А.В.Демкин
ПРОМЫШЛЕННОСТЬ И ТОРГОВЛЯ РУССКОГО ГОСУДАРСТВА В XVI-XVII вв.
В рассматриваемый период единое Русское государство многократно расширилось в территориальном отношении. В его состав вошли Среднее и Нижнее Поволжье, Урал, Сибирь, Западнорусские земли и Левобережная Украина. Одновременно происходил процесс укрепления центральной власти, которая к концу XVII в. оформилась в абсолютную монархию.
В XVI столетии промысловая охота на ценного пушного зверя сохраняется, в основном, на самых окраинных северо-восточных территориях Русского государства: в Печерской, Пермской, Удорской и Вятской землях. С присоединением Сибири основная часть ценной пушнины идет из этого региона. Причем уже в XVII в., в результате резкой активизации промысловой охоты, начинают оскудевать наиболее освоенные территории за Уралом: районы Тобольска, Тары и т.д. Пушной промысел в Сибири был поставлен на широкую ногу. Помимо аборигенного населения, которое сдавало казне пушнину в качестве «ясака» (натурального налога), и постоянно живших здесь русских, промысловой охотой занимались артели промышленников и «покрученников» из черносошных крестьян Поморья, которые нередко финансировались представителями крупного капитала. В первую очередь промысловиков интересовал наиболее ценный пушной зверь — соболь, который к концу XVII в. стал редкой добычей уже и в Восточной Сибири. В рассматриваемый период меха и шкуры белки, куницы, лисицы, россомахи, бобра, горностая, волка, зайца и лося заготавливали по всей территории Сибири вплоть до Камчатки.
В Европейской России промысловое значение имела добыча бобра, белки, куницы, горностая и лисицы в Костромской, Галицкой, Рязанской, Новгородской землях и в Среднем Поволжье. На побережье Северного Ледовитого [88] океана добывали морского зверя (тюленей, моржей и китов). Причем этим промыслом в Белом море занимались также английские и нидерландские предприниматели. Почти повсеместно охота на разнообразную дичь была важным подспорьем в жизнеобеспечении широких слоев сельского и городского населения.
Столь же важное значение для населения страны имело рыболовство, дававшее один из основных продуктов питания. Сохранили свое промысловое значение крупные озера (Ладожское, Онежское, Чудское, Белое, Неро, Плещеево, Селигер) и реки (Печора, Северная Двина, Сухона, Свирь, Волхов, Нева, Западная Двина, Днепр, Дон, Ока, Клязьма) Европейской России. С XVI столетия Волга на всем своем протяжении превратилась в крупнейшего поставщика рыбы как на внутренний, так и на внешний рынки. С XVII в. начинается промысловое освоение Яика и сибирских рек Тобола, Иртыша, Оби. Крупные рыболовные промыслы («тони», «езы», «учуги»), которые давали «красную» рыбу (осетровых, лососевых), располагались на Кольском полуострове (Николаевского Карельского, Антониево-Сийского, Печенгского, Троице-Сергиева монастырей и патриарха), на Волге (у Нижнего Новгорода — Угрешского, Симонова, Благовещенского Нижегородского монастырей, у Казани — казанского архиепископа, у Самары — Нижегородского Печерского монастыря, у Астрахани— Астраханского Троицкого монастыря), на Каме (Дворцового ведомства) и на Яике (предпринимателей Гурьевых). Широкой известностью пользовались также промыслы Троице-Сергиева и Кирилло-Белозерского монастырей на реке Шексне и Иосифо-Волоколамского монастыря на озере Селигер. Промыслы на Кольском полуострове часто брали в аренду иностранные предприниматели.
Бортничество распространено было весьма широко, и не случайно иностранцы отмечали обилие в России таких продуктов, как мед и воск. Славились «бортные ухожаи» Средней Волги (причем народы Поволжья платили «ясак» медом и воском), Рязанской, Владимирской, Северской, [89] Смоленской и Новгородской земель. С конца XV в. появляется и домашнее пчеловодство[1].
В XVI и особенно в XVII в. широкое распространение получили лесохимические промыслы, связанные с переработкой древесины: смолокурение, поташное, дегтярное дело и углежжение. Смола и поташ (древесная зола) стали одними из основных статей русского экспорта в европейские страны. Эти продукты, вместе с дегтем и древесным углем, широко использовались в различных производствах и для хозяйственных надобностей внутри страны. Бурно развивалась также заготовка селитры (основного компонента пороха) в связи с резким ростом значения огнестрельного оружия в военном деле и на охоте. Заметным промыслом являлось также изготовление минеральных органических красок. Большинство химических промыслов действовало повсеместно. Селитренное дело было даже общегосударственной повинностью населения. Углежжение наибольший размах приобрело в районах развитого железоделательного производства (см. ниже). Для смолокурения и поташного дела необходимым условием являлось качество древесины. Основными районами распространения этих промыслов были территории вдоль Сухоно-Двинского водного пути, Среднее Поволжье и Северская земля. Смолокурный и поташный промыслы нередко пре[90]вращались в крупные предприятия, особенно когда их обронили у казны западноевропейские купцы[2].
Солеварение становится одной из основных отраслей крупного производства в стране. Соляные промыслы были разбросаны по различным регионам Европейской России, но большинство из них действовало на территориях к северу от Волги. Это многочисленные промыслы на побережье Белого моря (наиболее известны Ненокса, Уна и Сумь), на Кольском полуострове (Кола), в Тотьме и Тотемском у., Вологде, Белоозере, Каргополе, Яренскому. (Сереговское усолье), Торжке, Старой Русе, Солигаличе, Костромском у. (Нерехта, Малая и Большая Соли), Городце на Волге, Сольвычегодске, Самарской луке (Надеино Усолье), Соликамске, Чердыни, на соляных озерах Нижней Волги и т.д. Солеварение развивалось и в Сибири: соль добывали в Ямышевском озере (у современного Павлодара) и в ряде мест Восточной Сибири (в Енисейском у., у Усть-Кута, под Иркутском и под Селенгинском). Наряду с местным сельским и городским населением в солеварение охотно вкладывали капиталы казна, митрополичья (позднее патриаршая) кафедра, монастыри (Троице-Сергиев, Соловецкий, Пыскорский) и крупные предприниматели (Строгановы, гости Светешниковы, Панкратьевы, Филатьевы, Грудцыны). На побережье Белого моря соль выпаривали из морской воды, в соляных озерах заготавливали «самосадочную» соль. В крупных центрах соледобычи (Сольвычегодск, Соликамск, Тотьма и т.д.) строились специальные сооружеия (вышки) для добычи соли из подземных источников путем глубокого бурения (до 200 метров). Из добытого «рассола» соль выпаривали в плоских железных емкостях, «цренах»[3].
[91] В XVI столетии металлургия относилась исключительно к разряду мелких крестьянских производств. Лишь в XVII в., наряду с мелким, возникло крупное, мануфактурное металлургическое производство. Черная металлургия (выплавка железа) была распространена в различных регионах Европейской России: на Северо-Западе (побережье Финского залива, Карелия, округа Тихвина, Белоозера, Устюжны-Железопольской, Пошехонья, Галича, Сольвычегодска), в Центре (Серпуховской, Тульский, Каширский, Алексинский, Дедиловский и Крапивенский уезды), в Среднем Поволжье (Нижегородский, Балахнинский, Макарьевский, Курмышский и Арзамасский уезды). В числе других регионов, известных своими центрами черной металлургии, необходимо отметить Левобережную Украину, Урал и Сибирь (округа Томска, Кузнецка, Енисейска и Иркутска).
Обработкой железа занимались повсеместно, а кузнец — одна из основных ремесленных специальностей и в городе, и в деревне. Но существовали центры, имевшие всероссийскую известность из-за своего железного товара: Тула, Устюжна-Железопольская, Карельские погосты, Устюг Великий, Тверь, Москва, село Павлово Нижегородского у.
Крупные предприятия мануфактурного типа, на которых, обычно, не только осуществлялась выплавка железа, но и изготовление различных изделий (от гвоздей, досок, решеток до предметов вооружения) на десятки тысяч пудов, строились в России начиная с 30 гг. XVII в. Часто они создавались представителями европейского торгового капитала при поддержке Казны. Это комплексы предприятий: первый в Тульском, Каширском и Боровском уездах (на реках Тулице, Скниге, Верее и Протве), принадлежавший А.Виниусу, Марселисам, Т.Акеме, а позже В. Меллеру и боярину [92] Л.К.Нарышкину, и второй в Карелии (на побережье Онежского озера), владельцем которого был Г.Бутенант. «Железоделательными заводами» владели также представители русской знати, бояре И.Д.Милославский (в Оболенскому.) и Б.И.Морозов (в Звенигородском и Нижегородском уездах). На Урале (на реках Нейва и Ница) некоторое время выпускали продукцию заводы предпринимателей Тумашевых, Ницынский казенный и Долматова монастыря.
В России получило определенное развитие мелкое медеплавильное производство. Его районы: Поморье (река Печора), Карелия (Олонец, Заонежье) и Прикамье. В XVII в. временно действовали даже крупные медеплавильные предприятия: казенный Пыскорский завод в Прикамье, заводы в Казани и в Карелии[4].
В XVI-XVII вв. историки насчитывают 220-240 ремесленных специальностей, представители которых трудились в городах и сельской местности. И лишь в Москве все они были представлены в полном объеме. С развитием рыночных отношений постоянно растет доля мелкотоварного производства и сокращается число «чистых» ремесленников, изготавливавших продукцию только на заказ. Выделяются районы и отдельные центры, где наибольшую известность получили те или иные виды производства. Так, плотницкое дело было наиболее развито на Русском Севе[93]ре, в Подвинье, на Мезени, на Вятке и в таких городах, как Вологда, Устюг Великий и Сольвычегодск. Деревянная посуда, широко используемая в быту, также имела наиболее известные центры производства — это Тверь, Калуга, Дорогобуж, поселения Белозерского у. Деревообработка получила большое развитие и в Москве. Гончарными изделиями славились Новгородская и Псковская земли, Тверь, Смоленск, Кашин и Коломна. Льняные ткани, в основном, изготавливались в Новгородской, Псковской, Смоленской, Тверской, Ярославской, Олонецкой и Прионежской землях. Центрами сукноделия являлись Троице-Сергиев монастырь, Можайск, Ржев и Вологда. Кожевенное дело получило большое развитие в Ярославле, Нижнем Новгороде, Казани, Костроме, Пскове, Новгороде, Суздале, Муроме, Калуге и Тобольске. По всей стране расходилось ярославское, костромское, тверское и вологодское мыло. Центрами иконописания предстают Москва, Новгород, Псков, Тверь, Ярославль, Вологда и Ростов. Мастера ювелирного дела сосредотачивались, главным образом, в Москве, Устюге Великом, Нижнем Новгороде, Новгороде и Тихвине.
Отмечается также быстрый рост крупного (нередко мануфактурного) производства. Помимо металлургии, соледобычи и химических промыслов крупные предприятия возникали в литейном, кирпичном, канатном, текстильном, кожевенном и др. производствах, а также в речном судостроении. Основным центром крупного производства была Москва. Здесь располагались казенные и дворцовые Пушечный, Гранатный, Печатные, Монетные, Хамовный (текстильное предприятие), Пороховые дворы, Оружейная, Золотая, Серебряная, Царицына мастерская (швейное производство) палаты, бумагоделательное предприятие. Некоторое время действовали бархатное, сафьянное и сукнодельное производства. В Московском у. были устроены иностранцами стеклодувные, бумагоделательные и сукнодельные предприятия. Канатные заводы, принадлежавшие иностранцам (в основном, англичанам), работали на Вологде, в Архангельске и Холмогорах. Крупные кожевенные заводы отмечены в Казани, Ярославле и Тобольске. Центрами речного судо[94]строения являлись волжские, приокские, сухоно-двинские города, сотни речных судов строились в бассейнах Оби и Енисея. Многие тысячи мельниц и винокуренных предприятий действовали в Европейской России и Сибири[5].
С началом Нового времени сложившаяся в предыдущую эпоху система областных и местных рынков переходит в новую фазу своего развития: постепенно формируется единый всероссийский рынок с центром в Москве. Причем, наряду с местными (обслуживавшими данный город и уезд) и областными (для которых характерно наличие профильных товаров, удовлетворявших потребности ряда местных рынков), складываются и межобластные рынки, тесно связанные с заграничной и сибирской торговлей, либо пограничные и портовые города, либо крупные перевалочные пункты, стоявшие на пересечении важнейших торговых путей. К межобластным рынкам следует отнести Новгород, Псков, Смоленск, Архангельск, Вологду, Ярославль, Нижний Новгород, Астрахань, Верхотурье, Тобольск. Происходит оформление крупных ярмарок, которые, одни раньше, [95] другие позже, приобретают общегосударственное значение: это Архангельская, Макарьевская (под Нижним Новгородом), Свенская (у Брянска), и Ирбитская (у Верхотурья) ярмарки. В XVII столетии повсеместно носитель торгового капитала — скупщик — активно вытесняет с рынка непосредственных производителей города и деревни.
В рассматриваемый период окончательно выдвигается на первый план новая номенклатура товаров оптовой торговли: продукты широкого потребления и сырье (хлеб, соль, кожи, пенька, лен, холсты, сало, смола, рыба). Вместе с тем важное значение имеет и традиционная торговля пушниной. Целый ряд межобластных и областных рынков известен товарами, определявшими их лицо: Смоленск (хлеб, лен, пенька), Новгород и Псков (лен, пенька, железный товар, пушнина, рыба), Вологда (хлеб, соль, кожи, железный товар), Нижний Новгород (хлеб, соль), Астрахань (рыба, пушнина), Ярославль (кожи, рыба), Тверь (соль, рыба, железный товар), Устюг Великий (хлеб, пушнина), Верхотурье (хлеб, текстиль), Тобольск (хлеб, текстиль, пушнина), Кунгур (хлеб, кожи). Кроме них хлебными рынками являлись Вятка, Воронеж, Орел, железными — Устюжна-Железопольская, Тихвин, Серпухов, Тула, кожевенными — Казань, соляными — Старая Руса, Каргополь, Соль Камская, Холмогоры, пушными — Вязьма, Сольвычегодск, Тара и т.д. Москва — центр складывающегося всероссийского рынка — славилась, прежде всего, готовыми потребительскими товарами, имевшими как местное московское, так и иногороднее, и иноземное происхождение.
Сохраняли свое значение торговые пути, связывавшие Москву с различными частями государства: на Север шла сухопутная дорога через Троице-Сергиев монастырь, Переславль Залесский, Ярославль до Вологды. В Вологде начинался знаменитый Сухоно-Двинский водный путь, заканчивавшийся в Архангельске. Пользовались также дорогой на Дмитров и по рекам Яхроме, Сестре и Дубне попадали в Волгу. К Северо-Западным центрам (Новгороду и Пскову) добирались сухопутно-водным путем через Клин, Тверь и Торжок. В Смоленск попадали через Можайск и Вязьму. Владимирская дорога заканчивалась в Нижнем Новгороде. Столицу с южными центрами соединяли два пути: через Коломну на Ря[96]зань и через Серпухов на Тулу. Важное торговое значение имели такие речные пути, как Днепровский, Западнодвинский и Окско-Московский. В Сибирь попадали, преимущественно, через Верхотурье. Другим путем был речной: река Печора — река Уса до Урала — река Собь — река Обь. В Сибири товары перевозились, в основном, по рекам: по Оби, Енисею, Лене и их притокам. В XVII в. главные товаропотоки двигались по основным торговым «горизонтали» (река Волга) и «вертикали» (путь из Москвы в Архангельск).
В XVI-XVII вв. Россия занимает важное место на формирующемся европейском рынке. Во внешней торговле с Европой основными русскими экспортными товарами были, во-первых, сырье и полуфабрикаты (пенька, лен, поташ, смола, сало, ворвань, воск), во-вторых, готовые изделия (кожи, меха, холсты) и, в-третьих, продукты питания (рыба, икра и мед). Импортировались из Европы, преимущественно, сукна, ткани, металлы и металлические изделия, оружие, галантерея, ювелирные изделия, валюта, химикаты, вина, продукты питания и пряности. Москва выступала одновременно центром и европейской, и восточной торговли. В ней сосредотачивались товары со всего мира и ее посещали купцы из самых разных стран. В XVI столетии важными центрами русско-европейской торговли были Новгород, Псков, Нарва (1558-1581 гг.) и Смоленск. При этом русскому купечеству приходилось сталкиваться с посредничеством немецкого купечества Прибалтики (из Риги, Ревеля, Нарвы (Ругодива) и торговцев из Великого княжества Литовского. После случайного захода англичан в 1553 г. в устье Северной Двины,и особенно с постройкой Архангельска в 1584 г. северное направление торговли с Западной Европой получает бурное развитие, а в XVII в. оно становится основным. В этой северной гавани англичане и нидерландцы и в меньшей степени немцы вели прямую торговлю с русскими купцами. Во второй половине этого столетия ежегодные обороты торговли с Западной Европой превышали 1 млн руб., что сопоставимо с приходной частью бюджета Русского государства в то время. Заметным центром внешней торговли (в основном, экспорт рыбы и ворвани) в XVII в. становится Кольский острог, посещаемый датчанами и шведами. Русские в ответ были частыми гостями в портах Норвегии, входившей в состав Датского королевст[97]ва. Поскольку в это время основная территория Прибалтики переходит под шведское владычество, получает дальнейшее развитие русско-шведская торговля. Основными контрагентами русского купечества были немецкие коммерсанты из Риги, Ревеля, Ругодива и Ниеншанца. При этом русские достаточно регулярно посещали с товарами эти города и Стокгольм. В первой половине XVII в. роль западного форпоста русской внешней торговли выполняла Вязьма. С возвращением в ходе русско-польской войны Смоленска, к нему вернулось первенство в операциях с купечеством Великого княжества Литовского. Последнее также посещало Торопец. Европейское купечество имело собственные дворы в Москве, Новгороде, Пскове, Смоленске, Ярославле, Вологде, Холмогорах и Архангельске.
Восточная торговля в XVI-XVIIbb. развивалась как в традиционном, так и в новом направлениях. Сохраняли свое значение торговые пути на Юг: Рязань—река Воронеж — река Дон — Азовское и Черное моря до Крыма и Константинополя, а также Тула — Муравский шлях — Перекоп — Крым. С присоединением Казани и Астрахани возникла возможность активно использовать традиционные караванные пути в Среднюю Азию (до Бухары и Ургенча). Астрахань в XVII столетии стала основным центром восточной торговли. Она открывала путь в Каспийское море к торговым городам Северного Кавказа, Закавказья и Персии. В Астрахани основывались целые колонии восточных купцов (индийских, армянских, бухарских и персидских). Колонии бухарцев существовали также в Казани и Уфе. В XVII столетии, с освоением Сибири, окрепло еще одно направление восточной торговли. Среднеазиатские (в основном бухарские) купцы посещали Тобольск, Тару, Тюмень, Ямышевскую ярмарку, Томск, Кузнецк. В указанных городах бухарцы имели свои колонии. В конце XVII в. главным центром в торговле с Китаем стал Нерчинск. Русское купечество знало караванные пути, шедшие через казахские степи и Среднюю Азию вплоть до Китая. В восточной торговле основными экспортными товарами были: меха, кожи, сукна, холсты, металлические, деревянные и стеклянные изделия, галантерея. Импортировались, преимущественно, ткани, пряности, ювелирные изделия и драго[98]ценности, ревень, чай. Калмыки пригоняли огромные конские табуны и овечьи отары[6].
Россия и мир. Торгово-промышленная московская Русь
Торговые ряды на Красной площади в Москве. XVII век. Художник Апполинарий Васнецов.
Ещё со времён киевской Руси наши купцы были хорошо известны и на европейских, и на азиатских рынках. А крупные предприятия стали возникать у нас в XVI веке, одновременно с их появлением на Западе. Это, например, Пушечный двор, Печатный двор, Оружейная палата, канатные дворы в Холмогорах и Вологде. На Урале мощно развернулись Строгановы.
Кстати, в Испании и Франции в эту эпоху торговля и промыслы считались «подлыми» занятиями, и для дворян они запрещались. В Голландии и Англии предпринимательство подмяли крупные купцы и финансисты. В России этим занимались все: крестьяне, посадские (горожане), дворяне, стрельцы, казаки, бояре, духовенство. Швед Кильбургер писал: «Русские от самого знатного до самого простого любят коммерцию».
Правительство поощряло торговлю, пошлины были невысокими. В результате к концу XVI века уже сложился единый всероссийский рынок с товарной специализацией различных областей. Москва поставляла изделия скорняков, сукноделов, оружейников, золотых дел мастеров; Подмосковье – овощи и мясо; масло шло из Среднего Поволжья; рыба – с Севера, из Астрахани; изделия кузнецов – из Серпухова, Тулы, Тихвина, Галича, Устюжны; кожа – из Ярославля, Костромы, Суздаля, Казани, Мурома. На деревянных изделиях специализировалось Верхнее Поволжье, на каменном строительстве – артели из Пскова и Новгорода. Ткацкое производство развивалось в Москве и Ярославле, Псков поставлял продукцию изо льна и пеньки, Вязьма – сани, Решма – рогожи. Из Сибири шли меха, из Астрахани – продукция виноградарства, виноделия, садоводства, бахчеводства.
Крупнейшим центром торговли была столица. Кильбургер писал: «В Москве помещается больше торговых лавок, чем в Амстердаме или хотя бы в ином целом княжестве». Рынки шумели и во всех других городах, а их в России насчитывалось 923. Самая большая ярмарка собиралась в Холопьем городке на Волге, с 1620-х годах она переместилась в Макарьев. Оборот её достигал 80 тыс. рублей (для сравнения, корова стоила 1 – 2 рубля, овца – 10 копеек). Весьма значительными ярмарками были Архангельская, Тихвинская, Свенская (под Брянском). В Верхотурье была организована зимняя Ирбитская ярмарка, связанная с Макарьевской, на неё собиралось до тысячи купцов.
Иностранцы отмечали высочайшую честность русских. Олеарий упоминает, как рыбаку на Волге по ошибке переплатили за улов 5 копеек. Он пересчитал и вернул лишнее. Поражённые таким поведением немцы предложили ему взять сдачу себе, но он отказывался от незаработанных денег.
Самых солидных купцов и промышленников, имевших оборот не менее 20 тысяч рублей в год, называли «гостями». Но это было не сословием, а чином, который персонально жаловался царём.
Человек, ставший «гостем», вводился в верхушку государства. Считалось, если он сумел нажить большое состояние, то является ценным специалистом, его опыт надо использовать. «Гости» были приближены к царю, получали право непосредственного доступа к нему, освобождались от налогов.
Они становились экономическими советниками и финансовыми агентами правительства. Через них казна вела заграничную торговлю, поручала им руководить сбором пошлин, передавала подряды на строительство, на поставки для армии, на государственную монопольную торговлю – пушную, винную, соляную.
Из «гостей» выделялись Строгановы. У них действовало более 200 соляных варниц, ежегодная добыча соли составляла 7 млн. пудов, обеспечивая половину потребности страны. В их владениях велось также производство железа, торговля мехами, развивалось строительство и художественное ремесло. «Гостю» Светешникову принадлежали большие кожевенные предприятия в Нижнем Новгороде, Емельянову – мастерские по выделке льняных тканей в Пскове. Василий Шорин вёл значительную торговлю внутри России, с Персией, Средней Азией, был таможенным головой в Архангельске.
На соляных промыслах разбогатели «гости» Шустовы, на внутренней и внешней торговле – Патокины, Филатьевы. В сибирской торговле заправляли Босые, Ревякины, Балезины, Панкратьевы, Усовы. В Новгороде ворочали делами Стояновы.
В торгово-промышленной иерархии за «гостями» следовали гостиная и суконная сотни. В них насчитывалось около 400 человек. Гостиная вела торговлю с Востоком, суконная – с Западом.
Входившие в них предприниматели тоже пользовались значительными привилегиями и налоговыми льготами, занимали видное место в финансовых и экономических делах государства, имели своё самоуправление. Ну а к низшему разряду предпринимателей относились жители чёрных слобод и сотен (мелкие лавочники и ремесленники, платившие подати, потому и «чёрные»).
Вовсю торговали и крестьяне, боярские вотчины, монастыри. Например, в 1641 году в закромах Троице-Сергиева монастыря хранилось 2 тыс. тонн зерна, на конюшнях числилась 401 лошадь, в кладовых – 51 бочка пива с собственных пивоварен, десятки тонн рыбы с собственных ловов, в казне насчитывалось 14 тыс. руб., а корабли, принадлежащие монастырю, можно было встретить и в Белом море, и у берегов Норвегии.
Таможенный устав, принятый в 1653 году, отменил разнообразные местные сборы с купцов, для всей торговли внутри страны ввёл единую пошлину: 10% с соли и 5% с остальных товаров. В результате огромная Россия окончательно стала «единым экономическим пространством». Кстати, произошло это намного раньше, чем в Западной Европе, где всё ещё действовали многочисленные таможни на границах городов, княжеств, провинций (во Франции внутренние таможенные тарифы накручивали до 30 % стоимости товара).
Что касается международной торговли, то наша страна была одним из крупнейших её центров задолго до «прорубаний окон». Русские купцы постоянно бывали и вели дела в Копенгагене, Стокгольме, Риге, в городах Германии, Польши, Турции, Персии. А к нам отовсюду ехали иностранцы со своими товарами. Немец Айрман в Москве был удивлён, описывая множество «персиян, татар, киргизов, турок, поляков… лифляндцев, шведов, финнов, голландцев, англичан, французов, итальянцев, испанцев, португальцев, немцев из Гамбурга, Любека, Дании». «Эти нации все имеют свои особые лавки, открытые ежедневно, там видны чудеса за чудесами, так что по непривычке к их странным обычаям или национальной внешности часто более обращаешь внимание на их персоны, нежели на их чудесные товары».
В Архангельск каждый год приходили десятки кораблей, везших сукно, часы, зеркала, вина, трикотаж. В Астрахань привозили из Ирана шёлк, сафьян, бархат, платки, ковры, безоар, бирюзу, индиго, ладан, нефть. Татары и ногаи вели в Астрахани большую торговлю скотом, пригоняли в Москву на продажу огромные табуны коней – в качестве пошлины с них брали 10% лошадей для русской кавалерии. Из Монголии с 1635 года поставляли китайский чай. Бухарские купцы везли хлопчатобумажные ткани, лучшую в мире бумагу, китайский фарфор, шёлковые изделия. Через Среднюю Азию торговали и индусы, их представительства возникли в Москве, Нижнем Новгороде, много их осело в Астрахани, где им разрешили построить «Индийский двор» с домами и храмом Вишну. И в Россию потекли индийские драгоценности, благовония, пряности.
Торговля обогащала казну. Например, в Архангельске были случаи, когда годовая прибыль от пошлин достигала 300 тыс. руб. (что составляло 6 тонн золота). А потоки товаров со всех стран создавали картину чуть ли не сказочного изобилия. Иностранцев поражало, что женщины из простонародья позволяли себе наряжаться в шёлк и бархат. Очень дорогие в Европе пряности были доступны простолюдинам, их добавляли в выпечку, делая пряники. Чех Таннер ахал: дескать, в Москве «мелкие гранёные рубины до того дёшевы, что продаются на вес – 20 московских или немецких флоринов за фунт». Австриец Гейс насчёт русского богатства замечал: «А в Германии, пожалуй, что и не поверили бы». А француз Маржерет делал вывод: «Подобного богатства нет в Европе».
Конечно же, Россия не только ввозила товары, но и сама немало производила. Экспортировала воск – 20–50 тыс. пудов в год, смолу, дёготь, поташ, меха, зерно. Вывозилось также сало – 40–100 тыс. пудов, мёд, пенька, лён, конопля, соль, аир, ревень, моржовая кость, ворвань (тюлений жир), рыбий клей, слюда, речной жемчуг. Икра тогда экспортировалась преимущественно в Италию, где она считалась деликатесом. За рубеж продавались до 100 тыс. кож в год, выделанная юфть, войлок, мешки, ювелирные украшения, оружие, конские сбруи, изделия резчиков по дереву.
Российская экономика XVIIвека во многом отличалась от западных моделей. Её ключевыми звеньями являлись сельские и ремесленные общины, артели, самоуправляемые городские концы, слободы, улицы, сотни. Даже западник Герцен вынужден был признать, что экономическая организация русских общин являлась полной противоположностью принципу Мальтуса – «выживает сильнейший». В общине для каждого находилось место. А уж какое место – более или менее почётное, более или менее сытное, зависело от личных качеств человека. Это было не отставание, а самобытная модель, национальный стереотип взаимоотношений.
Ремесленные общины имели некоторое сходство с европейскими цехами. В них существовало своё выборное самоуправление. Так, в Москве Тверская-Константиновская хамовная (ткацкая) слобода избирала на год 2 старост, 4 целовальников и 16 десятских. Действовали свои внутренние правила, были свои праздники, патрональные церкви, осуществлялся контроль за качеством продукции.
Но между русскими общинами и западными цехами существовали и заметные различия. Французский промышленник Фребе писал: «Цехи в России не подавляют талантов и не делают помех в труде». Не было мелочной регламентации количества изготовленных товаров, цен, применяемых технологий и инструментов. Перевод подмастерьев и учеников в мастера или приём новых мастеров в организацию осуществлялся намного легче, чем на Западе. Если имеешь достаточные навыки и средства – пожалуйста. Но многие ремесленные сотни и слободы более правомерно было бы сравнивать не с цехами – они представляли собой мануфактуры «рассеянного типа». Сбывали продукцию для перепродажи крупным торговцам, централизованно поставляли её для государственных нужд или на экспорт.
Михалон Литвин признавал, что «московиты отличные хозяйственники». Нашим предкам было уже хорошо знакомо акционирование – многие предприятия, вроде соляных варниц, рыбных промыслов, являлись «обчествами на паях». Торговцы прекрасно умели пользоваться кредитом. Олеарий описывал, как оптовики скупали привезённые англичанами сукна по 4 талера за локоть, но в долг. Тут же перепродавали лавочникам по 3 – 3,5 талера, но наличными. А ко времени возврата долга успевали 3 – 4 раза пустить деньги в оборот, с лихвой покрывая прибылью начальный убыток.
Широко практиковались договорные отношения. Скажем, до нас дошла «Подрядная запись» строительной артели: «Поручились есмь друг по друге круговою порукою и дали мы на себя сию запись Боровского уезда Пафнутьева монастыря архимандриту Феофану да келарю старцу Пафнотию з братией в том, что подрядились мы, подрядки и каменщики, в том Пафнутьевом монастыре сделать колокольню каменную». Оговаривались стоимость работы – 100 рублей и возможность взыскать неустойку: «Ежели… самым добротным мастерством не сделаем… или учнём пить и бражничать или за каким дурном ходить… взять им, архимандриту Феофану и келарю старцу Пафнотию з братией по сей записи за неустойку 200 рублев денег».
Существовало в общинах и внутреннее страхование. Хуан Персидский сообщал, что у муромских кожевников дубление кож производится «в тысячу и одном доме», где закладывается «по тысяче и одной коже», и если у кого-то они сопреют, коллеги дают ему по одной коже, и получается у всех по тысяче.
С XVII века промышленная революция в России пошла очень бурно. В дополнение к прежним предприятиям, строятся новые. Появляются казённые швейные мануфактуры, шёлковая мануфактура, новые типографии, оружейные и пороховые фабрики. Возникают кирпичные заводы – казённые, частные, монастырские. Организуются многочисленные судоверфи, красильные и белильные мастерские, винокуренные заводы, кожевенные, поташные, суконные, ткацкие, солеваренные предприятия. Разрабатывались железные, свинцовые, оловянные рудники. В Угличе, Ярославле и Устюге добывали селитру, в Вятке серу.
Привлекали и иностранных специалистов. В 1635 году начал действовать Духанинский стекольный завод, построенный итальянцами. В 1637 году вступил в строй «железоделательный» завод в Туле, основанный голландскими купцами Марселисом и Виниусом. Предприятие оказалось очень выгодным как владельцам, так и государству – по условиям договора казне отчислялась часть продукции. И те же предприниматели получили лицензии на организацию новых металлургических заводов. Они стали расти как грибы – под Вологдой, Костромой, Каширой, на Ваге, Шексне, в Малоярославецком уезде, Олонецком крае, под Воронежем. С помощью иностранцев в Москве был построен часовой завод.
Впрочем, преувеличивать вклад чужеземцев в развитие страны не стоит. Использовались их знания, опыт, их капиталы. Но при Михаиле Фёдоровиче и Алексее Михайловиче правительство в первую очередь старалось соблюдать национальные интересы. И если итальянцы взялись строить стекольный завод, то им в помощь были выделены русские мастера, освоили технологии – и наряду с Духанинским возник казённый Измайловский завод, изготовлявший «довольно чистое стекло». Первую бумажную фабрику построили на Пахре немцы, а от неё точно таким же образом отпочковалась русская – на Яузе.
Хищничать в ущерб России и её гражданам иностранцам не позволяли. В разрешениях Марселису и Виниусу на строительство заводов особо оговаривалось – «тесноты и обид никому не чинити и промыслов ни у кого не отнимати», а работников дозволялось нанимать только «по доброте, а не в неволю». Лицензии давались на 10–15 лет с возможностью последующего пересмотра.
В 1662 году, когда вышли сроки разрешений, половина металлургических заводов, понастроенных компаньонами, была «отписана на государя». Получили прибыль – и будьте этим довольны. А для дальнейших прибылей оставили вам другую половину – и тоже будьте довольны. Не на своей земле хозяйничаете. Несмотря на неоднократные просьбы, уговоры, присылку посольств, ни голландцы, ни англичане, ни французы, ни датчане, ни шведы так и не получили права на транзитную торговлю с Востоком через территорию России. А в 1667 году по инициативе канцлера А. Л. Ордина-Нащокина были приняты Новоторговый устав, вводивший жёсткие протекционистские меры по защите отечественных купцов и предпринимателей от иностранных конкурентов.
Но в России, как уже отмечалось, предпринимательством занималось не только купеческое сословие. Этих дел не чуралась и высшая знать. Князь Пожарский являлся совладельцем нескольких соляных варниц, ему же принадлежало «сельцо» Холуй с мастерскими иконописцев и художественных росписей. Боярин Морозов построил в своих вотчинах металлургический завод, использовавший передовую «вододелательную» технику, а также поташные и винокуренные заводы. Владельцами крупных предприятий были бояре Милославские, Одоевские.
Предпринимателями были и сам царь с царицей. Придворный врач Коллинз описывал, как в семи верстах от Москвы были построены «красивые дома» для обработки пеньки и льна, «которые находятся в большом порядке, очень обширны и будут доставлять работу всем бедным в государстве… Царица будет заведовать женщинами в этом заведении для своих польз и выгод». Всего же при Михаиле Фёдоровиче и Алексее Михайловиче было создано более 60 «дворцовых» мануфактур.
Результатом промышленной революции стало то, что к середине XVII столетия Россия поставляла на экспорт не только меха, воск и мёд. А ещё и ткани, парусину, канаты (один лишь Холмогорский двор обеспечивал канатами четверть кораблей британского флота). На экспорт пошли и пушки. «За море повольной ценою» продавалось до 800 орудий в год!
В это же время продолжалось активное освоение Урала. Здесь были построены металлургический завод Далматова монастыря ,
|
|
|
, Ницынский завод, Невьянский завод (тот самый, который Пётр впоследствии подарил Демидову). В прошлые века дефицитным сырьём для России была медь. Русские купцы получали задания скупать за рубежом даже медный лом. В XVII столетии наконец-то нашли медную руду вблизи Соли Камской, тут был основан казённый Пыскорский завод, впоследствии на его базе был развёрнут завод братьев Тумашевых.
Осваивалась и Сибирь. Во второй половине XVII века здесь стали во множестве возникать мыловаренные, свечные, деревообрабатывающие мастерские, винокуренные и пивоваренные заводы. В Енисейске в 1670-е годы исследователи насчитывают 24 ремесленные специальности, в Томске – 50, в Тобольске – 60. Уже и здесь стали организовываться крупные предприятия. Например, кожевенные, обрабатывавшие по тысяче и более кож в год. А на этой базе развернулась обувная промышленность. В Сибири лаптей не носили. Кожи и сапоги поставлялись в Среднюю Азию, Монголию, Китай. На всех реках действовали судоверфи.
Крупные соляные варницы функционировали в Енисейском крае, Якутии, под Иркутском и Селенгинском. Сибирь стала сама обеспечивать себя солью. И железом тоже. В Верхотурском, Тобольском, Тюменском, Енисейском уездах отмечали «кузнецов и бронных мастеров многолюдство». Всё шире велась разведка полезных ископаемых. Начались разработки слюды в Западной Сибири, Енисейске, Прибайкалье, её вывозили в Москву, экспортировали в Европу. Нашли «камень наздак» у Невьянского острога, минеральные красители на Витиме, строительный камень в Верхотурье. На Охотском море открылся жемчужный промысел.
Железо обнаружили в Якутском уезде, в Прибайкалье и Приамурье. Селитру – на Олекме. Разведали цветные металлы, серебро. На Аргуни начали выплавку свинца. Уже осваивались Нерчинские месторождения. Правда, в большинстве случаев на местах будущих сибирских разработок только ещё закладывались первые пробные шурфы, делались первые опытные выплавки. Но они уже были открыты, и столь авторитетные исследователи Сибири как С. В. Бахрушин и С. А. Токарев однозначно установили: «Изыскания академиков XVIII века базировались на предшествующие поиски и опыт служилых людей XVII столетия». Таким образом, говорить об «отставании» России от Запада в допетровские времена отнюдь не приходится. Факты свидетельствуют о противоположном.
Комментарии
Причем этим промыслом в Белом море занимались также английские и нидерландские предприниматели.
…
В Московском у. были устроены иностранцами стеклодувные, бумагоделательные и сукнодельные предприятия. Канатные заводы, принадлежавшие иностранцам (в основном, англичанам), работали на Вологде, в Архангельске и Холмогорах.
…
После случайного захода англичан в 1553 г. в устье Северной Двины,и особенно с постройкой Архангельска в 1584 г. северное направление торговли с Западной Европой получает бурное развитие, а в XVII в. оно становится основным. В этой северной гавани англичане и нидерландцы и в меньшей степени немцы вели прямую торговлю с русскими купцами.
…
В Голландии и Англии предпринимательство подмяли крупные купцы и финансисты.
>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>
Роль Англии и англичан в торговле с Московским царством гипертрофированно завышена. Голландия в то время была единственной промышленно развитой страной (торф и ветер, на АШ писал), а Англия - задрипанной окраиной мира.
Несомненно ,голландцы были куда развитее англичан в своё время.
Многие англичане хорошо поднялись именно на торговле с Россией. Там при разных наших царях ситуация менялась - давали волю английским купцам , наши еле выживали ,а те богатели. Ограничили вольности англичанам - поднимались наши купцы. А поднявшись ,вкладывали в производство.
У торговли есть и отрицательные стороны - за 17 век было продано 10 миллионов шкурок песца ! А сколько вывезено жемчуга! Извели почти весь. В сибирских реках осталась небольшая популяция ,ещё возможно её восстановление. Ведь сейчас уже производят искусственный жемчуг.
////за 17 век было продано 10 миллионов шкурок песца ! А сколько вывезено жемчуга! Извели почти весь//////
Это именно "бусы". Шкурки песца по потребительским характеристикам проигрывают овчине, а жемчуг - возобновляемый продукт. Скорее всего, наш жемчуг проиграл "тропическому" пор качеству.
А потом пришли большевики, и всю малину....ээээ... съели.
))
Обосрали.
Зачем в блоге дамы сквернословишь? ) А ещё монархист.
)
Я монархист?
Нет, ты большевик, я обознался. )
До чего вас жара довела... Опять пальцем в недо угодили. Интересно, получится у вас продолжить небо, тыча в него пальцем?
Какая жара? ) Прохладно даже, практически холодная война. )
)))))))) Ну ,до большевиков было ещё далеко. И нашкодничать успевали не только они...)))))
Это шутка была. Ну, вы это, поняли. )
)))))))) Да ,поняла.
И ещё немного интересной истории :
Более 100 лет назад...
Вот информация "Всеобщего Русского календаря": "А тем, кто не верит в быстрое возрождение деревни, достаточно вспомнить о сибирской деревне Старой Барде Бийского уезда Томской губернии. Больше 20 лет тому назад устроили там жители маслодельную артель, через два года выросла артельная лавка, а потом появился и целый ряд кооперативных начинаний: ссудо-сберегательное товарищество, маслобойный завод, наконец, артельная мельница, а при ней электростанция для освещения мельницы, а заодно и деревни. И вот 12 декабря 1912 года двести пятьдесят изб этой деревни осветились электричеством, причем за освещение брали три рубля в год. Потом провели в избы и телефон, устроили примерный опытный скотный двор, опытные посевы кормовой свеклы и кормовых трав. А скоро заговорили о постройке в селе народного дома, собственном кинематографе. И жители всей округи стали приезжать в Старую Барду поучиться, как дельные люди сумели построить себе новую свободную и разумную жизнь".
Безвозвратно ушло в прошлое дореволюционное крестьянское семейное домохозяйство — основа экономической, демографической и культурной жизни любого тогдашнего селения. Однако прошлое проглядывает в настоящем, протягивает ниточку надежды на будущее. Очень важно присмотреться к нему повнимательнее, послушать людей дооктябрьской эпохи.
Ничего удивительного. У меня местное Потребительское сообщество было организовано в 1914 году. Пару лет назад оно закрылось, не пережило кризиса. )
Поймите одну вещь. Невозможное дело представить Историю только вечной эволюцией, постоянно идут обрывы традиций, коренной слом, и это не хорошо, и не плохо. Вспомните хотя бы реформы Петра l, и его дубинку. Кстати, Сталин Петра первым большевиком называл.
)
https://www.youtube.com/watch?v=XAvHa4eEqn4&list=PL1UO8ZsmIZvUNcvYVpoPO8...
Текста нет?
Текста нет.
Тогда буду смотреть видео.
Надеюсь ,после просмотра первого, просмотрите весь плейлист.
Надеюсь, свободное время позволит ознакомиться, и с видео, и с плейлистом.
Много раз начинала смотреть Тюрина ,но каждый раз надолго меня не хватало. Говорит он всё правильно ,но так не ценит единственный неевосполняемый ресурс - время ,что терпения на его ролики не хватает. Информативности на 10 минут ,ролик растянут на час.
Он говорит с нашими людьми ,как американский пастор с тупыми сектантами. А нашему народу достаточно даже тезисно дать инфу.
Самое большое в чём он не прав - сейчас деньги есть у многих и в селе. Но сложившимся людям трудно менять образ жизни ,да и бытовуха затягивает. Начинать обучать нужно школьников. А вот женщин активировать им в поддержку. Женщины ,действительно ,моральная сила. И ещё в школе старшеклассникам объяснять ,что красивые цветущие их родные деревни - это будет дело их рук. А не придёт какой-то дядя и сделает. И что жить в этих цветущих деревнях будут их дети. Будут купаться в речке ,гонять на велике , есть яблоки с деревьев ,собирать грибы влесу. И ,чем больше будет детей у каждой семьи ,тем богаче будут и деревни.
Именно! "Поднимите руки, поднимите руки!..." (
Самое печальное, и в деревнях надо "градообразующее" предприятие организовывать, и желательно, с государственным капиталом, ибо частник, заинтересован только в прибыли, и ему труд гастарбайтера приятен своей дешевизной.
Это просто стереотип. Предприниматели бывают разные. Просто не нужно идти работать туда ,где платят нечестно.А уж на земле вообще можно работать на себя и нормально зарабатывать.
Стереотип, который подтверждается реальным примером постоянно, к сожалению. Среди предпринимателей очень мало филантропов-бессеребренников, всем семьи кормить надо, поэтому, имеем, что имеем.
То есть всем надо кормить семьи и думать только о бабле-прибыли ,а предпренимателям кормить не надо и думать тоже. Зашибись
Нет, не так. Это предприниматель без прибыли прожить не может, но дай Бог, хотя бы в нули выйти им, если будут местную рабочую силу привлекать: зарплаты, пенсионные отчисления, и т.д. и т.п...
Это ещё не всё. Зовем гастарбайтеров: демографическая яма Прибайкалья. То бишь, как не крути вола, а без иностранцев и в сельском хозяйстве не обойтись.
А наёмные прям без зарплаты(она же прибыль) пашут лишь бы повкалывать?
Обойтись, если офисные сидельцы перестанут ныть и пойдут заниматься СХ...
Как с тобой трудно. Наёмный работник заинтересован в чём? В постоянной работе, а если эта работа сезонная, то что ему, лапу совать, когда в его услугах нет нужды у нанимателя? И сельское хозяйство сейчас на батрачестве держится, вот так-то.
Правильно Тюрин говорит - мегаполисное мышление. А у вас мышление изгажено коммунобредом.
Весь коммунобред, это "подарок" Запада дебилам.
«Учение Маркса всесильно, потому что оно верно. Оно полно и стройно, давая людям цельное миросозерцание, непримиримое ни с каким суеверием, ни с какой реакцией, ни с какой защитой буржуазного гнета. Оно есть законный преемник лучшего, что создало человечество в XIX веке в лице немецкой философии, английской политической экономии, французского социализма. » © Ленин. http://www.uaio.ru/vil/23.htm
Не хочешь батрачить ПАШИ на себя. НИКТО не запрещает.
А вы только ноете.
Вон в том же "Тихом Доне" Мелеховы всей семьёй вкалывали. И так везде было. И всегда.
Во, дурак! Ему про Фому, а он Ерёму! ) Послушай меня, я батрачить не боюсь, только батрачить негде, это пойми. Потому что моё место априори отдано гастарбайтеру, ибо он дешов, и его пнуть с этого места проще простого, таких много. А я на себя работаю поэтому, но и сам работу односельчанину могу дать только сдельную, разовую. Дрова там, к примеру, расколоть, рублей триста, харчи свои, и что это его прокормит нв целый год? Молодёжь в армию уходит, и там остаётся на контракте, вот и вся недолга. )
Во дебил.
Создайте себе место работы.
Но дебилы будут ныть.
Чудо в ботах. У меня этих рабочих мест в избытке даже. И я не о себе талдычу, это пойми наконец. )
Коммунисты тоже не о себе думали.
Коммунисты за 30 лет с 1917 по 1947 прямо и косвенно уничтожили 50 миллионов русских.
Пруфы давай, и не своего сочинения.
))
Ссылки привкедены.
На твоё творчество? )
Ну, откуда у вас всех этот бред???
Как под копирку пишете.
Ну, да, бред. Давно в глубинке бывал то, много чего понял, дачник?
Я всю жизнь в глубинке прожил.
Ни одного из вас, типа праведников, на себя работать не заставишь и на людей тоже. Вам бы только виноватых искать.
Ну, и где, эти твои кисельные берега, с молочными реками? Ошибаешься. Я с четырнадцати лет работаю, и начинал с колхоза работать, а пока в армии был, колхоз мой ликвидировали такие вот хозяйчики, и сами не разбогатели, и людей без работы оставили. Зато, "свобода"! )
То есть, колхоз жалко, а миллионы уморенных голодом крестьян - нет. Забавно. Это называется двойные стандарты. Оно же - а нас-то за шо?
Из известных в инете - Джастас Уокер. Вполне себе фермер. Начал с нуля. Не ноет.
Лично знаю человека, живущего в деревне. Полтора десятка коз - сыр, молоко. Пчёлы - мёд, воск, перга, подмор. прополис. Пёк бездрожжевой хлеб. Бурили вдвоём скважины. Жахнул инсульт. Остались козы, пасёт наёмный...
А вы только ноете.
Да, мне жалко колхозы, потому что это гарантированный был заработок, и работали в колхозе мы успешно, пока какие-то дураки в мАскве не посчитали, что "фермеры" прокормят Россию. У нас рискованное земледелие, и эти "фермеры" вечно сидят в долгах, потому что всё дорого, от горюче-смазочных, до сельхозтехники, а урожай всегда ничтожный здесь. Можно отбиться только при массовой вспашки земли, а на этой земле уже деревья вырасти успели при таком раскладе. Это на Кубани хорошо по десять урожаев снимать, по бумагам, хорошо. )
А что такое? Ты жалеешь, то чего не знаешь, тащемта. Тот кто постоянно смотрит назад никуда не придёт. А ныть, не моя тема.
Ещё человек. Много лет работал в Триале продавцом. Накопил денег, купил землю, начал с 40 ульев. Без денег не сидит. А вы только и можете, что ныть.
О, как? ) Ну, а кому он дал работу в своём хозяйстве? Спорим, только он, да родственники у него возле этих ульев крутятся, а мы говорим о массовой безработице на селе, вообще-то. Вся надежда на крупные агрохолдинги, что сумеют переломить эту ситуацию, а частник, это частник, и работы у него нет.
Ой, дурааак... (с)
Нет массовой безработицы. Есть массовое отучение трудиться. И сделали это коммунисты. У наших предков до революции не было никакой безработицы на селе.
Дебилы вы с рабской психологией батраков.
Тошнит от вашей тупости.
Даже лекции прослушать не в состоянии.
Всё-таки, ты тупень одноразовый. Социал-дарвинист травоядный, точно. Мои земляки по миру разъехались по стране, и миру, за работой, пока у них в тылу десанты гастарбайтеров высаживают. Работы боимся, ага. С протянутой рукой стоим, у твоей милости кусок хлеба просим... размечтался одноглазый. Тошнит, съешь медку, и запей холодной водой, и как рукой дрожь омерзения снимет. )
Долго думал, пока свою вердикт вынес? Индюк тоже думал.
Конечно ,в любые времена бывают подъёмы и спады. Вот и хочется показать хорошие примеры ,чтобы люди хотели менять свою жизнь к лучшему.
Дело доброе.
Страницы