Притча об -измах и -истах (репост)

Диалог с рабовладельцем

— Мы должны восстановить рабовладельческий строй!

— Вы шутите, конечно же?

— Вовсе нет. У рабовладельческого строя сплошные плюсы: все обеспечены работой, жильём и бесплатной медициной, все равны, все уверенно смотрят в завтрашний день, зная, что хозяин позаботится о них. Вместо того, чтобы прожигать жизнь в бездумном потреблении, общество сообща работает ради достижения великих целей. Рабовладельческий Египет построил исполинские пирамиды, которыми мы восхищаемся и сейчас, по прошествии нескольких тысячелетий. А что нам оставила свободная Древняя Греция? Древний Рим? Развратные статуи да гнилые остовы колесниц, интересные разве что учёным червям.

— Погодите. Рабовладельцы ведь признанные преступники. Массовые убийства и внесудебные расправы, регулярный страшный голод…

— Историю пишут победители. Капиталисты так боятся восстановления более прогрессивного рабовладельческого строя, что до сих пор не устают лгать, переписывая историю. Вот вы говорите убийства. Не убийства, а казни. Разве плохо, когда в государстве порядок, когда государство жёстко карает преступников? Честному человеку при рабовладельческом строе бояться совершенно нечего. Вы говорите голод. Да знаете ли вы, что голод искусственно устраивали бунтовщики, которые не хотели работать, не хотели выращивать зерно?

— В любом случае, рабовладельческий строй мне не нравится. Я свободный человек, и я не хочу, чтобы у меня появился хозяин.

— Наивная душа. У вас уже есть хозяин, он называется владелец фирмы. Не будете работать, останетесь голодным, так что работать вам приходится в любом случае. Но капиталист, в отличие от рабовладельца, не обязан ни кормить вас, ни лечить, ни обеспечивать жильём! Вы получаете сейчас все минусы рабовладельческого строя, но без его плюсов.

— У меня есть дорогие мне свободы. Я могу переехать в другой город, я могу поехать за рубеж, я могу свободно тратить свои деньги, и, наконец, я могу вообще перестать работать, чтобы заняться чем-нибудь интересным лично мне.

— Это видимость. У большей части россиян нет даже загранпаспортов, а бросить работу ради какого-нибудь бессмысленного хобби могут очень немногие. Почти все вынуждены тяжело работать просто для того, чтобы выжить.

— Хорошо, но лично у меня нет начальника, я предприниматель.

— То есть вы жируете на обществе, выдаивая соки из своих сотрудников. При рабовладельческом строе вы или станете надсмотрщиком, чтобы честно работать по 8 часов в день, или, если вы к этому неспособны, начнёте приносить пользу каким-нибудь другим образом. Вы, кажется, бухгалтер? Вот, будете вести учёт трудодней. Справитесь с задачей, заслужите повышение до старшего надсмотрщика, у вас появятся собственные рабы.

— Даже если отставить в сторону соображения морали, согласно которым я имею право быть свободным, мне кажется, народ не поддержит вашу идею.

— Конечно, не поддержит. Все крупные СМИ принадлежат капиталистам, вся машина пропаганды контролируется капиталистами, голоса на выборах тоже считают они. Нам сложно доносить правду до народа, и мы практически не надеемся выиграть на нечестных выборах. Но мы не торопимся: рано или поздно холодильник победит телевизор, и тогда народ поймёт, как это здорово, когда есть заботливый хозяин, обязанный тебя досыта кормить.

— Досыта кормить? Но ведь все рабовладельческие общества живут в крайней бедности, их сейчас почти что уже и не осталось на планете.

— Братья Райт тоже не сразу полетели. Многие века считалось, что человек не может летать, однако в итоге технологии сделали возможными и самолёты, и даже космические корабли. Рабовладельческое общество, в котором весь народ движется вместе к единой цели, очевидно прогрессивнее капитализма, который поощряет войну пауков в банке. Первые попытки провалились, это правда, но следующие попытки будут лучше: предыдущие неудачи многому научили нас.

— Если вы так в этом уверены, начните эксперимент с небольшого участка. Объединитесь с единомышленниками, откройте рабовладельческое предприятие. Вы утверждаете, что принудительный труд эффективнее и экономнее, значит ваше предприятие будет процветать. Дела станут лучшей рекламой ваших идей.

— Невозможно. Невозможно открыть рабовладельческое предприятие в капиталистической экономике. Закон предусматривает ООО, АО, ИП, а вот такой формы собственности, как РП, рабовладельческое предприятие, нет.

— Зарегистрируйтесь как клуб садистов и мазохистов.

— Ну, допустим, зарегистрируемся, пропишем в уставе телесные наказания. Но как мы сможем на законных основаниях возвращать беглых рабов?

— Зачем же они будут от вас убегать, если вы обеспечите им сказочно хорошие условия жизни?

— Во-первых, обеспечим не сразу, нужно будет немного потерпеть. Во-вторых, капитализм силён своими соблазнами. Вы сами начинали перечислять: загранпоездки, автомобили, какие-нибудь порнографические комиксы и прочие внешне привлекательные, но не делающие человека ни на йоту счастливее грехи. Вы же понимаете: салат с капустой всегда проиграет гамбургеру с колой. Ну а капиталисты будут нашим неудачам только рады: они ведь понимают, что мы их могильщики. Каждого беглого раба окружат вниманием, распиарят в СМИ, предоставят ему юристов, чтобы он подал на нас в суд. Как мы сможем справиться со всей мощью капиталистической системы?

— И что же вы тогда предлагаете делать?

— Строить рабовладельческий строй на отдельно взятой плантации невозможно. Нужно действовать как минимум в масштабах целой страны. А лучше — в масштабах всей планеты, так как рабовладельческую страну капиталисты немедленно начнут душить суровыми санкциями.

— Отчасти я с вами соглашусь. Рабовладельческие страны никто не любит, им приходится сейчас тяжело. Но почему бы вам не переехать к своим зарубежным единомышленникам, чтобы помочь им строить светлое рабовладельческое будущее? Уверен, у них найдётся местечко для ещё одного раба или, может быть, даже надсмотрщика?

— А почему я должен переезжать из России? Я здесь родился и вырос, здесь мой дом и моя культура. Когда мы победим и установим в России рабовладельческий строй, мы будем владеть всем тем имуществом, которое сейчас несправедливо принадлежит отдельным капиталистам. Почему же я должен отказываться от этого богатства, чтобы начинать всё с нуля в другой стране?