В противники попадает и растущая на глазах сила - Вьетнам, которому всякое китайское лыко отнюдь не в строку. Ну и очевидно, что самым главным противником является Индия. Ей все эти заморочки уж и вовсе ни к чему.

Но зато всё "это" очень даже к чему американцам. Канала ещё нет, есть только "идея", но они и идеей играют и играют с тем большей лёгкостью, что Таиланд традиционно входит в число американских "друзей". И ему "по дружбе" позволяют время от времени идею реанимировать и довести до той или иной степени воплощённости. Таиланду же не то, что поиграть, а даже и помечтать, поди, приятно.

В случае постройки каналом будет проходить от 400 до 600 судов в сутки и тайцы уже сегодня сообщают всем заинтересованным сторонам, что они будут брать за проход стоимость одного сэкономленного сухогрузом или танкером дня (если учесть, что путь корабля укорачивается на срок до недели, то чисто денежная выгода не только для Таиланда, но и для судовых компаний очевидна). Кроме этого резко возрастает значение таиландского порта Сонгкла, который превратится в то, чем является для Западной Европы Антверпен. Или Роттердам. Кроме этого у Таиланда существуют проблемы с "мусульманскими сепаратистами", кучкующимися у малайзийской границы, а канал позволит их отсечь и изолировать на юге, то-есть и в смысле госбезопасности Таиланд оказывается в выигрыше. Словом - куда ни кинь, везде получается хорошо.

В середине 80-х годов таиландцам позволили доиграться до осуществления проекта "на бумаге" - принадлежащий компании Мицубиси исследовательский институт провёл все необходимые изыскания и "подбил бабки" - проект (тогда) должен был обойтись в 3 млрд. долларов, и услуги землекопов при этом даже и не понадобились бы, японцы предложили провести для прорытия канала от десяти до двадцати подземных ядерных взрывов. Каково? "Безъядерная нация", говорите? Но тогда с каналом не заладилось, тогда была середина 80-х, тогда была "перестройка" и тогда было "новое мышление", до каналов ли, сами посудите. Даже и до прорытых не мотыгой и не с помощью "нанотехнологий".

Но несколько лет назад к этой идее вернулись опять. И к выгодам старым появилась ещё и выгода новая, в массы стали подбрасывать мыслишку о том, что Канал Кра при всех своих очевидных достоинствах, из которых человеческая жадность не последнее, хорош ещё и вот чем - он будет, если уж сравнивать его с Малаккским Проливом, не в пример безопаснее.

В этом месте у нас на горизонте появляются верхушки мачт пиратских кораблей.

Г.А.