Служба биологической безопасности

Есть серьезные подозрения, что клещевой энцефалит, распространенный на нашей территории, является последствием применения биологического оружия, которое использовали японские милитаристы в 30-е годы для ослабления боеспособности Красной армии на Дальнем Востоке СССР.

История проблемы вкратце такова. Вирус клещевого энцефалита был открыт в 30-е годы ХХ века специальной экспедицией микробиологов под руководством профессора Зильбера. Экспедиция была военной, поскольку ее финансировала армия (РККА) – наркомы и комиссары обеспокоились, когда среди солдат Дальневосточной группировки Красной армии стало распространяться неизвестное, зачастую смертельное заболевание. Не сразу удалось нашим врачам определить, что переносчиком является клещ, до этих событий сей безобидный кровосос вызывал у людей только естественную брезгливость.

Ход экспедиции был драматичен: врачи экспериментировали на себе, один погиб, другой остался инвалидом. Об этом можно прочитать в книге Шварца «Во всех зеркалах» (М., 1972), посвященной российским генетикам и микробиологам. Там рассказывается, как помог случай: кто-то обратил внимание, что пик заболеваемости энцефалитом совпадает с пиком графика, составленного местным ветеринаром, где показывалась динамика укушенности колхозных коров клещами.

Так было установлено, что переносчиками вирусов энцефалита от одних диких животных другим животным в природе, а также и человеку являются иксодовые клещи. При заражении человека во время присасывания клеща возникает заболевание с преимущественным поражением центральной нервной системы, которое отличается широким кругом своих проявлений и тяжестью течения – от легких, практически незаметных для больного до тяжелых форм иногда со смертельным исходом.

Для российского клещевого энцефалита ближайшим и родственным заболеванием является т. н. японский энцефалит, или летний энцефалит, или энцефалит Б, открытый японскими микробиологами в 20-е годы, когда возникла эпидемическая вспышка в Японии, унесшая несколько тысяч жизней. Переносчиком японского энцефалита там служил комар, а само это заболевание имело эндемический характер (то есть распространено на небольшой территории). В отличие от японского энцефалита, российский клещевой энцефалит постоянно расширяет свой ареал: начиная с 30-х годов ХХ века это заболевание распространилось с Дальнего Востока по всей Восточной и Западной Сибири (через Енисей зараженные клещи перебрались в 60-е годы), и сейчас эта напасть встречается в европейской части России вплоть до западных границ России.

Версия о причастности японских военных микробиологов к появлению новой смертельной болезни возникла уже с самого начала, но подтверждение она получила только после окончания Второй мировой войны. Особым направлением следствия над военными преступниками было выяснение обстоятельств деятельности лаборатории военных микробиологов, пресловутого «отряда 731» Квантунской армии, дислоцированного в Манчжурии.

Журналист-международник Борис Чехонин, который был одним из переводчиков на допросах японских военнопленных, рассказал в своей книге «Журналистика и разведка» (М., 2002), что микробиологи выступали в роли главных героев расследования.

Начиная с 1935 года в секретном городке в 20 километрах от Харбина от варварских опытов погибали ежегодно до 600 подопытных – русских и китайцев, а также изредка американские и английские военнопленные. К 1939 году на территории секретного городка был сооружен целый завод по производству бактерий чумы, холеры, сибирской язвы, газовой гангрены, брюшного тифа. Оборудование этой фабрики смерти позволяло только за один производственный цикл, длившийся всего несколько дней, получить 30 000 000 млрд микробов. Как пишет журналист, одним из распространителей должны были стать блохи, которых предполагалось сбрасывать в специальных фарфоровых бомбах на населенные пункты, в местонахождения частей противника. Блохи разводились в специальных инкубаторах, таких питомников насчитывалось 4500. Этой, так сказать, производственной и научной деятельностью в секретном городке занимались 3000 специалистов. К счастью, наступление советской армии вовремя предотвратило планы извергов японского происхождения.

Комплекс зданий отряда 731

Здесь я бы хотел добавить несколько слов от себя. Мой отец родился в Харбине (это тогда был полностью русский город), и он рассказывал мне, какие чудовищные зверства творили местные японцы-поселенцы, когда началось наступление нашей армии. Вчерашние соседи, жившие среди русских в Харбине, почему-то не спешили делать себе харакири, а предпочитали убивать русских детей на улицах и в домах, взрывали кинотеатры вместе с русскими зрителями и т. п.

Кстати, русских и китайцев – подопытных в экспериментах японские медики именовали на своем языке «бревна», а англосаксов сюда специально привозили, чтобы выяснить их расовые особенности по восприимчивости к смертельным заболеваниям. Между прочим, широко известен план японцев по сбрасыванию бомб с воздушных шаров над территорией США, но почему-то никто не уточняет, что бомбы эти должны были быть с бактериологической начинкой.

Когда началось наступление советской армии, главнокомандующий Квантунской армией генерал Отадзо Ямада 9 августа принял решение уничтожить военный городок. Заключенных умерщвляли цианистым калием, отравив пищу, а кто подозревал неладное и отказывался есть, тех просто расстреливали через окошки в дверях камер. Разрушением основного здания и лаборатории занялись саперы. Тем не менее все следы преступлений скрыть не удалось, и собранные свидетельства и показания военных преступников вошли в материалы Хабаровского процесса 1949 года (см. книгу «Милитаристы на скамье подсудимых», М., 1985).

Генерал Ямада был осужден на 25 лет, отбывал срок во Владимирской тюрьме. В 1952 году его навестила парламентская делегация из Японии (среди парламентариев был и будущий знаменитый премьер-министр Ясухиро Накасоне). Через четыре года Ямаду досрочно освободили.

Итак, существует ряд важных обстоятельств, подтверждающих вину Японии в применении против российских граждан чудовищного биологического оружия, которое до сих пор уносит жизни ни в чем не повинных людей. Однако основные материалы Хабаровского процесса остаются до сих пор засекреченными – обвинение японских милитаристов в распространении у нас зараженных энцефалитом клещей ни разу не звучало официально. Но в любом случае речь идет не о мифе, а о серьезном обвинении, которое может и должно быть проверено в ходе специального следствия под эгидой соответствующих российских и международных организаций. Возможности современной генетики легко позволят установить связь между японским комариным энцефалитом и тем штаммом вируса, который распространили в России с помощью клещей-переносчиков.

Таким образом, служба биолого-генетической безопасности РФ могла бы для начала заняться генетической экспертизой для установления генетического родства вируса японского энцефалита Б и вируса клещевого энцефалита – если родство будет установлено, искусственное происхождение заразных клещей будет доказано. И эта задача решаемая: генетическое сходство – общность генотипов у родственников, возникающая за счет происхождения от общих предков. Генетическая карта – схема взаимного расположения генов на хромосоме (включает данные об относительном удалении генов друг от друга – «генетическое расстояние»). Нужно просто установить наличие генетических корреляций, которые используются в биометрической генетике для выяснения генетических причин статистической связи между количественными признаками. Высокие генетические корреляции позволяют предположить, что в основе фенотипических корреляций может лежать общий генетический контроль обоих признаков.

Могут к этому полезному делу подключиться и общественные организации. Главное – установить правду. Российское всепрощенчество нам всем обходится слишком дорого. Можно создать общественное объединение российских граждан, пострадавших от клещевого энцефалита, для коллективного иска к правительству Японии. Требуются лишь воля и решимостью для того, чтобы провести публичное общественное расследование, способное документально и научно подтвердить в международном суде обоснованность выдвинутых против Японии обвинений. Есть надежда, что в сотрудничестве с гуманитарными структурами мира международное расследование и международное судебное рассмотрение будут проведены и вина японских милитаристов будет строго доказана.

Это нужно сделать еще и для того, чтобы потенциальные биологические диверсанты знали: в России отслеживаются такого рода атаки, а их виновники рано или поздно с неотвратимостью будут установлены и наказаны.