Мещанское счастье

Мы никогда не жили так хорошо, как сейчас!
Последние 10-15 лет эту мысль продвигают как сторонники действующей власти, так и либеральная оппозиция.

Для первых она становится значимым аргументом в защиту проводимой государств ом социально-экономической политики. Для вторых – одним из немногих доводов в защиту рыночных реформ 90-х.

И, на первый взгляд, это утверждение является бесспорным: красивые вывески торговых центров, товарное изобилие на прилавках супермаркетов, растянутые на десятки километров дорожные заторы из сотен и тысяч автомобилей, красивые фотографии с отдыха, проведенного на зарубежных курортах, которыми пестрят социальные сети.

Все эти и многие другие атрибуты общества потребления застилают обывателю глаза и часто формируют искаженную картину окружающей нас действительности. Особенно, когда в памяти всплывают навязанные пропагандой образы нищей жизни советских людей, сутками простаивающих в очереди за куском собачьей колбасы. 

Однако экономический анализ рисует нам не такую радужную картину современности. 

В августе 2017 года Национальное бюро экономических исследований – крупнейшее аналитическое агентство США опубликовало доклад «От Советов к олигархам. Богатство и неравенство в России». 

Исследование охватывает более чем столетний период в РИ, СССР и РФ. Одним из его авторов является Т.Пикетти всемирную известность которому принес бестселлер «Капитал в 21 веке». 

Итак, первое, о чем свидетельствуют результаты исследования: за последние 30 лет экономика России действительно выросла. Правда, не очень сильно, ВВП РФ с 1990 по 2017 увеличился менее, чем на 14%, а национальное богатство: сумма всех российских активов  за вычетом долгов, более чем на 18%. И, первое, на что стоит обратить внимание, соотношение этих двух показателей. Если на закате РСФСР национальное богатство превышало годовой ВВП на 425%, то к сегодняшнему дню эта цифра выросла до 450%, достигая в максимуме значения 550%.

На практике это означает, что экономика становится относительно менее производительной, а в стране становится сложнее воспроизвести накопленное богатство. В таком обществе все большую значимость для человека приобретает полученное от родственников наследство и благоприятные стартовые условия. Снижаются стимулы к труду, а социальные лифты начинают работать менее эффективно, формируя феномен липкого пола и липкого потолка: ситуации в которой человек с высокой долей вероятности не выберется из социальной группы в которой родился. 

Также очень важным является вопрос распределения национального богатства. Если в Советской России размер государственной собственности бенефициарами которой были все трудящиеся страны равнялся 4 годовым ВВП, то к 2015 году он упал к 98%. Одновременно объем активов, находящихся в собственности частного сектора вырос со 123% до 365% ВВП.  Вместе с тем, по законам рыночной экономики частная собственность начала стремительно концентрироваться в руках узкой прослойки населения причиной тому, послужил резкий рост расслоения в доходах граждан, начавшийся в 90 годы. В 2015 году 10% самых богатых россиян присваивали себе 46% национального дохода, а 50% наименее обеспеченных всего лишь 18%. Характерно, что по степени социального расслоения, страна, служившая в 20 веке маяком социального прогресса для всего человечества, вернулась к состоянию царской России. С батраками и дворянами. 

Российские богатые граждане по доле присваемого дохода догнали и перегнали многих своих зарубежных коллег по цеху США и Францию. Если еще в 1995 не было ни одного миллиардера, то спустя 20 лет эта социальная группа владела третью национального богатства страны. Всего же 1% самых состоятельных граждан сегодня имеет в собственности две третьих российских активов. По этому показателю среди стран «Большой двадцатки» Россия занимает 1 место. Не удивительно, что при таких условиях доля бедных и средних слоев населения в совокупных активах России растет, как сейчас принято говорить, отрицательными темпами. 

Все эти данные заставляют иначе взглянуть на тезис об исторически небывалом благосостоянии российских граждан. В условиях слабого экономического роста, на фоне увеличившегося неравенства, истинным бенефициаром нашего капитализма стала лишь относительно немногочисленная социальная группа богатейшего населения. При среднем росте реальных доходов в стране на 41% она разбогатела на 171%, при том, что минимум половина россиян имеют сегодня доходы на 20% ниже, чем в конце 80-х.

В группе лидеров рост также был неравномерным: одна тысячная населения нарастила свои доходы более, чем в 40 раз. 

Следует отметить, что такая ситуация не является уникальным свойством нашей экономики. Начиная с 70-80 годов прошлого века, во всех капиталистических странах продолжают нарастать социально-экономические противоречия.  Так, в США реальные зарплаты растут в 1,5 раза медленнее, чем производительность труда, а по целому ряду отраслей рост и вовсе был отрицательный. Как следствие, уровень жизни большинства граждан не растет, или растет крайне медленно. Впервые, за всю историю страны, современные молодые американцы живут хуже, чем их родители. 

И, на первый взгляд, это звучит крайне странно, ведь в США общество потребления торжествует уже более полувека, а интенсивность внутренней торговли растет стремительными темпами. Ответ кроется в изменившейся структуре потребления. Благодаря тому, что большая часть современной промышленности сконцентрирована в регионах с низкой оплатой труда, товары массового производства такие как: игрушки, телевизоры, телефоны, одежда, утварь за последние 20 лет значительно подешевели, став для рядового потребителя намного доступнее. Цены на еду и жилую недвижимость выросли немного выше среднего. При этом такие позиции, как: уход за детьми, высшее образование, медицина дорожали значительно быстрее инфляции, опережая темп роста реальных зарплат.  То есть социальная сфера, призванная обеспечить все более полную реализацию человеческого потенциала, становится все менее доступной. Ее заменяют дешевые побрякушки, радость от обладания которыми, призвана отвлечь человека от насущных проблем.

У нас все очень похоже. Значительно доступнее, чем в былые времена, стали многие товары широкого потребления. Только производятся они, по большей части за рубежом и ввозятся в обмен на наши ресурсы. 

Эйфория бездумного потребительства дорого обошлась нашему обществу. За право ежегодно менять гаджеты и проводить время на Ютубе, закусывая соевой колбасой, мы заплатили резким снижением доступности фундаментальных благ социальной сферы. По данным статистики видно, что за последние 20 лет, образование, здравоохранение, общественный транспорт становились все менее доступными, дорожая значительно быстрее средней инфляции. Хотя в 21 веке именно развитая социальная сфера становится важнейшим условием реализации человеческого потенциала, а значит залогом общественного развития.