"Доильный" аппарат. Как партийные комитеты выбивали рекордные показатели в эпоху "развитого социализма"

Николай Фомич Замулин родился в 1936 г. на Белгородчине и всю жизнь, как и его отец, Фома Тарасович, один из первых председателей колхозов тогда еще Курской области, посвятил развитию села. Почти полвека проработал он в сельском хозяйстве, из них 17 лет, с 1966 по 1983 г., был председателем колхоза "Россия".

Голову на плаху

- Как проходило назначение на должность председателя колхоза?

- Конец 1966 года. Я секретарь парторганизации свеклосовхоза "Октябрьский", который находился рядом с Прохоровкой. Как-то вызвали в районный комитет КПСС и с ходу: "Согласен ли возглавить одно из хозяйств района?". Я отказался, но на этом дело не закончилось. Через некоторое время со мной решил поговорить первый секретарь райкома С.Н. Рубинский, но без толку, я отказался. Знал, какое это "ярмо" повесят мне на шею.

Тогда он первый и единственный раз на моей памяти вышел из себя и выразился непечатными словами в мой адрес. Суть их была в том, что я пацан, ничего не понимаю в жизни, мне оказывают высокое доверие, а я брыкаюсь! Но и после этого меня продолжали "обрабатывать". Прошло месяца полтора-два, и все же 23 февраля 1967 г., после очередного разговора с заведующим организационным отделом райкома И.Ф. Шеенко, который велся, естественно, по заданию первого секретаря, я согласился. Тут же связались по телефону с С.Н. Рубинским, он спросил: "Надумал? Это хорошо. Завтра к 9.00 надо быть в райкоме, дадим тебе машину, поедешь в Белгород, в обком партии на собеседование".

Собеседование должен был проводить М.П. Трунов, секретарь Белгородского обкома КПСС по сельскому хозяйству. В 1971 г. он станет первым секретарем и фактически главой области.

В приемной было человек 8. Ожидая приглашения в кабинет, говорили о делах, кто чем будет заниматься в своих хозяйствах, какие направления развивать: птицеводство, выращивание рыбы и т.д. Надо сказать, потом все высказанные мысли эти ребята воплотили в жизнь.

Работа тогда с руководящими кадрами сельхозпредприятий шла настоящая. Старались подбирать действительно способных организаторов, целеустремленных и ответственных людей. Хотя, конечно, попадалось немало и случайных.

Само собеседование проходило недолго, вопросы были формальные. Все понимали, человека уже наметили, не раз проверили на месте, а работать с ним не обкому, а району, так что поговорили минут 15, потом М.П. Трунов пожал мне руку и пожелал успеха. На этом все завершилось.

По возвращении из области сразу зашел к С.Н. Рубинскому. В это время он вел бюро райкома. Тут же приняли решение рекомендовать меня председателем колхоза "Россия" и назавтра, 25 февраля, назначили первое собрание членов колхоза.

В хозяйстве числилось более двух тысяч работающих, а по уставу председатель должен избираться 2/3 голосов. Однако в Журавке, самом крупном селе, где располагалось правление хозяйства, большого помещения не было. Поэтому собрания должны были пройти во всех пяти бригадах, и если кандидат набирал нужное число голосов, он считался избранным на должность. Вот так мы с начальником управления сельского хозяйства К.С. Шапарено и бывшим председателем колхоза П.И. Волошенко ездили по бригадам пять дней, встречались с людьми, я выступал, рассказывал о себе, о планах развития хозяйства, слушал колхозников, их предложения, мысли.

Хотя какие там мысли?! Всем было ясно - хозяйство в загоне. В это время колхозникам по всей стране только начинали платить "живые" деньги, а до этого за свой тяжелейший труд они их не видели.

Поля колхоза "Россия" засевались не все, техники кот наплакал, да и ту на металлолом сдавать давно пора, урожаи низкие, ни одного бульдозера не было, дороги чистить нечем, ездили на санях. А это конец зимы, кое-где снега уже не было, отощавшие лошади даже сани не тянули, полуголодные, кормить нечем. Руководители колхоза менялись часто, через 2-3 года, все они были с большим жизненным опытом, но сдвигов никаких. Колхозники ничего хорошего уже не ждали, безнадега жуткая, и тут привозят им парня молодого, 29 лет.

Какие мысли могли прийти в голову людям, замученным, по сути, рабским трудом? Одни сидели и прикидывали, через сколько месяцев пацан сбежит, другие просто жалели. Мне запомнилась одна пожилая женщина на собрании в хуторе Перелески. Мы сидели с ней рядом, слушали выступающего. Она повернулась ко мне, посмотрела на меня пристально и шепотом говорит: "Паренек, куда ж ты свою голову кладешь? Это же плаха!" А я хотя и понимал, что предстоит очень трудная работа, но по-настоящему осознание ее масштаба пришло, когда познакомился с делами.

Вот тогда единственный раз за 17 лет работы в этом хозяйстве пришло ко мне чувство ужаса: "Куда ж это я попал?!" Но оцепенение было недолгим, жизнь толкала вперед, требовала поворачиваться, и пошустрее.

К одной телеге - два трактора

- Что представлял собой колхоз, когда вас избрали его руководителем?

Он был довольно большим и очень запущенным. Работающих что-то около 2350 человек, плюс семьи, пожилые неработающие. Общая площадь - 8500 гектар, из них пахотных земель - 6500. Главная проблема - отсутствие кадров и острая нехватка сельхозтехники. Знающих, опытных специалистов кот наплакал.

А зачем им было ехать в ту глушь? Служебного жилья нет, электричество подавалось от работавшего на нефти двигателя с 6.00 до 23.00 и только в Журавке, да и то не везде. В остальных селах свет - от керосиновых ламп. Какой уж тут телевизор или радиола, радиоточки не везде были. Дорог с твердым покрытием нет. Надо в райцентр - иди на станцию Ельниково пешком, всего-то 10 км.

Особенно тяжело было поздней осенью и ранней весной, грязь непролазная, все возили только на гусеничных тракторах. Случалось, чтобы отправить собранное молоко на перерабатывающий завод за 20 км, к одной телеге цепляли сразу два трактора - один не справлялся, вяз в раскисшем черноземе.

Централизованного водоснабжения не было, для себя колхозники брали воду из колодцев, а для скота, например, в хуторе Химичево, чтобы работал водяной насос на ферме, использовали дедовский способ - ветряную мельницу. Сельхозтехнику колхоз получил из расформированной в 1958 г. районной машинотракторной станции (МТС), латаную-перелатаную. Комбайны древние, прицепные РСМ-8, хотя уже выпускались СК-4, второе поколение самоходных, но колхозники их видели только в газетах.

Лошадей и то было мало. Когда пришел, в колхозе было два десятка кляч, из которых только одного коня удалось выбрать, чтобы быстро откормить, и я мог добираться до бригад. Поставили его отдельно, а корма нет, склады пустые, только мыши бегают. Пришлось для Чубаря (так коня звали) овес брать из семенного фонда.

А ведь колхоз находился в черноземной области, шел 1967 год, страна готовилась отметить 50ю годовщину Великого Октября. Радио и газеты наперебой кричали о достижениях и успехах, ура-ура, а в колхозах - жуть!

Я начальник - ты дурак

- Как складывались отношения молодого председателя с руководством района?

В любом деле главную скрипку играет человек. В советской системе управления эта аксиома была доведена до абсолюта, но только в отношении руководителя партийных органов.

Первый секретарь райкома и обкома на своей территории решали все, и именно от их человеческих, профессиональных качеств во многом зависело развитие экономики.

Мне довелось работать с тремя первыми секретарями Прохоровского райкома КПСС, и только об одном вспоминаю с глубоким уважением, да и не я один. Это Рубинский Стефан Николаевич. Не потому, что благодаря ему пришел в колхоз. Это был человек на своем месте: толковый, знающий село, если видел, что руководитель душой болеет за дело, вопросы, которые от него зависели, всегда решал и сразу, а их было не перечесть.

К сожалению, таких людей у нас было мало. Основными недостатками у большей части руководителей района были отсутствие необходимых знаний, неспособность, а часто и нежелание брать на себя ответственность и безразличие к порученному делу, в общем, формализм.

Сколько нервов такие начальники потрепали! Первый секретарь только на словах занимался кадрами и идеологией, а производством - районное управление сельского хозяйства. В действительности он отвечал перед областью за все, поэтому и должен был вникать во все сферы жизни, а чтобы понять тонкости работы отрасли, знаний часто не хватало, да и желания вникать в сельхозпроизводство - тоже.

И если такой чинуша приходил к власти, вот тогда у тех, кто работал на земле, начиналась головная боль.

И беда не только в том, что они не исполняли свои обязанности как следует, хотя это было крайне важно в едином хозяйственном механизме, который тогда существовал в стране, но и вокруг них группировались и выдвигались на важные должности такие же бездельники и бездари. В результате, чем дольше сидел в кресле такой "никакой" первый секретарь, тем с каждым годом все тяжелее сдвигались с мертвой точки не только крупные проблемы, но даже и элементарные вопросы.

- А можно два-три примера для наглядности?

- Через месяц-полтора после моего назначения, ознакомившись с делами, я понял, как была права та женщина на собрании в селе Перелески. В колхозе была полная разруха, а главное, у людей не было веры в то, что положение может измениться.

Начал я с укрепления материальной базы. С главным агрономом, зоотехником и механиком составили список того, что в первую очередь нужно и для засева всех полей, и для поднятия урожайности зерновых и надоев молока, главных статей бюджета колхоза. Ведь по итогам 1966 г. средняя урожайность зерновых была около 13 центнеров с гектара, а у соседей - 22. Бумага получилась объемная, страниц восемь.

Поехал к С.Н. Рубинскому на прием, говорю: "Стефан Николаевич, куда же вы меня направили? Колхоз же фактически надо строить заново!" А он мне: "Ничего, справишься, мы поможем".

Показал ему наш список. Первый секретарь внимательно и даже, я бы сказал, дотошно просмотрев его, сказал: "95% всего, что просишь, - дадим".

Тут же вызвал начальника управления сельского хозяйства. И сначала отчитал его: "Вот человек свежим взглядом посмотрел на проблемы колхоза и привез расчеты. Все по делу, а почему мы здесь это до сих пор не увидели?" Тот помялся, бумагу забрал, и мы ушли. Хотя и не сразу, но колхоз действительно получил все, что просили.

Благодаря этому уже первой моей весной все поля засеяли, причем удобрений внесли по нормам. В результате впервые получили по 22 центнера! В колхозе деньги появились, не только зарплату выдали, но и на заработанный рубль люди зерно получили для своего подсобного хозяйства. У селян глаза загорелись, поняли, что можно жизнь изменить к лучшему.

И хоть недолго мне довелось поработать с С.Н. Рубинским, но он много помог, и не только моему колхозу, но и другим. Толковый был руководитель и человек душевный.

А вот для сравнения другой пример. Пришел после него секретарем райкома Г.Н. Горячев. Совершенно другой человек, как говорится - небо и земля.

Середина июня, до уборки зерновых еще полторы-две недели, пшеница в состоянии молочно-восковой спелости. Проще говоря, зеленая. И вот вызывают в райком партии на совещание.

Первый секретарь с трибуны заявляет: "Ровенской район (Белгородской области) уже начал уборку зерновых, приступаем и мы". Кто-то из председателей бросил возмущенную реплику: "Они южнее нас на 350 км, там зерновые уже подошли, а нам надо еще пару недель".

Никакой реакции, начинайте косить и точка! Еду по полям, а колос только силу набирает, хороший урожай намечается, а от меня требуют его своими руками погубить. Что делать? Вывел несколько комбайнов на два поля и говорю механизаторам: "Скосите метров 40-60, потом колесо открутите или косу с жатки, сидите здесь до вечера. Если кто из района подъедет - скажите: только обломались, но хлеб не валить".

Часа через три приехал первый секретарь: "Уборку начали?" - "Да" - "Показывай скошенные поля". Приехали, комбайны стоят. Он все понял, вскипел: "Если к вечеру не начнешь, завтра партбилет положишь на стол и с должности уйдешь!" Сел в "Волгу" - и только пыль столбом.

Я прикинул: скошу гектаров 15-20, а доложу, что свалено больше 80. Может, и пронесет. Еще дня четыре нервы потрепали, потом затихли, так и обошлось.

Наступил июль, началась настоящая уборочная, пошел вал зерна.

Приезжает главный агроном района и сразу "в карьер": "Только начали подбор валков, а у вас поля такие неровные по урожайности? На одном такой-то показатель, на другом почти в два раза меньше, они ведь рядом. Кому вы "очки втираете"?" А я ему: "Так это вы у первого секретаря спросите, он же зеленую пшеницу распорядился свалить в валки. Вот и результат. Мы с нормальных полей берем целый "ЗИЛ", т.е. 6 тонн полновесного, набравшего силу, зерна. А там, где скосили две недели назад, тоже засыпаем такой же грузовик в накат, но вес его 3,5 тонны. Оболочка зерна есть, а внутри пусто. Пропало оно, высохло и скукожилось, куда его теперь?"

Но это я, на свой страх, 20 га скосил, а были председатели, которые плюнули на все: "Есть распоряжение, косите!" И свалили по 100 га и больше. Так значительная часть урожая, в который вложили свои силы сотни колхозников из-за амбиций и спеси одного человека пошла коту под хвост. И кто-то озаботился тем, что с народным добром так нерачительно обошлись? Даже не шевельнулись!

Обработка почвы по-партийному

- Но это местные начальники, а областные?

Среди высокопоставленных чиновников, особенно выдвинувшихся не на производстве, а по партийной линии, умных, радеющих за дело, было мало.

Как-то в марте 1974 г. звонят из райкома: "Через 3 дня приедет первый секретарь областного комитета партии М.П. Трунов, будет проверять готовность к посевной. К вам тоже заедет".

Мы выгнали трактора на поля, поставили рядом сцепы с боронами, все готово, ждем. Весна ранняя, сверху чуть присушило, поля серые, а внизу земля морозом схвачена. Солнце припечет, отпустит, трактора буксуют.

Приехал руководитель области, одет по-походному, в сапогах, в накидке и сразу в карьер: "О чем вы думаете, почему не бороните? Кого ждете, меня?" Начал я объяснять: все готово, техника на полях, но еще не срок, земля не подошла. Увидел он кочку, сапогом ткнул, она рассыпалась: "А это что, земля как порох сухая, а ты мне голову морочишь. Боронить немедленно и приступайте к посевной!" Сел в "Газик" и покатил дальше, к моему соседу в колхоз "Великий Октябрь".

Оставшийся уполномоченный из района начал торопить выполнять распоряжение. Я в ответ: "Да вы что, мы же все загубим?!" - "Ничего не знаю, "первый" сказал - боронить и точка!"

Пошли трактора. Один метров через 50 провалился в промоину и завяз, другой не проехал и 30 метров зубья о мороженую землю погнулись. "Ну, что будем делать дальше?" - "Поехали в другую бригаду, может, там земля лучше?" - "Она в 4 км отсюда, как может быть лучше?!"

Приехали, даю команду трактористам боронить. Они на меня глаза вытаращили: "Как боронить? Мы только отремонтировались, земля "каменная", все угробим". У уполномоченного лицо кровью налилось, кричит: "Вперед, без разговоров!" Трактористы пошли к машинам, матерятся не стесняясь.

Загудели надрывно дизеля, картина та же: зубья гнутся, летят, бороны - пополам. Новая команда районного начальника: переверните боронки вверх зубьями и бороните. Спрашиваю: "На обработку почвы не похоже. Как этот фокус назовем?" Понял он, что все это глупость, молча сел в машину и уехал. А я пошел восстанавливать инвентарь.

И таких случаев было не перечесть! Закалили они, конечно, учили выдержке, изворотливости, прагматизму, опыт появлялся, но и седины добавляли, а главное, дело тормозили, и даже иногда пропадало желание выкладываться. Но как только появлялись ощутимые результаты работы, сразу настроение поднималось и на душе становилось светлее.