Покорители недр: в Беларуси 55 лет назад начали добывать нефть.

20 августа 1964 года в Беларуси забил первый нефтяной фон­тан. Хотя этого поистине судьбоносного для страны события могло и не случиться. Несмотря на то что о наличии в Беларуси нефтяных запасов заговорили ещё в 30-х годах прошлого века, вплоть до середины 60-х поиски чёрного золота существенных результатов не давали. Более того, Министерство нефтяной про­мышленности СССР на рубеже 50-х-60-х годов решило прекра­тить финансирование бесплодных разведочных работ. Не иначе как чудом можно назвать тот факт, что группе оптимистов удалось убе­дить хозяев высоких кабинетов перенести поиски из-под Мозыря в Речицкий район. Первой зафонтанировала нефтью 8-я скважина Речицкого месторождения, выдав в августе 1964 года «на гора» 120 тонн нефти в сутки. Спустя почти два меся­ца приятный сюрприз преподнесла скважина №6 — её мощный фонтан вынес на поверхность почти 600 тысяч тонн нефти. Тем самым подтвердив предположения специалистов о наличии в Беларуси промышленных запасов чёрного золота.

Новая буровая по высоте чуть меньше «бриллианта» Национальной библиотеки

НЕФТЯНИЦА СОЮЗНОГО ЗНАЧЕНИЯ

Но бюрократические препо­ны ничто в сравнении с труд­ностями, с которыми столкну­лись белорусские нефтяники в первые годы промышленно­го освоения разведанных за­пасов. Вот как вспоминает об этом Наталья Могилевич, 37 лет отработавшая в нефтяной отрасли:

— В августе 1965 года я, 18-летняя девчонка, пришла лаборанткой в промышлен­ную лабораторию НГДУ «Ре­чицанефть» (тогда — нефте­промыслового управления — прим. авт.). Время было труд­ное, что там говорить. Особенно доставалось бурильщикам, маши­нистам, операторам добычи, шофёрам. Не сладко приходи­лось и ребятам, отвечавшим за доставку в лабораторию проб нефти. Дорог ведь тогда прак­тически не было, к скважинам и об­ратно шли по трубам, по непролаз­ной грязи. Бывало, ребята приходили к нам в прямом смыс­ле босыми, оставив сапоги где-нибудь в глинистой жиже. Да ладно, махали без­заботно они руками на наши девчоночьи «охи-ахи», назад на скважину буду ид­ти — заберу.

Хватало трудно­стей и у лаборан­тов. Сегодня в это невозмож­но поверить, а тогда ёмкости, в которых приносили пробы, мы отмывали бензином. Остат­ки сливали тут же в отдель­ную ёмкость. К вечеру голова от нефтяных и бензиновых па­ров буквально раскалывалась.

И всё же, несмотря на быто­вую неустроенность, оторван­ность от цивилизации и посто­янную усталость, по возвращении с ра­боты мы всегда пели песни. Патри­отические, конечно. Именно чувство причастности к великому делу, гордость за принадлежность к дружной семье нефтяников придавало силы.

Ко­нечно, опыта нам недоставало. На выручку приш­ли представители различных респу­блик СССР, осо­бенно из России, Казахстана, Азер­байджана. Это были строгие, требовательные специалисты, но у нефтяников иначе нельзя.

В 1967 году Наталья Могиле­вич неожиданно ста­ла знаменитой на весь Совет­ский Союз.

— Мы тогда готовились к прокачке миллионной тонны бе­лорусской нефти. Ничем особен­ным тот день не отличался, ра­бота как работа. Вдруг прибегает кто-то из начальства и с порога кричит: «Есть миллион!». Я даже порадоваться не успела, потому как меня тут же ого­рошили: готовься, Наташа, сейчас тебе пробу с «милли­она» принесут, а фотокорреспондент этот момент запе­чатлеет для истории. Вот и сфотографировалась.

Снимок разошёлся по все­му Союзу: его перепеча­тали «Известия», «Комсо­мольская правда»… Поняла, что приобрела всесоюзную сла­ву, когда к нам на стажиров­ку приехали студенты из Ивано-Франковска. Один из них на танцах подошёл ко мне и заявил, что знает ме­ня. По фотографии, которую видел в газете.

В юбилейный день Ната­лья Могилевич вновь верну­лась во времена своей юно­сти. Нефтяники пригласили её навестить «пионерскую» скважину №6, которая поло­жила начало промышленной добыче нефти в Припятском прогибе. Эта скважина и се­годня в строю. Работает как часы — даром что позади бо­лее полувека трудов.

500 тысяч тонн сырья ежегодно добы­вается на Речицком нефтяном месторожде­нии. Его начальные геологические запасы составляют 95 миллио­нов тонн. На этом участ­ке пробурено свыше 400 скважин, из которых свыше 200 дают нефть.

ВПЕРЁД И ВНИЗ!

За более чем пятьдесят лет условия труда и быта нефтяников разительно из­менились. Чтобы убедиться в этом, достаточно побывать на скважине №23 Карташовского месторождения. О грязи и без­дорожье здесь, похоже, слы­хом не слыхивали. Более того, лагерь бурильщиков правиль­нее назвать мини-городком, в котором есть всё необходимое для вполне комфортной жиз­ни в полевых условиях. Даже вагон-сауна и вагон-столовая. А жилые вагончики впол­не могут составить конкурен­цию благоустроенным гости­ничным номерам. Рассчитан­ные на двух человек, они оснащены кондиционера­ми, холодильниками, теле­визорами, микроволновками.

Отопление электрическое. Тем, кто помнит ещё совет­ские «бочки», в которых ле­том изнывали от духоты, а зи­мой отапливали снаружи дро­вами, есть с чем сравнивать.

Изменились и условия труда буровиков. Вот как рассказывает об этом на­чальник Светлогорского управления буровых ра­бот Виктор Архипенко:

— Карташовское ме­сторождение открыто в 2013 году. На данный мо­мент здесь пробурено 12 скважин. Для сравнения: на Речицком месторождении, ко­торое работает с начала 60-х годов, их более 400. Но ес­ли сравнивать инфраструк­туру самого старого и само­го молодого месторождений, то контраст буквально броса­ется в глаза.

Необходимо отметить, что Светлогорское управление бу­ровых работ занимается раз­буриванием нефтяных место­рождений на территории всей страны. Что не удивительно, ведь такое предприятие един­ ственное в стране. В распоря­жении бурильщиков 22 буро­вые установки, благодаря че­му ежегодно удаётся бурить до 50 скважин. На данной пло­щадке планируется пробурить три скважины. 23-я — нагне­тательная, она будет введена в строй в конце сентября. Её за­бой составляет 3190 метров.

Основные процессы у нефтедобытчиков автоматизированы

Виктор Архипенко име­ет богатый опыт работы в от­расли, долгое время занимал­ся бурением скважин в Новом Уренгое.

— Россия — крупная нефтя­ная держава, там заказчик при­меняет самые современные тех­нологии по бурению скважин. Поэтому отрадно, что и мы, несмотря на куда более скром­ные масштабы, не отстаём от лидеров. А в чём-то даже опе­режаем российских коллег. На­пример, светлогорская уста­новка, которая бурит 23-ю скважину, одна из самых со­временных в мире. Труд персо­нала на ней максимально авто­матизирован. По сути, это за­вод по бурению скважин и до­быче нефти. На котором ра­боты ведутся бесперебойно круглые сутки, семь дней в не­делю, 365 дней в году.

Особенность применяемой сегодня технологии в том, что скважины редко бурятся стро­го вертикально. 23-я не ис­ключение, она субвертикаль­ная. Хотя угловые параметры у неё не самые высокие, что­бы попасть в горизонт, потре­буется наклон в 26-27 граду­сов. Не самая сложная задача, если учесть, что у нас нема­ло скважин с горизонтальным окончанием. Для чего снача­ла бурится вертикальный уча­сток, затем постепенно ухо­дим в горизонт. По горизонта­ли мы в состоянии пробурить больше 1000 метров. Скажем, скважина по вертикали может быть 2300 метров, а по ство­лу — все 3500.

Бурильщик Роман Широкий

Для этого используется ро­торная управляемая система. По этой технологии мы рабо­таем только второй год. В Рос­сии этот метод тоже использу­ется. К слову, всё, что умеют они, умеем и мы. Грузоподъ­ёмность нашей буровой уста­новки — 345 тонн. Это та мас­са породы, которую она в со­стоянии поднять. Для нагляд­ности: приблизительно столь­ко весят 200 легковых машин. Это очень важный показатель, потому что от грузоподъёмно­сти напрямую зависит глубина бурения. У этой, разработан­ной совместно с итальянцами и выпускаемой на гомельской «Сейсмотехнике», проектная глубина бурения достигает 5000 метров. Но если понадо­бится, можем и на 6000 «ныр­нуть». Кстати говоря, эта бу­рильная установка у нас не самая мощная, есть и с грузо­подъёмностью 450 тонн. Сей­час она на Украине работает, бурит там газовые скважины.

НЕ КУВЕЙТ, НО ВСЁ ЖЕ

Однако разработка новых ме­сторождений вовсе не означает, что белорусские нефтяники на­прочь забывают о старых. На­пример, например на уже упо­мянутой скважине №6, шесть лет назад была произведена доразведка нефтяных запасов. По её результатам было приня­то решение организовать здесь так называемое эшелонное бу­рение. Для чего планируется пробурить полтора десятка но­вых скважин, часть из которых предназначена для поддержа­ния пластового давления путём обратной закачки воды.

Перспективами нефтедобы­вающей отрасли в полесском регионе с журналистами поде­лился начальник НГДУ «Речи­цанефть» Сергей Стельмашок:

— Речицкое месторождение считается самым крупным в Бе­ларуси. Начальные геологиче­ские запасы по нему составля­ют 95 млн тонн, начальные из­влекаемые — 45 млн тонн. На этом участке пробурено боль­ше 400 скважин, 202 из которых эксплуатируются по сей день.

Сегодня добыча по Речицко­му нефтяному месторождению составляет около 500 тыс. тонн нефти в год. Всего же в Белару­си открыто 85 месторождений, в эксплуатации находится 61.

Было время, когда о Беларуси говорили, как о втором Кувейте. Увы, этим ожиданиям не сужде­но было сбыться. Нет у нас та­ких запасов. По­ка, во всяком слу­чае, они не разве­даны. Тем ценнее труд белорусских нефтяников, ко­торые умудряют­ся все эти пять с лишним десяти­летий не только добывать нефть в весьма прилич­ных объёмах, но и постоянно их наращивать.

Пульт управления участка подготовки нефти

В этом помо­гают новые тех­нологии, кото­рые мы смело ис­пользуем в своей работе. Скважина 6-я Речицкая, например, когда её пробурили, фонтанировала. Сегодня здесь применяется механизирован­ный способ добычи, при кото­ром широко используются элек­троцентробежные и штанговые глубинные насосы, другое со­временное оборудование, позволяющее поднимать пласто­вую жидкость на поверхность.

Основная добыча бело­русской нефти ведёт­ся в Гомельской обла­сти. Всего на террито­рии страны открыто 85 месторождений, из них в эксплуатации более 60 месторождений и около 850 скважин. Внедрение новых технологий позво­ляет не только откры­вать новые залежи, но и реанимировать старые скважины, извлекая сы­рьё, которое не удава­лось получить раньше.

В результате «старушка» да­ёт сегодня в среднем 200 тонн жидкости в сутки, при этом об­воднённость составляет 96%.

Не только от Кувейта, но и от некоторых других нефтедо­бывающих стран нас отличает и то, что белорусскую нефть не так-то просто извлечь. Не то, чтобы вся она относилась к категории трудноизвлекаемой. В прошлом году на уровне от­расли был разработан стандарт предприятия, который чётко определяет понятие труднодо­бываемой нефти. По этому показателю примерно половина от остаточных извлекаемых за­пасов по республике относятся к упомянутой категории. А со­ставляют они, ни много, ни ма­ло, 46 млн тонн.

Трудность их добычи состо­ит в том, что это залежи с вы­сокой обводнённостью, где 95% и более воды. Нужна специаль­ная технология, позволяющая максимально ограничить водоприток и получить нефть с наи­меньшими затратами.

Нефть бывает разная: жёлтая, чёрная, красная…

В прошлом году в добыче, несмотря на то, что ресурсная база заметно уменьшилась, мы приросли на 20 тысяч тонн. В этом году планируем увеличить добычу ещё на столько же, достигнув рубежа в 1 млн 690 ты­сяч тонн нефти. В следующем году надеемся как минимум стабилизировать, как максимум на такое же количество увели­чить объёмы добычи.

На чудо не рассчитываем, надеемся на совер­шенствование тех­нологий. Вот здесь шесть лет назад бы­ла открыта залежь, о наличии которой геологи и промыс­ловики даже не подозревали. Но именно она позво­лила нам увели­чить объёмы добы­чи на несколько сот тысяч тонн. Это­му способствовало внедрение новых технологий, рабо­та по приросту извлекаемых запасов, развитие сейсми­ки, совершенствование интер­претации сейсмических сигна­лов, бурение многозабойных скважин. Так что по самым пес­симистичным прогнозам нефти в Беларуси хватит ещё на трид­цать лет интенсивной добычи. Хотя бурное развитие техно­логий в нефтедобывающей от­расли наверняка позволит зна­чительно продлить этот срок.