Австралийский исследовательский центр Commonwealth Scientific and Industrial Research Organisation (CSIRO) и оператор энергетического рынка (Australian Energy Market Operator, AEMO) опубликовали проект обновленного исследования экономики разных технологий генерации электроэнергии в Австралии GenCost 2020-2021.

В прежних докладах уже отмечалось, что объекты солнечной и наземной ветровой энергетики однозначно дешевле по приведенной стоимости единицы энергии (LCOE), чем новые объекты любых других технологий генерации. Более того, даже с добавлением систем накопления энергии, которые придают солнечным и ветровым станциям характеристики «твердых», диспетчерируемых мощностей, они всё равно конкурентоспособны уже сегодня.

Эти выводы подтверждаются и в нынешней работе, однако в это раз авторы внесли некоторые изменения в методологию, что позволило «более точно рассчитать затраты на интеграцию возобновляемых источников энергии» в энергосистему.

Если в предыдущих исследования исследователи «произвольно» добавляли двух- и шестичасовые системы накопления энергии к солнечной и ветровой генерации, то в этот раз использовалась модель, «которая оптимизирует объем необходимого хранилища, а также включает дополнительные расходы на передачу».

«Даже с учетом этих дополнительных затрат на интеграцию в систему, солнечная фотоэлектрическая энергетика (PV) и ветроэнергетика продолжают оставаться самыми дешевыми новыми источниками электроэнергии для любой ожидаемой доли возобновляемых источников энергии в энергосистеме – это где-то от 50 до 100 процентов», — отметил Главный экономист CSIRO по энергетике Пол Грэм.

Это наглядно показано на следующем графике, где, среди прочего, показана стоимость солнечной и ветровой энергии с учетом затрат на передачу и хранение (доля солнца и ветра: от 50% до 90%):

Авторы подсчитали, что дополнительные затраты на поддержку комбинации солнечной фотоэлектрической и ветровой генерации в 2030 году оцениваются в 0-29 австралийских долларов за МВт*ч в зависимости от доли этих переменных ВИЭ и зоны национального энергетического рынка (NEM).

На верхнем графике показано, как растёт стоимость единицы солнечной и ветровой энергии (для национального энергетического рынка в целом) с ростом их доли из-за необходимости добавления расходов на передачу и накопление энергии.

В соответствии с прогнозами, стоимостные преимущества ВИЭ сохранятся до 2050 года и будут усиливаться в связи с опережающим снижением затрат на солнечную и ветровую энергию, а также систем накопления энергии.

В докладе также прогнозируется существенное снижение затрат на водородные электролизеры, что сделает их конкурентоспособными с производством водорода на основе природного газа в долгосрочной перспективе.

Снижение затрат на низкоуглеродные технологии, которые в настоящее время широко не используются, такие как улавливание и хранение углерода (CCS), малые модульные ядерные реакторы, солнечная тепловая энергетика (CSP) и энергия океана, происходит медленно и потребует более крупных глобальных инвестиций для полной реализации их потенциала, отмечается в исследовании.

Методология доклада и использованные допущения открыты на сайте AEMO, авторы принимают отзывы.

Окончательный отчет GenCost должен быть представлен в марте 2021 года.

Доклад основан на австралийских данных. Тем не менее, принимая во внимание «универсальность» используемого в солнечной и ветровой энергетике генерирующего оборудования, на которое приходится львиная доля затрат энергетических проектов ВИЭ, выводы в значительной степени репрезентативны и для других регионов.

КНР доведёт мощности солнечной и ветровой энергетики до 1200 ГВт к 2030 году – Си Цзиньпин

12 декабря президент КНР Си Цзиньпин выступил на «Саммите по климатическим амбициям» (Climate Ambition Summit). Текст выступления публикует агентство «Синьхуа».

Китайский лидер отметил, что принятие Парижского соглашения по климату явилось проявлением «величайшей политической решимости и мудрости».

Президент Китая предложил «повысить амбиции и создать новую архитектуру управления климатом, в которой каждая сторона вносит свой вклад. Следуя принципу общей, но дифференцированной ответственности, все страны должны максимизировать действия с учетом своих соответствующих национальных обстоятельств и возможностей. В то же время развитым странам необходимо расширить поддержку развивающихся стран в области финансирования, технологий и наращивания потенциала».

Си Цзиньпин в очередной раз подтвердил стремление Китая достичь пика выбросов углекислого газа до 2030 года и углеродной нейтральности до 2060 года и объявил о некоторых дальнейших обязательствах страны на 2030 год.

Речь идёт о

1) снижении выбросов углекислого газа на единицу ВВП более чем на 65 процентов по сравнению с уровнем 2005 года,

2) увеличении доли «неископаемого топлива» в потреблении первичной энергии примерно до 25 процентов,

3) увеличении объема лесного фонда на 6 миллиардов кубометров по сравнению с уровнем 2005 года,

4) росте общей установленной мощности ветровых и солнечных электростанций, которая превысит 1,2 миллиарда киловатт.

По итогам 2019 года суммарная установленная мощность солнечной и ветровой энергетики КНР составила 415 ГВт. То есть за одиннадцать лет (2020-2030) Китаю нужно будет добавить примерно 800 ГВт — строить примерно 73 ГВт новых солнечных и ветровых станций в год в среднем. Для Китая данная задача не выглядит сверхагрессивной.