20 вопросов Владимиру Путину. Путин о двойнике, утечке мозгов и Силиконовой долине

В новом выпуске нашего интервью Андрей Ванденко поговорил с президентом о цифровых технологиях и утечке мозгов. Владимир Путин рассказал, есть ли у него двойник, пользуется ли он смартфоном. Президент ответил на вопрос, как остановить отток специалистов и какие условия должно создавать государство, чтобы привлекать их к нам.

— Почему Вы не спрашиваете, что у меня в руках?

— Айпад, я так понимаю?

— О! Мы решили проверить популярные запросы на фамилию Путин.

— Хорошо.

— Как Вы думаете, какие вопросы интересуют народонаселение?

— Не знаю.

— Смотрите.

— Давайте.

— Можем вслух.

— Да, «Путин биография», «Путин инстаграм», «Путин Грузия», «Путин пресс-конференция 2019», «Путин в молодости», «Путин Польша», «Путин семья и друзья», «Путин возраст», «Путин уволил генералов сегодня», «Путин Северный поток», «Путин Зеленский», «Путин двойник доказательства».

— Мне вот последнее нравится: «Путин двойник доказательства». Вы настоящий?

— Да.

— А двойник есть?

— Нет.

— И не было?

— Нет.

— А тема вообще возникала когда-нибудь такая?

— Возникала.

— И?

— Ну, я отказался от двойников. Это было в самые тяжёлые времена борьбы с терроризмом.

— То есть начало нулевых?

— Да.

— Чтобы просто дублёр ехал там, где стрёмно, для…

— Ну, ехал, появлялся там.

— То есть нет?

— Нет.

— Тогда теперь работаем по повестке другой. Едем дальше. «Цифра», искусственный интеллект. Почему все мечтают уехать в Силиконовую долину, а не в Сколково?

— Ну, во-первых, не все. У нас отток специалистов снизился. А вообще...

— Сейчас скажу...

— Ну хорошо, сейчас, я не сомневаюсь, что он есть. А вообще, люди ведь как рыбы: рыбы ищут, где глубже, а человек — где лучше, известная поговорка.

— А государство?

— Сейчас я скажу про государство. Но высококвалифицированная рабочая сила, так скажем, или высококлассные работники, они ищут места наилучшего применения своих знаний, способностей и умений. И там, где больше платят, туда и едут. Вот и всё. Государство должно создавать условия для того, чтобы привлекать высококлассных специалистов к нам. Есть два пути...

— Так…

— Это либо закрываться, как это было в…

— Не пущать.

— Хватать и не пущать, обременять какими-то дополнительными обязательствами. Скажем, человек получил высшее образование, значит, он не может уехать, должен работать здесь, сделать то-то и то-то либо вернуть деньги и так далее. Так предлагается сделать в сфере здравоохранения. Либо рынок труда…

— В смысле, на себя?

— Ну, вообще, если человек учился за государственные деньги, должен отработать или вернуть деньги. Ну вот, как одно из предложений.

— И как Вам?

— ?

— И как Вы к нему относитесь?

— Ну, в целом возможный вариант. Это возможно. Если человек учится…

— Такое крепостное право.

— Почему? Ну если вы учитесь за собственные деньги, вы имеете право поехать куда угодно и где угодно работать, а если вы учитесь за счёт государства, особенно если целевым образом, допустим, регион за вас платит в надежде на то, что вы вернётесь...

— Да, согласен.

— Ну так это же справедливо тогда. Не хочешь работать там, не выполняешь условия контракта, ну, верни деньги тогда. Это по-честному. А второй путь — создавать условия, платить. Это, вы знаете, кажется так просто. В гражданской авиации начали платить, потому что нужны были иностранные специалисты, — сразу перекос на рынке труда, сказалось на военных лётчиках, и те с удовольствием уходят из армии, садятся в кресло второго пилота гражданской авиации. Значит, и здесь тоже. Всё равно надо думать над этим, надо повышать. Как мы это делаем? В том числе с помощью грантов. Мы сейчас выработали очень большую систему грантовой поддержки, и это касается не только IT, это касается высокотехнологичных сфер. И хорошо работает. Вот, наверное, Вы там заготовили, сколько уезжает, посмотрите, сколько приезжает. Пошёл поток приезда.

— Уезжает ровно столько, сколько работает в Mail.ru, каждый год.

— Может быть. Но и Mail.ru у нас тоже развивается, понимаете, «Яндекс» развивается.

— То есть обновление ежегодно...

— Послушайте, и «Яндекс» развивается. Ну не было вообще — теперь есть. И конкурируют хорошо, с крупными международными компаниями, с тем же Google конкурируют. Это ж тоже признак того, что развитие идёт. Невозможно всех удержать. Или не надо столько готовить. И так плохо, и так плохо. Но возврат есть, и желающих не так и мало. Я с ними же встречался, с получателями мегагрантов так называемых и просто грантов. Очень интересные люди, интересные ребята с хорошим опытом и работы у нас, и работы за границей. Многие реально хотят вернуться, и мы многих возвращаем сейчас. Создаём условия, лаборатории им делаем, отдельно создаём условия оплаты труда. И им, что очень интересно, меня, знаете, что порадовало, они хотят не просто сами работать, они хотят подтаскивать наших молодых людей, аспирантов, создавать из них научные и научно-производственные группы. И у них получается. В разных областях: генетика, биология, «цифра», искусственный интеллект, робототехника.

— Ну то есть это не то, что «пусть едут, бабы ещё нарожают»?

— Нет, что Вы, это вообще не наш подход. Но это сложный процесс, длительный.

— Как Вы в принципе относитесь к тому, что появилось за последние 20 лет, я имею в виду от электромобилей до айфонов, смартфонов, всего прочего?

— Это прогресс технический, его же невозможно остановить. И не надо. Мы не собираемся этого делать.

— Вам комфортно? Пользуетесь?

— Мне комфортно, потому что я этим ничем не пользуюсь. У меня есть другие возможности просто.

— Я видел, Вы звонили моему тёзке, мальчику, который в Красной Поляне на лыжах катается по Вашему приглашению, и Вы звонили по смартфону.

— Ну, я звоню...

— Не понял, правда, что за модель, и как-то Вы его держали...

— Ну, мне Ваш приятель Песков подсунул просто, я и позвонил. А так мне проще снять трубку специальной связи и мне найдут на любого абонента.