Окончательное решение еврейского вопроса. Часть II.Евреи на Руси. Гигиена.

В итоге четырех разделов Польши под российским владычеством оказались не только многочисленные поляки, украинцы, белорусы и литовцы, но также большая еврейская община. Только с этого момента возник в России еврейский вопрос, обретающий здесь особую остроту в XIX и XX вв. Россия значительно позже, чем большинство других европейских стран, соприкоснулась с евреями. До 1772 г. здесь не было никакого опыта общения с евреями, и вряд ли в российском обществе существовали какие-либо анти-еврейские или антисемитские стереотипы. Ни в Московском, ни в Петровском государстве не проживало сколько-нибудь заметное число евреев. А если более-менее крупные группы евреев и переселялись в Россию, то их, как правило, выдворяли из государства, как это было еще в 1772 г. - неслучайно одновременно с репрессиями против мусульман и язычников. Включение в состав российского государства сотен тысяч евреев - этой рассеянной (дисперсной) этно-религиозной группы с ее специфической социо-экономической структурой, в которой не было ни дворянства, ни крестьянства - этих двух основополагающих для России социальных групп - поставило российское правительство перед новыми проблемами.

Правительство Екатерины II следовало поначалу традиционным методам сохранения статус-кво: как было сказано в одном из манифестов в 1772 г.: «и еврейские общества, жительствующие в присоединенных к Империи Российской городах и землях, будут оставлены и сохранены при всех тех свободах, коими они ныне в рассуждении закона и имуществ своих пользуются: ибо человеколюбие Ее императорского Величества не позволяет их одних исключить из общего ... благосостояния». Был сохранен также орган самоуправления еврейских общин - кагал со всеми его налоговыми, административными, правовыми, культурными и религиозными функциями. К этому российское правительство склоняли не только фискальные соображения и интересы, но и необходимость иметь кагал в качестве своего партнера как контролирующий орган, поскольку у евреев не было сопоставимой с дворянством элиты, с которой можно было бы сотрудничать.

С другой стороны, Екатерина II была озабочена задачами нивелирования и регламентации отношений в государстве и одновременно рассчитывала использовать специфические хозяйственные способности евреев в деле модернизации страны. Поэтому прежний правовой статус евреев как особой этно-религиозной группы (сословия) был ликвидирован, и в 70-х-80-х гг. XVIII в. евреи были интегрированы в сословную систему российского государства. Поскольку они не были ни дворянами, ни крестьянами, то богатые евреи как равноправные члены принимались в сословие объединенных в гильдии купцов, а масса более бедных евреев - в сословие мещан. Вместе с этим они обретали те же самые обязанности и права, что и христианские представители городских сословий. Таким образом, просвещенно-абсолютистская Россия сначала не подвергала евреев дискриминации, даже пыталась включить их в состав государства, обеспечив им правовое и административное равное положение с другими подданными, чтобы оптимально использовать их способности и со временем их ассимилировать. Этим российское законодательство, по крайней мере до второго раздела Польши, отличалось от большинства других европейских стран, проявлявших меньшее великодушие и меньшую снисходительность.

Однако просветительская теория скоро пришла в столкновение с социальными реалиями и польско-литовскими традициями. Это дало о себе знать уже в вопросе о положении евреев, постоянно проживающих в сельской местности в качестве «шинкарей» (хозяев трактиров и торгующих спиртными напитками харчевен), арендаторов и управляющих сельским хозяйством: численность таковых в восточной Белоруссии была больше, чем еврейского городского населения. Эти проживающие на селе евреи были также причислены к городским сословиям и приписаны к городским общинам. Это освобождало их от прежней зависимости от польской шляхты, однако одновременно делало их положение менее прочным. Часто евреям запрещалось арендовать землю и содержать трактиры, что, впрочем, долгое время недостаточно последовательно претворялось в жизнь.

Начиная с 1780-х гг. один за другим издавались декреты, предписывавшие переселение евреев из сельской местности в города. И хотя со всей очевидностью выявлялась невозможность в краткие сроки претворить такие декреты в жизнь, однако в первой четверти XIX в. дело снова доходило до жестоких массовых переселений, так что число проживающих в сельской местности евреев заметно сократилось. Этими мерами правительство хотело регулировать общественное развитие по своим представлениям и меркам, в частности евреев целиком включить в городскую сферу.

Все же в начале XIX в. оно вынуждено было изменить свою стратегию и предоставить евреям в качестве привилегии право селиться в качестве колонистов в «Новороссии», что имело, впрочем, незначительный успех. Важнейшая мотивация этих радикальных правительственных мер по переселению евреев в города состояла в том, чтобы исключить и разрушить традиционное положение евреев в сельской местности, где они в качестве управляющих или арендаторов могли применять силу по отношению к восточнославянским крестьянам. Зависимость православных христиан от «нехристей» - так же, как в случае с мусульманами, - становилась далее нетерпимой, крестьян, согласно господствующему мнению, нужно было взять под защиту от евреев. Этому размежеванию на евреев и не-евреев на селе способствовали предрассудки, которые перенимались из анти-еврейской традиции Речи Посполитой в частности представление о пагубном воздействии еврейских «паразитов» и «кровопийц-эксплуататоров» на восточнославянских крестьян. С конца XVIII в. эти представления постепенно стали проникать в Россию, одинаково охватывая как консерваторов - таких, как поэт Державин, - так и либералов - таких, как декабрист Пестель.

Также и в городах вскоре выявились свои проблемы. Одна из них коренилась в двойственном подчинении евреев городскому правлению и кагалу. Следствием этого было то, что административные и юридические (но не фискальные и не культурно-религиозные) задачи и функции кагала постепенно были урезаны. Как это имело место еще в старой Речи Посполитой, часть христианского городского населения протестовала против равного положения и частичных привилегий евреев. Русские прежде всего боялись экономической конкуренции, поляки воевали против включения евреев в городское самоуправление. Большинство евреев также не стремилось к интеграции в христианское сообщество и отказывалось от нее. Правительство принимало такого рода «жалобы... на разные злоупотребления и беспорядки во вред земледелия и промышленности обывателей в тех губерниях, где евреи обитают» и использовало их в своих экономических целях.

Таковы были важнейшие предпосылки к тому, чтобы равноправие евреев в российском государстве было разрушено специальными законами еще до второго и третьего разделов Речи Посполитой. В Уставе 1804 г. были впервые собраны (не систематически) указы, касающиеся евреев. Для евреев была определена черта оседлости, за пределами которой они не смели проживать постоянно, Она охватывала прежние области Польши и кроме того левобережную Украину и Новороссию, а также значительную часть Астраханской губернии и Кавказа. Это не потерявшее своей силы до конца эпохи самодержавия ограничение в свободном расселении евреев опиралось на петицию московского купечества, опасавшегося конкуренции евреев. Правительство приняло это решение, вероятно, также и для того, чтобы направить активность евреев на вновь присоединенные к России территории к северу от Черного моря.

Явную дискриминацию евреев означало введенное в 1794 г. двойное налогообложение евреев (это не касалось караимов), которые таким образом вычленялись как религиозная группа. Аналогичные меры еще Петр I принял по отношению к староверам. С другой стороны, мусульмане, буддисты и язычники в налоговой политике никакой дискриминации не подлежали. Но двойное налогообложение евреев было вскоре, в соответствии с Уставом, отменено де-факто. Более того, скорее привилегией евреев стало данное им право откупа от обязанности оставлять рекрутов для военной службы: этим правом они могли пользоваться, как все купцы, но надо отметить, что такого права не имело христианское мещанство.

Устав 1804 г. содержал также культурные ограничения: евреи должны были свои хозяйственные деловые книги вести впредь на русском, польском или немецком языках, а еврейские должностные лица в городском самоуправлении должны были на одном из вышеназванных языков уметь читать и писать и не смели носить еврейскую одежду. С другой стороны, устав подтверждал свободу вероисповедания, хозяйственные привилегии евреев и их право на участие в городском самоуправлении, а также гарантировал им возможность посещать - к тому времени, впрочем, еще весьма немногочисленные - государственные школы и университеты, как и иметь собственную систему образования, которая также теперь должна была содействовать изучению русского, польского или немецкого языка. Намерение правительства использовать специфические способности евреев для модернизации России проявились в том, что специальными привилегиями поощрялась их деятельность в промышленной сфере в качестве фабрикантов и фабричных рабочих. Поскольку эти меры имели успех, то впоследствии еврейские предприниматели стали играть важную роль в развитии текстильной промышленности в западной России. Однако многие другие положения еврейского устава 1804 г. остались в основном на бумаге.

На евреев, проживавших на территории Царства Польского, не распространялись положения российского правопорядка. Хотя в конституции 1815 г. евреи не были упомянуты, все же вскоре стало очевидно, что за ними сохраняется неравноправие с христианами. В последующих дискуссиях российские чиновники, например, Новосильцев, гораздо более проявили свою готовность пойти навстречу евреям, нежели большинство поляков, сильно затронутых комплексом юдофобии и видевших в евреях своих экономических конкурентов. Поляки настаивали на том, что эмансипация евреев должна быть связана с их цивилизационным прогрессом, который - в том числе и с помощью просвещенных евреев - должен быть поставлен во главу угла; на практике это означало, что евреи смогут достичь равноправия только после их ополячивания.

Введенные сначала для Герцогства Варшавского в 1808 г. правовые ограничения еврейского населения (лишение политических прав на десять лет) были распространены на Царство Польское и негласно пролонгированы. Впоследствии были приняты другие законы, которые ограничивали права евреев и выделяли их из остальной массы городского населения. Кагал в конце 1821 г. был ликвидирован и заменен новой структурой, во главе которой стоял рабби общины и компетенция которой ограничивалась религиозной сферой. Экономические ограничения снижали активность евреев в посредничестве между городом и деревней. В целом, Царство Польское упустило шанс, который давала его либеральная конституция для реализации частичной эмансипации евреев.

Положение евреев в Российской империи в первой половине XIX в. не подверглось каким-либо коренным изменениям. После 1815 г. предпринимались оставшиеся безуспешными попытки побудить евреев принять крещение. В 1825 г. был несколько ограничен район расселения евреев, находящийся в черте оседлости: из него были исключены Астраханская губерний. Кавказская область и пограничная зона шириной в 50 верст (для предотвращения контрабанды). В 1815 г. был в основном подтвержден устав 1804 г. Впрочем, при Николае I государственные нападки стали значительно сильнее. Так, в 1827 г. было отменено право евреев откупаться от рекрутской повинности. Само по себе это означало как бы только установление между евреями и не-евреями, но по сути было одним из видов дискриминации евреев, которым в возрасте от 12 до 18 лет принудительно была вменена очень жесткая подготовка к военной службе в качестве так называемых кантонистов, а затем предстояла еще сама военная служба, продолжавшаяся от 20 до 25 лет. Евреи сопротивлялись этим принудительным мерам, прибегая и к бегству, и к самоувечью, чтоб избежать военной службы, петициям с протестом против этих мер, целью которых было также и крещение еврейских юношей; только в 1856 г. эти меры были отменены.

В 1843 г. со страшной жестокостью было проведено предусмотренное еще «декретом» 1825 г. выселение евреев из пограничных областей, а спустя год был официально ликвидирован кагал, хотя его религиозные, культурные и социальные функции практически еще сохранялись. С другой стороны, радикальные выпады правительства расшатывали социальную стабильность еврейского общества и способствовали - вместе с поддержанным правительством просветительским движением (хаскалах) - его трансформации.

Российская политика в отношении евреев в первые десятилетия после разделов Речи Посполитой была противоречива. С одной стороны, она с самого начала была направлена на то, чтобы интегрировать евреев в общественные отношения России с целью использовать их хозяйственные способности и ассимилировать их. Но поначалу объявленное равноправие вскоре было снова ограничено, и вместе с этим изменилась стратегия: только ценой ассимиляции, то есть перехода в христианство, могли евреи достичь равноправного положения с христианам. Дискриминационные законы и повседневная практика вычленяли евреев из христианского общества, при этом существенной целью было исключить еврейское влияние на христиан, которое расценивалось как вредное. Впрочем, сегрегация отвечала желаниям многих как евреев, так и не-евреев. Однако ни правительственная политика, ни позиция населения в первой половине XIX в. не носили характер последовательной, идеологически обоснованной и расистской враждебности к евреям - юдофобии. Жесткая дискриминация и развитие русского антисемитизма приходятся на вторую половину XIX в. (с. 71-75).

При Александре II по мере либерализации режима и проведения реформ, в России, как и в других европейских странах, встал в повестку дня вопрос эмансипации евреев. И снова разгорелся спор о том, должно ли равноправие евреев послужить целям их интеграции и ассимиляции или, напротив, их ассимиляция должна предшествовать установлению их равноправия с другими подданными. Если в Царстве Польском равноправие евреев было провозглашено в 1862 г., то на остальной территории России был принят компромисс, связанный с поэтапной эмансипацией, со смягчением, но не полным устранением дискриминации. Черта еврейской оседлости, охватывающая 15 губерний на западе и 10 в Царстве Польском, сохранилась, однако в период проведения реформ еврейские купцы 1-й гильдии, лица, имеющие академическое звание или ученую степень, цеховые ремесленники, а с 1879 г. все выпускники высших учебных заведений получили право на поселение во внутренней России. Также значительно ослаблены были ограничения, касающиеся евреев, проживающих в сельской местности, им было возвращено право на аренду земли и торговлю алкогольными напитками. Все более-менее крупные реформы были распространены также на еврейское население, и только городская реформа была дополнена дискриминационными условиями, которые предусматривали, что в составе городских управ (органов самоуправления) евреи не могут составлять более трети их выбранных членов, а также не могут выполнять функции городского главы. Таким образом, хотя российская политика в этом вопросе была основана на компромиссах, она способствовала социальной мобилизации евреев: многие из еврейской среды поступали в государственные школы, шел процесс формирования еврейской элиты из представителей свободных профессий и узкого слоя богатых банкиров и предпринимателей. Многие евреи были ассимилированы их русским окружением, а некоторые примыкали к русскому революционному движению.

Участие террористки еврейского происхождения в конспиративной организации, подготовившей убийство Александра II 1 марта 1881 г., было поводом к массовым антиеврейским погромам, Уже за десять лет до этого в Одессе состоялся инициированный проживающими в этом городе греками еврейский погром, но только антиеврейская кампания 1881 г. определила решающий поворот в российской еврейской политике. Главной ареной погромов стали города Украины, где было убито около сорока человек, мужчин и женщин, значительно больше - ранено, искалечено, изнасиловано, а сотни еврейских предприятий, магазинов, мастерских и частных домов разграблены и разрушены. В декабре до еврейского погрома дело дошло и в Варшаве.

До сих пор неясным остается вопрос, были ли эти погромы спровоцированы и организованы российской администрацией, или они явились спонтанными актами. В новейших исследованиях преобладает та точка зрения, что петербургское правительство не принимало в этом никакого Участия и даже с крайним неудовольствием отнеслось к тем массовым беспорядкам, которые сопровождали погромы; что же касается местной администрации, то она, по установившемуся в современной науке мнению, также невиновна в прямой организации погромов, но тем, что не принимала своевременных мер против беспорядков, фактически способствовала погромщикам.

В погромах 1881 г. основными участниками были русские городские низы, а также рабочие, занятые на строительстве железной дороги, и поденщики. Многие из них прибыли на Украину в надежде найти работу, но натолкнулись там на многочисленных евреев, державших в своих руках ремесло и мелкую торговлю и ставших, таким образом, «козлом отпущения», шлюзом, через который хлынуло массовое недовольство в нерешенными социальными проблемами. То, что московское стояло за кулисами в качестве тайного организатора этих погромов указывают отдельные источники, сегодня представляется не подтвержденным доказательствами. Из многих городов с преобладающим русским населением погромы перекинулись в сельскую местность, где в них участвовали украинские крестьяне. Такая схема развития событий дезавуирует распространенное мнение, будто погромы 1881 г. на Украине были прямым продолжением антиеврейских погромов, имевших здесь место в XVII и XVIII вв., и будто они восходят к «вечной традиции» украинского антисемитизма.

Для правительства погромы 1881 г. стали поводом к ужесточению его политики по отношению к евреям. Вновь оживились и усилились старые предрассудки, связанные с представлением о евреях как эксплуататорах массы восточнославянского населения. Поскольку эти массы должны были якобы быть защищены от евреев, политика постепенной эмансипации евреев оказалась теперь не к месту. И теперь уже не интеграция, равноправие и ассимиляция, а обособление, сегрегация и дискриминация евреев стали главной, определяющей линий российской политики. В отличие от всех других нерусских этносов на западе, в случае с евреями Россия не стремилась к их культурной русификации, а твердо придерживалась запрета вести преподавание на русском языке в еврейских религиозных школах. И православная Церковь почти не прилагала усилий к ведению миссионерской деятельности в еврейской среде: хотя крещение (переход в православную веру) формально освобождало еврея от всякой дискриминации, оно еще не превращало еврея в русского. Возрастающая сегрегация евреев, которая со временем постепенно обретала расистские черты, нашла свое отражение уже в осуществленном при Николае I их отнесении к правовой категории «инородцев». Таким образом, евреи, как кочевники и мусульмане Азии, стали гражданами второго сорта, хотя такие, связанные с их статусом преимущества, как право на самоуправление и освобождение от воинской службы, за ними сохранились.

Под предлогом необходимости защиты восточнославянских крестьян от евреев, последним в мае 1882 г. было запрещено заново селиться в сельской местности. Это положение было распространено также на Царство Польское, что ограничило введенное здесь за два десятилетия до этого равноправие евреев. К концу 80-х гг. последовали новые дискриминационные акты. В 1887 г. была установлена численная квота для евреев, поступающих в гимназии и высшие учебные заведения: в районах черты оседлости евреи могли составлять максимум 10%, в остальных районах максимум 5% и в Петербурге и Москве максимум 3% учащихся. Основанием для принятия этих законов послужило то, будто евреи приносят в школы «революционный дух»: таким образом, наряду со стереотипом «кровопийцы-эксплуататора» (таким же, как в отношении армян) получил распространение негативный стереотип еврея-революционера. Эти и другие дискриминационные акции в значительной мере тормозили социальное развитие еврейского народа. В рамках направленного против уже проведенных реформ движения в начале 90-х гг. евреи были снова лишены данного им при Александре II права на представительство в городских управах и земствах. Потеряли свою силу и некоторые другие данные евреям в период общей либерализации послабления; так, в 1891 г. свыше 10 000 ремесленников были выселены из Москвы. Что же касается изгнания евреев из России, которое было крайней степенью и наиболее резкой формой их обособления и сегрегации, то в отдельных случаях выдвигаются требования такого изгнания, но в целом оно осуществлялось только в рамках добровольной эмиграции евреев, которая с 1881 г., как правило, разрешалась. Между 1881 и 1914 гг. около 2-х миллионов евреев выехали из Российской империи, преимущественно в Северную Америку.

Российская политика после 1881 г. держала курс на дискриминацию и сегрегацию евреев. Однако и в правящей элите были силы, продолжавшие выступать за осторожную эмансипацию евреев. Прежде всего против Министерства внутренних дел, которое поддерживало антиеврейскую политику, выступало Министерство финансов, которое подчеркивало ту важную роль, какую могли бы играть евреи в процессе индустриализации России. Однако такие голоса по сути не были услышаны, что объясняется усилением юдофобии в российском обществе в конце XIX в., причем эта юдофобия постепенно перерастала в воинствующий антисемитизм, проникавший вплоть до высших правительственных кругов.

После реакционного поворота, наступившего в 1881 г. в российской политике, ставка была сделана на «защитную модернизацию» самодержавия при сохранении сословного порядка и господства дворянства. Как параллель к форсированной индустриализации в России в 90-х гг. получил широкое распространение реакционный «антикапитализм» с его ярко выраженной антисемитской окраской. В понимании этих реакционеров евреи были синонимом капиталистической эксплуатации, и считалось, что вместе с развитием индустриализации они возьмут в свои руки и политическую власть, А тот факт, что многочисленные евреи примкнули к социалистическому движению, стал поводом для того, чтобы представлять всех евреев в роли закулисных инспираторов революции. В полном соответствии с позициями крайнего русского национализма находились представления и мифы о космополитической интернациональной еврейской «бирже» и о польско-еврейском тайном заговоре, который должен направить Россию на пагубный путь либерализма и капитализма. В 1895 г. агентами царской охранки были сфабрикованы «Протоколы сионских мудрецов», которые распространяли легенду о якобы существующем заговоре и клятве евреев, намеренных захватить мировое господство. Ни единый мотив этой «реакционной утопии» (как характеризовал ее Леве) не соответствовал действительности, и все же она могла оказать определенное воздействие на городские низы в России и стать инструментом их объединения. Евреи становились идеальным «козлом отпущения», на которого можно было взвалить ответственность за все социальные и экономические проблемы, вызванные ускоренной модернизацией.

Погромы 1881 г. и дискриминационные меры со стороны правительства определили также решающий перелом и в целях самого еврейского движения. Крах начатой Александром II политики, направленной на эмансипацию и ассимиляцию еврейского населения, привел к социальной мобилизации части евреев, вступивших на путь национального и революционного движения. Как и у других народов империи, еврейское национальное движение было подготовлено эпохой культурного возрождения, просветительским движением (хаскалах) и осмыслением ценностей еврейской культуры и языка (идиш и древнееврейского). В результате проведенных в России реформ сформировалась ставшая опорой и носителем идей национального движения еврейская интеллигенция, находившаяся под сильным русским влиянием и особенно склонная к восприятию лозунгов национально-освободительной борьбы и социалистического направления. Характерной особенностью освободительного движения евреев России было то, что оно протекало не в едином потоке, а было расколото на ряд соперничающих друг с другом группировок. К этому добавлялась и активность традиционалистских сил и консервативного мышления, стремящихся оказать свое влияние на массы, как в форме «раббиизма» (деятельности официальных священнослужителей - «рабби», которые стремились изолировать еврейскую религиозную идентичность и самоидентификацию от русского влияния, от реформ и просвещения), так и в мистическом странствующем по свету движении хассидов («хассидизме»).

В более узком смысле национальное движение евреев выступило в форме сионизма, который начал формироваться в России в 80-х гг. Наряду с главным направлением политического сионизма, который стремился к созданию еврейского национального государства в Палестине, сформировались другие ветви сионизма: представители одной из них концентрировали свои усилия на национально-культурной консолидации евреев внутри групп-диаспор; другое направление искало союза и соединения сионизма с социализмом. Многие евреи из России принимали участие во всемирных сионистских конгрессах, которые начиная с 1897 г. проводились регулярно, а также в Конференции сионистов России, состоявшейся в Минске в 1902 г., куда сотни организаций направили своих делегатов. Для развертывания сионизма в России большое значение имело то, что правительство, одобрявшее еврейскую эмиграцию, вплоть до 1903 г. относилось к нему (в отличие от других национальных движений) вполне терпимо.

В конкуренции с сионизмом среди евреев Российской империи сформировалось рабочее движение, которое уже в- 90-х гг. приступило к организации забастовок. Крупнейшей еврейской партией стал «Всеобщий еврейский рабочий союз в Литве, Польше и России» («Бунд»), который выступил против буржуазного сионизма и в котором уже к 1903 г. было около 25000 членов. «Бунд», основанный Российской социал-демократической партией, рассматривал сам себя как составную часть социал-демократии России. Несмотря на эту, в принципе, интернационалистскую направленность, он выполнял и специфические функции еврейского национального движения, такие, как борьба против дискриминации и начатая им организация еврейских союзов самообороны. «Бунд» провозгласил евреев нацией и выдвинул требования персональной культурной автономии для еврейской нации со школами на еврейском (идиш) языке. Но эти цели были не приняты и отклонены российской социал-демократией, что привело в 1903 г. к временному исключению «Бунда» из РСДРП.

К началу XX в. еврейский вопрос в России был еще дальше от решения, чем прежде. Правительственная политика усиливала дискриминацию и сегрегацию евреев, в русском обществе рос антисемитизм, а евреи активизировали свое национальное и социалистическое движение. Насколько взрывоопасной была ситуация, показал новый погром, который произошел 1903 г. в Кишиневе и в ходе которого было убито больше евреев, чем во всех погромах 1881 г. Вроде бы и на этот раз правительство непосредственно не участвовало в этом деле, и все же кишиневский погром не был спонтанной акцией, а был запланирован местными антисемитскими организациями, которые нашли поддержку в администрации. Такой сценарий не раз повторялся и в ходе революции 1905 г. (198-203).

Известно, что лучшие учреждения заимствуются из нравов тех народов, для коих учреждаются, а нравы изображает история; то дабы елико можно представить мнение мое о Евреях основательное, почел я за нужное коснуться оной. Вижу из самого священного писания, что Израильтяне, по случаю голода, Вышли из страны Ханаанской в Египет и там размножился.

Хотя в сравнении с прочими народами были не многолюдны, но производили и ныне производят много о себе шуму; освободясь же от Египта, населили Палестину. От последнего разорения Иерусалима[3] расселялись по лицу земному, и кочуя так сказать по городам и селениям, переходят с места на место, чрез столько столетий; когда несколько царств разрушилось и почти следы их исчезли, они удерживают свое единство, язык, веру, обычаи, законы.

Древле предопределенный народ владычествовать, ныне унижен до крайности, и в то самое время, когда пресмыкается, под игом чуждым, по большой части властвует над теми, между которыми обитает [4]. Везде во всех веках за свою взмерчивость, свары и злодеяния, а иногда и по клеветам, был иноплеменными не любим, презираем и гоним; но завсегда покровительствовав особо изданными для него законами, даже инде отличаем и преимуществами[5]. С одной стороны называется избранным от Бога; с другой родом неблагодарным, строптивым, лукавым, неверным и развращенным.

Светские летописи объявляют о Иудеях то же. Одни уважают оных, приписывают первым их патриархам просвещение науками и нравоучением всего человеческого рода и что истинное богопознание, законы и спасение от них начало свое восприняли [6]. Другие, изображая Евреев всеми гнусными красками, присвоят им все мерзости и пороки, какие только ко вреду человеческому выдумать можно [7]. Обличают паче в гордости, трусости и ненависти всех, кто только не их религии, а более Христиан. Укоряют также в корыстолюбии, пронырстве, ласкательстве, обманах и опрометчивости к доносах, склонности к предательству, смутам и самым мятежам [8]; словом, ежели бы описывать подробнее все преступления, в древних и новых временах на Жидов взводимые, то слишком должно бы распространиться. По сим, видно, причинам политики вопрошали и едва ли еще решился вопрос сей: могут ли быть Жиды полезными государству?[9].

По строгим однако и мудрым в некоторых европейских страна державах о них учреждениям [10], предоставляется разрешить времени: долго ли они под уздою сих установлений спокойными пребудут? Но как бы то ни было: ежели все высочайший Промысел, для исполнения каких своих неведомых намерений, сей по нравам своим опасный народ оставляет на поверхности земной и его не истребляет; то должны его терпеть и правительства, под скипетр коих он прибегнул; споспешествуя установлению судеб, обязаны простирать и о Жидах свое попечение таким образом, чтобы они и себе и обществу, между которым водворились, были полезными. Жиды, в Польше из давних времен жительствовавшие, а именно: от 1096-го года [11], а потом, по изгнании из Германии, умножившиеся около четвертого-на-десять века, происходят от некоего их родоначальника, называющегося по - гебрейски или Халдейски Ашхенасим под коим словом разумеется европейский или немецкий Жид; а те, которые в Азию отлучились, нарицаются Сфарды.

Доказательством тому служит, что все здешние Жиды говорят поныне испорченным немецким языком, а богослужение свое отправляют на еврейском. По выселке их около помянутых времен из Испании (где из розданных ими тамошнему народу взаймы денег, осталось много Без взыскания), умножились в здешнем краю при владении Казимира Великого, и чтоб не подвергнуть себя впредь случившемуся с ними в Испании, изобрели или употребили давно известное им средство, забирать в долг деньги у народа, между которого они обитают, дабы чрез то удерживаться в оном. Они подвергали в поручительство за суммы, занятые ими, всего их общества движимое имение, посредством их кагалов, кои от заимодавцев снискали себе тем самым привязанность и уважение. Сверх того, способствовало им отменное благоволение Царствовавшего тогда короля, реченного Казимира[12], который, по некоей особой к ним склонности, многими данными привилегиями открыл им свободу ко всякому промыслу и даже к шляхетскому праву. Они, пользуясь сею его милостью или паче непросвящением его народа, наполнили города, местечки, и наконец Разсеялись по деревням и корчмам, содержа в своих руках все то, что до внутренней оптовой и мелочной торговли и денежных оборотов принадлежит.

Хотя после узнали Поляки ощутительный вред от внедрившихся между ими сих корыстолюбивых пришельцев и старались ограничить их пронырства и расхищение своих имуществ конституциями 1454,1565,1567, 1588, 1633, 1638, 1670, 1678 и 1690 годов (в выписке, здесь с прочими законами под литерою Б прилагаемой), которыми, т.е. конституциями, запрещено давать деньги им взаймы и брать от них, даже с залогом на время, дворянских имений, содержать на откупе и на аренах таможенные сборы, перевозы, продажу соли, корчмы, ни самих собою, ни под чужим именем, также иметь работников и работниц из Христиан и делать перекупы всяких товаров и продуктов, и чинит малейшее помешательство в торговле Христианам, под строгим за ними наблюдением и взысканиям за преступления по законам. Для того подвергнуты они суду и расправе общих правительств и установлением республики, с изъятием однако таковым, чтоб их против Христиан в свидетели не принимать; хотя прежде еще сего не дозволено им было жить в Кракове, а конституциею 1766 года возбранено уже иметь им сонмища свои и в столичном городе Варшаве.

С другой стороны получили некоторые города привилегии, как-то: по Белоруссии Витебск, Могилев и Чериков, от Иоанна 3 и других королей, дозволяющая им торговый промысел, покупку городовых мест и прочие городовые выгоды, хотя cии привилегии, яко исключительные, и не отменяют общих о Евреях законоположений. После того, по разным случаям, разные выходили к обузданию их постановления, но тщетно; ничто не помогло. Жадность к корысти разрушала все оплоты, а слабость исполнительной власти споспешествовала и укрепляла зло. Тунеядцы cии обманами и пронырствами пребывали в изобилии на счет своих гостеприимцев, и содержали их всегда своими данниками. Никогда никто не был из них хлебопашцем, а всякий имел и переводил более хлеба, нежели семьянистый крестьянин, в поте лица своего достающий оный. He находилось также никогда между ими капиталистов по торговле, но вероломством и банкротством нередко делались они обладателями чуждых стяжании. Подобно в прочих ремеслах и рукоделиях они не поднимались и не несли никогда действительной тягости работ; ибо всевозможно избегали трудолюбия, будучи по их талмудам удостоверены, что они господствовать, а другие народы раболепствовать им должны[13]. При всем-том находили изобильное себе продовольствие и содержание с многочисленными своими семействами. Таково было состояние Евреев во время польского владения по всей Польше и Белоруссии. Не упоминая об изгнании Жидов из Киева, около 1113-го года, Владимиром Всеволодовичем Мономахом[14], а из Новгорода, 1528 года, царем Иоанном Васильевичем Грозным[15], прозорливости великих российских монархов отнести должно установление в последующие времена таких законов, которые строго воспрещали иметь приход и въезд сим искусным грабителям в пределы империи; но со времени первого отделения от Польши Белоруссии, присовокупился и род сей вместе с краем под сень скипетра всероссийского.

С тех пор от времени до времени неприметно и под разными предлогами вкрадывается и расселяется в Малой и Новой Poccии и других сопредельных Белоруссии губерниях; а особливо в Киеве весьма много уже показалось. Новейшие местные о Евреях сведения, покойным графом Чернышевым, бывшем прежде генерал-губернатором в Белоруссии, и много от разных людей в лучшее объяснение характера сего народа собрания и в копиях здесь приложенное под лит. В [16], не думаю, чтоб были вовсе несправедливы и плод единственной ненависти, как они говорят, вдыхаемой различием веры. Cии сведения подобны историческим и суть таковы: Жиды умны, проницательны, догадливы, проворны, учтивы, услужливы, трезвы, воздержны, скромны, не сластолюбивы и проч.; Но с другой стороны, неопрятны, вонючи, праздны, ленивы, хитры, любостяжательны, пронырливы, коварны, злы и тому подобное. Можно о том читать обстоятельнее в упомянутых приложениях. Но я замечу только здесь важнейшее или, лучше, вреднейшее для обществ, между коими они обитают, обычаи и установления:
1) Находятся у них школы, то есть: молитвенницы или училища их веры и воспитания. Там раббины, наполняясь исступлением древних их талмудов или толковников их религии, преданиев, обычаев и законов, превращают начальные основания их чистого богослужения и нравственности в ложные понятия о справедливости и неправде, и вместо общественной, практической добродетели поощряют простой народ к одним пустым обрядам и ненависти других народов. А чрез то так его ослепили и непрестанно ослепляют, что возвысилась и утвердилась между ими и прочими не единоверными с ними так сказать неразрушимая стена, которая, окружая их мраком, содержит в твердом единстве и отделении от всех обитающих с ними.

Там детей своих они воспитывают с наивеличайшим тщанием относительно только религии их и суеверий, а в прочем ничему иному не учат, правил благонравия и честности не преподают; напротив поощряют и наставляют к обманам, хотя и хвастают, что будто между ими находятся мужи, имеющие великие познания. За научение талмудов платят они дорого и ничего не жалея. Я видал от восхождения до захождения солнца стариков и юношей, кривляющихся и трясущихся с воплем над сими книгами. Закон свой содержат, особливо в буквальном смысле обрядов, весьма твердо. В субботу ни за что не примутся. Посты свои наблюдают с крайним благоговением, весьма строго и постоянно. Женятся весьма рано, иногда прежде 10 лет, от чего хотя плодущие, но слабы.

Доколе школы будут существовать в настоящем их положении, ни малой не предвидится надежды к перемене их нравов. В сих сонмищах преподается и укореняется суеверное учение, что они почитают себя единственно истинными богочтителями, а о всех других не единоверных с ними думают уничижительно, признавая их за язычников и идолопоклонников, под названием: Акум (поганые). Там вперяется в народ беспрестанное ожидание мессии, которого они в помрачении своем баснословят быть Господом вселенной, не духом истины и добродетели, чем Спаситель наш, соединив земное с небесным, учинил человека по блаженству его души, царем мира, Божеству подобным; но они думают, что их Мессия, покорением под свою державу вещественно всех земнородных, будет над ними плотски владычествовать, возвратит им прежнее их царство, славу, великолепие, и воздвигнув материально вновь храм Соломонов, вознесет их имя паче всякого имени. Потому-то из детства упоенные сими предубеждениями, закореневшие и состарившие в оных, или, лучше сказать, не имея никакого понятия о человеколюбии, бескорыстии и прочих добродетелях, ни к чему они более не привязываются; как к собранию богатств, сокровищ, для созидания того храма или для плотских своих удовольствий нужных[17]. Впрочем, думают только о настоящем, не заботясь ни мало о будущем; а потому ни в каком случае не мучатся совестию, пускаются на все. Честь у Жида ничего не стоит. Себя они чтут пред всеми другими превосходнейшими. Вследствие того, чтоб не показать своего унижения не снимают ни пред кем с голов своих ермолок[18]. При малейшем а особливо общем их благоденствии, взмериваются до чрезвычайности, думая, что пришло время Мессии, который даст им собственных своих первосвященников, вождей, судей, и прочие.

Пример сего надмения, как сказывают, здесь при дозволении им права заседать в магистратах и пользоваться привелегями купечеству и мещанству, наравне с прочими подданными (чего, как выше явствует, не позволялось им польскими законами), весьма был ясно всеми видим
2) Имеют они кагалы, то есть судилища или места правления, составленные тоже из избраннейших их старейшин или раббинов, как и школы их. Они существуют издревле и владычествуют над их народом самовластно. При забрании белорусского края к Poccии оставлены они, плакатом 1772-го года Государыни Императрицы, на прежнем их положении, как думать можно, единственно для государственных податей, чтоб чрез них удобнее было сбирать оные. В сих кагалах определяются и совершаются все их духовные и гражданские дела. Духовные: позволение и запрещение хоронить умерших на их кладбищах; обрезывать младенцев; входить в школы и их собрания; браки и разводы; употреблять резников, без коих никакого животного в пищу себе употреблять не могут. Гражданский: суд между ними и расправа; наследства, полиция и сбор с их народа денег, не токмо для государственных податей; но и для общественных их нужд. Сии сборы существуют у них, кром многих прочих, под двоякими главными названиями, а именно: хебрикадыш (священный) и коробка. Из них первый якобы на погребение бедных, чем присвоили себе кагальное право забирать у наследников богатых умерших имения, иногда и до половины; второй - якобы на содержание школ и вспоможение убогим, который взыскивается с резников весьма дорогою ценою за продажу кошерного мяса[19].

Все cиe составляет кагалам ежегодно знатную сумму доходов, несравненно превосходнейшую, нежели с их ревизских душ государственные подати. Кагальные старейшины в ней никому никакого отчету не даютъ[20]. Бедная их чернь от сего находится в крайнем изнурении и нищете, каковых суть большая часть. Взглянуть на них гнусно. Напротив, кагальные богаты и живут в изобилии; управляя двоякою пружиною власти, то есть духовною и гражданскою, в руках их утвержденною, имеют великую силу над их народом. Сим средством содержат они его, или по видимому рассеянное общественное их политическое тело, не токмо в неразрывной связи и единстве, но в великом порабощении и страхе. Уездные подкагалки подчинены губернскому кагалу, а губернский синагоге или главному духовному суду, бываемому по случаю чрезвычайных собраний в Бресте или Вильно, или где бы то ни было, но большею частию, как слышно, вне Российской империи. Сей духовный суд есть великий центр их правления.

В него из губернских Кагалов, чрез нижние инстанции или подкагалки, переносятся всякого рода дела по апелляциям [21]. Примечено даже за некоторыми малоосмысленными Христианами, что и они подвергаются суду сих раббинов, которые не из свойственного им правосудия, но для дальнейших своих видов и ослепления прочих простолюдинов, доставляют им некоторое удовлетворение: ибо в деле с Христианином у них правды быть не может. Cиe запрещено талмудами. Славится здесь в разбирательстве тяжб чрезвычайными собраниями, даже иностранных Иудеев, некоторый Жид Зальман Брохович живущий в местечке Лезне, пред глазами которого ополичил я винокурение[22], производимое Жидами под предлогом дворянского права.

В лицемера сего, лично виденного мною, веруют наиболее Хасиды [23], почитая его своим патриархом. Слово его - им закон. Хасиды cии[24] суть их раскольники или секаторы, в недавнем времени от древних их преданий некими новыми обрядами отличающиеся. Уже приметно видим между ими раздор. Первые жалуются на последних, что они детей их, а особливо богатейших купцов, сманивая в свою секту, обирают у них золото и серебро, которое остается в неизвестное употребление вышеупомянутого ханжи. Многие утверждают, что будто чрез него переводят они серебряные и золотая деньги в Палестину на богоугодные там дела, чаятельно при случае пришествия мессии, которого всечасно ожидают на создание их храма [25]

3) В некоторых из сих кагалов и школ находятся у них раббины, называемые ими кабалистиками, которые таинственные о значения талмудов объясняя по своему вымыслу и буквы священного писания перенося из одного места к другому и подбирая их слово к слову, составляют из них речения, к деяниям нынешних времен или, лучше, к желаниям их относящиеся. Таковым прогностичеством, чародействами и подобными изуверствами или лучше, потачками и укрывательствами самых уголовных преступлений доводят oни простой народ до предпринятой ими цели. И потому многие из Жидов не начинают никаких важных дел без вычисления выкладок или советов сих кабалистиков

4) В оных же кагалах установляются Херимы [26], то есть страшные заклинания на все их общества, или на некоторое частное лицо их рода; в хранении какой-либо тайны, или в домогательстве всеми средствами - даже самой злобы, какую только изобразить можно - чего-либо им нужного. Удивительный пример сему был, в недавних годах, против некоего польского помещика Тизенгаузена, в Зельвянском их собрании учиненный, о коем в приложении под литерою Г читать можно [27]. Там позволено было на тех Жидов, кои против общих их польз к помещику сему прилепились, сочинять даже фальшивые векселя, подписываться подложно под их руки и утверждать все то присягою в местах судебных. Из сего видно, что жидовская клятва, не кагалами их определенная, ничего для них не значит

5) В сих же сонмищах или кагалах определяются и даются также хазаки, то есть вечное право на содержание какой-либо аренды или откупа; в который они по своему произволению отдают чьи бы то ни было чужие недвижимые имения, как-то: деревни, корчмы, мельницы, луга и проч. Таким образом, ежели только раз настоящими владельцам отданы оная были какому-либо Жиду на аренду или на откуп, то другой Жид не смеет уже, хотя бы и с прибавкою оброчной суммы, приступить к торгу и взять оных в свое содержание, отняв тем выгоды у первого; но ежели бы помещик отобрал оные у Еврея и отдал в содержание христианину тогда после онаго, в случае новой отдачи может уже другой Жид приступить к снятию тех аренд или откупов в противном случае Жид, преступивший cиe кагальное постановление, подвергается лютым истязаниям, какие только в тех их кагалах совершаются и коих боится их народ паче наказаний, бываемых от правительства по делам криминальным

6) Там же то есть в сих кагалах, исполняются или по крайности, теперь только защищаемы бывают те христианские кровопролития [28], в коих Иудеи по разным временам и царствам подозревались и поныне по архивам замечаются, что видеть можно из приложений под литерою Д, хотя я, с моей стороны, о сих кровопролитиях думаю, что если они и бывали где-либо в древности то не иначе как токмо по исступлению некоторых их фанатиков, но счел однако за нужное не выпустить их из виду [29]. Что ж принадлежит до прочих преступлений еврейских, то о них достоверно известно из приложенной здесь под лит. Е. справки, в которой явствует, что редко бывает уголовное дело, в котором бы не были многие или один Жид замешан, если не настоящим действием, то по крайней мере соучастием. Из сих же кагалов или их правительств истекают по их народу всякие приказания, налог податей, наряды и, прочие распоряжения, которые исполняются с такою точностью и скоростью, что удивляться должно. Живущие по городам, местечкам и деревням тотчас сообщают все друг другу

8) Впрочем, Жиды обращаются в торговле, а некоторые, и то весьма мало, в легких ремеслах. Жены их большею частью сидят в городах и местечках по лавкам и вяжут чулки, чему последнему приобучил их принуждением граф Чернышев. Ездят по ярмаркам и ходят по домам, чаятельно, с великою для себя прибылью; но вообще сказать должно, что вся жидовская торговля едва ли полезна государству и казне. Cиe еще прежде по делам коммерц - коллегии мною замечено [30]

9) Нередко они здесь упражняются при господах в факторстве или закупке всего для их домов нужного; cии факторы или, лучше сказать, повсеместные пристава бдят, под видом прислуг, душевно и телесно над истощением хозяйских имуществ, и сообщают нужные известия своим собраниям. Многие польские владетели без Жида шагу не ступят, и крестьяне по своим нуждам, не заплатив несколько копеек сим хранителям, не смеют показаться в их дома

10) Занимаются также здесь Жиды мелочными перекупками всяких произрастений, и где их много живет, там вообще по городам бывает дороговизна в съестных припасах. Всего же больше упражняются в деревнях в продаже по корчмам горячего вина, а паче в раздаче в долги всего нужного крестьянам, с приобретением чрезвычайного росту; и потому, попав крестьянин единожды в их обязанность не может уже выпутаться из долгу

11) Для сбору сих своих долгов ездят они осенью так называемою колядою как выше описано, иногда тайным образом и по ночам, спаивая не только самих хозяев, но жен их и детей, развозимым с собою вином; пьяных обсчитывая, обирают с ног до головы, и тем погружают поселян в совершенную бедность и нищету. Приложенное здесь под литерою Ж польское сочинение, хотя по виду своему сатирическое и шуточное, но поелику, по собранным мною известиям, вижу я в нем совершенный образ Жида, помещика и крестьян белорусских, то и взял я смелость сюда приобщить оное. Подлинно здесь находятся таковые Жиды, арендаторы и легковерные помещики, предавшие в руки жидовские не токмо временно, по и бессрочно деревни свои, чрез вверяющие письма, контракты и другие крепостные сделки. Всяк себе представить может, каковы суть крестьяне под господством Жидов! Должно однако ж справедливость отдать и сим последним, что при нынешнем недостатке хлеба они не мало голодных поселян снабжали кормом; впрочем, всяк знает, что не без расчета, ибо при снятии жатвы, данное ими сторицею они возвратят, ежели только правительство в том не воспрепятствует им учиненными от него строгими предписаниями

12) Жидов в Белоруссии числится по последней ревизии мужеска полу только 18,121 душа, но известно, что множество их прописанных или после ревизии из - за границы пришлых. Доказывается cиe тем, что в губернском городе Витебске находятся, кроме наемных, 700 еврейских домов, а числится ревизских душ с небольшим 500 мужеска пола; но в каждом однако дворе до 20 их найти можно, а так-же и явкою ныне таковых прописанных в правительстве. Потому думаю, что скоро их найдется, как говорят здесь, более 100,000 мужеского одного полу, ежели только захотят они употребить в свою и государственную пользу милосердие Государя Императора, оказанное им позволением в годичный срок подать о себе вернейшие сказки. Если ж они сего не учинят, то без особливого чрезвычайного средства трудно им сделать справедливую перепись; ибо, живя по городам, местечкам, дворам господским, деревням и корчмам, беспрестанно почти перебегая друг к другу называют себя не туточными жителями, а гостями, из другого уезда или селения пришедшими. А притом как .много из них единообразных, единоимянных, каких-нибудь Мовшев, Абрамов, Лейбов, Хаймовичев, Лейзарочев и тому подобных; да к тому же все одеты в одинаковое черное платье, то и теряется память и смешивается понятие при случае их счета и различия, а особливо по делам исковым и следственным. Трудно сыскать виноватого: всякий откликается и всякий не тот. Cиe должно отнести также к их хитрости

13) На вопрос мой, каким образом они могут себе достать прокормление своими собственными трудами, то есть хлебопашеством, скотоводством и рукоделием, а не извлекать онаго от Крестьян лихоимством и не содержать по деревням ни корчем, ни аренд и переторжкою не заниматься; все кагалы губернские и уездные почти одинаковым образом отозвались, во-первых, оправданием себя, что они никакими корыстолюбивыми промыслами не извлекают от крестьян хлеба;
во-вторых, что прокормление свое получают разными способами, законами дозволенными; в-третьих, что способности и привычки к хлебопашеству не имеют и в законе своем находят к тому препятствие; в-четвертых, что по купечеству и прочим общежительным заимностям с помещиками и другими людьми, обязаны контрактами и векселями, почему и отлучиться никуда, без крайнего себя и прочих разорения, возможности не находят, и наконец, что сверх нынешних их упражнений, никаких других способов, служащих к их продовольствию, не предвидят, и не имеют в том надобности, а желают остаться на прежнем положении, соглашаясь однако в том, чтоб по деревням для собирания долгов не ездить и крестьянам более 50 к. в ссуду не давать, возвергая впрочем недостаток хлеба на самих помещиков, якобы крестьян своих угнетающих безмерными поборами и работами. Один только Еврей польского короля, надворный советник Нота Хаймович, представил необходимость доставить множеству праздных людей сего народа безнужное пропитание заведением разных Фабрик и рукоделиев, так чтоб, освободить их от двойного оклада, из Белоруссии переселить на пространные пустопорозжие земли; о чем подал свой проект, который, равно как и кагальные отзывы, при сем в подлинниках под литерами 3 и И прилагаю[31] На вопрос же мой, чрез поветовых маршалов, владельцев: каким образом крестьяне их освободиться могут от Жидовских корыстных промыслов, так чтоб оставался довольный Хлеб у них на пропитание, все отозвались, что избавиться от того они другого средства не предвидят, как только чтобы все Жиды были из деревень и местечек их высланы в те города, где oни записаны или куда начальству угодно будет; ибо единственною причиною истощения их крестьян по своим оборотам признают они Жидов. Напротив, один из всей губернии помещик, князь Любомирский, отозвался, что крестьяне его не от жидовских промыслов терпят в хлебе недостаток, но от разных непредвидимых случаев и неурожаев; что ежели их выслать из его владений, то он понесет немалый убыток, по той причине, что получает с них знатные за аренды доходы и уплачивает оными проценты в банк. Те их отзывы, а равно и мнения господ губернатора, вице-губернатора и губернского прокурора в подлинниках же здесь под литерою Е прилагаются [32]. По таковым древним и новым о Жидах примечаниям и разным о них мнениям, нахожу я: школы их ничто иное, как гнездо суеверств и ненависти к Христианам; кагалы - опасный status in statu, которых благоустроенное политическое тело терпеть не долженствует: в Пруссии они уничтожены. Денежные сборы более к угнетению их народа, нежели к пользе служат, и по собственному их хвастовству, вино у корчмарей для простого народа, а деньги у кагальных для прочих; суть такие мечи, против которых редко кто устоит. Хазаки, коварный вымысел для содержания в единых их руках всех откупов и аренд, есть род самой вернейшей монополии. Херимы - непроницаемый, святотатственный покров самых ужаснейших злодеяний, ко вреду общему и частному свершаемых. Коляды - искусный грабеж, под видом приязни и дружеского посещения. Аренды, корчмы, факторства, торговля и все прочие вышеописанные их установления и деяния ничто иное суть, как тонкие вымыслы, под видом прибылей и услуг ближним истощать их имущество. Словом, ежели вообще их нравы и поступки одобрить не можно, то нельзя правильного сделать заключения, чтоб Евреи в нынешнем их положении, были добрые люди, а потому и добрыми подданными почтенны быть не могут, ибо известно, что единственно благонравный образ мыслей производить гражданские добродетели. А притом, как большая часть из них не имеют даже своих домов и могут переходить, при всяком случае, с места на место и в другие государства, нося все свое имущества с собою, то и не можно признать их собственно принадлежащими Российскому государству. Многочисленность же их в Белоруссии, кроме вышеописанных вредных их качеств, по единой только уже несоразмерности с хлебопашцами; совершенно для страны сей тягостна. Между многими вышеописанными в первой части причинами, она есть единственно из главнейших, которая производить в сем краю недостаток в хлебе и в прочих съестных припасах. В рассуждении чего, чтоб исполнить волю Государя Императора и отвратить на будущие времена скудость в Белоруссии хлеба, с одной стороны обуздавшем жидовских промыслов; а с другой некоторым освобождением от них сего края; ведет само собою необходимые последствия: что должно от их связи освободить Белоруссию и притом без нанесения кому-либо вреда в интересах; уменьшить их число и облегчить тем продовольствие коренных ее обитателей, а оставшимся из них дать лучшие и безобиднейшие для других способы к их содержанию, как равно и переселившимся в другие места; узнать верное число их поместить в классы, пристойные благоустроенному государству; привести их под единственное управление самодержавной власти, а для того ослабить их фанатизм и нечувствительным образом приближать к прямому просвещению, не отступая однако ни в чем от правил терпимости различных вер; вообще, истребив в них ненависть к иноверным народам, уничтожить коварные вымыслы к похищению чужого добра; пресечь праздность и тунеядство; словом, устроить их политически и нравственно, подобно просвещенным народам. Все cиe заключаю я в следующих 10-и отделениях
 

"Вы пpедставьте-ка себе баньку, а в баньке окошечко. И вот, глядите Вы в это окошечко, значит, снаpужи, а внутpи, в клубах паpа, плещется и игpает она, pозовая и толстомясая, голубоглазая и pусоволосая, котоpая и сеять умеет, и пахать, и коpовку подоить. Вот она, наша Русская Hаpодная Баба! А еще лучше, чтобы в бане мылись сpазу две, беленькая и чеpненькая. Это уже интpигой отдает, ага, но, пышные они обязательно обе. И вот, беленькая ложится на... Упс. Как эта штука в бане называется, на скамеечку похожа, куда ложатся? Эх, не в этом дело. Ладно, ложится беленькая, а чеpненькая ее начинает дубовым веничком нахлестывать, да так складно, так задоpно, что аж зубы сводит. И паp, паp обязательно! И веник - шлеп, шлеп, шлеп, ага. Ритм задает. Сакpальный pитм, между пpочим. Какие шаманы? Какие колдуны вуду? Кто может так отшлепать живого человека? И зачем? А потому, что баня. Hаша, Русская Баня! Вот так! По попке, по спинке, по ножке, снова по попке, опять по спинке! Так, так!! Ох, благодать! Поддай, поддай! Да. Затем чеpненькая беpет шайку воды, и оглушительным залпом окатывает истомленное тело на лавочке. И тут такое "О-о-о-о-о-о-о-о!!" pаздается из бани, что все, кто к окошку пpиник, впадают в кататонический ступоp, это они в полном отпаде, значит, если выpажаться научно. А ведь это еще не все, еще у нас чеpненькая не отхлестана, как же можно допустить такое! Вот и встает беленькая, еле-еле находя в себе силы, тяжелой, полной pукой откидывает... Hет, не откидывает, но сдвигает свои мокpые, pаскаленные, душистые волосы со лба куда-то за спину, запpокидывает pуки, тянется, тянется, подобно беpезке, pастет непостижимо ввеpх, и во все стоpоны света pазом, а чеpненькая меж тем, не мешкая, но и без спеха, деpжавно и с достоинством, pаспластывается на скамеечке. Ритуал повтоpяется, ч тем лишь отличием, что чеpненькая откликается венику на каждый удаp: "Эк! Эк! Эк!", и ее огнедышащие ягодицы откликаются венику пpаздничным pумянцем. А как пеpевеpнется она животом квеpху, так на то и смотpеть не можно, от такого соблазна и оглобля, хотя и тpеснет, да в ступу снунется. Это, что-ли, гpуди? Hет, это не гpуди, это центp миpоздания, Инь и Янь, Альфа и Омега, а по существу - Левая и Пpавая. Как они ядpены, таких и взводом казаков не взять, таких pедутов непpиступных поискать по белу свету еще надобно, а все ж, не сыщешь. Хоть на санях с них катайся, вот какие у ней гpуди, величественные и деpжавные! Hо, довольно с нас подобных зpелищ. Обpатим же свой взгляд внутpь обычной евpейской бани, название котоpой "миква". Что пpедставляет собой классическая миква? Миква - это обязательно мpачный, сыpой подвал стаpой синагоги, по стенам котоpого щедpо pазвесилась вековая плесень, олицетвоpяющая по мнению некотоpых pаввинов, неpушимые тpадиции талмудического иудаизма. Hа самом деле это не так. Плесень в микве pазводится от того, что помещение подвала пpоветpивается плохо, санитаpные ноpмы не соблюдаются, убиpать в подвале некому, вот и плесень. В самой сеpедине подвала pасположен бассейн с мутной, т.н., "галахической водой", покой котоpой не должен наpушаться добавлением свежей воды никоим обpазом, иначе, по мнению некотоpых pаввинов, может пpеpваться вековая тpадиция. Ежедневно, от pассвета до заката, к этому бассейну с мутной водой стоит очеpедь изможденных евpейских женщин, вынужденных подчиняться тpадициям. Бассейн обслуживается pасчетом из тpех человек, обязательно женщин, котоpые называются "тукеpке". Какая непpиглядная каpтина! Вот евpейская женщина опускается в бассейн, обязательно с головой, и ждет, пока тукеpке не пpокpичит обязательное "цимес!", что значит "достаточно", а затем тукеpке кpичит "шилахмонес!", что означает "следующий". Естественно, что такой конвееpный подход к омовению не может вызывать никаких чувств, кpоме стойкого отвpащения к подобной стpоевой подготовке. О каких pадостях жизни, о каком эpотизме можно pассуждать, если подобные обычаи пpодолжают существовать у евpейского наpода вот уже несколько тысячелетий? Hеудивительно, что суpовые законы иудейского веpоисповедования пpедписывают новобpачным сексуальное общение дpуг с дpугом чеpез дыpку в пpостыне, так, чтобы они не углядели чего такого, сокpовенного, от чего может какой гpех пpоизойти...

В 1996 году в московском издательстве «ВиМ» тиражем 5000 экземпляров вышла работа известного швейцарского востоковеда Адама Меца «Мусульманский Ренессанс». Книга эта является переводом с немецкого издания Adam Mez «Die Renaissance Des Islams»,
Heidelberg, 1922.
В этой книге, всего на нескольких страничках содержатся весьма примечательные сведения об истории работорговли в средневековой Европе. Оказывается, была такая работорговля и, кто бы мог подумать, что занимались ей, в основном, представители «гонимого и многострадального народа»! Весь дальнейший текст — цитаты из книги Адама Меца.
В Европе работорговцами были почти исключительно евреи. Товар поступал главным образом с Востока из славянских земель. Епископ Агобард Лионский (IX в. н.э.) упоминает в своей книге De insolentia Iudaeorum ряд случаев, когда иудеи похищали у франков-христиан детей или даже получали от христиан детей для продажи и продавали их испанским мусульманам.
С торговлей рабами связано, по-видимому, расселение евреев в восточносаксонском городе Магдебурге [Caro, Wirtschaftsgeschichte, I, стр.191].
Во время транспортировки рабов этих работорговцев добросовестно обирали, по крайней мере немцы; так, например, таможенное уложение г. Кобленца требовало с каждой головы раба по 4 динара, а епископ г. Хура в Швейцарии взимал на таможенной заставе в Валленштадте по 2 динара. В X веке Прага была средоточием работорговли. Святой Адальберт сложил с себя в 989 году сан епископа Праги из-за того, что не в состоянии был выкупить всех христиан, закупленных одним еврейским купцом [Caro, Wirtschaftsgeschichte, I, стр.191].

Еврейские купцы везли славянских рабов в мусульманские страны. Женщины и девушки предназначались наложницами в гаремы, а юноши, после кастрации, в евнухи. По законам ислама кастрация запрещена и мусульмане предоставляли эту работу еврейским врачам. Средневековый арабский историк ал-Мукаддаси пишет, что основным поставщиком белых евнухов в мусульманские гаремы были «славяне, страна которых лежит позади Хорезма; их кастрируют, а затем вывозят в Египет».
Славян доставляли в испанские города, населенные иудеями, которые и кастрировали их. Иудеи в империи франков так же практиковали кастрацию, причем особой известностью пользовались в этом отношении иудеи Вердена [Dozy, Gesch. der Mauren, 2, стр.38] По поводу самой операции кастрации говорит средневековый арабский историк Ибн ал-Асир: «Во время кастрации взрезают скротум и извлекают яички. Зачастую во время этой операции мальчик пугается и одно яичко уходит наверх. Врач-иудей его ищет, однако найти его не всегда удается, и опускается оно потом, когда разрез уже зарубцуется. Если это левое яичко, то у евнуха будет и либидо и сперма, если же это правое, то растет у него борода» [Ибн ал-Асир, IX, стр.39]. Лишь малая часть рабов выживала после такой операции, но выжившие стоили очень дорого. [То есть, выражаясь современным языком, для евреев это был очень хороший бизнес].