Страницы из жизни академика Александрова.

13 февраля 1903 года в крошечном городке Тараща Киевской губернии родился будущий президент Академии наук СССР, трижды Герой Соцтруда, четырежды лауреат Сталинской премии, лауреат Ленинской и Государственной премий СССР, кавалер девяти (!) орденов Ленина… В юности участвовал в Гражданской войне, воевал в составе Белой армии, где храбрость его была отмечена тремя Георгиевскими крестами. Был пленён и даже приговорён к расстрелу, но, видимо, Провидение его берегло для будущих больших дел: он спасся.

Удивительно, но 13 февраля 1954 года, ровно 60 лет назад, случилось ещё одно событие, достойное быть упомянутым сегодня. В этот день было утверждено техническое задание на проект первого в мире атомного ледокола, научным руководителем работ по созданию которого являлся академик Анатолий Петрович Александров.  

   А.П.Александров

Анатолий Петрович прожил большую, насыщенную радостными и трагическими событиями жизнь. Был очень нужен и вместе с тем страшно неудобен партийным властям, которых в нём раздражало многое, включая даже полное неприятие выступлений «по бумажке». Шутили за глаза: «Этот академик просто не умеет читать». Сегодня, в день рождения А. П. Александрова, мне хотелось бы вспомнить ряд эпизодов из жизни этого замечательного человека.

Размагничивание

В 1936 году перед группой сотрудников Ленинградского физико-технического института под руководством Александрова была поставлена задача отыскания способа защиты морских кораблей от магнитных мин. Тривиальным, но далеко не простым в реализации решением этой проблемы является создание вокруг корабля искусственного магнитного поля, компенсирующего поле корпуса. Эта задача была блестяще решена. Чтобы лучше представить обстановку тех дней, дадим слово его бывшему сотруднику В. М. Тучкевичу: «После завершения этой работы, как всегда, я обязан был доложить командиру корабля новые секретные тактические данные о глубинах, на которых корабль мог безопасно ходить при включённой системе ЛФТИ с токами в обмотках, установленными нами.Я прибыл на крейсер, поднялся на верхнюю палубу, где находилась каюта капитана. Капитан (в чине контр-адмирала) и комиссар сидели за столом. Я поздоровался и подошёл к ним, чтобы доложить о завершении работы по защите корабля от магнитных мин. Мне не предложили сесть, и вдруг капитан корабля разразился репликой, которая меня поразила и привела в негодование:
— Вы изгадили (он выразился более неприлично) весь мой корабль!
Конечно, внешний вид обмоток на палубе с довольно грубым их креплением не ласкал глаз. Но в условиях войны последнее не имело особого значения.
Однако мы чувствовали некоторую неудовлетворённость нашей работой и даже некоторую вину, так как очень важную часть военного флота — подводные лодки — мы не могли защитить системой ЛФТИ. Ещё в довоенное время предпринимались попытки установить на них такую систему, но они не увенчались успехом.Возникла мысль использовать давно известный способ намагничивания и размагничивания железных брусков за счёт помещения их в магнитное поле соленоида, создаваемое в нём короткими импульсами тока. Для проведения намеченных опытов нам была предоставлена подводная лодка Щ-302, опыты с которой мы начали сразу после её прибытия на Большую Невку возле Гренадерского моста. С помощью команды лодки мы уложили морской кабель солидного сечения на поверхности всплывшей лодки вокруг неё в горизонтальной плоскости, лишь слегка укрепив его. [На фото выше - современная подводная лодка на позиции размагничивания.] Источником тока служила аккумуляторная батарея лодки. Включение тока осуществлялось вручную рубильником. Силу тока в импульсе меняли до 3 000 А. Направление тока выбиралось так, чтобы вертикальная составляющая магнитного поля тока компенсировала вертикальную составляющую поля лодки. Как показали результаты опытов, магнитное поле лодки уменьшалось после каждого импульса… Мы снова переехали в Кронштадт, где на плавбазе подводных лодок продолжили работу по их размагничиванию нашим методом, получившим название безобмоточного. Гибель подводных лодок резко пошла на убыль. Мы были счастливы».

Институт физических проблем
   П. Л. Капица

В 1946 году у академика П. Л. Капицы, директора Института физических проблем, лопнуло терпение. Он взял лист бумаги и написал Сталину письмо, в котором говорилось следующее: «Товарищи Берия, Маленков, Вознесенский ведут себя в Особом комитете [Первый Главный комитет — руководящий орган советского атомного проекта. — Ю. Р.] как сверхчеловеки. В особенности тов. Берия. Правда, у него дирижёрская палочка в руках. Это неплохо, но вслед за ним первую скрипку все же должен играть учёный. Ведь скрипка даёт тон всему оркестру. У тов. Берия основная слабость в том, что дирижёр должен не только махать палочкой, но и понимать партитуру. С этим у тов. Берия слабо. Я ему прямо говорю: “Вы не понимаете физику, дайте нам, учёным, судить об этих вопроса”, на что он мне возражает, что я ничего в людях не понимаю. Вообще наши диалоги не особенно любезны. Я ему предлагал учить его физике, приезжать ко мне в институт. Но для этого нужно работать, а черкать карандашом по проектам постановлений в председательском кресле — это ещё не значит руководить проблемой.

У меня с Берия совсем ничего не получается. Его отношение к учёным мне совсем не по нутру. Стоит только послушать рассуждения о науке некоторых товарищей на заседаниях Техсовета. Их приходится часто слушать из вежливости и сдерживать улыбку, так они бывают наивны. Воображают, что, познав, что дважды два четыре, они уже постигли все глубины математики и могут делать авторитетные суждения. Это и есть первопричина того неуважения к науке, которое надо искоренить и которое мешает работать. При создавшихся условиях работы я никакой пользы от своего присутствия в Особом комитете и в Техническом совете не вижу. Товарищи Алиханов, Иоффе, Курчатов так же и даже более компетентны, чем я, и меня прекрасно заменят по всем вопросам, связанным с А.Б. [атомная бомба. — Ю. Р.]. Ваш П. Капица».     Л.П.Берия

Письмо возымело действие... 17 августа 1947 года П. Л. Капицу уволили из института, а на должность директора назначили А. П. Александрова. Вспоминает Фаина Петрова, частый гость и друг семьи Александровых: «На пост директора института Сталин и Берия решили назначить А. П. Александрова. Это сильно угнетало его, потому что он не хотел быть штрейкбрехером. Вызванный на приём к Берии для получения приказа о назначении, Анатолий Петрович решил для храбрости хлебнуть родимой и даже немножко побрызгал себя этим «одеколоном».
Когда Александров стал в кабинете говорить о том, что его кандидатура неудачна, так как он пьёт и не может за себя ручаться, Берия, вручая ему приказ за подписью Сталина, ответил, что ИМ известно всё, включая его находчивость — то, как он поливал себя водкой и ею полоскал рот. Пришлось стать директором. Узнав, что с семьёй постоянно будут находиться двое охранников, Марианна Александровна [жена Александрова. — Ю. Р.] воскликнула: “Как можно так жить? Давайте включим газ, и дело с концом”. Анатолий Петрович уговорил её подождать…».В должности директора Института физических проблем Александров начинает активно формировать научно-техническую кооперацию по созданию атомных энергетических установок для морских судов. Совместно с Институтом атомной энергии Курчатова и НИИ-8 Доллежаля (сегодня это Научно-исследовательский и конструкторский институт энерготехники имени Н. А. Доллежаля) в августе 1952 году он готовит предложение в правительство о целесообразности начала работ по созданию подводной лодки с атомным двигателем, а уже в сентябре выходит соответствующее постановление, в котором Александрова назначают научным руководителем этого проекта. Через год, и снова вместе с Курчатовым, он готовит проект постановления о создании атомного ледокола. Вскоре его утверждают научным руководителем и этого проекта.  
Президент АН СССР, директор Института атомной энергии
К этому периоду жизни А. П. Александрова относятся воспоминания Фаины Петровой, которые хотелось бы привести сейчас: «Кое-что у Александровых было непривычно, странно. Прежде всего поражала скромность быта. Мебели в доме почти не было. В комнате Анатолия Петровича и его покойной жены на первом этаже стояла самая примитивная и дешёвая мебель. Охотники, рыболовы и путешественники по натуре и образу жизни, они легко относились к быту. Вот поесть и выпить в доме любили и знали в этом толк: не только женщины, но и Анатолий Петрович мог при случае приготовить настоящий украинский борщ. А как пекли в доме! Какие пиры задавали! Сам же Анатолий Петрович был весьма неприхотлив в еде. Чуть ли не всю жизнь на завтрак регулярно ел яичницу и не жаловался на однообразие.

Несмотря на почти полное отсутствие мебели, а отчасти, возможно, именно поэтому, дом имел свой неповторимый облик и милое очарование. Многое было сделано руками самих обитателей: начиная с Марианны Александровны и Анатолия Петровича, все домочадцы были удивительно “рукасты”. Стены в квартире и керамические “вазы” (выброшенная в Физтехе тара из-под каких-то реактивов) были расписаны самой хозяйкой. Абажур над большим столом в гостиной — тоже самодельный… Я была удивлена, узнав, что Анатолий Петрович за свою работу в качестве президента АН СССР денег не получает, что семья не пользуется распределителем…».

Когда произошла авария на Чернобыльской АЭС, для расследования обстоятельств дела были созданы две комиссии: одна от Политбюро СССР под руководством Егора Лигачёва и вторая - партийно-правительственная - от Украинской республики. Обе комиссии были заинтересованы в том, чтобы виновным оказался А.П. Александров: украинцы, чтобы отвести удар от себя, а Лигачёв - потому что поддерживал Легасова в его стремлении стать президентом Академии наук, для чего надо было дискредитировать академика А.П. Александрова. Но, несмотря на все старания обеих комиссий, несмотря на то, что Легасов сам поехал в Чернобыль, чтобы найти компромат, выводы комиссий были одназначны: ни Минсредмаш, ни его руководитель Е.П.Славский, ни А.П. Александров виновными признаны НЕ БЫЛИ. Помогли им, в частности, те бумаги, которые были представлены архивным институтом (все сотрудники института получили потом премию министерства за образцовое хранение документации).

Документы свидетельствовали о том, что и А.П.Александров, и Е.П. Славский неоднократно обращались в правительство по поводу разных проблем, связанных с атомной энергетикой, но не находили адекватного отклика и понимания ( в частности, из переписки следовало, что очень нажимали со сроками и не дали довести до ума работы по реактору, игнорировали многие указания и требования, например, по поводу марки бетона и т.д., и т.п.)

Хочу добавить, что, если бы действительно было к чему придраться, это, без всякого сомнения, сделали бы, потому что академик Александров никогда не был своим для партийной верхушки: весь его облик, естественная манера держаться, говорить без бумажек - про него ходила шутка, что он не умеет читать, - разительно отличала его от всех них. Сам факт, что этого - раздувания придирок - как мы знаем, не произошло, говорит о многом.

Отрывок из книги П.А. Александрова "Академик А.П. Александров. Прямая речь"

…И всё же Чернобыль - трагедия и моей жизни тоже. Я ощущаю это каждую секунду. Когда катастрофа
произошла, и я узнал, что там натворили, чуть на тот свет не отправился. Потом решил немедленно уйти с поста президента Академии наук, даже обратился по этому поводу к М.С.Горбачёву. Коллеги останавливали меня, но я считал, что так надо. Мой долг, считал я, - все силы положить на усовершенствование реактора. Там был реактор, который теперь называют реактором чернобыльского типа. Этот реактор по конструкции был очень близок к промышленным реакторам, которые были хорошо отработаны, и в течение многих лет устойчиво производили плутоний. В его конструкции было несколько недоработок, о которых знали и в ИАЭ, - научном руководителе, и в НИКИЭТе, где этот реактор проектировали.

Со временем предполагалось эти недостатки устранить, а пока выходили из положения инструкцией по эксплуатации, где была записана область режимов, в которую ни в коем случае нельзя заводить реактор. Это - как инструкция по эксплуатации автомобиля - нельзя на большой скорости круто поворачивать руль: можно перевернуться…

Мне часто задают вопрос: знал ли я о готовящемся опыте? В том-то и трагедия, что я не знал. Никто вообще в нашем институте не знал о нём и не участвовал в его подготовке. И конструктор реактора, стоящего на Чернобыльской АЭС, академик Н.А.Доллежаль тоже ничего не знал. Когда я потом читал расписание эксперимента, то был в ужасе. Множество действий по по этому расписанию привело реактор в нерегламентное состояние. Не буду вдаваться в технические подробности, скажу только, что эксперимент был связан со снятием избыточного тепла. Когда реактор остановлен, турбогенератор по инерции крутится и даёт ток, который можно использовать для нужд станции.

Спрашивают также, кто разработал проект. Руководство АЭС поручило подготовить проект эксперимента Донтехэнерго - организации, которая не имела дела с АЭС. Дилетанты могут руководствоваться самыми добрыми намерениями, но вызвать грандиозную катастрофу - так и произошло в Чернобыле. Директор станции, не привлекая даже заместителя главного инженера своей АЭС, физика, разбирающегося в сути дела, заключил договор с Донтехэнерго на проведение работ. Регламент эксперимента был составлен и послан на консультацию и опробирование в институт
"Гидропроект" имени Жука. Сотрудники института, имеющие некоторый опыт работы с атомными станциями, не одобрили проект и отказались его визировать. Я часто теперь думаю: хоть бы "Гидропроект" поставил кого-либо из нас в известность! Но его сотрудники не могли даже предположить, что на станции всё-таки решатся проводить эксперимент.

В нашем бывшем министерстве, Минсредмаше, об эксперименте тоже не знали: ведь Чернобыльская АЭС была передана Минэнерго. Может быть, это и было первой ошибкой…

По-всякому можно относиться и к бывшему Минсредмашу, попрекать его отсутствием гласности, излишней секретностью, но там были профессионалы и по-военному дисциплинированные люди, чётко соблюдающие инструкции, что в нашем деле чрезвычайно важно. Существует инструкция, которую обязан соблюдать персонал любой АЭС. Это технический регламент, гарантия её безопасности. Так вот в самом начале нового, ошибочного регламента Донтехэнерго записано: "Выключить систему аварийного охлаждения реактора - САОР". Мало того, были закрыты все вентили, чтобы оказалось невозможным включить эту систему аврийного охлаждения реактора.

Ясно, что никто не имел права вести работу по "самодеятельному", а не утверждённому регламенту. Двенадцать раз эксперимент нарушал действующую инструкцию по эксплуатации АЭС! Одиннадцать часов АЭС работала с отключённой САОР! Можно сказать, что изъяны существуют в самой конструкции реактора. Однако причина аварии всё-таки - непродуманный эксперимент, грубое нарушение инструкции эксплуатации АЭС. Реакторы такого типа стоят и на Ленинградской, и на Курской АЭС - всего пятнадцать штук. Почему же авария произошла в Чернобыле, а не Ленинграде, например? Повторяю, недостатки у реактора есть. Он создавался академиком Доллежалем давно, с учётом знаний того времени. Сейчас эти недостатки уменьшены, компенсированы. Дело не в конструкции. Вы ведёте машину, поворачиваете руль не в ту сторону - авария! Мотор виноват? Или конструктор машины? Каждый ответит:"Виноват неквалифицированный водитель".

…Отвечать за развитие атомной энергетики и конкретно за Чернобыльскую катастрофу - разные вещи. Судите сами. Хотя, впрочем, убеждён, что сказанное мною вызовет новый поток брани на мою старую, седую голову. Но я покривил бы душой, если бы согласился с мнением, что теперь атомную энергетику развивать не надо, а все АЭС следует закрыть. Отказ человечества от развития атомной энергетики был бы для нас губителен. Такое решение не менее невежественно и не менее чудовищно, чем тот эксперимент на Чернобыльской АЭС, который непосредственно привёл к аварии.

Меня очень тревожит гонение на атомную энергетику, которое началось в стране. Не может целая отрасль науки и промышленности быть подвергнута остракизму. В этом отношении есть уже отрицательный опыт с генетикой и кибернетикой. Я по-прежнему убеждён в необходимости развития для страны атомной энергетики. Убеждён, что при правильном подходе к ней, при соблюдении всех правил эксплуатации она безопаснее, экономически надёжнее тепловых станций, загрязняющих атмосферу, гидростанций, уродующих реки.

Атомная энергетика - стимул для промышленности вообще. Нельзя закрыть её на 15 - 20 лет, как полагают некоторые. Это значило бы окончательно растерять специалистов, а потом повторить весь путь заново. И так наши специалисты под давлением общественного мнения разбегаются кто куда. Нужно продолжить и существенно совершенствовать работы по АЭС. Когда пускали атомные электростанции, я часто брал с собой детей, потом внуков. Я не боялся аварий при этих пусках, хотя всегда были недостатки. Помню, и на испытания атомохода "Ленин" приехал с младшим сыном, школьником (Питером - Ф.А.).

Пуск любого нового блока АЭС обязан проявить все его недостатки. Пуск четвёртого блока Чернобыльской АЭС в 1984 году также проявил недостатки, и были приняты меры к их устранению, но полностью эта работа закончена не была. Именно поэтому так называемый оперативный запас реактивности был гораздо ниже нормы, когда реактор нужно было - и полагалось - остановить. И аварии не было бы! Безопасность работы - единственный критерий существования АЭС. Выполнить его можно, лишь учитывая уже имеющийся опыт работы"...

Чернобыльская катастрофа и последовавшие за ней гонения на атомную энергетику подрубили главную основу жизни академика Александрова - работу. Статьи в прессе, вызовы к следователям делали его жизнь очень тяжёлой. Он действительно считал себя виновным в том, что недостаточно настаивал на неверности перевода части атомных станций в другое ведомство, что привело к снижению общей культуры работы и требовательности.

Политические изменения в стране сопровождались потерей требовательности, снижением дисциплины во многих областях. Через небольшое время после Чернобыля произошло столкновение двух судов на Чёрном море с гибелью около 700 человек и взрыв трубопровода, когда пострадали пассажиры двух поездов. Александров стал близок к мысли, что Чернобыль должен был взорваться. Это не относилось именно к Чернобылю, а больше к ситуации в стране в целом и к безопасности сложных систем, в частности. Попросту говоря, если отпустить руль в движущемся автомобиле, то рано или поздно врежешься куда-нибудь.

Чернобыльская катастрофа стала стимулом у нас в стране и во всём мире к серьёзному усилению работ по безопасности реакторов. Предполагается сделать реактор с внутренней безопасностью, с системами, работающими на физическом уровне, которые нельзя отключить. Но в реакторе идёт цепная реакция - принципиально неустойчивый процесс, и нетрудно поверить, что найдётся такой умелец, который всё-таки взорвёт реактор. Меры безопасности в любом случае надо принимать и с точки зрения поведения людей, и техники...

Звание академика и чувство юмора прекрасно совмещаются

Одно из главных детищ Анатолия Петровича -  первый в мире надводный корабль с атомной силовой установкой "Ленин" был спущен на воду 5 декабря 1957 года в Ленинграде.   


10 фактов из истории первого атомного ледокола мира.

1. Решение о строительстве первого в мире атомного ледокола было принято на заседании Совета Министров СССР 20 ноября 1953 года. Новое судно было необходимо для развития навигации по Северному морскому пути. Обычные дизельные ледоколы имели очень большой расход топлива, что снижало их эффективность, в то время как атомный ледокол мог находиться в плавании фактически неограниченно долгий срок.

2. В строительстве первого в мире атомного ледокола были задействованы около 300 предприятий и научно-исследовательских институтов Советского Союза. Строительство ледокола велось под открытым небом, поскольку для строительства судна такого масштаба не подходил ни один из существующих цехов. Несмотря на это, от закладки судна на ленинградском судостроительном заводе им. А. Марти до спуска его на воду прошло менее полутора лет – с 25 августа 1956 года по 5 декабря 1957 года.

3. Проект первого в мире атомного ледокола, получившего имя «Ленин», оказался совершенно уникальным в плане открытости – во время постройки и ходовых испытаний на нем побывали, в частности, премьер-министр Великобритании Гарольд Макмиллан и вице-президент США Ричард Никсон.

4. Атомный ледокол «Ленин» обладал не только ядерной силовой установкой, но и передовым дизайном, несвойственным советским кораблям того времени – на борту находились кинозал, музыкальный и курительный салоны, сауна, библиотека, а каюты экипажа были рассчитаны на 1-2 человек. Интерьер судна был отделан карельской березой и кавказским орехом.

5. Спуск на воду первого атомного ледокола перепугал страны НАТО и… руководство Ленинграда. Когда судно покинуло судостроительный завод, власти города потребовали гарантий того, что на «Ленине» не произойдет атомный взрыв. Во время перехода из Ленинграда в Мурманск «Ленина» сопровождали военные корабли НАТО, проводившие анализ радиационного фона вокруг судна. Опасения оказались напрасны – за все годы эксплуатации ледокола от радиации не пострадал ни один из членов его экипажа.

6. Официально в состав советского флота атомный ледокол «Ленин» был зачислен 3 декабря 1959 года. Первым капитаном первого в мире атомного ледокола был назначен Павел Акимович Пономарев. Интересно, что ранее Пономарев был капитаном ледокола «Ермак» — первого в мире ледокола арктического класса.

7. В 1961 году ледокол «Ленин» осуществил первую в истории высадку дрейфующей научно-исследовательской станции с борта судна. Станция «Северный полюс-10» была открыта 17 октября 1961 года и проработала до 29 апреля 1964 года. С того момента высадка полярных экспедиций с борта ледокола стала общепринятой практикой.

8. 4 ноября 1961 года капитаном ледокола «Ленин» стал Борис Макарович Соколов, который не покидал свой пост на протяжении почти 30 лет, вплоть до вывода судна из состава флота в 1990 году. В 1981 году Борису Соколову было присвоено звание Героя Социалистического Труда.

9. После введения в строй атомного ледокола «Ленин» сроки навигации в западном районе Арктики были увеличены с трех до 11 месяцев. «Ленин» успешно работал более 30 лет, на пять лет превысив расчетный срок эксплуатации. За эти годы ледокол прошел более 654 тысяч морских миль (во льдах 563,6 тысяч), осуществив проводку через льды Арктики 3741 судно. Ледокол «Ленин» стал первым судном, которое находилось на непрерывной вахте в Арктике на протяжении 13 месяцев.

10. После выведения из эксплуатации в 1990 году над ледоколом «Ленин» нависла угроза утилизации. Однако ветеранам его экипажа удалось добиться создания на его базе музея. В настоящее время первый в мире атомный ледокол «Ленин» находится на вечной стоянке в Мурманске, став одним из символов заполярного города. 

НАГРАДЫ СССР:

• Герой Социалистического Труда (1954, 1960, 1973)
• 9 орденов Ленина (1945, 1949, 1953, 1954, 1956, 1960, 1973, 1978, 1983)
• Орден Октябрьской Революции (1971)
• Орден Трудового Красного Знамени (1945)
• Медаль «За оборону Сталинграда» (1945)

• Медаль «За оборону Севастополя» (1945)
• Ленинская премия (1959)
• Сталинская премия (1942, 1949, 1951, 1953)
• Почётная Грамота Президиума Верховного Совета Российской Федерации (1993)
• Золотая медаль имени И. В. Курчатова (1968)
• Большая золотая медаль имени М. В. Ломоносова (1978)
• Золотая медаль им С. И. Вавилова (1978)
• XXXVIII Менделеевский чтец — 4 февраля 1982 года 
• Орден Сухэ-Батора (МНР, 1982)

Составлено по материалам из:   Источник   Источник