Иран: жаркий месяц июнь

Июнь 2019 г. ознаменовался рядом важных международных событий, так или иначе связанных с Исламской Республикой Иран (ИРИ).

28-29 июня в японском городе Осака состоялся саммит «Большой двадцатки», на котором обсуждалась и ирано-американская проблематика. Лидеры G20 выразили серьёзную озабоченность в связи с обострением отношений между США и Ираном.

28 июня в Вене состоялось заседание Совместной комиссии, отвечающей за надзор за выполнением Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД), на котором были подведены итоги и обсуждены последние события, касающиеся как отмены санкций против ИРИ, так и выполнения обязательств, связанных с ядерной деятельностью Ирана.

24 – 25 июня в Иерусалиме закончился беспрецедентный по своему формату двухдневный саммит глав аппаратов Советов национальной безопасности России, США и Израиля. На их дискуссиях одной из главных тем был Иран.

12 июня в Тегеран с официальным визитом прибыл премьер-министр Японии Синдзо Абэ. Это был исторический визит - поскольку ни один из японских глав правительств не посещали ИРИ в течение всех 40 лет ее существования.

10 июня Тегеран посетил глава МИД ФРГ Хайко Маас, который стал первым высокопоставленным представителем Запада после начала американской политико-экономической атаки на ИРИ.

К этим ключевым политико-дипломатическим мероприятиям стоит добавить террористические акты против двух танкеров в Оманском заливе, совершенные 13 июня недалеко от Ормузского пролива и Ирана. Вину за это США возложили на ИРИ. А также уничтожение 20 июня Корпусом стражей исламской революции (КСИР) американского разведывательного дрона в районе Ормузского пролива. Американская сторона заявила, что беспилотник был сбит, когда находился в международном воздушном пространстве.

В ответ президент США Дональд Трамп в тот же день 20 июня утвердил нанесение ударов по ряду объектов в ИРИ, включая радары и ракетные комплексы. Корабли ВМС США находились на ударных позициях, самолеты ВВС – в воздухе, когда пришел приказ об отмене ударов. Мир находился на волосок от региональной и, быть может, глобальной катастрофы.

Однако отмена приказа на удар, увы, не стала началом разрядки напряженности.

24 июня президент США Дональд Трамп обвинил главу государства - верховного лидера ИРИ аятоллу Али Хаменеи во «враждебном поведении» и своим указом ввел санкции против него и восьми высших офицеров КСИР (напомним, что ещё 15 апреля президент Трамп издал указ о признании КСИР террористической организацией). В отношении аятоллы Хаменеи санкции были объявлены впервые.

Этот шаг американского лидера сразу прокомментировал президент ИРИ Хасан Роухани: «Американская администрация - умственно отсталая. США продемонстрировали, что декларируемая ими готовность к диалогу - ложь. У Тегерана есть стратегическое терпение, мы не боимся».[i]

Дональд Трамп отреагировал мгновенно: «Очень невежественное и оскорбительное заявление Ирана, сделанное сегодня, показывает только то, что они не понимают реального положения вещей. Любое нападение Ирана на американских военных будет встречено огромной и подавляющей силой, в некоторых районах «подавляющей» будет означать уничтожение!».[ii]

Аналитики (и не только они) восприняли это заявление Трампа, как готовность к ядерной атаке. Уже 26 июня глава МИД ИРИ Мохаммад Джавад Зариф сказал: «Это заявление свидетельствует, что намерения США незаконны, США не в том положении, чтобы уничтожить Иран, у них нет возможностей, кроме как использовать запрещенное оружие».[iii]

Несомненно, июнь стал месяцем высшей точки напряженности между США и Ираном. К этому времени американцы сконцентрировали мощную группировку вблизи Ирана. Они направили ударную группу ВМС во главе с авианосцем USS Abraham Lincoln, тактическую группу стратегических бомбардировщиков B-52H Stratofortress и несколько многоцелевых боевых самолетов пятого поколения F-22 Raptor в зону оперативной ответственности Центрального командования ВС США, в которую входят Ближний Восток и Центральная Азия.Подкрепление также включает в себя зенитные ракетные комплексы Patriot, разведывательный самолет и необходимые силы для «сдерживания иранских угроз».

Теперь по порядку о главном.

Саммит Большой двадцатки в Осака. Хотя Иран не является членом G20, он незримо присутствовал на саммите, поскольку сегодня явно нарастает угроза войны между США и ИРИ. Лидеры Большой двадцатки выражали озабоченность развитием обстановки вокруг Ирана. Особенно иранская тематика проявлялась в двусторонних встречах лидеров государств, которыми изобиловал саммит. Это относится и к переговорам президентов России и США Владимира Путина и Дональда Трампа. Конечно, никаких судьбоносных решений принято не было, да и не могло быть принято на этом саммите, но обмен мнениями и даже споры по иранской проблематике были полезны для выработки по возможности общих подходов к разрешению кризиса вокруг ИРИ. В своем выступлении на саммите премьер-министр Японии Синдзо Абэ призвал к международным усилиям по восстановлению мира на Ближнем Востоке, где напряженность обострилась на фоне противостояния США и Ирана и распадающейся ядерной сделки.

Иерусалимская встреча. В этом городе встретились секретарь Совета Безопасности России Николай Патрушев, советник президента США по безопасности Джон Болтон, советник по национальной безопасности Израиля Меир Бен-Шаббат. Переговоры проходили при участии премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху. Причем Николай Патрушев провел также двусторонние встречи с премьером Нетаньяху и Джоном Болтоном.

Переговоры с Джоном Болтоном имели большое значение в свете предстоящей в Осаке встречи президентов В.Путина и Д.Трампа на G-20.

В ходе полуторачасовой беседы Николаю Патрушеву и Джону Болтону удалось выявить сходства и расхождения по многим вопросам.

Стороны обменялись мнениями о своем видении ситуации в Сирии и, в первую очередь, роли Ирана в этой стране. Также переговорщики подтвердили важность гарантий безопасности Израиля.

С другой стороны, Россия выступила против раздела Сирии. Николай Патрушев не согласился с доводом Джона Болтона о невозможности возвращения беженцев-суннитов в государство, которое находится под управлением президента-алавита.[iv]

Кроме того, согласно информации, Джон Болтон просил у собеседника гарантий того, что Россия не станет вмешиваться в кибервойну, которую США готовы развязать против Ирана и помогать ему своими силами и средствами. Николай Патрушев гарантий давать не стал, а ограничился неопределенной фразой о том, что «Россия в принципе не намерена ввязываться ни в какие конфликты, тем более против Соединенных Штатов». Секретарь российского Совбеза также добавил, что «Москва будет настаивать на дипломатическом разрешении конфликта».[v]

Помимо ситуации в Сирии, стороны обсудили напряженность в отношениях США и Ирана, курдский вопрос и некоторые другие.

Израиль использовал встречу в Иерусалиме, чтобы ещё раз подчеркнуть значение этой страны, как важнейшей площадки для диалога РФ и США, с каждым из которых еврейское государство имеет хорошие отношения. Кроме того, по мнению израильских СМИ, этой встречей Израиль направляет мощный сигнал своим региональным врагам, в первую очередь - Ирану. Ведь выбор Израиля в качестве места проведения встречи должен был подчеркнуть его возрастающую региональную роль. При этом не исключено, что Вашингтон и Москва хотели тем самым выразить поддержку Израилю в контексте Сирии и иранского присутствия там.

На трехсторонней встрече, как и ожидалось, Джон Болтон вновь обрушился с резкой критикой в адрес Ирана, указав, что встреча проходила в критический момент на Ближнем Востоке, поскольку режим в Тегеране и его пособники-террористы усиливают амплитуду насильственных действий.

Российская сторона продолжила последовательную линию защиты Тегерана, отвергая тезис о его террористической политике.

При этом, несмотря на разногласия, Николай Патрушев дал понять, что все же сторонам было о чем договариваться. Он подчеркнул, что участники встречи «во многом сошлись» во мнениях — прежде всего по вопросу, какой должна быть Сирия в будущем. «О том, как это делать, нам предстоит вести диалог».[vi]

По оценке наблюдателей на иерусалимской встрече были согласованы следующие идеи: США пойдет навстречу России в вопросе признания обновленного режима Асада и отменит глобальные санкции против него. В свою очередь, России примет меры, ожидаемые Вашингтоном и Иерусалимом для вытеснения иранцев из Сирии. [vii]

Воздержание Трампа от прямого военного давления создает благоприятный фон для дипломатической работы с Ираном международного сообщества.

В целом, как полагают аналитики, трехсторонняя встреча представителей России США и Израиля выглядит как очередной этап возобновления российско-американского диалога, чья главная цель заключается в обсуждении ключевых для обеих сторон вопросов в международных сферах. Дискуссия направлена на формирование общей политики по Сирии и Ирану, на вывод иностранных сил с сирийской территории и на совместные действия по решению региональных проблем.[viii]

Участие России в иерусалимской встрече продемонстрировало постоянное развитие и совершенствование Москвой методов, форм и инструментов ведения ближневосточной политики и их соответствие быстро меняющейся обстановке в регионе.

Не отрицая женевский и астанинский форматы решения сирийской проблемы, Россия ищет и находит новые возможности работы по обеспечению региональной безопасности.

Заседание совместной комиссии по СВПД. 28 июня в Вене состоялись переговоры авторов СВПД (кроме США) - России, Китая, Франции, Германии, Великобритании и Ирана по вопросу сохранения ядерной сделки. По итогам работы Совместная комиссия по СВПД опубликовала Заявление.[ix] В документе в частности говорится, что «Франция, Германия и Великобритания сообщили участникам, что INSTEX[x] запущен и доступен для всех государств ЕС, и что происходят первые транзакции. Ускорится дополнительное сотрудничество с уже созданной соответствующей иранской организацией. Они подтвердили, что некоторые государства ЕС присоединяются к INSTEX в качестве акционеров специального механизма, призванного содействовать законному ведению бизнеса с Ираном. Они также работают над тем, чтобы открыть INSTEX для экономических операторов из третьих стран».

Причем деятельность этого инструмента сосредоточена на секторах, как было заявлено, «наиболее важных для иранского населения» - фармацевтике, медицинских приборов и сельскохозяйственных товаров. Именно эти товары, как планируется, будут первыми, что Европа готова поставлять в Иран. Тема нефти, самая принципиальная и важная для Тегерана, в механизме INSTEX попросту отсутствует.

Иран был недоволен. Замглавы МИД ИРИ Аббас Арагчи заявил, что результаты переговоров оказались далеки от ожиданий Тегерана. По словам г-на Арагчи, ЕС должен покупать иранскую нефть вопреки санкциям США для полноценной работы INSTEX. В противном случае предложенный Брюсселем механизм не будет устраивать ИРИ.

Проблема в том, что ни ЕС, ни Китай, ни Россия не способны возместить иранцам потери от сокращения нефтяного экспорта и, в целом, экономический ущерб, нанесенный США. Согласно прогнозам МВФ, экономика Ирана сократится на 10% между 2017 и 2019 годами, а инфляция достигнет 30% в этом году.[xi] Спецпредставитель США по Ирану Брайан Хук заявил, что власти Ирана из-за американских санкций потеряли 50 миллиардов долларов[xii] [то есть за период с мая 2018 по июнь 2019. В.С.].

Европейским странам, скорее всего, пока не удалось убедить Иран поменять свой курс на отказ от выполнения условий СВПД. Именно для убеждения Тегерана не выходить из СВПД и выполнять требования сделки и были осуществлен июньский визит японского главы МИД ФРГ Хайко Мааса.

Премьер Японии Синдзо Абэ, выполняя ту же задачу в Тегеране, прежде всего, старался осуществить посредническую миссию, чтобы снизить накал ирано-американской конфронтации.

Однако, эти миссии, вряд ли имели успех. По всем признакам позиция ИРИ, отличавшаяся ранее «политикой терпения», меняется и радикализируется как в плане выполнения ядерных договоренностей, так и антиамериканской риторики.

Напомним, в годовщину выхода США из ядерной сделки Иран 8 мая объявил о прекращении выполнения ряда пунктов СВПД в части, касающейся запасов обогащенного урана и тяжелой воды. К началу июля ИРИ превысил 300-килограммовый порог запасов урана обогащенного до 3,67% , предусмотренный ядерной сделкой. Но, надо сказать, что 300 кг - это добровольное обязательство Тегерана. Всё же, как сказал заместитель иностранных дел РФ Сергей Рябков, превышение лимита запасов низкообогащенного урана в 300 кг вызывает сожаление у России, однако этот шаг иранского руководства является ответной мерой на ситуацию вокруг ядерной сделки.

Он подчеркнул, что сейчас необходимо не допустить нового витка эскалации. «Мы призываем всех к сдержанности, мы призываем европейских участников СВПД по иранской ядерной программе не разогревать эту ситуацию», - добавил он. – «Мы призываем иранских коллег, как и раньше, предельно ответственно подходить к их собственным шагам в этой сфере, в особенности это касается выполнения Ираном соглашения о всеобъемлющих гарантиях с МАГАТЭ».[xiii]

Получится ли? Слишком много блефа, слишком много яростной риторики в холодной войне двух конфликтующих сторон. В результате - слишком много непредсказуемости. Всё это делает непредвиденную случайность фактором войны, которую, конечно, никто не хочет.

А «это будет страшная война, перед которой, можно не сомневаться, померкнет и сирийский конфликт», как сказал один из ведущих специалистов по вопросам международной безопасности академик РАН Алексей Арбатов.[xiv]

Таким образом, летний месяц июнь был для Ирана (да и для всего мира!) жарким и в метеорологическом, и в политическом значении этого слова. И дай бог, чтобы в Иране и вокруг него была лишь летняя жара.

(с)  я бы добавил подробностей: дайджест событий и реакция сторон за 24-27 июня перед, имхо, топ-событием июня -  встречей Путин-Трамп и венской встречей сторон СВПД: