Чужая вы­ши­ван­ка (Гены за­бы­тых пред­ков)

Ста­тья И.Су­да­ка, по­явив­ша­я­ся на Аван­тю­ре более 10 лет назад, в эпоху Ющен­ко..

По­свя­ще­на всем сви­до­мым граж­да­нам. Лю­бо­мы­рам всех на­ци­о­наль­но­стей.

 

 

БУ­ДУ­ЩИЙ  ПРЕ­ЗИ­ДЕНТ

- По­зна­комь­тесь, ува­жа­е­мые стар­ше­класс­ни­ки, - про­из­нес­ла учи­тель­ни­ца, - это наш новый ли­це­ист Лю­бо­мир Шкан­ды­ба. Лю­бо­мир  недав­но пе­ре­ехал с ро­ди­те­ля­ми в Киев из За­пад­ной Укра­и­ны.
- Лю­бо­мыр, - по­пра­вил ее но­ви­чок и, не до­жи­да­ясь пока ему пред­ло­жат сесть, сам вы­брал пу­сту­ю­щее место возле Васи За­бро­до­ва. «Ва­си­лий», - про­тя­нул ему руку За­бро­дов, но тот в ответ толь­ко кив­нул. От Шкан­ды­бы за вер­сту веяло на­по­ри­сто­стью и внут­рен­ней силой.

На сле­ду­ю­щий день Лю­бо­мыр  явил­ся в вы­ши­ван­ке и, несмот­ря на то, что в сто­лич­ном лицее был свой уста­нов­лен­ный стиль одеж­ды, Лю­бо­мыр сразу пре­сек любые по­пыт­ки ему об этом ска­зать. Учи­те­ля и даже ди­рек­тор, по­чув­ство­вав же­лез­ное со­про­тив­ле­ние, на­ста­и­вать не по­сме­ли. Тем более, что отец Лю­бо­мы­ра был на­зна­чен каким-​то  круп­ным чи­нов­ни­ком в Ми­ни­стер­стве об­ра­зо­ва­ния, опо­сре­до­ва­но ку­ри­ро­вав­шим те­перь и лицей.

Лю­бо­мыр сво­е­го со­се­да по парте Васю невзлю­бил с пер­во­го же Ва­си­но­го слова. Он во­об­ще крайне пре­зри­тель­но от­но­сил­ся ко всем, кто поз­во­лял себе на пе­ре­ме­нах пе­ре­хо­дить на рус­ский язык. А так как такой пе­ре­ход про­ис­хо­дил прак­ти­че­ски со всеми, то он умуд­рил­ся ис­пор­тить от­но­ше­ния с целым клас­сом.  Но Лю­бо­мы­ра Шкан­ды­бу не толь­ко это не огор­ча­ло, но даже на­обо­рот – под­за­до­ри­ва­ло на новые кон­флик­ты и уве­ли­чи­ва­ло же­ла­ние при­вне­сти свои по­ряд­ки. Он был непло­хо эру­ди­ро­ван­ным и об­ла­дал мол­ние­нос­ной го­тов­но­стью раз­да­вить мо­раль­но лю­бо­го. Мно­гие, и в самом деле,  не знали, что  от­ве­тить на его не по годам ам­би­ци­оз­ные на­ез­ды.

Лю­бо­мыр не толь­ко не скры­вал, но и каж­дый раз под­чер­ки­вал, что он хочет стать и  через 20 лет обя­за­тель­но ста­нет Пре­зи­ден­том Укра­и­ны - и никак не иначе! - и что в этом его шля­хет­ная мис­сия. Неко­то­рые над ним про­сто по­сме­и­ва­лись в сто­рон­ке. А те, кто по­вдум­чи­вей – пы­та­лись по­го­во­рить.

- И какой же будет твой пер­вый Указ, - спро­сил его как-​то Вася За­бро­дов, с ко­то­рым они пи­ки­ро­ва­лись боль­ше всех.
- Указ у меня уже под­го­тов­лен, - от­ве­тил Лю­бо­мыр (От ав­то­ра: - Лю­бо­мыр от­ве­тил, ко­неч­но, на укра­ин­ском, но, для удоб­ства рус­ско­языч­ных чи­та­те­лей, его слова - здесь и в даль­ней­шем - будут да­вать­ся в пе­ре­во­де на меж­ду­на­род­ный). – Указ, пункт пер­вый. Рус­ский язык за­пре­тить во всех об­ще­ствен­ных ме­стах, как язык, оскорб­ля­ю­щий слух укра­ин­ца. Пункт вто­рой. Уста­но­вить до­маш­нюю квоту – в квар­ти­рах граж­дан Укра­и­ны не менее 75 про­цен­тов слов долж­но про­из­но­сить­ся на мове (тех­но­ло­гии кон­тро­ля к тому вре­ме­ни это поз­во­лят). И пункт тре­тий. За­пре­тить усы­нов­ле­ние детей без сдачи эк­за­ме­на на зна­ние дер­жав­ной мовы. И это толь­ко для на­ча­ла.

- А как же быть с пра­ва­ми людей?
- С пра­ва­ми всё в по­ряд­ке. Право го­во­рить и ду­мать на мове – будет у всех в рав­ной мере.
- А Кар­пу­ха го­во­рил, - не сда­вал­ся Вася, - что че­ло­век сам может ре­шать на каком языке ему учить­ся и ра­бо­тать.
- Ху есть «Кар­пу­ха»?
- Кар­пу­ха - мой дядя.
- Вот пусть твой дядя Кар­пу­ха лучше вы­би­ра­ет себе не язык, а стра­ну бу­ду­ще­го про­жи­ва­ния, в по­соль­ство ко­то­рой  он дол­жен будет успеть за­бе­жать и спря­тать­ся.

Ну что на это было от­ве­чать? Вася толь­ко от­ма­хи­вал­ся и ухо­дил. В семье, как го­во­рит­ся, не без урода. Но если урод – ста­нет Пре­зи­ден­том, то урод­ли­вой будет счи­тать­ся уже семья. Впро­чем, от­мах­нуть­ся от Лю­бо­мы­ра Шкан­ды­бы было не так-​то про­сто. Обык­но­вен­ное жи­тей­ское пра­ви­ло - живи сам и не мешай жить дру­гим – было не для него. Ведь он и жил-​то как раз для того, чтобы ме­шать. Ну, вот такой он был че­ло­век, ро­див­ший­ся, по сло­вам его ма­те­ри, не про­сто в счаст­ли­вой со­роч­ке, а в со­роч­ке вы­ши­той.

РОД­НАЯ  НЕРОД­НАЯ  МОВА

Через месяц Лю­бо­мыр Шкан­ды­ба стал ста­ро­стой клас­са. Как это слу­чи­лось, никто тол­ком так и не понял. Может, по­то­му, что никто особо и не хотел быть ста­ро­стой, а может по­то­му, что не быть ста­ро­стой Шкан­ды­ба про­сто не мог. По­лу­чив в клас­се мак­си­мум воз­мож­ной вла­сти, Лю­бо­мыр тут же по­вы­сил гра­дус национально-​воспитательной ра­бо­ты среди од­но­класс­ни­ков.

Ос­нов­ной ак­цент, ра­зу­ме­ет­ся, был сде­лан на пе­ре­ход на мову пред­ков, при­чем неуго­мон­ный ста­ро­ста тре­бо­вал го­во­рить на ней уже не толь­ко в лицее, но и на улице.  А вся­че­ские воз­ра­же­ния пре­се­кал на корню. Лю­бо­мыр вы­тас­ки­вал из кар­ма­на Кон­сти­ту­цию и тыкал в де­ся­тую ста­тью – «Дер­жав­ною мовою в Укра­ине яв­ля­ет­ся укра­ин­ская мова» -  крап­ка.

«А по­че­му мы не можем уже даже на улице го­во­рить по-​русски?» - спра­ши­ва­ли его удив­лен­ные од­но­класс­ни­ки.  «По­то­му что улица - это часть дер­жа­вы и при том – об­ще­ствен­ное место! - от­ве­чал Лю­бо­мыр. – Вы же не бу­де­те справ­лять нужду на гла­зах про­хо­жих?» «А что это  - одно и то же?» «Почти!» «Хо­ро­шо, хоть в своей соб­ствен­ной квар­ти­ре мы можем немно­го от­дох­нуть от мовы…» «Это пока! – под­ни­мал палец Лю­бо­мыр. – Квартира-​то ваша на­хо­дит­ся в доме, а дом не в воз­ду­хе висит, а стоит на дер­жав­ной земле. Зна­чит, и до­маш­няя мова долж­на быть дер­жав­ной. Плохо толь­ко, что вас, несви­до­мых,  про­кон­тро­ли­ро­вать пока слож­но, но - это дело вре­ме­ни!»

Вася За­бро­дов хоть и за­ре­кал­ся с ним об­щать­ся, но после таких пас­са­жей, ино­гда не вы­дер­жи­вал и вме­ши­вал­ся в спор.
- Ржу не могу - от тебя! – ска­зал он как-​то. - С твоей трак­тов­кой Кон­сти­ту­ции, когда го­во­ре­ние на рус­ском при­рав­ни­ва­ет­ся к амо­раль­ным дей­стви­ям, ты по ней, дай тебе волю, мо­жешь за­про­сто всех неукра­и­но­языч­ных – за ре­шет­ку упечь. Ну это еще ладно - Шу­хе­вич тебе док­тор. Но вот с чего ты взял, что  для че­ло­ве­ка, с дет­ства го­во­ря­ще­го, на­при­мер, на рус­ском, род­ным вдруг ока­зы­ва­ет­ся укра­ин­ский? Это то как?
- При­е­ха­ли! – вы­та­ра­щил­ся на него Лю­бо­мыр. – Ты, что - идиот?? Вот скажи мне: для тебя твой дед - род­ной че­ло­век? Род­ной. А дед тво­е­го деда? Тоже род­ной, хоть ты его и не за­стал. Ну так если тво­е­му пра­пра­де­ду, жив­ше­му, как ты рас­ска­зы­вал, в Киеве, мова была род­ной мовой, то и тебе мова также долж­на быть род­ной. Иначе ты бу­дешь не че­ло­век, а какой-​нибудь мос­каль­ский пе­ре­вер­тыш. 

- Класс­ная ло­ги­ка! - вос­хи­тил­ся в ответ Вася. – Тогда, если про­дол­жить твой ряд, то и тот мой пре­док, ко­то­рый жил де­сят­ки тысяч лет назад, тоже – мне род­ной? И тот убо­гий пра­язык, на ко­то­ром он об­щал­ся, бегая с ко­пьем за ма­мон­та­ми, тоже яв­ля­ет­ся моей род­ной мовой? Да? А крики и жесты че­ло­ве­ко­об­раз­ных обе­зьян - как раз и есть самая-​самая моя род­ная мова, на ко­то­рой мне с тобой нужно об­щать­ся. Тогда дайте мне боль­шую ду­бин­ку! Вот та мова, ко­то­рую Лю­бо­мыр хо­ро­шо по­ни­ма­ет.

Лю­бо­мыр тут же, слов­но, под­твер­ждая его тео­рию, ки­нул­ся на Васю с пе­ре­ко­шен­ным лицом. По­та­сов­ка ка­за­лась неиз­беж­ной, и толь­ко про­зву­чав­ший зво­нок и бро­сив­ши­е­ся их раз­ни­мать ли­це­и­сты предот­вра­ти­ли их даль­ней­шую историко-​лингвистическую дис­кус­сию.

Вася неред­ко рас­ска­зы­вал сво­е­му дяде об этом бес­но­ва­том но­вич­ке и о его с ним спо­рах. Кар­пу­ха не пе­ре­ста­вал удив­лять­ся и со­жа­леть, что нам в 21 веке при­хо­дит­ся тра­тить время и силы, чтоб до­ка­зы­вать оче­вид­ное - что язык  ни амо­раль­ным, ни пре­ступ­ным быть не может по опре­де­ле­нию. Неволь­но вспо­ми­нал­ся фильм, в ко­то­ром один че­чен­ский бо­е­вик, когда го­во­рил по-​русски, все время ру­гал­ся матом. А на за­ме­ча­ние ему, что его вера мат не при­вет­ству­ет, от­ве­чал, что для него уже сама рус­ская речь – сплош­ная грязь и ру­гань.

А вот ли­шать че­ло­ве­ка род­но­го языка – явное пре­ступ­ле­ние. Но как убе­дить со­вре­мен­ных лю­до­едов, что не толь­ко ку­шать дру­гих людей, но  даже на­ру­шать их права нель­зя? Да невоз­мож­но! С дру­гой сто­ро­ны, если не да­вать отпор кан­ни­ба­лам –  зна­чит, рано или позд­но ока­зать­ся в их меню.

ЗНАК ИЗ­БРАН­НО­ГО
 
Но да­вать отпор Шкан­ды­бе было не легко. Пси­хо­ло­ги утвер­жда­ют, что люди, в массе своей, склон­ны счи­тать пра­вым не того, кто го­во­рит умно, а того, кто го­во­рит об­раз­но, и идти го­то­вы охот­ней не за мол­ча­ли­вым мыс­ли­те­лем, а за тем, у кого не за­кры­ва­ет­ся рот. Даже если он несет чушь. А Шкан­ды­ба пер, как сле­пой ору­щий но­со­рог. Он нес свои по­ло­ум­ные идеи, как знамя, и его ис­кус­ство ора­то­ра было от­мен­ным. Такой кан­ни­бал мог убе­дить не толь­ко своих го­лод­ных сто­рон­ни­ков в право­те лю­до­ед­ства, но и убе­дить саму жерт­ву на­ни­зать­ся на вер­тел и дать себя об­сы­пать спе­ци­я­ми - ради чужой ве­ли­кой идеи. Или, в край­нем слу­чае,  от­ре­зать свой язык и бро­сить в общий котел, что и про­ис­хо­ди­ло с неко­то­ры­ми рус­ско­языч­ны­ми ли­це­и­ста­ми. Они по­сте­пен­но на­чи­на­ли под­да­вать­ся.

Осо­бен­но после того, как Лю­бо­мыр, за­драв вы­ши­ван­ку, по­ка­зал у себя на спине ро­ди­мое пятно – почти иде­аль­но на­по­ми­на­ю­щее укра­ин­ский тре­зуб. «Он -  из­бран­ный», - по­полз­ли по лицею слухи.  И это был вто­рой знак, при­чем еще более мощ­ный и лег­ко­про­ве­ря­е­мый, чем то, что он ро­дил­ся в ру­баш­ке с эле­мен­та­ми укра­ин­ско­го ор­на­мен­та. Тре­тий знак это были его ро­ди­те­ли, оба ра­бо­тав­шие в Ми­ни­стер­стве об­ра­зо­ва­ния.

От­ку­да у Лю­бо­мы­ра такие идеи - стало ясно, когда од­на­жды, оба Шкандыбы-​старшие неожи­дан­но яви­лись в лицей с про­вер­кой и устро­и­ли такой про­чу­хон всем, от ди­рек­то­ра до убор­щи­цы, что их гро­мо­глас­ные крики и по­уче­ния еще с неде­лю эхом гу­ля­ли по эта­жам и ауди­то­ри­ям. Во вся­ком слу­чае, так утвер­ждал впе­чат­ли­тель­ный ноч­ной сто­рож. Отец Лю­бо­мы­ра рас­ска­зал, что он сей­час про­би­ва­ет в Ми­ни­стер­стве со­зда­ние От­де­ла ис­ко­ре­не­ния рус­ско­го языка и, судя по его на­хра­пи­сто­сти, от­кры­тие от­де­ла - не за го­ра­ми. Мать тоже не от­ста­ва­ла. Она пла­ни­ро­ва­ла до­ба­вить к офи­ци­аль­ным сим­во­лам  го­су­дар­ства - вы­ши­ван­ку, а на­смеш­ли­вое и неува­жи­тель­ное к ней от­но­ше­ние при­рав­нять к оскорб­ле­нию укра­ин­ско­го на­ро­да.

После та­ко­го ро­ди­тель­ско­го де­сан­та к вы­ступ­ле­ни­ям их от­прыс­ка нель­зя уже было от­но­сить­ся спу­стя ру­ка­ва. На еже­не­дель­ном часе лицея Лю­бо­мыр тол­кал прон­зи­тель­ные спичи, явно ука­зы­вав­шие, что у всех на гла­зах рож­да­ет­ся новый лидер.

- Хва­тит нам вкрад­чи­во, шаг за шагом, слов­но из­ви­ня­ясь, по­мо­гать людям пе­ре­хо­дить на их ридну мову! – пла­мен­но го­во­рил он, об­ра­ща­ясь ко всем. - Мы воз­вра­ща­ем граж­да­нам Укра­и­ны их утра­чен­ное, воз­вра­ща­ем то, что у них на­силь­но за­бра­ли: у кого – три­ста, у кого – сто, а кого – трид­цать лет назад. Так чего же мы такие, будто ви­но­ва­тые?  Ведь когда вы, на­при­мер, воз­вра­ща­е­те че­ло­ве­ку сво­ро­ван­ный кем-​то ко­ше­лек, вы разве из­ви­ня­е­тесь??? Нет! Вы воз­вра­ща­е­те его, гордо под­няв го­ло­ву, а при­ни­ма­ю­щий дол­жен кла­нять­ся и вся­че­ски бла­го­да­рить. А мы что видим во­круг – глу­хое со­про­тив­ле­ние и недо­воль­ство?

- Так разве мову можно с ко­шель­ком срав­нить? - спро­сил кто-​то.
- Ко­неч­но, нель­зя. Мова не ко­ше­лек. Мова - это душа и па­мять  про­шло­го. И долг перед де­да­ми и пра­де­да­ми – перед сот­ня­ми по­ко­ле­ний, жив­ших до нас и го­во­рив­ших на мове. Мы, мно­гие, про­сто за­бы­ли про свои корни. Но те­перь  мы всё вос­ста­но­вим. Спа­си­бо  моим ро­ди­те­лям, дав­шим мне такое за­ме­ча­тель­ное вос­пи­та­ние, и всем тем по­ко­ле­ни­ям пращуров-​украинцев, ко­то­рые меня со­зда­ли. Я чув­ствую их всех в себе, я слышу их пе­ву­чие го­ло­са!

- А если у кого в роду одни греки или бол­га­ры? – спро­сил Вася За­бро­дов.
- А с ино­род­ца­ми во­об­ще от­дель­ный раз­го­вор. Если у кого-​то  все пред­ки неукра­ин­цы, то что, ска­жи­те, он в Укра­ине де­ла­ет? По­че­му не едет на ро­ди­ну? Его разве не тянет? Он не слы­шит ге­не­ти­че­ский зов пред­ков? Можно ли та­ко­му ущерб­но­му до­ве­рять? Наш ге­но­код со­сто­ит из со­че­та­ния тысяч по­ло­вых кле­ток наших пред­ков. Мы - их про­дукт жиз­не­де­я­тель­но­сти!

После таких вы­ступ­ле­ний с каж­дым разом всё более друж­ные ап­ло­дис­мен­ты за­глу­ша­ли его речь. У мно­гих на гла­зах всё чаще по­яв­ля­лись слезы уми­ле­ния. А одна де­воч­ка (ко­то­рая, кста­ти, нра­ви­лась Васе За­бро­до­ву) од­на­жды так рас­чув­ство­ва­лась, что стала про­сто ры­дать. Вася За­бро­дов видел, что Лю­бо­мыр берет верх и что Ва­си­ны до­во­ды, даже вме­сте с до­во­да­ми Кар­пу­хи,  тут были бес­силь­ны.  На Укра­и­ну дох­ну­ло хо­ло­дом сред­не­ве­ко­вья.

КНУТ И ПРЯ­НИ­КИ

Про­ти­во­сто­я­ние Васи и Лю­бо­мы­ра на­би­ра­ло обо­ро­ты и было в самом раз­га­ре, когда вдруг на­сту­пи­ла неожи­дан­ная раз­вяз­ка.
Утром у Кар­пу­хи дома за­зво­нил те­ле­фон.
- При­вет, дядя Кар­пу­ха, это - Вася.
- При­вет, Вася. Как там твои дела? Что такой голос взвол­но­ван­ный? Всё, небось,  с Лю­бо­мы­ром во­ю­ешь?
- Нет уже – от­во­е­вал­ся, - усмех­нул­ся Вася. - Кар­пу­ха, ты упа­дешь - Лю­бо­мы­ров­ских ро­ди­те­лей аре­сто­ва­ли!
- Как аре­сто­ва­ли? - Кар­пу­ха от удив­ле­ния чуть не по­перх­нул­ся яб­ло­ком. - За что? Неуже­ли за эт­ни­че­ский экс­тре­мизм?
- Не-а. Со­всем за дру­гое… Тут такая ис­то­рия – весь лицей на ушах. Они, ока­зы­ва­ет­ся, вовсе не его ро­ди­те­ли, они его вы­кра­ли, когда Лю­бо­мы­ру был один год? Давай я сей­час при­еду рас­ска­жу.

Через пол­ча­са Вася сидел у Кар­пу­хи, пил, об­жи­га­ясь, креп­кий чай и сбив­чи­во рас­ска­зы­вал. Из Ва­си­но­го рас­ска­за Кар­пу­ха понял, что 15 лет назад мо­ло­дые су­пру­ги Шкан­ды­бы, от­ча­яв­шись за­и­меть соб­ствен­но­го ре­бен­ка, по­про­сту сты­ри­ли из ко­ляс­ки чу­жо­го мла­ден­ца и за­ны­ка­лись с ним в своем селе на Львив­щине. Прав­да­ми–неправ­да­ми офор­ми­ли через кума, ра­бо­тав­ше­го в мест­ном загсе, сви­де­тель­ство о рож­де­нии и всё –  ге­ро­ям слава!

- Ни­че­го себе ис­то­рия, - уди­вил­ся охре­нев­ший от услы­шан­но­го Кар­пу­ха. – А как же это об­на­ру­жи­лось?
- Как все­гда, слу­чай­но.  Его на­сто­я­щие ро­ди­те­ли, го­сти­ли здесь месяц назад у своих быв­ших сту­ден­че­ских дру­зей. И по­еха­ли с ними на Днепр на пик­ник. А Лю­бо­мыр со сво­и­ми пла­сту­на­ми там спор­том за­ни­ма­лись, бе­га­ли с голым тор­сом. Вот его на­сто­я­щая мама и при­зна­ла по ро­ди­мо­му пятну на спине. По гу­си­ной лапке, как она ска­за­ла. Ну а даль­ней­шее – дело тех­ни­ки. По­лу­за­бы­тое дело о краже ре­бен­ка под­ня­ли, ге­не­ти­че­скую экс­пер­ти­зу про­ве­ли, лже­ро­ди­те­лей за­дер­жа­ли и до­ста­ви­ли в КПЗ.

- Мек­си­кан­ский се­ри­ал… - толь­ко и смог ска­зать Кар­пу­ха. - А кто же его на­сто­я­щие ро­ди­те­ли?
- А это во­об­ще капец! - от­ве­тил Вася. – Ребеночка-​то они укра­ли в Москве, когда про­ез­дом с за­ра­бот­ков воз­вра­ща­лись.  А био­ло­ги­че­ские его ро­ди­те­ли ока­за­лись не хухры-​мухры, а Ше­ре­ме­тье­вы, из дав­не­го дво­рян­ско­го рода, - очень ин­тел­ли­гент­ные рус­ские люди. Вот и всё.

- Как «всё»? – Кар­пу­ха был про­сто по­тря­сен услы­шан­ным. –   А что сам-​то Лю­бо­мыр?
- Не знаю. Спер­ва, как толь­ко всё на­ча­лось, по­сме­и­вал­ся над свих­нув­ши­ми­ся мос­ка­ля­ми. Со­всем, го­во­рил, они там с глуз­ду по­съез­жа­ли – из­быт­ка­ми газа на­ды­ша­лись. Ну не верил, ко­ро­че. А потом, когда ре­зуль­та­ты экс­пер­ти­зы ДНК од­но­знач­но всё под­твер­ди­ли, он уже три дня как на за­ня­ти­ях не по­яв­ля­ет­ся.
- Офи­геть! - ска­зал Кар­пу­ха, - Вот жизнь… Даже жалко парня. Такая драма…

- Вот-​вот,  и слезы и смех, - под­твер­дил Вася. – И как это Лю­бо­мыр не по­чув­ство­вал в себе язык на­сто­я­щих пред­ков!
- А по­то­му и не по­чув­ство­вал, - от­ве­тил Кар­пу­ха, - что  ге­не­ти­ка пе­ре­да­ет толь­ко бу­ду­щие черты ха­рак­те­ра и пред­рас­по­ло­жен­ность к чему-​либо, а все осталь­ное при­об­ре­та­ет­ся уже после пер­во­го крика. Ге­не­а­ло­ги­че­ское де­ре­во это, как дре­ве­си­на для  ма­сте­ра. Можно сде­лать скрип­ку или икону, а можно вы­стро­гать  ду­би­ну. Не по­вез­ло Лю­бо­мы­ру –  лучше б его волки вос­пи­та­ли, чем на­ци­о­на­ли­сты. Там всё сразу ясно  - стал бы зве­рем. А так он – куда опас­ней, чем мауг­ли.

- Неужто  он таким и оста­нет­ся? – спро­сил Вася.
- Ты зна­ешь, - за­дум­чи­во ска­зал Кар­пу­ха, - когда сама жизнь лупит кну­том, на­от­машь да с от­тяж­кой, это, ко­неч­но, по­кру­че пря­ни­ков любых уго­во­ров и до­во­дов. Люди, обыч­но, ме­ня­ют­ся. Но, боюсь, не в этом слу­чае… Слиш­ком позд­но.

Игорь Судак