О Питерских дворниках и не только

Слово «дворник» в его нынешнем значении стало употребляться только в начале XIX века, до этого «дворником» называли содержателя постоялого двора или старосту торгового дома.

В силу своей распространнённости и известности профессия эта нашла широкое отражение в творчестве писателей и музыкантов. Помимо упомянутого рассказа Даля на ум приходит Герасим из «Му-Му» или дворник Тихон из «Двенадцати стульев». «Агата Кристи» и песня «Дворник» — кто не цитировал оттуда ключевую строчку про метлу? Вспомним «Аквариум» и песни «Великий дворник» и «Поколение дворников».



Обязательный для ношения жетон дворника. Со временем их дизайн и размещённая на нём информация менялись.

В Петербурге даже установили памятник дворнику на площади Островского у Александринского театра. Гранитная фигура работы скульптора Яна Неймана и архитектора Станислава Одновалова изначально была установлена здесь временно, но до сих пор её никуда не перенесли. Стоимость её в ценах 2007 года составляла 800 000 рублей. И аналогичные памятники есть не только в нашем городе.

Раньше дворники не только следили за чистотой двора и подметали улицы, но и следили за порядком. Дворники имели свистки, которыми оповещали городовых о нарушителях общественного порядка.

«Обязанности дворника» 1854 года: «Дворник обязан знать в лицо всех жильцов дома, где служат, в каких квартирах живут, чем занимаются, их звания и чины, а также прислугу их и кто по какому виду проживает». "Вид" — это паспорт. Именно в обязанности дворника входило немедленно относить в полицию паспорт вновь прибывшего в дом жильца для прописки.


Дворники на Невском проспекте. Фотограф Frantisek Kratky, весна 1896.


Кто забыл совок на Невском? Автор фотографии француз Ch. Chusseau-Flaviens (?)

Когда у каждого дома есть свой хозяин — он сам о нём и заботится. В дореволюционном Петербурге главным человеком, отвечавшим за жизнь дома, был дворник. Причём, во множественном числе. В начале XX века очень мало петербургских домов не имели собственного дворника. Как правило, это были маленькие деревянные дома на рабочих окраинах, хозяева которых могли обходиться своими силами. Да и то не все. В больших доходных домах команда дворников могла состоять из нескольких десятков человек.

Лирическое отступление на пару строк и одну картинку. «Доходный дом» — специально отстроенный дом для сдачи квартир и комнат внаём. В конце XIX — начале XX века доходные дома чаще всего содержали небольшой внутренний двор-колодец, а всё остальное пространство участка, принадлежащего домовладельцу, было занято самим зданием. Под двором-колодцем нередко размещались различные хозяйственные помещения такого доходного дома. О них, помещениях, мы ещё поговорим. Вот как устроен доходный дом:


Руководил всеми старший дворник. Это был выходец из крестьян, давно перебравшийся в город и прошедший всю дворницкую карьерную лестницу. Младшие дворники — односельчане старшего, молодые крестьяне, приезжавшие на заработки в город к своему земляку. Они жили без семей, в одной общей дворницкой, а на лето, когда работы в городе становилось меньше, многие возвращались домой к своим крестьянским занятиям. Старший дворник жил отдельно, в своей дворницкой, с женой и детьми. Жена старшего дворника становилась хозяйкой для всей большой дворницкой артели.


Автор французский фотограф Ch. Chusseau-Flaviens (?)

Это всё, конечно, общий случай. И практически идеализированный. В дворники попадали и малограмотные недалёкие люди, и отставные военные. Вот пара примеров.

Существует известная картина Василия Григорьевича Перова «Дворник, отдающий квартиру барыне», написанная им в 1865 году. Мы же все с вами в школе писали сочинение по картинам «Тройка» или «Охотники на привале»? Вот давайте попробуем сделать то же самое и для другой его картины. Критики вот как описывают изображённое на ней: «Здесь показана трагедия русского дворянства, когда многие его представители, оказались в результате реформ Александра II без средств к существованию, не умев наладить хозяйство в условиях капиталистической конкуренции, и были вынуждены просить пристанища у своих же вчерашних холопов. Доходные дома, во дворе которого происходит сцена, особенно распространились в это время. Хозяин такого дома отправлял посетителей «к дворнику». Сам безграмотный дворник и вывесил название своей сторожки, как его слышал: «КОДВОРНИКУ» .


«Дворник, отдающий квартиру барыне», Перов Василий Григорьевич, 1865, Государственная Третьяковская галерея с 1929 года, Москва. Холст, масло, 39,2×32,8.

Обедневшие барыни (старшая — небогатая помещица, или вдова чиновника, оставшаяся почти без средств, младшая — ее дочь), вынужденные снимать жильё в бедном районе. Квартиры — можно догадаться какие. Они хотят снять квартиру, а дворник показывает, куда им надлежит идти. Показывает вверх, на верхние этажи — там комнаты были самые дешевые и ужасные. На этажах выше второго жили более бедные слои, а на пятом — совсем уже бедняки ("В конурке пятого жилья" — А. С. Пушкин, «Езерский»). Дворник пьян и груб — его побеспокоили! На лице его явное презрение, подчёркиваемое жестом. Он орет на женщин, не в силах продрать с похмелья или спросонья глаза. Лица барыни мы не видим, а выражение лица дочери — удивление и смирение перед бедностью и неудобствами. Цинично, не смущаясь женщин, дворник то ли почесывается, то ли поддерживает сползающие штаны. Поэтому молодая девушка стыдливо и печально отворачивается, а мать вынуждена вести переговоры с этим грубым и пьяным «пролетарием». Унижение обедневших и беззащитных бывших господ, образованных и воспитанных, и хамство и цинизм представителя "простого народа" — вот смысл картины.»

Что же изменилось? Слово любителям писать сочинения: «Больше унижения стало у старой барыни, она снизу вверх смотрит на хама-дворника, <...> теперь уже совсем звероподобного. Полное смирение дочери. Безграмотная надпись теперь с ошибкой: „КАДВОРНИКУ“. А красный цвет рубахи напоминает о палаче, так что барыня с дочкой судьбой приговорены умереть в нищете; и о красном знамени <...>. И не спасут никому уже не нужные образованность, культура, воспитание». Ужас какой-то беспросветный и тлен. Давайте о чём-нибудь более приятном поговорим лучше. Например, о хороших дворниках.

На границе веков дворник представлял собой внушительного малого в белом фартуке, пребывающего в постоянных заботах. Внушительного — потому как в дворники обычно набирали отставных военных: от рядовых до фельдфебелей, в возрасте от 21–28 (по разным данным) до 45 лет.


Автор французский фотограф Ch. Chusseau-Flaviens (?)

Объясняется такое предпочтение, видимо, тем, что дворник очень тесно сотрудничал с полицией — вне зависимости от того, кто его нанял. Нанимателем могло быть как учреждение, так и частное лицо. В его должностной инструкции доминировали функции обеспечения безопасности граждан и их имущества, а также домовладения, учреждения или какой-либо городской территории.



Конечно же, в функции дворников входила уборка двора и улицы перед домом. Уборку они должны были закончить к восьми утра. Летом главное беспокойство доставляли лошади, имевшие обыкновение гадить где им захочется, особенно если дом был богатым и находился на центральных улицах (Невский, Большая Морская), проезжая часть которой была выложена торцами — плотно подогнанными друг к другу деревянными шашками. Торцовая мостовая обеспечивала мягкую и бесшумную езду, но зато замечательно впитывала все лошадиные экскременты. В жару же дворник был обязан поливать улицы водой.


Невский проспект, начало XX века.

Кстати, про деревянные торцовые мостовые. В Петербурге они появились первыми в России. Обычные деревянные мостовые существовали на Руси издавна: при раскопках московского Кремля находят бревенчатые покрытия улиц, относящиеся к XIII — XIV векам. Но делать мостовую из шестигранных «шашек-торцов» додумались только в 1820 году. Автором идеи был инженер, предприниматель и изобретатель Василий Петрович Гурьев. Именно по способу Гурьева были вымощены торцами некоторые улицы в Петербурге: Невский проспект, Большая Морская, Миллионная, Дворцовая набережная, часть Литейного проспекта, а также часть Дворцовой площади.


Укладка торцовой мостовой. Неизвестный художник, акварель, 1820 годы.

Как писал сам изобретатель, после сооружения новых мостовых «жители успокоились от стуку, лошади ощутили новые силы и, не разбивая ног, возят теперь рысью большие телеги. Экипажи сохраняются, а здоровье людей, особливо нежного пола, получило новый быт от приятной езды...»


Невский проспект. Аничков мост. Фотография Карла Буллы, начало XX века.

Деревянными «торцами» петербургские улицы продолжали мостить на протяжении почти ста лет. И к 1910 году почти все улицы, где проживала самая знатная и богатая часть горожан, были замощены именно таким способом. Эти мостовые были достаточно бесшумны, вид покрытия «радовал глаз», но во время столь частых в Петербурге наводнений мостовая вспучивалась. Мостить Невские набережные и городские улицы приходилось заново.


Последствия наводнения.






Ремонт Невского проспекта.

Разобрали торцовое покрытие на Невском только лишь в 1935 году:


Ленинград, проспект 25 Октября (Невский), 1935 год.

А в отдельных местах нашей страны подобный способ мощения использовался даже позже середины XX века. Постройка мостовой в Якутске:


Фотография Говарда Сохурека, Якутск, 1958 год.

Кроме торцовых мостовых держал Санкт-Петербург первенство в России и по началу асфальтирования улиц. В июне 1839 года бригада рабочих под руководством инженера Буттаца замостила у Тучкова моста первые 200 с небольшим квадратных саженей мостовой и тротуара «искусственным асфальтом». Причём, тротуару в тот момент было отдано предпочтение. На предыдущих фотографиях, кстати, видно, что торцами отделаны проезжие части, а трамвайные пути выложены булыжником.

Ещё при Петре I стали в приказном порядке следить за чистотой улиц Петербурга. Указ от 3 сентября 1718 года гласил, что все жители должны «против своего двора рано утром, покамест люди по улицам не будут ходить... с мостов всякий сор сметать..., и чтоб по улицам отнюдь никакого сору не было...». Нерадивых домохозяев штрафовали: за каждую неубранную сажень двора брали в казну по две деньги. А тех, кто норовил свалить мусор и всякие нечистоты в Неву, другие реки и каналы, били кнутом, а иногда, «чтобы другим неповадно было», даже ссылали на каторгу.

Такая строгость привела к тому, что улицы Санкт-Петербурга были и после Петра I довольно чистыми и неплохо замощёнными.


«Дворники с утра до вечера убирали улицы, дворы, лестницы, разносили дрова по квартирам (в домах Тарасовых центрального отопления, ванн и лифтов не было). Особенно доставалось этим труженикам зимой при снегопадах: надо было скребками вычистить все панели, посыпать их песком, сгрести в кучи снег с улиц и дворов, на лошади отвезти снег в снеготаялку. Во дворе были две бетонные ямы, куда поступала из бань отработанная теплая вода, в них ссыпали снег, он таял, вода уходила в канализацию». Цитата из книги Дмитрия Андреевича Засосова и Владимира Иосифовича Пызина «Из жизни Петербурга 1890–1910-х годов. Записки очевидцев.», Лениздат 1991 год, 271 с.

Что же за дом такой упомянут в отрывке? И почему именно он? Оказывается, всё просто. Искать вскользь упомянутые дома в нашем городе — моё любимое занятие ж. Это дом № 116 по Фонтанке. С домом № 116 связано детство Д. А. Засосова, одного из авторов упомянутой книги о повседневной жизни Петербурга на рубеже веков. Его отец служил управляющим домовладения Тарасовых. Засосов прожил 60 лет в этом доме. «Владельцами этого огромного дома, вернее, нескольких домов, были два брата Тарасовы: старший — Николай Алексеевич, и младший — Сергей Алексеевич, в описываемое время уже старики. Эти братья Тарасовы представляли собою яркие фигуры богатых петербуржцев, влиявших в свое время на жизнь и развитие города». В списке использованной литературы в конце статьи есть, в том числе, ссылка и на домá Тарасовых.


Фонтанка 116, дома Тарасовых.

Перечисляя, чем владели Тарасовы, авторы отмечают: «Такое громадное имущество и капиталы были приобретены не ими, а их предками в течение двух столетий. Семья Тарасовых особенно разбогатела на подрядах по восстановлению Зимнего дворца после пожара 1837 г., в частности на производстве паркетных и столярных работ. К этому времени они имели на участке по Фонтанке разные строения и паркетную фабрику». Конкретно этот дом был построен в 1849 архитектором Гаральдом-Юлиусом Боссе на участке, приобретённом Тарасовыми в 1835. Закончим с лирическими отступлениями и вернёмся к дворникам.

За тем, как домовладелец выполняет свои обязанности не только по уборке улиц, но и по санитарному состоянию территории, пожарной безопасности и прочему, следила полиция. Поэтому все домовладельцы поддерживали с ней неформальные отношения, а взятки носили практически регламентированный характер. «Считалось обязательным, чтобы домовладельцы, торговцы, предприниматели посылали всем начальствующим в полицейском участке к Новому году и прочим большим праздникам поздравления со „вложением“» пишут Дмитрий Засосов и Владимир Пызин. «Околоточным, квартальным и городовым „поздравления“ вручались прямо в руки, так как поздравляться они являлись сами. Давать было необходимо, иначе могли замучить домовладельцев штрафами: то песком панель не посыпана, то помойная яма не вычищена, то снег с крыш не убран».



Квартиры в доходных домах сдавались «с дровами» или без. В первом случае в обязанности дворника входило наколоть их и поднять на этаж. Во втором случае это было не обязанностью, а дополнительным заработком по соглашению с жильцом. Снимать квартиру «с дровами» было выгоднее, чем покупать их самостоятельно, и не так хлопотно. Но если домовладелец жадничал и дрова закупал плохие, то топить ими было одно мучение. Хранились они обыкновенно в дровяных сараях во дворах, реже — в подвалах, а в особо продвинутых случаях — в специальном месте: под подвесными дворами, когда под всем двором располагался один большой погреб.

Есть в городе несколько таких подвесных дворов, стоящих на воздушной подушке: тут под поверхностью двора находится не грунт, а пустое пространство, где раньше хранились дрова или уголь. Старые металлические балки и конструкции обветшали, и это создает опасность для домов и жителей. Вот и гадают местные жители — выдержат ли ветхие перекрытия, если топнуть посильнее. Или припарковаться. Коллапсы уже случались. Последний раз массовое обследование подвесных дворов проводилось больше 30 лет назад, еще в конце 70-х. Уже тогда специалисты Ленинградского жилищного НИИ отмечали аварийное состояние подвалов и настоятельно рекомендовали плановый ремонт.

В Центральном районе Петербурга как минимум 15 подвесных дворов. Самый известный из них, вероятно, «дом Бака». Этот известнейший дом на Кирочной улице 24, был построен в 1905 году по проекту архитектора Гиршовича для инженера путей сообщения и основателя газеты конституционных демократов «Речь» Ю. Б. Бака. Фасад здания выполнен в стиле модерн с элементами рококо. Дом является объектом культурного наследия регионального значения.


«Дом Бака». Фотография Димы Марченко.

Помимо разноски дров дворники выполняли для жильцов другие мелкие услуги: поднимали на чердаки сушиться постиранное белье, выбивали ковры, помогали выносить вещи при отъезде на дачу, и тому подобное. За все это им полагались чаевые.

«Жили младшие дворники очень экономно, копили деньги для деревни, где у них оставались семьи, — пишут Засосов и Пызин. — Доход у них был также от „поздравлений“ с Новым годом, с Пасхой; они знали, кто когда именинник, и обходили жильцов, проживающих по отведенной каждому лестнице. За такие поздравления им не только давали на чай, но и угощали водочкой и закуской. Многие из них старались одеться по-городскому, завести хромовые сапоги, пиджак, жилетку, гарусный шарф».



Старший дворник физическим трудом почти не занимался и выполнял функции управдома. Он показывал интересующимся сдающиеся квартиры, собирал с жильцов ежемесячную плату и обыкновенно пользовался у них абсолютным доверием. Ему могли оставить ключи от квартиры, чтобы он поливал цветы, пока хозяева в отъезде. В некоторых петербургских семьях рассказывают легенды, как убегая в 1918 году за границу и надеясь вскоре вернуться, господа оставляли старшим дворникам на сохранение свое золото.

Как уже говорилось, на дворников же возлагались вопросы безопасности. Советская прописка по месту жительства — система, без особенных изменений унаследованная из царской России. Даже само слово «прописка» имеет дореволюционное происхождение: каждый менявший квартиру должен был в трехдневный срок «прописать свой паспорт» в полиции по новому адресу. Заплатив за это, кстати, особый сбор. В обязанности дворников входило следить, чтобы никто в доме без прописки не жил.


Серия «Дворник». Художник Анатолий Пустовит.

Один из дворников был обязан дежурить у ворот. Он оберегал имущество жильцов, приглядывая, чтобы его никто не вынес, а во двор не зашли ненужные люди. Дворник являлся главным помощником городового, должен был помогать ему в задержании злодеев, а также следить за порядком на улицах: чтобы собаки не собирались стаями, малолетние дети не выбегали на улицы, по тротуарам не ходили маляры, не возили тележки и не носили покойников. Ему вменялось в обязанность «не дозволять никому против своих домов курить трубки, сигары, папиросы и прочее; наблюдать, чтобы не ходили по домам и в домы татары с халатами, платками и пр; представлять в полицию людей, скупающих по домам бутылки, штофы, старое платье и пр».

Видимо, понимая, какой властью обладают дворники, власти запрещали им «содержать в тех домах, в которых они служат, питейные заведения».



Вечером ворота запирались и припозднившиеся жильцы должны были звонком вызывать дежурного дворника, который открывал им калитку и получал за это чаевые. Аналогичные ворота ещё проектировались и строились в пятидесятые годы. Показательным примером может являтся большой и красивый дом с литыми решётками ворот на проспекте Стачек 67. Из воспоминаний очевидцев: «Я уже не застал, а родители говорили, что в этих сталинских дворах ворота закрывали ночью, и надо было дворнику звонить и давать ему на водку.»


Проспект Стачек 67, корпус 4. Архитекторы Каменский и Ашрапян, 1952 год.

Таким образом, дворник был главным, но не единственным человеком, на котором держалось все коммунальное хозяйство дома. В богатых домах были швейцары, которые делили с дворниками сферу компетенции: они отвечали за парадные, оставляя последним двор и черные лестницы. К началу Первой мировой войны подавляющее большинство петербургских квартир, особенно в больших домах, были снабжены водопроводом и электричеством. Вместе с этими благами цивилизации при каждом большом доме появлялся свой сантехник. В отличие от малограмотных дворников, сантехники были людьми образованными, как правило, из рабочих.


Серия «Дворник». Художник Анатолий Пустовит.

Советская власть, к сожалению, разрушила всю эту систему. Одно время, даже после войны, в старых домах еще сохранялись свои собственные дворники. И даже ворота они на ночь запирали. И открывали их за чаевые. Но постепенно эта профессия утратила всю свою многогранность и свелась к метле и лопате.