- Я узнал о случившемся от Николая Николаевича Долгина, заместителя начальника войск ГО СССР, вместе с которым 20 марта выехал в Литву в составе группы специалистов по ГО как эксперт-химик.

Что произошло? ПО "Азот" было одним из крупнейших в стране азотно-туковых комбинатов, выпускавших удобрения, в частности нитрофоску, в производстве которой используется аммиак. А хранили его тогда, как и на многих подобных предприятиях, в одном месте в огромных резервуарах. И вот в Ионаве такая емкость, заполненная 7000 тонн жидкого аммиака с температурой минус 340С, внезапно рванула. Наиболее вероятная причина - каверна в куполообразной крышке бака, образовавшаяся вследствие усталости металла или дефекта литья.

...Для мощной струи аммиака под давлением предохранительные клапаны оказались бесполезны, равно как и железобетонный заградительный стакан, в котором стоял резервуар. Оторванный от днища многотонный бак отлетел на 25 метров в сторону, сметя стакан, разрушив эстакаду с трубопроводами, в числе которых была "нитка" с природным газом. Неподалеку от хранилища аммиака стояла компрессорная установка с автоматическим факелом дожигания:

Аммиак - бесцветный токсичный газ с характерным острым запахом. Предельная безопасная концентрация для человека в воздухе - 0,15 мг/л (пребывание не более 30 минут). Концентрации 0,3 мг/л и выше немедленно приносят острые отравления и, в зависимости от времени пребывания, смерть. Симптомы отравления аммиаком - раздражение слизистых оболочек глаз, дыхательных путей, кашель, кровавая мокрота, расстройство дыхания и кровообращения, психические и неврологические отклонения, потеря сознания, судороги, отек легких.

Что произошло дальше, наверное, не нужно объяснять. Столб огня, по словам очевидцев, взмыл на десятки метров ввысь. Пламя бушевало сначала только вокруг разрушенного хранилища, но каждую минуту готово было перекинуться дальше. А вокруг по всей территории комбината разливался парящий "морозный" аммиак. Настоящий ад!
Площадь ядовитого озера составила 10 тысяч квадратных метров, глубина местами полметра. И люди, выскакивавшие из цехов под истошный вой аварийных сирен, были вынуждены бежать к выходу по колено в жидком аммиаке:

- Скажу сразу, - продолжает Владлен Платонович, - что трагические последствия аварии были минимальны из-за трех причин: грамотные действия дежурного диспетчера, наличие у подавляющего числа работников комбината надежных промышленных фильтрующих противогазов (марок КД и М) и, наконец, безветрие. В этот день погибли пять работников комбината - те, кто по каким-то причинам не имел при себе положенного техникой безопасности противогаза. Остальным 57 пострадавшим (и это тоже один из положительных уроков ЧС) уже через семь-десять минут после взрыва была оказана медицинская помощь двумя мобильными врачебно-сестринскими бригадами комбината. 42 пострадавших через час госпитализировали в больницы Ионавы, а потом Каунаса.

На случай химической аварии на ПО "Азот" в Ионавском и республиканском штабах ГО существовал четкий план действий. Но четким, как выяснилось, он был не для всех.

Передав по внутренней связи экстренный аварийный сигнал "газы-аммиак", диспетчер комбината немедленно набрала номер дежурных АТС и ОВД г. Ионава и сообщила условный сигнал "аммиак-15". Увы, ионавская АТС была не вполне автоматической, и литовская телефонистка, взявшая трубку, отказалась передать сигнал начальству, так как не знала, что он значит. Подумала ли она, что звонят телефонные хулиганы, или просто вредничала, услышав взволнованную русскую речь (в Прибалтике уже вовсю шумели народные фронты), мы не знаем. Но часы начали отстукивать минуты промедления, которое могло стать преступным.

В советское время В.П. Малышев служил в химических войсках, испытывая химическое оружие на спецполигоне. Принимал участие в уничтожении трофейных химических боеприпасов, найденных в г. Барановичи в 1978 г., в ликвидации нескольких крупных техногенных аварий, в частности засекреченной тогда аварии 1982 г., когда МБР с неразорвавшимся ракетным топливом - гептилом, стартовавшая с космодрома Плесецк, упала в одной из деревень Архангельской области.

Всердцах диспетчер "Азота" позвонила в городской военкомат и передала открытым текстом информацию об аварии. Военком Ионавы сообщил о ЧС выше - в республиканский военный комиссариат в Вильнюсе, откуда весть о случившемся поползла по телефонным проводам в республиканский, а затем уже и в городской штаб ГО Ионавы.

На эту телефонную эпопею ушло 25 минут. Метеорологическая обстановка была тогда еще не известна. Если бы ветер дул на город, жилые массивы которого отделяло от комбината открытое четырехкилометровое пространство, то ядовитое облако за это время успело бы накрыть 40-тысячную Ионаву. Последствия были бы катастрофическими!

К счастью для всех, день выдался солнечным и безветренным, и пары аммиака с конвективным потоком поначалу беспрепятственно поднимались в верхние слои атмосферы.

Впрочем, вздыхать с облегчением было еще рано. 

- Уже через несколько минут после возгорания бойцы противопожарной службы объекта приступили к тушению, - рассказывает В.П. Малышев. - Сработали они отлично. Тушили водой, которая легко соединяется с жидким аммиаком, снижая испарение. Так была нейтрализована часть ядовитого озера. Но дальше случилось вот что. Неподалеку от злополучного аммиачного резервуара располагалось хранилище нитрофоски, где находилось 24 000 тонн удобрения. Почему так много? В сезон внесения удобрений в почву нитрофоска со склада объединения вывозилась прямо на поля, таким образом Агропром экономил деньги на строительстве дополнительных хранилищ.

Надо сказать, - продолжает Владлен Платонович, - что нитрофоска самовозгорается при хранении в результате местного перегрева. Для этого бывает достаточно и 400С. А тут рядом полыхает пожар! И хранилище загорелось.

Горит нитрофоска, выделяя очень вредную смесь аммиака, окислов азота и соляной кислоты. Поскольку в ее состав входит и горючее и окислитель, пожар самоподдерживается, и простая изоляция хранилища от атмосферного кислорода бесполезна. Для ликвидации пожара нужно было вылить на склад такое количество воды, чтобы ею пропиталась вся гора мешков с нитрофоской. На это ушло четыре дня. 21 марта, упав в горящее удобрение, погиб пожарный, став шестой жертвой этой аварии. Седьмой и последней жертвой был работник комбината из числа госпитализированных 20 марта.

Но тогда этого никто еще не знал. Ядовитое облако продуктов разложения нитрофоски стояло над комбинатом, постепенно увеличиваясь в размерах. И каждую минуту с возникновением ветра грозило пойти на город, соединившись с облаком продолжавшего испаряться аммиака.

При этом возникла серьезная экологическая проблема утилизации вытекающей со склада ядовитой пульпы - смеси брандспойтной воды и удобрения. А еще нужно было куда-то девать с территории завода аммиачное озеро:

Все эти проблемы пришлось решать одновременно. Республиканский и местные штабы ГО после первоначальной заминки быстро опомнились и как организаторы сработали весьма эффективно.

На комбинат приехали ведомственные газоспасатели Минхимпрома, эксперты химических войск СССР, большой отряд пожарных МВД СССР и Литвы. Задействовали воинские части Прибалтийского военного округа и невоенизированные формирования ГО. Было создано несколько оперативных групп управления ликвидации последствий аварии, объединенных координационным центром во главе с Н.Н. Долгиным и министром химической промышленности Н.М. Ольшанским.

Все это было на другой день, а к вечеру 20 марта обстановка вокруг "Азота" начала обостряться:

В шесть вечера ветер, колеблясь и меняя направление, стал задувать в сторону Ионавы. В восточной части города опасно возрастает загазованность воздуха. Районный начальник ГО принимает решение о частичной эвакуации населения Ионавы. Первыми вывозили детей с родителями, а с 19.20 началась полная эвакуация - не только горожан, но и окрестных сельских жителей. До следующих суток с шести посадочных площадок ионавцев вывозили автобусами в пансионаты, пионерлагеря, общежития, расположенные за территорией, потенциально опасной химическим заражением. Происходило все, на удивление для сегодняшнего дня, организованно. В городе остались милиция и силы ГО, а также горожане, не уехавшие по "железным" обстоятельствам. Всем оставшимся раздали средства индивидуальной защиты, провели инструктаж. Патрульная служба в Ионаве и пригородных селах проверяла дома и без долгих разговоров доэвакуировала тех, кто задержался по своей прихоти или незнанию. На дорогах, ведущих в город, были выставлены посты, отправлявшие автомобилистов на объездные пути.

Хотя сообщения об аварии были несколько раз переданы по республиканскому и городскому радио, отсутствие громкоговорителей на улицах Ионавы несколько затруднило эвакуационные мероприятия. И все же вывезти и расселить за 5 часов около 50 000 человек - это очень неплохой показатель организации по сегодняшним меркам. А самое главное - из населения не пострадал ни один человек.

- Общая глубина распространения облака зараженного воздуха составляла до 40 километров, - рассказывает Владлен Платонович Малышев. - Возможная зона поражения была оцеплена по периметру. К ведению разведки были привлечены дозоры СЭС Ионавы, Каунаса и Вильнюса, а также два дозора от военных. Два раза в сутки на военных самолетах метеорологи разведывали обстановку с воздуха. Персональных компьютеров у нас тогда не было, и метеорологические параметры рассчитывали на калькуляторах. К концу 21 марта прибыли передвижные лаборатории ветеринарной службы Ионавского района, специалисты Госкомгидромета и Госкомприроды СССР, которые начали систематический анализ заражения воды, почвы и кормов.

Аварию никак не секретили. Во-первых, сделать это из-за ее масштабов было бы сложно, во-вторых, в стране уже была политика гласности. На 3-4-й день, когда опасность миновала, приехали первые лица Литовской ССР, включая 1-го секретаря ЦК КП Литвы В. Бразаускаса. После аварии оппозиционная литовская пресса пестрела статьями с обвинениями "русских оккупантов", специально отравивших литовские реки и землю. 

- Литовские экологи, входившие в штаб по ликвидации аварии, предлагали заливать горящую нитрофоску жидким азотом. Теоретически это эффективный способ: температура жидкого азота минус 2700С и он сразу же "заморозил" бы очаг горения без образования ядовитой пульпы. Но практически сделать это было невозможно. Слишком трудно и долго пришлось бы доставлять необходимое количество газа на комбинат, да и способов подачи жидкого азота в огонь не существовало. Так что это было простым рекламным трюком с их стороны. Но нас они обвиняли в пренебрежении к литовской природе.

Кстати, проблемы с пульпой и с жидким аммиаком удалось эффективно решить. Во-первых, силами ПО "Азот" почти сразу же была перекрыта ливневая канализация, что помогло избежать утечки в реку Нярис ядовитых вод. Они откачивались в свободные емкости, в резерве находилось до 90 цистерн. После рекогносцировки приняли решение перебросить зараженные воды в старый карьер, для чего задействовали передвижные насосные станции и проложили за два дня 2 километра трубопроводов. За три дня в карьер перекачали 20 тысяч кубов пульпы. С помощью армейского батальона с инженерной техникой вырыли дополнительный котлован и возвели дамбу вдоль р. Нярис, для чего перелопатили 850 кубов земли.

При этом аккуратно отслеживалась миграция химических элементов в грунтовые воды. Также был организован жесткий контроль воды в колодцах на хуторах. Для выполнения мероприятий по защите водоисточников, животных, растений, кормов было установлено круглосуточное дежурство ответственных лиц на сельскохозяйственных предприятиях. Действия служб защиты животных и растений в нескольких районах координировала созданная оперативная группа во главе с начальником соответствующего отдела Госагропрома Литвы.

КСТАТИ...
В 1980 г. Владлен Платонович Малышев был в числе советских военных экспертов, выяснявших причины массовой гибели рыбы у берегов Кубы. Грешили на американское химическое оружие, затопленное неподалеку, в Пуэрториканской впадине. Однако экспертиза показала, что боевые ОВ не при чем. Настоящей причиной оказалась токсичная морская водоросль "Красный прилив", образовавшаяся из-за аномально жаркой погоды в Мексиканском заливе. После этого открытия Куба получила грант от ООН на исследование этого процесса.
В следующих номерах "Спасателя" мы обязательно расскажем об этой беспрецедентной в истории человечества аварии.

Все эти усилия позволили избежать массовых потерь животных в период ликвидации аварии. Лишь 27 марта произошел падеж 26 телят и 20 поросят в хозяйствах, подвергшихся заражению. Воздействие АХОВ и нарушение режима содержания животных привело впоследствии к временному снижению продуктивности и качества животноводства в нескольких хозяйствах. Но экологическая катастрофа была предотвращена. 

Какие же уроки можно извлечь на сегодня из аварии в Ионаве?

- Защитная одежда и надежные фильтрующие и изолирующие противогазы всегда должны быть у каждого сотрудника подобных предприятий под рукой, - отвечает Владлен Платонович. - Нельзя хранить опасные жидкости и газы в таких огромных емкостях в одном месте. На таких объектах запасы воды должен превышать нужды "рядовых" пожаров. На комбинате "Азот" склад с нитрофоской тушили 6-7 стволами одновременно. Если бы тогда существовали авиационные технологии пожаротушения, то с вертолета удалось бы потушить склад гораздо быстрее.

И еще: авария не приобрела бы таких масштабов, если бы на "Азоте" использовались современные системы автоматического слежения за состоянием химрезервуаров и состава окружающего воздуха и системы создания водяной завесы при пожаре в резервуаре.

Эти "если бы" перечислены Владленом Платоновичем как бы в плюс и в похвалу сегодняшнему дню. Включая не названные им факторы реально работающей сегодня системы РСЧС с ее автоматическим оповещением всех нужных служб, действенный механизм ЦУКСов, произошедший с тех пор прогресс в области приборов химразведки и средств медицинской помощи.

Но есть и другое "если бы", не столь умиротворяющее:

Не хочется каркать, однако что, если бы авария подобных масштабов случилась у нас сегодня, а с ветром бы не повезло, как в том далеком 1989-м? Да если бы даже и повезло: Сумеют ли нынешние менеджеры пострадавшего предприятия и местные госуправленцы действовать так же четко и эффективно, хотя бы с таким же минимумом ошибок, как их коллеги в Ионаве восемьдесят девятого?

Хватит ли знаний, властного ресурса, элементарной организованности? Или ситуация будет развиваться по сценарию самой трагичной в истории человечества химической аварии на предприятии американской компании "Юнион Карбайд" в индийском Бхопале в 1984 году?