"Если хотим провести вскрытие, труп приходится доставать самостоятельно"

Мир становится заметно лучше и добрее, когда узнаёшь, что в нём живёт и трудится замечательный человек. Человек, рядом с которым отдыхает и чувствует себя как у Христа за пазухой всё живое, шевелящееся, ползающее, пищащее, крякающее и молчащее. Человек, который вместе с надеждой на благополучный исход внушает потребность жить. Человек, который заботится так, как мы себе едва ли представляем.

Сегодня на наши вопросы отвечает большое, чуткое, отзывчивое, нестяжательное, сопереживающее сердце, способное согреть весь мир беззаветной любовью.

IJ: Здравия желаю! Представьтесь, пожалуйста, читателям.

В.К.: Здравствуйте, меня зовут Канина Виктория, я студент ветеринарного факультета сельскохозяйственного колледжа.

IJ: Ещё в раннем возрасте детям свойственно с апломбом заявлять о своих трудовых амбициях, в значительной мере определяемых взрослым окружением и информационным фоном. Во втором классе я видел себя комбайнёром, потому что водители больших красных машин, превращавших поле в золотое зерно, представлялись воплощением общественной пользы – от росы до росы они молотили хлеб, невзирая на пекло в кабинах. Юные зрители сериала «Бригада» видели себя бандюганами.

Скажите, пожалуйста, когда у вас вызрело желание стать заботливой мамой для всех братьев наших меньших? Насколько значимым оказалось влияние информационного фона в выборе дела жизни?

В.К.: Я очень рано научилась читать, и так получилось, что дома были только книжки про животных. Тогда-то, с трёх лет, когда я впервые прочла книжки про Айболита, про тигрёнка, который рано остался без мамы, про слона, который попал под поезд (да, фильтрованием книг никто особо не занимался), и началась моя любовь к животным. Окончательно с выбором профессии я определилась в четвертом классе, когда участвовала в конкурсе исследовательских работ. Тему исследования помню как сейчас: «Бездомные животные в моём городе». В рамках исследования мы посетили местный приют, пообщались с его хозяйкой, которая сетовала на отсутствие бесплатной ветеринарной помощи. После этого я решила, что вырасту, выучусь на ветеринара, и пойду в этот приют работать на бесплатной основе. Ну, само собой, с того времени планы на жизнь несколько подкорректировались, но желание стать ветеринаром никуда не делось, и сейчас активно воплощается в жизнь.

IJ: Кто на сегодня живёт с вами, деля стол и кров? Какими путями они оказались под вашей опекой?

В.К.: На сегодняшний день со мной живут четверо крыс – три девчонки и кастрированный парень. Все попали ко мне из плохих условий – первые две крыски были забраны из зоомагазина, где жили кучей в крошечной клетке. Выбрала самых больных и хилых, которых ни за что не купили бы другие люди. Третья девочка родилась в экзотариуме, родители – родные брат и сестра, поэтому она изначально была больной. Её хотели скормить удаву, но я вовремя выкупила, и вот уже больше года она живёт у меня. Ну а мальчика я случайно увидела в другом зоомагазине, когда пришла за кормом. Он сидел в маленькой клетке, жалобно чихал, и моё сердце не выдержало – забрала, пролечила, кастрировала, и с тех пор он живёт в моей дружной крысиной семье.

IJ: В своём учебном заведении вы не единственный «Айболит». Чем мотивируют свой выбор ваши сокурсники и сокурсницы? Есть ли «отсеявшиеся» в процессе обучения, не выдержавшие тягот?

В.К.: К сожалению, далеко не все мои одногруппники учатся на ветеринара из любви к животным. Кто-то поступил просто так, потому что не знал, кем же он хочет работать, а поступать надо было. Кого-то заставили родители, несколько человек хотят работать с животными, но не заниматься лечением, и т.д. За годы обучения несколько девушек ушли в академический отпуск по причине беременности, нескольких человек отчислили за неуспеваемость, кто-то сам понял, что не хочет работать в этой сфере и перевёлся в другое место.

IJ: Как выглядит в вашем учебном заведении то, что на казённом языке называется «материально-технической базой»? Это больше лаборатория или операционная?

В.К.: Есть у нас довольно хорошо оснащённая лаборатория, есть и операционная, где мы проводим вскрытия. Колледж снабжает нас всем, кроме животных – если хотим провести вскрытие, труп приходится доставать самостоятельно.

IJ: А что вам рассказывали по поводу техники безопасности в обращении с зубастыми-когтистыми?

В.К.: Про технику безопасности с зубастыми-когтистыми мы знаем гораздо меньше, чем про технику безопасности с копытными-рогатыми. Это объясняется тем, что сейчас мы получаем средне-специальное образование и учимся работать, прежде всего, с сельскохозяйственными животными.

Ну а так, стандартно – животным в рот руки не совать, правильно фиксировать, резких движений не делать, громких звуков не издавать – первое, чему нас учат в общении с животными.

IJ: Кем вы будете официально считаться после окончания учёбы? Где, так сказать, пролегают рамки ваших «полномочий» по исцелению? Насколько широка специализация? Есть ли для вас разница, кого ставить на лапы/крыло – рептилий, млекопитающих или пернатых?

В.К.: После окончания учёбы, если не поступлю в институт, буду считаться ветеринарным фельдшером. Смогу работать на любой ферме, либо ассистентом в вет.клинике. Чтобы достичь звания ветеринарного врача, необходимо будет получить высшее образование.

Лично для меня нет разницы, кого лечить – сельскохозяйственных животных, или домашних – я всех люблю одинаково.

IJ: Признайтесь, друзья и родственники уже пользуются вами по предназначению – просят посмотреть, «что с кисой»?

В.К.: Само собой. Как-то на первом курсе друзья мне прислали кошку с переломанными лапами – выходила, отдала обратно, до сих пор живёт и здравствует. При знакомстве с новыми людьми, когда упоминаю, что учусь на ветеринара, первая реакция: "О! А вот у меня кошка/собака...", и далее перечисление недугов, от которых я должна их питомца прямо сейчас по одному описанию излечить. "Тыжветеринар" в действии.

IJ: Мне представляется, что ветеринар – не та профессия, куда идут за длинным еврорублём. Текущие общественные критерии «крутизны» работы уж точно не про ветеринаров. Что для вас значат статус и имидж профессии?

В.К.: Статус и имидж профессии для меня, если честно, ничего не значат. Я осознаю, что у вет.врачей редко бывают высокие зарплаты, и готова к этому. Это профессия больше для души, мне кажется, высокой прибыли тут не жди.

IJ: Людям свойственно некое рефлекторное, немотивированное отторжение некоторых видов живности. Так, моя тётя при виде мыши взлетает на потолок, оглашая окрестности ультразвуком. Собственно, по её голосу окружающие догадываются, что именно произошло.

А вы в коров залазите, крысы по вам ходят, змеи ползают… неужели вы и в клетке с тигром будете чувствовать себя как дома?

В.К.: Если тигра предварительно зафиксировать и успокоить – то да, конечно. Разумная боязнь всё равно присутствует, это элементарный инстинкт самосохранения. Я не возьму в руки крысу, которая старается прокусить мне палец, и не буду гладить собаку, которая рычит на меня и скалится. Но вообще, я не чувствую ни страха, ни отвращения ни к одному животному.

IJ: Некоторые люди боятся вида крови, даже капельки. Другие в ужасе от происходящего в ходе полостной операции. И, тем менее, есть такие прожженные товарищи, что их ничто не берёт и не пугает – хирурги, к примеру. Этой стойкости как-то учатся или она врождённая?

В.К.: Я росла в деревне. У нас всегда были животные, и с малых лет я помогала папе ощипывать и потрошить куриц. Пожалуй, с тех пор я не боюсь крови и не чувствую отвращения к внутренним органам, виднеющимся в разрезе. У меня в группе есть люди, которые не могут взять кровь у коровы, не могут присутствовать на вскрытии. Так что стойкость, мне кажется, должна быть врождённой.

IJ: Существует боязнь пауков, змей, кротов; вообще, фобий животных – жуткое количество. Неужели у вас нет совсем ни одной?

В.К.: Само собой, у меня есть фобии. Я до ужаса боюсь больших пауков, тараканов, многоножек... Вообще, любое большое насекомое, если это не стрекоза или бабочка, пугает меня так, что успокаиваюсь я потом долго.

IJ: Полагаю, в мире животных у вас нет предпочтений – всех одинаково любите. Или преференции всё-таки имеются? )

В.К.: Больше всех животных я люблю собак. Затем идут крысы, на третьем месте – лошади. Ну а ко всем остальным отношусь с одинаковой теплотой, будь то птичка, кошка, либо змея.

IJ: Как вы понимаете завет Антуана де Сент-Экзюпери «мы в ответе за тех, кого приручили»?

В.К.: Для меня это в первую очередь – призыв не предавать животных. Не выбрасывать на улицу за ободранный диван. Не оставлять на даче с наступлением осени. Не усыплять, жалея денег на лечение, когда питомец заболел. Жаль, что не все люди следуют этому завету.

IJ: Владельцы домашних животных и те, кто с таковыми близко не контачил вообще, живут, словно на разных планетах. Первые без тени сомнения утверждают, что их питомцы всё понимают, проявляют чудеса сообразительности, перенимают характер хозяев и обладают способностью выражать массу эмоций. Вторые считают животных самодвижущимися элементами неживой природы и предпочитают робособачку Aibo.

Насколько, на ваш взгляд, правы «животноводы»? Не преувеличивают ли?

В.К.: Животное, это, в первую очередь, всё-таки просто животное. Не следует лишний раз очеловечивать собаку, утверждая, что ей стыдно, когда в ответ на ругань она скулит и отворачивает голову. Животные, прежде всего, подчиняются инстинктам, даже "лечащие" кошки просто ищут самое горячее место на теле хозяина, чтобы погреться. Но и относиться к ним, как к живым предметам интерьера, несправедливо, ведь у них действительно есть эмоции, желания, разные характеры и привычки. Я предпочитаю считать их существами другой расы, от которых глупо требовать подчинения нашим правилам и обычаям.

IJ: Меня давно занимает вопрос про попугаев. По одной из официальных теорий, их ораторские таланты – не более чем следствие физиологической способности имитировать звуки. Однако я был свидетелем того, как попугай пересказывал содержимое телефонного разговора, даже интонации, чертяка, подбирал. Ходят также рассказы про попугаев, «вломивших» неверного супруга, с перечислением имён, профессий и дней недели, когда происходят «посещения» на предмет адюльтера. Некоторые владельцы умудряются учить попугаев иностранному (человеческому) языку.

Есть ли у вас своя версия касательно разноцветных болтушек? Мелют ли они что бог на язык положит, или всё же имеют хитрый план?

В.К.: Хоть попугаи и обладают выдающимся интеллектом в мире птиц, мне всё-таки кажется, что их «разговоры» – всего лишь воспроизведение запомнившихся звуков.

Но это лишь моё мнение, вполне возможно, что они лишь прикидываются, втайне разрабатывая план по захвату мира. Никто не может знать наверняка.

IJ: Как вы считаете, благодаря чему кошачьи мордашки безоговорочно завладели интернетом?

В.К.: Во-первых, они милые. Во-вторых... Пожалуй, первая причина является и единственной.

IJ: Историй про врачевание людей котами так много, что было бы ошибкой считать их все выдуманными. Учёные исследуют котов давно и старательно, выискивая секрет мурчания, которое, якобы, резонирует с организмом хозяина, снижая артериальное давление, снимая стресс и бог весть что ещё – всего лишь за пару почёсываний за ушком. Появился термин – фелинотерапия. Дельфинами и лошадками лечат ДЦП.

Как вы считаете, такое врачевание действительно обусловлено способностями животных и не является плодом человеческой фантазии?

В.К.: Мне кажется, общение с животными успокаивает больного человека. Приводит в порядок нервы, улучшает настроение, иногда этого достаточно для частичного, или даже полного выздоровления.

IJ: Что вы думаете по поводу эвтаназии домашних животных? Это проявление гуманизма или прикрытое добрыми намерениями убийство?

В.К.: Эвтаназия – палка о двух концах. С одной стороны, она бывает гуманной. Иногда действительно лучше усыпить животное, дать ему уйти быстро и безболезненно вместо того, чтобы оставить его умирать в мучениях. С другой стороны, эвтаназия здорового животного по самым разным причинам – самое настоящее убийство, за которое следует наказывать и владельца, и врача.

IJ: Нужно ли детям общение с домашними животными, или целесообразнее уберечь их от контакта с аллергенами и глистами?

В.К.: Естественно, дети с малых лет должны общаться с животными. Нет смысла растить ребёнка в тепличных условиях, чтобы потом он не имел совершенно никакого иммунитета. Ну и в плане морального развития животные очень полезны – именно в общении с ними дети учатся заботиться, проявлять милосердие и сострадание.

IJ: Доводилось ли вам общаться с любителями животных, которые им вредят, будучи уверенными в том, что всё делают «по науке»?

В.К.: Пожалуй, к таким «любителям животных» можно отнести врачей, которые делают операции, калечащие животных. Например, «мягкие лапки» – удаление фаланг пальцев у кошек, или удаление голосовых связок у собак. К сожалению, в силу возраста я не могу ничего доказать этим людям, а сами они не видят в своих действиях ничего плохого.

IJ: Огромное спасибо за уделённое время!