УДК вместо авианосца

В 2018 году в прессе было озвучено заявление вице-премьера Юрия Борисова о том, что в России идет разработка самолета с коротким взлетом и вертикальной посадкой (СКВП). Предположим, что это на самом деле так.

Одновременно с этим в «Основах государственной политики Российской Федерации в области военно-морской деятельности до 2030 года», программном документе задающим направления развития ВМФ, указано, что в России «планируется создание морского авианесущего комплекса».

Моряки знают, что «авианесущий» – это не «авианосный». Это комплекс (корабль), в котором, наряду с авиацией, используются различные виды наступательного оружия, причем часто равнозначные по отношению к авиации или даже превосходящие ее по важности. Такими «комплексами», например, были тяжелые авианесущие крейсера проекта 1143 «Кречет» – «Киев», «Минск», Новороссийск» и «Баку». Слово «авианесущий» вместо означающего «чистый» авианосец термина «авианосный» вместе с новостями про создание «вертикалки» уже породило в экспертной среде массу спекуляций на тему реинкарнации «Кречетов» вместо нормальных авианосцев.

Однако, скорее всего, все иначе. Давно циркулирующие слухи о разработках проектов универсальных десантных кораблей (УДК) со сквозной палубой с водоизмещением 15 и 30 тысяч тонн в этом году начали материализовываться в виде пресс-релизов о разработке отечественного УДК силами Зеленодольского проектно-конструкторского бюро и их строительстве на заводе «Залив» в Керчиначиная с 2020 года. Пока, видимо, это должны быть небольшие корабли, аналоги «Мистралей», но с учетом заявления президента – это только начало.

Не будем вдаваться в странности такого решения. Интересно другое. Разработка СКВП, высказывание В. Путина о «десантных кораблях» как основном факторе военно-морской мощи наряду с гипотетическими эсминцами, то, что в «Основах политики в области военно-морской деятельности» нет ни слова об авианосцах, но есть некий «комплекс», в составе которого есть авиация, и интенсивные слухи о разработке большого УДК водоизмещением 30 000 тонн – идеально совмещаются друг с другом только в одном случае. А именно: российские власти не планируют строить авианосцы в обозримой перспективе вообще, а развертывание сил авиации в дальней морской и океанской зонах планируют осуществлять на тех самых универсальных десантных кораблях большого водоизмещения. Сама же авиация будет представлена создаваемыми СКВП и вертолетами.

Если предположить, что в России будет построен УДК с водоизмещением 30 000 тонн, то он вполне может нести авиагруппу минимум в шестнадцать СКВП и три-четыре поисково-спасательных вертолета. И плюсом к этим силам еще и десантный отряд морской пехоты численностью в батальон с техникой и вооружением. Такой корабль существенно больше по размерам, чем знакомый россиянам «Мистраль», и, видимо, больше того, что хотят попытаться построить на «Заливе».

Подобных кораблей в мире немало. Это и американские корабли типа «Уосп», и их «преемник» – УДК типа «Америка», и испанский «Хуан-Карлос I», способный нести истребители F-35B и имеющий взлетный трамплин.

УДК ВМС США «Кирсардж» (тип «Уосп») в качестве легкого авианосца и без десанта на борту воевал против Югославии и Ливии. Американцы используют эти корабли в составе так называемых амфибийных боеготовых групп (amphibious ready group, ARG) – военно-морских соединений, включающих в себя УДК действующий как легкий авианосец, несколько десантных кораблей меньшего класса с морскими пехотинцами и трех-четырех эсминцев типа «Арли Берк», обеспечивающих ПВОсоединения и несущих крылатые ракеты. Иногда они взаимодействуют с подводными лодками. Нетрудно заметить, что Владимир Путин и перечислял некие десантные корабли, эсминцы и подлодки как основу будущего флота.

Такие группы могут представлять собой определенную угрозу для слаборазвитых государств. В ходе серьезной войны УДК могут или применяться по предназначению, как десантные, или воевать как легкий авианосец, или с противолодочными вертолетами на борту бороться с подводными лодками в составе отрядов боевых кораблей.

В ходе десантной операции, идущей при уже достигнутом господстве на море, УДК используются для высадки морского десанта разными методами – от высадки механизированных частей на берег с воздушной поддержкой до крупного воздушного десанта с вертолетов. На них могут базироваться самолеты-штурмовики с коротким взлетом и вертикальной посадкой. Эти корабли используются как командный центр для управления десантной операцией, на них доставляются раненые, которых там же оперируют и готовят к отправке на госпитальные суда, на них находится запас материально-технических средств для нескольких дней боев, да и эвакуация войск при неудачном ходе операции тоже производится на них.

Десантные возможности таких кораблей, как правило, позволяют высадить формирование численностью от одной до полутора тысяч человек, в составе которого будут и боевые и тыловые части с техникой.

В случае какой-то морской войны вдалеке от своих берегов, УДК могут применяться не хуже, чем легкие авианосцы ВМС Великобритании в ходе войны на Фолклендах – по крайней мере, самолетов на них больше, чем было на английских кораблях в то время.

При всей полезности УДК у них есть и недостаток – в ходе войны с сильным противником,имеющим полноценные ударные авианосцы или же мощную истребительно-бомбардировочную авиацию берегового базирования, эти корабли малополезны. Их боевые возможности в борьбе с сильным противником не идут ни в какое сравнение с полноценными авианосцами и самолетами с горизонтальным взлетом и посадкой.

УДК против авианосца

УДК не могут нести большие авиагруппы – так, монструозные американские корабли типа «Уосп» или «Америка» при использовании в качестве легкого авианосца несут двадцать боевых самолетов и шесть вертолетов. Такая авиагруппа не позволяет нанести массированный авиаудар. При столкновении с крупными силами традиционных боевых самолетов такая авиагруппа бессильна хотя бы из-за численности. Боевая нагрузка СКВП и их летно-технические характеристики не позволяют им нести много оружия или вести длительный бой в воздухе. Какой бы Россия не создала СКВП, вряд ли он сможет сравниться даже с МиГ-29К, не говоря уже о более тяжелом палубном самолете.

При обеспечении ПВО корабельных соединений такая авиагруппа не способна обеспечить полноценные воздушные патрули – так, упоминавшаяся двадцатка самолетов с «Уоспа» или «Америки» способна обеспечить непрерывное боевое дежурство от силы парой самолетов в воздухе и на небольшой дальности. Удар такими самолетами по современному эсминцу или крейсеру закончится их массовой гибелью от огня корабельной ПВО. Это не делает авиагруппу УДК совсем уж беззубой, что-то она сможет в любом случае, но лишь против заведомо слабого (или ослабленного предыдущими ударами) противника. Пример – поддержать дружественный режим где-то в Мозамбике против каких-нибудь повстанцев такими силами вполне можно, а вот провести войну по типу сирийской – нет. А если доступного аэродрома, который у нас оказался в Сирии, не будет?

В то же время авианосец в 70-80 тысяч тонн вполне смог бы обеспечить такое же количество боевых вылетов в сутки, которые российская авиация совершала с авиабазы Хмеймим, а атомный авианосец типа «Нимитц» может обеспечить и вдвое большее количество, пусть и ненадолго. Тройка больших авианосцев с авиагруппой в шестьдесят-семьдесят боевых самолетов каждый, с корабельными самолетами дальнего радиолокационного обнаружения и управления, и ракетными кораблями для эскорта и ударов крылатыми ракетами, вполне смогут поставить на колени страну уровня Испании, пусть и не без потерь. УДК на этом фоне «не смотрится».

Против УДК работает и его универсальность – он должен нести и танки, и авиагруппу, и катера, и солдат. А это – объемы, а за объемами идут неоптимальные для боевого корабля обводы подводной части, а они приводят к снижению скорости. «Кузнецов» в исправном состоянии легко даст 29 узлов, а «Уосп» только 24. Случись УДК оказаться на войне против противника с сильным флотом, ему даже при необходимости будет не оторваться, не разорвать контакт с вражескими кораблями и не отбиться от них своими самолетами. Последствия очевидны.

Почему же тогда от президента мы слышим о десантных кораблях и эсминцах, от вице-премьера о СКВП, а в документах находим «авианесущий комплекс» вместо авианосца?

Можем предположить – потому что Россия не может строить авианосцы.

Авианосное бессилие

Согласно сообщению РИА «Новости» со ссылкой на источник в военно-промышленном комплексе, стоимость постройки отечественного авианосца в отрасли оценивают в 300-400 миллиардов рублей. Это примерно шесть–восемь атомных подводных лодок. Или 15-20 корветов, способных бороться с подводными лодками и наносить удары «Калибрами». Или ориентировочно от 8 до 10 фрегатов проекта 22350. Это очень много.

Какой авианосец можно построить на такие деньги? Увы, но не хватит даже на копию «Кузнецова» – речь может идти максимум о некотором русифицированном варианте индийского легкого авианосца «Викрант», создававшемся с участием Невского ПКБ как «проект 71000Э». Но такой корабль в наших климатических условиях будет иметь ограниченную полезность. Существенное количество дней в году в Баренцевом море, где в ходе некоей «большой» войны против России должны будут применяться наши авианосцы, он просто не сможет поднимать самолеты в воздух из-за качки. То же самое будет в Северной Атлантике.

Фактически в наших условиях минимально возможный корабль – это «Кузнецов». Но это уже другие – куда большие деньги.

«Викрант» оснащен четырьмя турбинами General Electric LM2500 по 27500 л. с. каждая. Россия может быстро создать такие двигатели на базе Сатурновской М-90ФРУ. Но «Кузнецову» нужно более чем в два раза больше мощности, а таких турбин в России не производят.

Теоретически Россия может быстро создать атомную ГЭУ – такую, с которой будет реален и нормальный авианосец в 70-80 тысяч тонн или более. Но корабль такого класса просто негде строить.

Чем должна располагать верфь для строительства авианосца?

Нужен сухой док или стапель, на котором можно строить корабль с размерами до 300 метров в длину и до 80 м в ширину по ширине полетной палубы (30-40 метров ширины по ватерлинии). Док или стапель должен выдерживать нагрузку от тяжелого корабля, а при заполнении сухого дока водой он должен обеспечивать достаточную глубину для корабля с большой осадкой. Альтернативой является вывод из сухого дока в плавучий, что крайне неудобно и затрудняет строительство, хотя в целом возможно. Но тогда нужен соответствующий плавдок. Водоем, в который производится спуск корабля на воду, также должен иметь достаточную глубину. Достаточная глубина должна быть у достроечной стенки, где корабль будет достраиваться после спуска на воду.

Нужны мощные подъемные краны. У американцев при постройке авианосца применяется кран тысячетонник. Меньшим по размерам кораблям хватило бы меньших по грузоподъемности кранов, но в любом случае возможность поднять блок хотя бы тонн в 700 крайне желательна. На маршруте вывода построенного корабля из завода не должно быть таких препятствий, как мосты, например. Иначе корабль надо будет выводить недостроенным и потом где-то достраивать. При этом требуется, чтобы верфь была расположена близко к центрам производства комплектующих и подсистем, чтобы не нести огромных транспортных издержек. Это требование «закрывает» все варианты с верфями Дальнего Востока, попытка строить такой корабль там поднимет его стоимость в 1,5-1,8 раза.

Увы, но в России нет таких верфей. Такую верфь придется строить и оснащать с нуля. При этом вряд ли она когда-то окупится, ведь кроме авианосца, все остальные корабли и суда Россия может строить на тех мощностях, которые уже есть.

Второй проблемой является базирование – до сих пор, спустя без малого 44 года с момента получения первого несущего самолеты на борту корабля, ВМФ не имеет ни одного причала, к которому такой корабль можно было бы поставить.

И это уже не говоря про такие «мелочи», как подача электричества, пара и сжатого воздуха на корабль. «Кузнецов» приткнули к заводской стенке. Второго такого места в стране нет. Исторический опыт показывает, что эту высоту мы не можем взять – мы можем построить что угодно, но только не причал для авианосца. Не получается.

Возможно, по этим причинам и принято (если принято) решение остановиться пока на десантных авианесущих кораблях, при всех их недостатках.

Все это требует денег, даже близко не включенных в упомянутые 300-400 миллиардов. А главное – таких организационных способностей, которые структуры, ответственные за военно-морское строительство в России, еще пока не проявляли. Или нужна серия ходов, предельно нестандартных с инженерной и организационной точек зрения, которые позволили бы решить проблему строительства и базирования авианосцев в стране «малой кровью», без влезания в фантастические расходы.

Это, наверное, возможно. Но об этом президент ничего не говорил. Поэтому ждем эсминцы и десантные корабли.

http://xn----ctbsbazhbctieai.ru-an.info/%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D1%81%D...